Тревога

      Ирука приходит на следующий день в больницу, где неизменно Хаширама-сан улыбается ему и рассказывает о результатах. Как близкому человеку и альфе, Какаши интересно послушать заключения, а Ирука и не против, пусть и страшно предстать ещё более «не таким» перед ним. Слабым. Ирука понимает, что ему не нужно более пытаться скрывать что-либо, но Какаши-сан и сам остаётся загадкой. Это невероятно милый и заботливый человек, но, конечно, у всех людей есть то, что не хочется выставлять напоказ, может быть, Ирука слишком глуп, чтобы догадаться самому, но интерес не угасает, а вопросов становится лишь больше. — Будешь восстанавливать свой гормональный фон с Какаши, течку проводи с ним и как можно чаще находись рядом. Эм-м-м, попробую объяснить, почему. Влияние сильного альфы на ослабленных омег, велико, его запах поможет твоей природе перестать прятаться, к тому же, тебе самому нужно прекратить сдерживаться. Я понимаю, у тебя свои причины для этого, но сейчас не нужно ничего бояться.       Ирука понятливо кивает. — Я… постараюсь. — Ты уточнял, что течка вернулась недавно, это замечательно. Проблема лишь в том, что она не постоянна, но можно это исправить регулярным половым актом — так твоё тело адаптируется под чужие феромоны, — Хаширама смотрит на Ируку, что смущённо отворачивается. — Ну, и гормональный фон станет более стабильным, соответственно — течки тоже. Конечно, можно обойтись и без секса, достаточно… Обычных прикосновений, но результат от этого не будет сильно действенным.       Ирука глупо кивает, не зная, как ему среагировать. Секс… даже думать об этом смущающе, однажды им ведь нужно будет переспать, а Какаши вообще будет приятно? Множество мыслей крутятся в голове — тревожных и не очень, вдруг не понравится. Вдруг Ирука будет настолько не умел, что альфа не захочет его больше. Конечно, неправильно думать так, но червячки сомнений грызут.       Какаши смотрит на Ируку, у которого вновь начинает работать мозг не в том направлении. После консультации они садятся в машину, а омега задумчиво теребит в руке листочек со всеми советами от врача. — Ирука-кун, я не буду настаивать, — Какаши мягко улыбается, — флаг в твоих руках, а я буду ждать столько, сколько потребуется. Не заставляй себя спать со мной, иначе ты не получишь удовольствия.       Омега кивает всё ещё смущённый словами Хаширамы, становится легче от того, что Какаши старается помочь всеми силами. — Мне страшно, что тебе не понравится, ну, быть со мной, и… я совершенно не опытен в таких делах, — стыдливо признаётся Ирука. — Ты девственник? — Какаши видит кивок и выдыхает, успокаивая собственное забившееся сердце. Это даже несколько усложняет, спать с девственником? Он даже не знает какими нужно быть с ними, ведь все его прошлые партнёры были как правило умелы. — Так, а у тебя же есть бывший, да? С ним не дошло? — Эм… — Ирука опускает голову, а волосы загораживают его смущённое лицо. — У меня не было течки тогда, и он меня бросил… Он сказал, что я неполноценный и что нашёл другую омегу…       Какаши искренне сочувствует Ируке, которому пришлось выслушать гнусные слова, к тому же, сам он неуверенный и зажатый, а такие слова всё равно что стрела в сердце. Каким же ужасным нужно быть, чтобы отвернуться от человека, который готов доверить душу?       Ирука нервно глядит на Какаши, чей запах мигом сгущается, он становится странным, давящим, оседает на коже и колет маленькими иглами. Такое ощущение было, когда Какаши встретил его около дома. «Злится… Из-за чего? Я что-то не так сказал?» — Но… сейчас всё хорошо, ведь ты рядом, — Ирука робко улыбается, а воздух мигом становится лёгким, а Какаши расцветает. Удивительно, как легко можно прочитать его по запаху, хотя омега был уверен, что на такое не способен. Ирука заметил, что у альф запах гуще, чем у омег и слишком хорошо оседают на одежде, иногда их смесь заставляет голову кружиться, возможно, это побочный эффект как раз из-за подавителей.       