Выбирая звёзды

      Эзра ликовал. Эзра готов был пуститься в пляс и воспевать гимны своим навигаторским навыкам, ведь местоположение планеты он рассчитал совершенно верно. Совсем незначительная погрешность при таких начальных показателях — они вынырнули немного правее, но это и не важно — вон она, крутится, родимая. Преподаватель в Академии, старый хрыч, наверняка влепил бы ему высший балл без всяких пререканий, несмотря на известный всем студентам скверный нрав. И не только планеты — только попав в эту Солнечную Систему, Эзра принялся за расчёт примерного места посадки, максимально точно сопоставляя знания Лионеля, имеющуюся перед глазами звёздную карту и примерную скорость вращения планеты.       Самым сложным оказалось найти место для посадки подальше от жилых поселений. Сканер поверхности послушно докладывал — там деревенька, там... Пока они держались достаточно высоко, чтобы их невозможно было заметить, но нужна была максимальная глушь — чтобы никто случайно не забрёл и не наткнулся на железную «пташку».       От Лионеля толку было мало. Едва завидев знакомые пейзажи, он намертво прилип к стеклу, не отрывая горящего взгляда от проносящейся далеко внизу земли.       — К порогу дома не доставлю, не рассчитывай, — пробурчал Эзра. К окончанию их путешествия он научился более-менее быстро считывать с переводчика, греша лишь небольшим — и очень милым, по словам Лионеля — акцентом. — Лучше скажи, что ты знаешь эти места, и я не ошибся с координатами.       — Знаю, — счастливо отозвался Ли. — Сверху всё выглядит иначе, но мы часто выезжали на верховые прогулки по владениям. Я смогу провести нас до нашего имения, когда мы сядем. За день дойдём, и заночуем уже там.       — Заночуем? — удивленно обернулся к нему Эзра, а Ли внезапно замялся.       — Тебе же в любом случае нужно забрать плату, — негромко пробормотал он.       — И что, это подразумевает ночлег в вашем имении? — скептично изогнутая бровь выражала чувства наёмника лучше слов.       — Нет, но... — Лионель прикрыл глаза и резко выдохнул. — Я надеялся, что ты погостишь некоторое время. Я мог бы показать тебе окрестности... В конце концов, я столько от тебя узнал, это малое, чем я могу ответить, — он отвёл взгляд, а Эзра с удивлением разглядел лёгкий румянец на его щеках.       Эзра искоса глянул на приборную панель.       — Жаль, но я... не могу сильно задерживаться. — Ему ещё необходимо вернуться до того, как истечет срок выкупа ножа, и хорошо бы иметь время в запасе. — Пару дней, не больше.       — Уже неплохо, — после его слов Ли обрёл уверенность прямо на глазах. — Знаешь, я буду рад видеть тебя и в другое время.       — Это приглашение? — хмыкнул Эзра.       — Это обещание.       Ему наконец удалось найти место для посадки — почти пасторальную полянку в глубине леса. Кажется, он всё-таки снёс несколько деревьев, но «Мунин», хоть и с трудом, но вместился.       — У тебя необычная одежда для наших мест, — Лионель уже переоделся в свою старую очищенную от грязи одежду, и теперь брезгливо перебирал порванный воротник.       — Так и быть, я откопаю рубашку.       — Ничего, я что-нибудь придумаю, — Ли улыбнулся и торопливо потянул наёмника к выходу. — Не могу поверить, что снова здесь после... всего.       — Ты не боишься, что те бандиты вернутся сюда? — полюбопытствовал Эзра, пока они вышагивали по едва знакомой тропке. Судя по тому, как уверенно шёл впереди Ли, он действительно отлично знал эти места.       — Они будут объявлены в розыск сразу по моему возвращению, — жёстко отрезал Ли. — Это будет несложно. Да и я теперь знаю, чего можно ожидать.       — Тебе виднее. — Эзра оглянулся. Лес был как с картинки: птички щебетали, весеннее солнце просачивалось сквозь зелёную листву, приятно грея, где-то вдалеке едва слышалось журчание воды. — А живность здесь водится?       — Конечно! — Лионель с улыбкой на него оглянулся. — Мы часто здесь охотимся. В моих покоях расстелена шкура волка, — он горделиво приосанился. — Я убил его, когда отец впервые взял меня на охоту, в четырнадцать лет.       — Бедный волчара... — пробормотал Эзра, и Ли тут же сдулся.       — Не любишь охоту? — осторожно поинтересовался Леритье.       — Да нет, — пожал плечами Эзра. — Понятно же, что чтобы есть мясо, зверушек надо убивать. Просто у нас на Терре-3 все виды с Терры, которые удалось восстановить, относятся к реликтовым и тщательно охраняются. Смотреть можно только издалека.       — Если мы выберемся на прогулку, я обязательно покажу тебе местную живность.       — А не слишком ли много обещаний за день?       — В самый раз, — хитро стрельнул в его сторону глазами Ли. — Во второй половине дня мы доберемся до Аты — это та самая деревушка, в которую я сбегал купаться на озере, — он тепло улыбнулся, — а оттуда уже рукой подать.       Почти весь путь Ли не замолкал: рассказывал о здешних людях и традициях, поверьях и случаях из своего детства. Рассказчиком он оказался отличным и крайне заразительно мягко смеялся, вспоминая тот или иной курьёз — заслушавшийся Эзра даже не заметил, как солнце начало медленно уходить, а на горизонте появились первые небольшие домики. Широкая брусчатая дорога проходила через всю деревушку и, огибая небольшое озеро с переливающейся в косых лучах водной гладью, поднималась к виднеющимся вдалеке башенкам особняка.       — Почти пришли, — Лионель нетерпеливо ускорился, уверенно вышагивая между приземистыми каменными домиками. — Эзра? — не услышав шагов позади, он обернулся. Перед глазами развернулась умилительнейшая картина: застыв посреди дороги, юноша с разинутым ртом смотрел на совершенно не обращающую на него внимания козу, флегматично жующую свисающую с окна герань. — Эз! — Ли потянул наёмника за рукав. — Отбилась, небось, потом подберут. Идём!       — Как ты меня назвал? — кинув на по-философски равнодушную козу прощальный взгляд, Эзра зашагал следом, продолжая оглядываться по сторонам. Людей в это время было немного — как объяснил Лионель, многие ещё продолжали работать на полях — но и те, что им встречались, останавливались и склонялись в поклоне, не торопясь, впрочем, подходить, и провожая их изумлёнными взглядами.       — Эм... как-то само получилось, — Лионель слегка виновато улыбнулся. — Но, по-моему, неплохо вышло. Ты же иногда называешь меня Ли!       — Так у тебя имя длинное! — возмутился Эзра. — А в моём и так всего четыре буквы, куда короче-то?       — Не ворчи! Обещаю не злоупотреблять. — Лионель остановился у небольшого аккуратного домика с выкрашенными зелёной краской ставнями. Неуверенно оглянулся на своего спутника, но всё же, немного помедлив, постучался в деревянную дверь: — Мари! Мари, это я, Лионель!       Внутри зашебуршало, кто-то торопливо подошёл к двери и заскрипел засовом.       — Маленькие паршивцы, выпороть вас мало! — раздался красивый, но уже тронутый возрастом женский голос. — Сколько можно издеваться над бедной женщиной! Подождите, вот вернётся молодой господин... — дверь распахнулась, и перед молодыми людьми предстала невысокая женщина лет пятидесяти с заплетёнными в тугую косу тёмно-русыми с проседью волосами. Не переставая бурчать, она подняла взгляд на гостей... и замерла. Так они и стояли: тепло улыбающийся Лионель, возвышающийся над хозяйкой дома на добрых полторы головы, неловко мнущийся позади Эзра и Мари, неверяще прижимающая руки к губам и не отрывающая от виконта мгновенно наполнившихся слезами глаз.       — Приняла меня за кого-то другого? — Леритье первым нарушил воцарившуюся тишину.       Женщина всхлипнула, не задумываясь, по-простому вытерла слезы рукавом и внезапно резко шагнула вперед, утыкаясь лицом в грудь мужчины. Тот не растерялся, чуть приобняв ее и успокаивающе поглаживая по плечу.       — Ребятня... — глухо пробормотала Мари в куртку. — Многие-то ведь уже и не верили, что найдешься... А я всем говорила: вернется еще наш молодой господин, кому, как не мне знать, я ж тебя ещё совсем маленького... — она резко отстранилась и сердито снизу вверх глянула на Лионеля: — А ты тоже хорош! Вот так взять и пропасть, что и с собаками не найти! Господин граф всех поднял...       — Это очень долгая история, Мари, — вздохнул Лионель. — Так и не расскажешь...       — Да и не надо мне рассказывать, если секрет какой! — женщина грозно погрозила ему пальцем. — Сам решай, я и без того знаю — как был сорванцом, так и остался... Главное, что вернулся, дурной ты мальчишка! А теперь живо, живо в дом! — она перевела взгляд на Моргана. — А ты чего застыл? Тоже заходи! Коли с молодым господином пришёл, значит друг нам, со всем почётом, значит...       — Мы совсем ненадолго, Мари, — покачал головой Ли, однако заходя в дом и за руку втягивая за собой Эзру. — Просто счёл нужным показаться тебе.       — Ну уж на десять минут за стол присесть можно! — возмущённо всплеснула руками Мари. — Накормить бы вас ещё по-хорошему, оба вон какие тощие! Но оно понятно, к родителям торопишься, хорошо хоть, зашёл по дороге к старухе...       — Ну какой старухе, Мари!       — Не спорь, — хозяйка бойко протёрла небольшой деревянный стол. — Знаю я вас, молодых, вам все, кто за тридцать, всё одно - старики. Господин граф, не переставая, отряды на твои поиски отправляет, уже и король подсобил, — она вмиг посерьёзнела. — Не буду спрашивать, где ты почти месяц пропадал — надеюсь лишь, что нынче с тобой всё хорошо, не один даже вернулся...       — Это мой друг, — абсолютно серьёзно сказал Лионель. — Без него, Мари, меня бы здесь не было.       Эзра почувствовал, что краснеет, и торопливо уставился на собственные колени. Ну какой друг, так, просто наёмник... Лионель незаметно для хозяйки под столом крепко сжал его руку, и подняв удивлённый взгляд, Эзра наткнулся на ободряющую улыбку. Всё, на что его хватило — робко улыбнуться в ответ.       Мари посмотрела на него неожиданно проницательно и без тени насмешки глубоко поклонилась:       — Спасибо вам, доброе дело сделали. Не знаю, как бы мы тут без молодого господина... — зелёные добрые глаза, обрамлённые мелкими морщинками, снова подозрительно заблестели, но женщина быстро взяла себя в руки и, словно опомнившись, торопливо захлопотала, ставя на стол корзинку с выпечкой и строгие белые чашечки.       — Только сегодня напекла, как знала, — она принялась заваривать горячий травяной настой. — Господин с госпожой беспокоились о тебе, — внезапно сказала Мари, и Эзра почувствовал, как горячая рука Ли, всё ещё сжимающая его пальцы, дрогнула. — Знаю, ты спрашивать не будешь, хоть и хочешь.       — Конечно, беспокоились, — тихо пробормотал Лионель. — Целый наследник пропал...       — Целый сын пропал, — укоризненно вздохнула Мари. — Что бы ты не думал, родители всё-таки.       Лионель на это лишь дёрнул плечом:       — Расскажешь мне последние новости, Мари?       Покинули гостеприимную хозяйку они лишь через час: как бы Лионелю не хотелось задержаться здесь подольше, нужно было идти дальше. Возникла мысль взять в деревне лошадей, но одного взгляда на Эзру, со скрытым ужасом рассматривающего спокойных тяжеловозов, возвращающихся с работы в полях, хватило, чтобы отказаться от этой мысли. Лучше он начнёт знакомство юноши с этими животными с какой-нибудь послушной кобылки из графских конюшен.       — Милая женщина, — отстранённо заметил Эзра, рассматривая возвращающихся с работ крестьян. Ли мысленно хихикнул — сейчас друг немного напоминал его самого, неспособного отвести взгляд от нелюдей на космической базе. — Кажется, вы давно знакомы.       — Мари — моя кормилица, — Лионель с нескрываемой нежностью улыбнулся. — Да и потом я часто сбегал к ней от целой толпы приставленных ко мне нянек. Они были строгими и занудными, а она — доброй, рассказывала сказки и кормила меня пирогами, — он помрачнел. — В шесть лет матушка пыталась запретить мне с ней общаться — тогда я устроил первую и последнюю в своей жизни истерику. Я... — он осёкся на полуслове, — я многое могу ей рассказать. Впрочем, о последнем своём приключении я даже ей не скажу.       — А родителям?       Лионель насмешливо фыркнул:       — Ты серьёзно? Если я расскажу родителям, что летал среди звёзд и видел созданий, что и сказочники не придумают, меня сочтут душевнобольным и запрут на всю оставшуюся жизнь. И это если повезёт.       — Тяжко так жить, — пригорюнился Эзра. — И что ты им тогда скажешь?       — У отца много врагов, — ничуть не обеспокоенно пожал плечами Ли. — Спишу на неизвестных злоумышленников и немного поменяю место действий, — он плутовато улыбнулся и осторожно глянул из-под полуопущенных ресниц: — На самом деле я хотел извиниться.       — За что это?       — Я был несдержан по отношению к тебе, когда мы были в гостях, — Лионель говорил медленно, словно тщательно подбирая слова. — Мне показалось, что ты взволнован, и я позволил себе некоторую... вольность.       — А... да нет, ничего. Я правда растерялся.       — То есть ты не против? — тут же подобрался Ли.       — Против чего?       — Что я назвал тебя другом. Прикоснулся... так.       Эзра нервно кашлянул:       — Всё нормально, — показалось, или в чёрных глазах мелькнули горячие искры?       Жар чужой ладони на собственных пальцах до сих пор жёг кожу.       Чем ближе они подходили к возвышающемуся над озером особняку, тем напряжённее становился Лионель. Чеканный шаг, идеальная осанка, безэмоциональное лицо — Эзра смотрел на своего... друга? и не узнавал. На корабле он был гораздо расслабленнее и... свободнее?       — Я должен тебя предупредить. — Когда до родового имения оставалось несколько десятков метров, Лионель резко остановился. Засмотревшийся на водную гладь и расходящиеся в стороны домики, Эзра чуть не впечатался носом в его спину и почти упал, запутавшись в собственных ног, но был вовремя аккуратно пойман за локоть. — Извини, — Лионель торопливо убрал руку, напоследок едва уловимо скользнув по запястью. — Так вот, мои родители, граф и графиня Леритье... Они довольно специфичные люди. Влияние должности отца, думаю, — он невесело усмехнулся. — Он может показаться хладнокровным и равнодушным человеком, да и матушка весьма строгих правил. Поэтому я попрошу тебя не обижаться на... возможные недопонимания и вести себя сдержанно.       — Делать мне больше нечего, кроме как обижаться, — попытался отшутиться Эзра, но под серьёзным взглядом посмурнел. — Да ладно, ладно. Буду держать язык за зубами и вообще пай-мальчиком.       — Спасибо, — Лионель облегчённо выдохнул и улыбнулся.       — Может, мне лучше подождать в деревне? Раз уж все так серьёзно.       — Ты мой гость, — упрямо качнул головой Лионель. — Всё будет в порядке.       Кого он пытался убедить — себя или его — Эзра так и не понял.       Родовое имение семьи Леритье действительно впечатляло. Стараясь не привлекать внимания, Эзра искоса любовался изящным, несмотря на общую массивность, особняком в три этажа. Выложенный светло-бежевым камнем, он изгибался плавным углом, образуя внутри себя небольшой двор, украшенный высоким, выключенным сейчас фонтаном. Большие окна в тяжёлых рамах были равномерно рассеяны по всей площади здания, впуская внутрь свет, и связаны между собой вырезанным в камне орнаментом, плавно восходящим к фронтону. Вход — массивные деревянные двери на высоком пороге — окружали высокие колонны, увитые каменным узором, и такие же колонны, но гораздо меньше, окружали широкий балкон на третьем этаже особняка.       Высокие стальные ворота, украшенные резным изображением необычного зверя, изображения которого наёмник встречал, но никак не мог вспомнить название — похожего на лошадей, с которыми Эзра уже успел ознакомиться в деревне, но гораздо более изящно сложенного и с развёрнутыми за спиной большими крыльями — были широко распахнуты, однако Лионеля это не удивило.       — Наверняка кто-то из Аты отправил гонца, — легкомысленно откликнулся виконт на тихо высказанное удивление. — Вот и подготовились к приходу. Не удивлюсь, если на кухнях уже начали готовить поздний ужин.       — Если знали, почему не встретили ранее? Сколько мы внизу проторчали.       — Негоже высокородным хозяевам всего западного предела встречать наследника в дороге или тем паче в крестьянском доме, — отозвался Ли, напряжённо глядя вперёд. — Даже если это их пропавший месяц назад сын.       Их действительно ждали. На высоких ступенях из бежевого мрамора, предваряющих входную часть, элегантно положив руку на перила, их встречала, очевидно, хозяйка дома в богатом, увитом серебряными нитями тёмно-бордовом платье. Лионель дернулся было вперёд, но тут же остановил сам себя, и остановился перед ступенями, склонившись в глубоком поклоне.       — Матушка.       Высокая женщина со строгим худым лицом благосклонно кивнула: тёмно-медные волосы, заплетённые в сложную причёску, чуть качнулись, но из-под украшенных мелкими рубинами шпилек не выпало ни одной пряди — и протянула руку. Лионель тут же в два шага преодолел разделяющие их ступени и легко коснулся губами бледных пальцев.       — Вы заставили о себе беспокоиться, сын мой.       — В этом нет моей вины, — Лионель наконец распрямился. — Боюсь, у меня нерадостные новости для отца.       — Граф Леритье сегодня утром выехал, дабы разрешить ряд вопросов, но обещался вернуться к вечеру. Думаю, вы лишь ненамного его опередили, — графиня перевела взгляд голубых глаз на наёмника, стоящего чуть в стороне и старательно пытающегося не отсвечивать. — Представьте мне вашего спутника.       Лионель отступил чуть в сторону:       — Матушка, моего друга зовут Эзра Морган, и это его надо благодарить за моё возвращение. Эзра, позволь представить тебе мою мать, графиню Каролин Леритье.       Женщина благосклонно склонила голову, а Эзра, ничуть не замешкавшись, склонился в поклоне не хуже Лионеля:       — Для меня честь познакомиться с вами, госпожа графиня, — и выпрямился, внутренне посмеиваясь над промелькнувшим в глазах Лионеля удивлением. Вот и пригодились уроки этикета...       — Что ж... с этого момента вы почётный гость этого дома. Пройдемте внутрь. Надеюсь, вы намерены задержаться на некоторое время?       — На пару дней, не более, по приглашению вашего сына.       — Я поддерживаю его приглашение. Извольте, я отдам слугам приказ подготовить гостевые покои. Надеюсь лучше узнать вас за ужином.       Они успели обменяться еще несколькими вежливыми и ничего не значащими фразами, пока преодолевали холл, Лионель же учтиво держался позади.       — Я оставлю вас, дабы все подготовить. Лионель, — женщина повернулась к сыну, — составьте компанию нашему гостю.       — Разумеется, матушка.       Графиня неторопливо удалилась, и молодые люди вновь остались одни.       — Позволь пригласить тебя в мои покои, — всё с тем же невозмутимым выражением лица негромко произнёс Лионель. Он вообще весь казался словно окаменевшим, и Эзра счёл за лучшее просто кивнуть.       Немного поплутав в светло-серебристых коридорах с встречающимся то там, то здесь крылатым зверем и поднявшись на третий этаж, они вышли к светлым дверям. Лионель слабо потянул за ручку, створка поддалась без малейшего скрипа.       — Уже открыли, — он слабо улыбнулся. — Заходи.       Покои наследника состояли скрытой за дверью личной опочивальни и совмещённой с кабинетом небольшой приёмной, оформленной в приятных зелёных и коричневых тонах. И только лишь устроившись на невысокой аккуратной софе, Лионель позволил себе расслабленно выдохнуть и расслабить плечи.       — Наконец-то... Здесь нас никто не увидит.       — А что, за нами следили? — Прислуга в доме была достойна похвал: несмотря на долгое отсутствие владельца, на лакированной деревянной мебели не было ни пылинки, ни развода. Немного посомневавшись, Эзра присел прямо на угол стола — почему-то во всём этом сосредоточении идеальности остро хотелось пойти против правил, и почти сразу наткнулся на тяжёлый взгляд чёрных глаз — нисколько не осуждающий, но... странный.       — Матушка держит слуг в ежовых рукавицах, — Лионель внимательно осмотрел его, кажется, с ног до головы. — И знает о каждом шорохе в доме: её воспитывали как истинную хозяйку.       — Не могу сказать, что меня это удивляет... — тихо пробурчал Эзра, но тут же спохватился. — Извини.       — Да нет, ничего... — Лионель досадливо хмыкнул. — Можешь говорить прямо, честное слово, я не стану вызывать тебя на дуэль.       — Я не имел ничего такого... Просто она действительно очень сдержанна. Моя мать бы уже удушила меня в объятиях в такой ситуации.       — Правда? — завистливо глянул на него Ли. — Не знаю, может, она бы тоже хотела... Но этикет не позволяет, а для неё это очень важно. Ничего, я привык, — он натянуто улыбнулся. — А ты отлично показал себя. Всё-таки ты тоже не простой парень из пригорода, не отнекивайся.       — Надейся, — Эзра насмешливо оскалился. — Просто тебя скопировал.       — Как скажешь, — Ли, посмеиваясь, развёл руками. — Так странно, с тобой я...       Его прервал громкий и абсолютно неаристократичный стук в дверь и звонкий мальчишеский голосок:       — Ли! Ли! Я знаю, что ты там!       Лионель резко побледнел, тут же расплылся в широкой счастливой улыбке и резко подорвался с места, почти подбегая к двери.       — Марк!       Дверь распахнулась, и Ли чуть не упал под весом повисшего у него на шее мальчишки лет шести.       — Я был у менторов, мне даже никто не сказал, представляешь? Я только от Анель узнал, она по секрету рассказала, что ты вернулся! — ребёнок тарахтел почти без пауз, и Эзра не смог сдержать улыбки. — А где ты был? Ты же расскажешь? Все такие серьёзные ходили, когда тебя не было! Ты был на секретном задании, да, да? Я так соскучился! Ой, а это кто?       — Тише, тише, малыш! Я тоже соскучился... — Ли, смеясь, пару раз крутанул счастливо взвизгнувшего мальчика в воздухе и с размаху уронил в мягкое глубокое кресло. — Я совсем недавно здесь, еще ничего не успел. Конечно, я тебе всё расскажу, но позже, хорошо? Дай мне хоть отдышаться с дороги.       — Обещаешь? — ребёнок подобрался, знакомо зажав ладони коленями и лукаво блестя чернющими глазищами.       — Обещаю, куда я денусь, — деланно обречённо вздохнул Лионель, не переставая улыбаться. — Эзра, это мой младший брат. Марк, это Эзра — мой друг.       Ребёнок старательно попытался принять серьёзный вид, пригладил растрёпанные с бега волосы — почти как у брата, но золото немного отливало в медь — и протянул наёмнику маленькую ладошку:       — Марк Леритье, барон Атрэни́.       — Эзра Морган, — приветливо улыбнулся юноша и так же серьёзно ответил на рукопожатие. — Просто Эзра Морган.       — Какое у вас имя забавное! — непосредственно заявил детёныш.       — Марк, это невежливо! — чуть прикрикнул на него Ли, но восторженный человечек даже не обратил на него внимания. — Эзра — путешественник, прибыл в Тальмон с Сиирских Островов.       — Правда? — забавно округлил глаза мальчик. — Я про них только в книжках читал! Вы настоящий путешественник? Расскажете? Вы же останетесь у нас в гостях?       Погребённый под шквалом вопросов, Эзра лишь перевёл молящий взгляд на Ли и одними губами прошептал: «Помоги!»       — Так, всё, хватит, — Лионель подмигнул ему и решительно присел перед братом: — Малыш, я правда очень рад тебя видеть. Ты даже не представляешь, насколько. Но мы действительно только с дороги, дай нам немного отдохнуть, хорошо? А потом я тебе столько всего расскажу! А пока беги, пока матушка не начала беспокоиться.       — Хорошо, — горестно вздохнул мальчик. — Вы только матушке не говорите, что я тут был, хорошо? — он с надеждой посмотрел на Эзру. — Ей не понравится мое поведение.       — Не скажу, — искренне заверил его Морган. — Честное слово.       — Давай, давай, — Ли мягко подтолкнул Марка к двери. — Увидимся за ужином. — Дождавшись, пока они снова останутся одни, он нежно улыбнулся: — Неуёмный ребёнок.       — Невероятно очаровательный, — хмыкнул Эзра. — Даже не верится, что он твой брат.       — А я, значит, не очаровательный? — притворно грозно нахмурился Лионель, но Эзра только насмешливо показал ему язык. — Я разрешаю ему вести со мной свободнее, чем положено, — он вздохнул. — Хоть что-то.       — У вас здесь всё очень строго, — осторожно заметил Эзра. Родители тоже уделяли много внимания его воспитанию, но в сравнении с первым впечатлением от семьи Леритье, дома дышалось в разы свободнее.       — Статус обязывает, — снова повторил Лионель. — Наш род занимает высокое положение в стране, мы не можем бросить на него тень даже ненароком.       — Ясно... — протянул Эзра, лишь бы что-то сказать. Сказать-то, на самом деле, хотелось многое, но он боялся ляпнуть что-то не то и ненароком обидеть. Кто знает, какие на этой планете правила...       Они некоторое время помолчали, глядя на садящееся за окном солнце, пока Лионель не встрепенулся и не встал.       — Позволишь? — Эзра подвинулся и Ли присел рядом с ним на оказавшийся, к счастью, очень крепким стол. — Мне нужно будет поговорить с отцом перед ужином. Рассказать всё и обсудить твою плату.       — Мне пора идти? — понятливо уточнил Эзра. — Я бы с радостью, но в жизни не найду гостевые покои... не хочу становиться местным заплутавшим приведением.       Ли тихо засмеялся и аккуратно поймал уже было вставшего юношу за запястье. Эзра чудом не дёрнулся — прикосновение обожгло почти так же, как тогда, в доме Мари.       — Слуги позовут, когда все будет готово. Побудь со... здесь еще немного, — тихо попросил его Ли. — Я хотел сказать спасибо. За всё, — слова благодарности на этот раз дались ему гораздо легче, чем при их первой встрече. — Даже не предполагал, но сейчас понимаю, что буду... скучать по всему этому космическому.       Эзра немного помолчал, решаясь. Он прекрасно понимал это чувство — сам он влюбился во вселенную с первого своего детского взгляда. Отец тогда посадил пятилетнего сына за кресло навигатора, и сам взялся за штурвал, отказавшись от услуг семейного пилота. Эзра не мог оторваться от бесконечной красоты, многократно превосходившей даже самые яркие детские сны, и не мог выдавить ни слова, а отец весело смеялся и ласково трепал его волосы... Отец вообще редко смеялся, может, поэтому это и было одним из самых счастливых воспоминаний...       — Я мог бы как-нибудь прилететь, — наконец решился юноша, сморгнув непрошенную память. — Если сможешь вырваться на недельку. Смотаемся куда-нибудь в соседнюю систему...       — Ты серьезно? — чёрные глаза напротив широко и счастливо распахнулись. — То есть, да, конечно, с радостью! Честно говоря, я не рассчитывал...       — Ну мы же теперь вроде как друзья... — тихо проворчал наёмник.       — Да, друзья... Эз, я хотел...       В очередной раз их прервал стук в дверь. В отличие от прошлого, этот был негромким, размеренным и очень тактичным. Зло сощурившись, Лионель быстро шагнул ко входу и резко распахнул дверь. Молоденькая служанка присела в реверансе:       — Госпожа графиня велела передать, что гостевые покои готовы, как и горячая вода. Меня отправили проводить гостя и помочь ему подготовиться к ужину.       — О, значит, мне всё-таки не суждено стать призраком местных коридоров, — высунулся из-за спины Ли Эзра. — Тогда увидимся за ужином, да?       — Да, увидимся...       Служаночка привела его к нужным комнатам, находящимся этажом ниже, довольно быстро, изредка кокетливо посматривая на необычного гостя. Гостевые покои оказались внушительной спальней в песочных тонах с небольшой входной зоной и аккуратно скрытой тканями дверцей в умывальню, где уже исходила паром довольно большая, утопленная в пол ванна.       При мысли о горячей воде задумчивое настроение быстро сместилось по шкале в сторону отличного.       — Вот это уже хорошо... — довольно протянул Эзра, втягивая запах ароматных масел. — Эм, а ты чего?       — Меня поставили прислуживать гостю, — девушка удивлённо хлопнула оленьими глазами.       — Окей... позовёшь меня, когда нужно будет идти на ужин, хорошо? И проводишь в трапезную.       — Разве господину не нужна помощь во время приведения себя в порядок?       — Раздеться и умыться я и сам в состоянии, — буркнул Эзра. — И зови меня Эзра, пока твоя хозяйка не видит, хорошо? Я самых обычных кровей, никакой не господин. Правда, милая, мне пока ничего не нужно, иди отдохни пока. Позвать только не забудь потом.       Служаночка моргнула, потом мило и искренне улыбнулась и кивнула:       — Хорошо, Эзра, — она с некоторым сомнением выговорила непривычное имя. — Ужин будет примерно через час. Я вас позову!       Сбросив одежду прямо на пол, Эзра с наслаждением погрузился в пахнущую какими-то цветами воду. На «Мунине» был только душ, и вот в этом плане он собирался использовать хозяйское гостеприимство на полную. Пару раз погрузившись под воду с головой на три-четыре минуты и почувствовав, как тело начинает плавиться от удовольствия, он закинул ноги на бортик и прикрыл глаза, позволяя себе полностью расслабиться.       В родовом имении Леритье ему не нравилось. Правда, он не мог понять, что именно не нравится ему больше: неуютная атмосфера сверхправильности или то, каким здесь становился Лионель. За время пути Эзра успел увидеть своего попутчика с разных сторон: он легко поддерживал почти любой разговор, был жадно любопытен до всего нового, тепло улыбался и искренне удивлялся. Смело решался на рискованные планы. Дерзил, шутил, смущался и боялся. Здесь же он напоминал скорее машину, или идеально отшлифованную статую, позволяя себе немного свободы лишь в отсутствие лишних глаз.       Такой Лионель его пугал.       Была еще одна напрягающая его вещь. Юноша никак не мог понять, был ли какой-то из этих двух образов маской, и если да — то какой из.       Несмотря на то, что Эзре и самому не раз доводилось надевать маски, он совершенно не умел распознавать чужое актёрское искусство.       Вода начала остывать, и Морган с нескрываемым сожалением покинул уютные объятия. Согласно внутренним часам, прошло минут сорок — пора было начинать готовиться к вечернему приёму. Насухо промакивая волосы полотенцем и расчесываясь, он пытался наметить своё поведение на ужине. Интересно, каков из себя отец Лионеля. Всё-таки Верховный Судья — это вам не хухры-мухры.       На небольшом столике нашлась и подготовленная заранее одежда. По некоторому размышлению Эзра все же взял рубашку — к счастью, понятную и без слишком вычурного воротника — и некое домашнее подобие мундира из тонкой, но плотной коричневой ткани. Набор же из странных штанов, чулок и туфель на небольшом широком каблуке он с легким ужасом убрал в сторону, с нервным смешком облачившись в собственные джинсы и ботинки. Плевать, что там кто подумает, ЭТО он не наденет.       В дверь робко постучали.       — Иду-иду, — крикнул Эзра, наскоро затягивая волосы в хвост. Кто он там, путешественник с Сиирсих Островов? Надо будет уточнить у Ли, если будет возможность.       За столом его уже ждали Лионель с Марком, но хозяева пока не появлялись. Завидев его, юный барон Атрэни́ не сдержал радостную улыбку, но тут же торопливо опустил взгляд, тоскливо рассматривая собственные сложенные на коленях руки. Ли, причёсанный и переодетый, держащий спину неестественно и с почти видимым усилием, будто проглотив палку, коротко кивнул.       — Я поговорил с отцом, — голос его был ровным и абсолютно безэмоциональным. — Поэтому не волнуйся, тебе не придётся объясняться. Отец просто хочет познакомиться.       Сказанное дало обратный эффект — Эзра заволновался. Не от предстоящего разговора, просто внезапно и необъяснимо накатило ощущение, будто случилось что-то очень дурное.       — Отлично, — все же выдавил из себя он. — А то могли бы возникнуть некоторые... проблемки.       