Какаши чувствует блаженную радость после слов Ируки, тот стал более открытым, удивительно, что такие перемены произошли всего за несколько дней. — Мне нужно ехать работать, поэтому увидимся завтра, — Какаши наклоняется к Ируке, чтобы позволить тому сделать робкий поцелуй куда-то в уголок губ.       Ирука шепчет что-то похожее на «Пока» и быстро убегает, пытаясь скрыть смущение. Какаши тихо смеётся и натягивает маску, чувствуя себя невероятно счастливым. Ирука раскрывается ему, а это не может не радовать, но с его смущением ничего и не сделать пока, дать ему привыкнуть к им отношениям, дать расслабиться. Чтобы сделать своим. Какаши сметает из мыслей эгоистичные желания и уезжает.       Ирука думает, что когда-нибудь перестанет ощущать такую эйфорию и одновременно смущение, стоит ему коснуться губ Какаши. Сердце бьётся бешено, и омега сползает по двери, делает глубокий вдох.       Затем он смотрит на листочек, заново вчитываясь в рекомендации. Регулярный половой акт, витамины, здоровый сон и правильное питание.       Перечень витаминов:       И график по приёму.       Хаширама-сан почти ворчал, глядя на результаты обследования. Ирука, конечно, подозревал, что они будут плохими, но чтобы настолько… Он вздыхает. Ему не на кого положиться, кроме Какаши. Отец… Вряд ли он вообще вспоминает о своём недоделанном сыне, а родственников кроме сварливой тёти он не знает, было тяжело пытаться выжить на подработках, хватало на оплату скромного жилища, на еду, болеть он себе запрещал, удивительно, что организм каким-то образом справлялся со всем стрессом. Единственной его отдушиной было чтение литературы по воспитанию детей, во снах он мечтал обучать милых детишек, но для поступления в колледж нужно сдать внутренние экзамены и оплатить учёбу на год вперёд, по крайней мере в том месте, куда он хотел бы поступить. Правила поступления обычно одинаковы везде.       Ирука готовит ужин и берёт ложку, чтобы почерпнуть соль, руки дрожат меньше. Почти что не дрожат! Ирука довольно улыбается.       Встать, умыться, одеться, на удивление, не тяжело. Ирука ощущает себя странно — приподнятое настроение, и даже не надо пить подавители, не надо использовать спрей, а перед выходом он смотрит на пачку сигарет. «Может… Ай.» — машет рукой Ирука и выходит из квартирки. Пачка «Japamoboro» так и остаётся на столе.       Прошлым вечером омега решил во что бы то ни стало извиниться перед работодательницей. — А?! А… — Рин подходит ближе, чтобы принюхаться, делать это в открытую — дурной тон, но её не то, чтобы волновало чужое мнение. — Конечно, я тебя бы и омегой приняла, Ирука-кун, — она улыбается и кладёт руку на плечо, — наверное, у тебя свои причины сказать нам неправду. Спасибо, что рассказал, я ценю это. — Рин-сан, — Ирука тронут до глубины души. Не разозлилась, а вошла в положение и поняла, не выгнала! — спасибо… — облегчённо говорит омега. — Так и знала, что что-то нечисто! Какаши ни разу не встречался с омегами, предпочитая бет или альф… — задумчиво тянет Рин, и Ирука на миг теряется. — Почему? — А! Н-ну… У него свои причины, — она неловко смеётся, и омега хмурится, — не могу рассказать, тебе лучше спросить самому. Знаешь, Какаши был совсем другим…       Рин смотрела на сборище взрослых и почти умирала от того, что ей буквально нечего делать. Слушать все эти разговоры о бизнесе, деньгах и акциях невероятно скучно. Затем она решила прогуляться во дворе, поскольку видела фонтан и заметила около него двух мальчишек, что принялись кататься по земле, пачкая свои костюмы. В одном из них она тут же узнала давнего друга Учиху Обито, тот являлся одним из многочисленных племянников главы клана Учихи Фугаку. — Т-ты виноват!!! — кричал темноволосый, пихая чужое лицо рукой.       Второй мальчик лишь молча отвечал на нападки оппонента. — Обито! — Рин подошла и принялась разнимать их. Она оттащила ворчащего громкого Учиху за рубашку, почти сорвав пуговицы. — Смотри куда идёшь, — мальчик с белыми волосами достал маленький платок и принялся вытирать мокрую от сока рубашку. Пустой стакан из-под сока валялся где-то неподалёку. — Я же уже извинился! А ты… — замолкнул Обито, чувствуя, как по коже побежали крупные мурашки.       