Ли взглянул на него коротко и предостерегающе, зато Марк с детской непосредственностью поинтересовался:       — А что такое «проблемки»?       — Недопонимание, — после небольшой паузы ответил Лионель. — Наши культуры сильно отличаются, и это порой вызывает недопонимание между собеседниками.       Не распознать намёк мог только глухой или ребёнок, и Эзра, мысленно фыркнув, принялся скучающе изучать убранство стола.       Спустя некоторое время — достаточное, чтобы показать, кто хозяин дома, но слишком малое, чтобы нанести оскорбление — появились граф с графиней, и они все поднялись, приветствуя их.       Граф Леритье оказался очень высоким и очень похожим на Лионеля мужчиной за пятьдесят. Уложенные один к одному волосы ровно лежали на широких плечах, чёрные глаза смотрели пронзительно и властно. Он бросил недовольный взгляд на истуканом застывшего старшего сына и коротко кивнул:       — Эзра Морган. Мой наследник рассказал мне о вас и вашем немалом участии в его возвращении сюда. Рад приветствовать вас, отныне вы всегда долгожданный гость в этом доме. Позвольте представиться: граф Аделард Леритье, хозяин западных провинций Тальмона и Верховный Судья. Прошу, садитесь.       Он отодвинул богато украшенный резьбой стул для своей супруги, позволяя ей устроиться первой, следом расселись и остальные, и слуги тут же начали подавать ужин.       — Лионель рассказал мне, что вы прибыли с Сиирских Островов, — хозяин дома вежливо начал разговор первым. — Должен признать, даже мне никогда не доводилось там бывать, а ваших соотечественников крайне редко можно встретить в наших землях.       — Я путешествую.       — Вы весьма молоды для таких дальних путешествий.       — Вы напомнили мне одного знакомого. Тогда я ответил, что молодость — лучшее время для подобных проектов, — не моргнув глазом, приврал Эзра.       — Хороший ответ, — одобрительно улыбнулся граф Аделард. — Вы весьма умный молодой человек.       — Благодарю.       Некоторое время они молчали, отдавая должное мясу и более лёгким вечерним закускам. На вино, разлитое в бокалы по умолчанию, Эзра не налегал, больше для вида смачивая губы — боялся опьянеть и случайно выдать себя какой-нибудь неосторожностью.       — Мой сын рассказал мне некоторые подробности вашего путешествия. Вам пришлось проделать немалый путь. Надеюсь, он не доставил вам слишком значительных неудобств?       То, как на этих словах напрягся Лионель, было видно невооруженным взглядом.       — Что вы, — Эзра учтиво улыбнулся. — Он прекрасный попутчик.       — Вы ему льстите. Он человек, абсолютно не приспособленный к самостоятельной жизни, — протянул мужчина, лениво потягивая вино. — Я был крайне недоволен его желанием уйти в армию, но теперь весьма рад: эта выходка наглядно показала его несостоятельность.       Марк переводил непонимающий взгляд с брата на отца, на Лионеля же было жалко смотреть: он явно пытался сдерживать себя, но опущенная голова и судорожно сжатые дрожащие губы выдавали его полностью.       — Не знаю о нюансах его желаний, — осторожно заметил Эзра. — Но вы предвзяты, обвиняя меня в лести. Пусть я провёл с ним весьма малое время, но буду настаивать: за наше путешествие он показал себя с наилучшей стороны.       Граф Аделард некоторое время помолчал.       — И вновь вы правы, — ленивый глубокий голос не изменился ни на полтона. — Я не был свидетелем вашего путешествия, а значит и не могу судить опрометчиво. В таком случае благодарю вас за столько высокую оценку... способностей моего сына, — даже короткая пауза в его речи словно демонстрировала, какого он мнения о сыновьих талантах.       Лионель судорожно втянул воздух сквозь сжатые зубы, за что удостоился ещё одного снисходительного взгляда.       Остаток вечера они провели преимущественно в молчании, лишь граф Леритье скупо уведомил, что утром Эзру навестит его управляющий. Коротко распрощавшись, первым ушёл Лионель, сославшись на усталость, затем няни забрали клюющего носом Марка. Следом, извинившись, откланялся и Эзра.       В отведённых ему покоях он, не раздеваясь, лицом вниз рухнул на тяжёлое покрывало.       Ощущение чего-то дурного не отпускало.       Немного помучившись и покрутившись с боку на бок, он решительно поднялся и распахнул окно. Ночной ветерок немного охладил пылающее от злости лицо. Эзра выглянул наружу. Ещё по дороге в эти комнаты он приметил, что гостевые покои и комнаты Лионеля находятся на одной стороне и не так далеко друг от друга. Свесив ноги с обратной стороны подоконника, он присмотрелся к стенам. Лепнина казалась довольно объёмной и устойчивой.       Что ж, в крайнем случае, сверзившись с такой высоты, он вряд ли что-нибудь сломает, хотя объясниться потом будет сложно.       На пробу разместив носок ботинка в изгибе каменного рисунка, наёмник немного покачался, ища равновесие, и резко потянулся вперёд, цепляясь пальцами за следующий выступ.       Так, медленно, рывок за рывком и молясь, чтобы никакому позднему прохожему не пришло в голову прогуляться внизу (было бы весьма забавно, если бы мелкая каменная крошка посыпалась в причёску графини или прямиком на гордо задранный нос графа), он добрался до нужного окна, по счастью, открытого. Подтянулся на руках, закидывая тело на узкий подоконник и, не увидев в комнате никого, тактично постучал о стекло.       Дверь в умывальню открылась и удивлённое лицо Лионеля стало достойной наградой за восхождение. Не сразу разглядев в темноте прижавшегося к раме и пытающегося отдышаться Эзру, он осмотрел комнату, ища источник стука, снова вернулся взглядом к окну... и с злобным шипением бросился вперёд.       — Ты с ума сошёл?! — оказывается, Ли отлично умел кричать шёпотом. Он силой стащил наёмника с подоконника в комнату, испуганно оглядывая: — А если бы ты упал?!       — Ну не упал же, — сделал логичный вывод Эзра. — У вас такая лепнина хорошая, сложно удержаться...       — Ты сумасшедший, — Ли обессиленно опустился на широкую кровать, но Эзра насторожился — сидел молодой Леритье так же напряжённо и неестественно. — Ты просто сумасшедший...       — По-моему, меня это только красит, — Эзра плюхнулся рядом, без всякого смущения устраиваясь поудобнее. — Ты не согласен?       Лионель тепло улыбнулся, и юноша почувствовал разливающееся в груди облегчение — всё же такой Ли казался ему более настоящим, чем тот, другой.       — Красит, — едва слышно прошептал виконт. — Очень красит. Зачем ты вообще пришёл?       — Показалось, что так надо, — объяснить свои смутные ощущения было трудно. — Тебе надо.       Лионель поднял на него удивленный взгляд, и Эзра поторопился развить свою мысль:       — Та сцена за ужином... она была ужасной.       — Я предупреждал, что мои родители — люди строгих правил, — качнул головой Ли. — К тому же у меня с отцом в последнее время действительно были некоторые разногласия.       — Но это же не повод унижать тебя перед чужими людьми! — Эзра был искренне возмущен.       — Это ты считаешь это унижением. А он — хорошим уроком.       — Я же видел, как тебе было неприятно! — но Лионель лишь пожал плечами:       — Необходимый элемент обучения. Эз... Эзра. Я понимаю твои чувства, но прошу — не лезь. Не стоит это твоего беспокойства.       Наёмник покосился на Лионеля. Тот сидел почти неподвижно, глядя в одну точку на стене, руки, сложенные на коленях, никак не выдавали чувств своего хозяина. А чувства были, Эзра это шкурой ощущал.       — Знаешь... — он упал спиной на кровать, — ты ведь назвал меня другом.       Он всё-таки заставил Ли отмереть и непонимающе обернуться:       — Я этого и не отрицаю.       — Не знаю, как тут у вас, — Эзра говорил наигранно легкомысленно, разве что не насвистывал, — а у нас считается, что друзья доверяют друг другу.       Лионель вздохнул:       — У нас тоже. А ещё у нас считается, что друзья должны защищать друг друга. Эз, я серьёзно — сейчас я тебя защищаю.       — А меня спросить не забыл? — разозлился Эзра. — Ты уж реши, я просто наёмник, который завтра свалит, и ты больше не вспомнишь, или всё-таки ты не просто словами разбрасываешься. Я же вижу, что что-то случилось! — Эзра возмущённо вскинулся, и, пытаясь подняться, схватил Леритье за плечо. И тут же испуганно отшатнулся, поскольку тот с каким-то диким шипением сбросил его руку и резко подскочил. Красивое лицо было искажено болью.       — Ли? — от испуга Эзра почти шептал. — Что, что случилось?       Лионель внимательно смотрел на него, с ногами забравшегося на кровать и тревожно сжавшегося, и пытался отдышаться. Гримаса боли постепенно сходила на нет, и, в последний раз выдохнув, он тяжело сел и, с явным трудом согнувшись, молча спрятал лицо в ладонях.       — Ли? — Эзра осторожно подполз ближе. Не рискуя больше касаться плеча, он осторожно провёл пальцами по чужому запястью.       И совершенно растерялся, когда Ли, странно дёрнувшись, уткнулся лбом в его плечо.       Некоторое время они так и сидели, дыша почти не слышно, затем Эзра, набравшись смелости, осторожно едва-едва коснулся светлых волос. Леритье настороженно замер под его рукой, потом аккуратно повёл головой, словно ластясь под чужие прикосновения.       Вздохнул.       Отстранился и, медленно подняв руки, задрал рубашку, обнажая спину.       Сдержать вскрик Эзра не смог.       Бледная веснушчатая спина и частично плечи были изуродованы десятком уже подзасохших, но всё ещё жутко выглядящих длинных и тонких набухших кровавых полос.       — Это... это... — прижав руку ко рту, чтобы хоть как-то скрыть дрожащие губы, Эзра понял, что не в силах выговорить ни слова.       — Это ещё один способ воспитания, — голос Лионеля не выражал ничего: он почти не шевелился, опустив спутанные полуснятой рубашкой руки на колени. — Не могу сказать, что меня и раньше баловали, но в тринадцать лет отец решил, что наследнику рода требуется, скажем так, более строгое воспитание. Он не злоупотреблял наказанием, а к пятнадцати годам я научился быть... хорошим сыном, — он снова уставился в стену. — Я знал, что отец накажет меня по возвращении — заслужил, но надеялся, что он хотя бы дождётся твоего отъезда. Поэтому и так сдержать себя было сложно, а тут ещё ты со своими... Я сожалею, ты не должен был это видеть. Это внутренние дела семьи.       Эзра подался вперёд, рассматривая жуткие следы. Осторожно, не касаясь пальцами, провёл вдоль одной из красных полос.       — Выглядит ужасно. Жаль, аптечка на корабле осталась. Может, у вас тут что-то есть? — Лионель, боком смотрящий на него, в ответ лишь мрачно усмехнулся:       — Бывало и хуже. Я привык. Не волнуйся, у нас хороший врач, и отец умеет бить правильно — потом даже шрамов не остаётся.       Он говорил это спокойно, словно не видел в этом ничего особенного, и Эзра снова ощутил злость.       — Ты так говоришь, будто это нормально!       Ли осторожно пожал плечами:       — Детей нужно воспитывать, особенно когда им предстоит в будущем становиться во главе дома. Это действенно.       — Ты меня или себя убеждаешь?       — Никого, — Ли снова отвернулся.       — А Марк? — Эзра сел ближе, почти соприкасаясь коленями.       — Он не знает, — Лионель качнул головой. — И, надеюсь, не узнает, он всё же младший ребёнок... Я не могу это позволить.       От внимания Эзры не ускользнуло, как длинные пальцы зло сжали скомканную рубашку.       — Что бы ты ни говорил... Я не понимаю. Удивлён, что ты вообще так хотел сюда вернуться.       Лионель снова застыл каменным изваянием.       — Здесь Марк, — наконец выдохнул он, резко ссутулившись. — Друзья в столице. Что бы ты не думал, это мой дом и моя семья, и я должен... — словно сломанный, он одним движением развернулся и снова уткнулся лбом в плечо юноше. — Я просто отвык. Так тяжело... но почему-то я только тебе могу сказать об этом. Может, потому что ты скоро улетишь. Эз? Ничего не говори, ладно? Можешь просто побыть со мной немного, пока я не возьму себя в руки...       Они так и уснули — сначала начал задремывать устроившийся на плече Моргана Ли, и Эзра аккуратно, стараясь не разбудить, откинулся вместе с ним назад на кровать и осторожно, чтобы не потревожить изувеченную спину, накинул сверху покрывало и тоже закрыл глаза.       Разбудил юношу скользнувший по лицу через распахнутое окно рассветный луч. Эзра закрыл глаза рукой, неохотно просыпаясь... и тут же резко выпрямился, садясь на кровати.       Он заснул в чужой спальне.       В спальне Лионеля.       Ужас.       Полный кошмар.       Самого Ли, кстати, рядом не было — зато он обнаружился за небольшим письменным столом, полностью собранный, и, нахмурившись, читал какое-то письмо.       — Проснулся? — он приветливо улыбнулся, но даже не поднял взгляда. — Доброе утро.       — Доброе... — Эзра поежился. — Даже не заметил, как заснул. Неловко вышло...       Ли всё же взглянул на него — быстро, искоса и с каким-то странным выражением в глазах.       — Всё хорошо, — он снова уткнулся в письмо. — Мне действительно нужно было... прийти в себя, я позволил себе слишком расслабиться за время нашего путешествия.       — Разве это плохо?       Ли вздохнул, но ничего не ответил на этот выпад.       — Тебе нужно вернуться в свои покои до того, как все встанут, — он наконец отложил злосчастный кусок бумаги в сторону.       — Слезть будет легче, чем залезть, — ухмыльнулся наёмник.       — Даже не надейся, — категорично отрезал Ли. — Я не позволю тебе снова лезть по стене, рискуя свернуть шею, — он внезапно ослепительно улыбнулся, напомнив прежнего себя: — Это не гостеприимно.       — Проведёшь меня тайными проходами?       — Разумеется, — Ли встал и, подойдя, протянул ему руку. — Просто спустимся через служебную часть дома. Пойдём.       К нужным комнатам они действительно вышли быстрее, чем через центральную анфиладу. Уже у самых дверей Эзра резко перехватил молчащего Ли за руку — тот поднял на него переполошенный взгляд.       — Предпочтёшь делать вид, что ничего не случилось? — прямо спросил наёмник.       Ли некоторое время помолчал, собираясь с мыслями, и только потом наконец решился заглянуть в обеспокоенные серые глаза.       — Нет, — он высвободил руку, но лишь для того, чтобы обхватить ладонями чужие тонкие пальцы. — Я не понимаю, рад я твоему знанию или нет, но... возможно, мне действительно нужно было с кем-то поделиться. Даже хорошо, что это ты — вернёшься обратно к своим звёздам и забудешь... Что случилось, то случилось. Пойми, иногда нужно просто отступить. Ты скоро улетишь. А я останусь. Это моя жизнь, и я не вижу смысла раздувать из этого трагедию.       — Улечу и забуду? — невесело усмехнулся Эзра. — Как скажешь, — он осторожно высвободил руки и отступил к входу в покои. — Увидимся за завтраком.       Он скрылся в комнате, а Ли ещё некоторое время стоял, задумчиво глядя на закрытую дверь.       — Неужели вы так быстро нас покинете? — графиня Леритье позволила себе выразить некоторое удивление, когда наёмник за чашкой кофе изъявил желание отчалить. — Я надеялась, вы погостите у нас подальше.       — Увы, дела не ждут, — пожал плечами Эзра. Управляющий уже выдал ему определённую графом награду, весьма щедрую по меркам начинающего наёмника, особенно если найти толкового скупщика. Золото и драгоценные камни в цене даже в космосе, и смысла оставаться здесь дольше он больше не видел.       — Похвальная целеустремлённость, — женщина тонко улыбнулась одними губами. — Лионель проводит вас. К какому времени подготовить лошадей, или вы предпочтёте карету?       — О, нет-нет, благодарю! Предпочитаю собственные ноги.       Больше всего его уходу расстроился Марк. Убедившись, что матушка, попрощавшись, оставила гостя на попечение старшего сына и отошла, он обиженно пробурчал:       — Вы так ничего и не рассказали!       — Ничего, брат тебе всё расскажет в двойном размере, — улыбнулся Эзра, присев перед ребенком. — Даже в тройном, — он хитро покосился на возмущённо вскинувшего голову Ли.       — Это не то... А вы ещё приедете?       Эзра замер, чувствуя на себе внимательный взгляд Лионеля.       — Не знаю, — он как мог легкомысленно пожал плечами. — Как сложится.       —Приезжайте обязательно! Не хотите к Ли, тогда ко мне!       Где-то на заднем фоне Лионель явственно поперхнулся.       — Марк!       — Что? — непосредственное дитя гневно притопнуло. — От тебя же не дождёшься!       — Так, всё, идём, — Ли покачал головой и направился к выходу. Он уже никак не выдавал своего состояния. — Я провожу тебя.       — Только до Аты, — негромко попросил Эзра. — Дальше я сам, дорогу запомнил.       Ли только отвёл взгляд и вздохнул.       Они спускались молча, неспеша. Эзра, как и в первый раз, любовался раскинувшейся перед взором деревушкой, а Ли, судя по взгляду, очень сосредоточенно о чём-то размышлял.       — Я обидел тебя. — Они остановились у подножия деревни и, оперевшись о небольшой плетёный заборик, отрешённо наблюдали за водной гладью, не решаясь попрощаться.       — Ничуть, — Эзра смахнул с рукава несуществующую пылинку. — Как твоя спина?       — Уже лучше. Как я и сказал, у нас отличный врач.       — Рад за тебя, — искренне улыбнулся наёмник. — Значит, мне действительно пора улетать.       — Я надеялся, что ты задержишься хоть на пару дней.       — Зачем?       — А нужна причина?       Эзра неопределённо что-то хмыкнул.       — Всё-таки обидел, — невесело улыбнулся Ли.       — Я улечу, а ты останешься, не беспокойся.       — Ты отказываешься от своего предложения? — Эзра перевёл на Ли вопросительный взгляд, и тот уточнил. — Ты приглашал меня на прогулку в соседнюю систему.       Вопросительный взгляд сменился на недоверчивый:       — А ты всё-таки хочешь? Мне показалось...       — Тебе показалось, — Ли на мгновение прикрыл глаза, собираясь, и резко шагнул к юноше, обхватывая того за плечи. — Я знаю, какое впечатление могло у тебя сложиться. Но всё в порядке, правда. Сложно, но в порядке. Возможно, для тебя это непривычно, но так положено. Я должен быть таким, и я... не хочу, чтобы ты в это лез, потому что это только моё дело. Но это не значит, что... — он сбился, пытаясь подобрать слова, и заговорил снова, торопливо и лихорадочно: — Что я не дорожу тобой, или пренебрегаю, или ещё что-то. И я не прикидывался и не обманывал, просто позволил себе больше свободы. Я... я рад, что могу позволить это себе с тобой. Ты мой друг, и я безумно хочу встретиться снова. Может, ты сможешь прилететь? Когда, любое время, я найду способ встретиться, хоть на неделю. Через полгода, через год, когда хочешь. Я так и не показал тебе окрестности... Эз? Пожалуйста, скажи что-нибудь, пока я окончательно не перетрусил и не сгорел от стыда.       Эзра лишь ошалело открывал-закрывал рот — к такому потоку откровений он был не готов. Заглянув в его поплывшие глаза, Ли решился — и прижал его крепче, обнимая. Юноша замер в его руках, напрягся — и тут же расслабился и осторожно обнял в ответ, не задевая спину. В груди поднялась тёплая волна.       — Я вернусь.