Рин испуганно смотрела на холодный и пронзительный взгляд. Он пугал до глубины души, это глаза не ребёнка, а крайне пугающего человека, будто готового наброситься прямо сейчас подобно хищнику. Мальчик развернулся и ушёл обратно в здание, засунув руки в карманы штанов. Рин испуганно смотрела ему след, видя опущенные плечи и голову, будто на нём висел тяжкий груз.       Первая встреча с Хатаке Какаши дала ей понять — этот мальчик опасен. — Он был закрытым, но мы часто виделись на различных мероприятиях, а затем стали звать его в поместье Учиха, чтобы поиграть. Из нас троих Обито самый весёлый, поэтому он не мог отстать от Какаши, — смеётся Рин, — поэтому… Ирука-кун, если ты не серьёзен, то не давай ему ложных надежд.       Ирука удивлённо смотрит на Рин, которая ценит своего лучшего друга. К факту того, что Какаши был драчуном, прибавляется знание о том, что он был нелюдимым. — Я… не играюсь с чувствами, — Ирука мотает головой, — он единственный человек, который меня принимает таким, какой я есть, а я… хочу узнать о нём больше. Он мне… нравится!       Рин улыбается, глядя на смущённое лицо омеги. — Я вижу твою искренность, ладно, — она смотрит на время, уже наступило время открытия, — давай приниматься за работу! — бодро говорит альфа, а Ирука, заразившись её активностью, кивает.       Девушка и не подумала бы, что Какаши настолько изменит Ируку, тот выглядит куда лучше и бодрее с момента как начал работать. Сейчас улыбка омеги куда веселее, а запах потрясающий — такие милые и невинные омеги нарасхват.       Ирука с каждым днём понимает, что Какаши куда дальше, чем есть на самом деле. Вопросов больше и больше. Какаши приглашает на крайне невинные свидания в парке, в ресторанах, и в ходе них Ирука аккуратно расспрашивает о его увлечениях, любимой еде, напитках и прочих мелочах. Хотеть знать о альфе всё больше становится необходимостью. — Позволь мне сегодня приготовить тебе что-нибудь! — Ирука смущённо восклицает предложение, которое репетировал с самого утра в голове. — Извини, Ирука-кун, — улыбается Какаши, — сегодня не получится.       Ирука ощущает лёгкий укол недовольства, но понимающе кивает. Какаши-сан — человек занятой и тому не всегда удаётся уделять ему время. Однако, в последнее время его настроение несколько безрадостное, улыбается натянуто и выглядит уставшим. Какаши замечает грусть в красивых глазах. — Я буду занят, поэтому не скучай, Ирука-кун.       Омега кивает. Они прощаются у его дома, и Ирука уныло прощается, на что Какаши прижимает к себе ближе, обнимает, будто намереваясь оставить на себе запах. Он льнёт ближе к крепкому телу, пока широкие ладони гладят его голову и спину. Ирука довольно улыбается, прижимаясь к ключицам, а сердце бьётся быстро, кажется, Какаши слышит, запах хвои чуть сгущается, обволакивает и заставляет расслабиться. Никогда Ирука не был так спокоен как с Какаши, только наедине с ним он ощущает себя нужным. «Интересно, ему тоже хорошо? И сколько я не буду его видеть? Интересно, а что он будет делать? Писать роман? Какая-то презентация?» — думает лихорадочно Ирука.       Удивительно, как можно легко привыкнуть к чему-то хорошему и приятному, что не хочется отпускать. Увидятся они только на следующей неделе? И как ему без его присутствия? «Хаширама-сан сказал же проводить нам как можно больше времени… Нет! Если привыкну слишком сильно, то буду лишь мешаться.» — Ирука мнётся в неловкости, не желая отстраняться от Какаши. — Какаши-сан… Может, останешься? — бормочет Ирука, но даже такое тихое предложение Какаши способен расслышать и на миг превращается в изваяние, переваривая услышанное. — Прости, но завтра мне рано вставать, не хотелось бы тебя будить. — А! Н-ну, ладно, — смущённо лепечет Ирука, — я понимаю, так ч-что в следующий раз! Не хочется уходить.       Ноги прирастают к земле, и Какаши целует мягкие губы, машет на прощание смущённому омеге и долго стоит, пялясь на дверь, где он скрылся. Альфа сжимает руки в кулак, чтобы не сорваться за ним, делает глубокий вдох и уезжает.

***

      Конечно, Ирука первые два дня чувствовал себя не в своей тарелке. Удивительно, прошло уже четыре недели с тех пор, как Какаши-сан предложил встречаться, а вся его жизнь перевернулась. От безрадостного будущего его спас Какаши, не нужно более скрывать свою природу, пить горькие подавители, а течки отчего-то не наблюдается. Хаширама-сан вызывает к себе, чтобы дать ещё пару рекомендаций и выдать таблетки для стабилизации феромонов, порою Рин указывает на его сильный запах, и Ирука честно старается контролировать себя. — Хаширама-сан, вы же близки с Какаши, так? Расскажите про него, какой он был в детстве? — Ирука решил аккуратно выяснить про Какаши через его близких знакомых. Как и ожидалось, Хаширама радостно улыбнулся и преисполнился хорошим настроением ещё больше. К этому яркому мужчине Ирука испытывает самые тёплые чувства, он мил и общителен и всегда улыбается. — Это ты по адресу, — мужчина берёт на вооружение свой телефон и показывает целую галерею… голенького Какаши?! Ему где-то год, вот он — купается в ванной и улыбается беззубо, вот — чуть подросший в объятиях красивой темноволосой женщины. Ирука приглядывается — пряди густых шоколадных волос развиваются на ветру, а ярко-синие глаза улыбаются в свете жаркого солнца, лёгкое летнее платьице подчёркивает привлекательность тела, а Какаши тянется маленькими ручками до лица, прикрытого тенью шляпы. — Красивая, — охает Ирука, а в груди разливается странное чувство тепла и домашнего настроения — позади кустарники и цветы, судя по всему, фото сделано в саду. — Да… Он в ней души не чаял, её звали Мира, — Хаширама будто предаётся воспоминаниями, — Сакумо-сан, отец Какаши, встретил её заграницей и привёз в Японию. Тогда она была уже беременна.       Ирука смотрит на фотографии дальше, где Какаши уже гораздо выше, а на лице маска, глаза — уставшие, а плечи чуть опущены. Он стоит рядом с грузным мужчиной, грозное на первое взгляд лицо украшено морщинами, во рту трубка, на нём летнее мужское юката. — Это его дедушка, Хатаке Норайо, довольно жёсткий человек. — Д-да… Какаши-сан говорил, что он бывший военный, верно? — Ирука с любопытством смотрит на фотографии дальше, где изображены трое: Какаши, Рин и, судя по всему, Обито. На лице последнего шрам, покрывающий правую половину лица, а все они втроём улыбаются около храма, Ирука замечает башню Киемидзудера, что находится в Киото. — Ага. Омег дома он не сильно жалует, но Мира-сан никогда не поддавалась на его нападки. — Неужели между ними были такие сложные отношения? — удивлённо смотрит Ирука. — Да, — вздыхает Хаширама, — он очень консервативен. Омег считает лишь теми, кто способен нести детей для альф. Сакумо-сан никогда не был с ним согласен, а смерть жены не смог выдержать… — Не продолжайте, — Ирука прерывает и присаживается на стул. — Он нуждается в любви, — грустно улыбается Хаширама, — Ирука-кун, ты единственный, кто способен добраться до его души, пожалуйста… Позаботься о нём. Я хочу, чтобы он был счастлив. Всю жизнь он борется… Страдает… — лицо мужчины делается измученным и грустным.       Ирука ощущает ответственность за чужие чувства, эмоции и думает о Какаши и его прошлом. Оба родителей мертвы, строгий дедушка, но остаётся уверенным и нежным. Это сильный человек, вызывающий восхищение и уважение, а собственные чувства усиливаются. Какаши старается отвечать на его сообщения, изредка звонит, а его голос звучит уставшим и слишком тихим. Радостно слышать, тело так и просит нежных объятий.       Ирука много раздумывал о том, что ему просто необходимо признаться Какаши в своих чувствах. Они встречаются, да, но Ирука так нормально и не сказал всё, что чувствует. Радость, когда он рядом, печаль, если Какаши не в зоне видимости, так сильно скучает, что невозможно сдержаться.       Ирука резко встаёт и смотрит на время — только пять вечера. Сегодня он увидит Какаши не смотря ни на что! Мельком! Чуть-чуть. Он нервно набирает заученный номер и ожидает ответа… гудок, — один, два, три… а ответа всё нет.       «Наверное, занят…» — Ирука задумывается на пару минут, борясь с сомнениями и страхами. — «Если нагряну просто так, то что он скажет? Нет-нет. Хоть раз нужно решиться!» — Омега встаёт и расхаживает по кухне туда-сюда, его взгляд падает на контейнер для еды, и он решительно открывает свой холодильник. Уж что, а на продукты уходит большая часть денег, практиковаться в готовке Ирука любит — эту страсть он познал в детстве, когда вспоминал мамину стряпню. Резался, бывало, неловко латал раны и вновь принимался за практику, рецепты из книжки он выучил наизусть. Какаши как-то упоминал, что не любит жареное и солёное, и Ирука решительно готовит сукияки, нежное мясо тает во рту, и омега заботливо упаковывает еду в контейнер, затем оборачивает фольгой, чтобы не остыло.       До дома Какаши ему ехать совсем недолго, пусть и с пересадками. Ирука даже и не придумал, что сказать в своё оправдание за столь поздний визит. На часах уже десять вечера, он нервно держит в руке пакет, стоя напротив двери, затем разворачивается, чтобы уйти, но передумывает и подходит снова. «Нет-нет, ты же душу вложил в блюдо, он должен принять… Да и вообще, он мне ничего не должен, если так подумать… А-а-а! Мельком с ним увижусь!» — стоит ему только коснуться кнопки звонка, как слышится звук поворота ключа, и Ирука застывает. — К-какаши-сан… А? — Ирука удивлённо смотрит на знакомое лицо. — Мадара-сан?       На него смотрит черноволосый альфа, он выше почти на две головы, Ирука видел его на фотографиях, которые ему показывал Хаширама-сан. В голове возникает множество вопросов, почему Мадара открыл дверь, а не хозяин квартиры, густой запах тут же доносится до его рецепторов — он кажется почти ощутимым и заставляет почувствовать приятное головокружение. — Так ты… Омега щенка, — бормочет тихо он и хмыкает, — Какаши занят.       Ирука расстроенно опускает голову и протягивает мужчине пакет. — Это ему… — Спасибо, — Мадара чуть улыбается, глядя на расстроенного мальчишку.       Громкий стук слышится слишком чётко, и Ирука хмурится. «Что-то не так…» — омега замечает, как Мадара напрягается. — Что с ним? — Ирука смотрит наверх в глаза Учиха, и мужчина еле слышно выдыхает почти раздражённо. — Занят, — с нажимом отвечает альфа, — если ты хочешь передать ему только это, то уходи. — Почему вы не пускаете меня?! — чувство подозрения усиливается.       Мадара тихо цокает, ругаясь под нос. — Для твоего же блага — тебе лучше здесь не находиться. У Какаши гон.       Ирука встаёт в ступор, готовый было пробиться даже сквозь Мадару в квартиру. Это получается, что Какаши решил умолчать об этом? — Почему он мне ничего не сказал? — Ирука опускает плечи. Неужели Какаши… Не хочет…       Мадара глядит на бледнеющее лицо омеги и тихо вздыхает, щенок должен ему отплатить сполна за такую возню то с ним, то с этой омегой. — Какаши не контролирует себя, тебе лучше уйти, иначе он тебя почует.       Ируке кажется, что он тихо утопает в непонимании и подозрениях. Мадара-сан говорит так, будто Какаши — животное. Ирука вспоминает те моменты, когда Какаши пугал, будто это не был он вовсе, а кто-то совершенно другой. — Я понял, — после этих слов Мадара будто чувствует облегчение, — когда он закончится? — В лучшем случае через четыре дня, возможно, позже. — Так долго?! — Ирука читал, что у альфы цикл длится максимум три дня, если присутствует партнёр, то он снижается до суток. — Какаши немного особенный, в любом случае, нам пора прощаться, я за ним приглядываю и обязательно накормлю твоим ужином. Пожалуйста, уходи, — Мадара оборачивается и хмурится, глядя в сторону закрытой двери.       Ирука быстро передаёт пакет и, не успев даже попрощаться, дверь перед ним закрывается. «Что же ты скрываешь, Какаши-сан?!»