Предательство Блэк

Каникулы закончились прежде, чем Селестия смогла осознать это. Бо́льшую часть своих дней она провела взаперти в своей старой комнате, читая книги. Некоторые были для школы, но Селестия не могла отрицать свою любовь к художественным книгам — особенно любовные романы. В рубашке, заправленной в юбку, Селестия пробиралась по коридорам Хогвартс-экспресса. Наряд был простым, поверх него она легко могла надеть свою слизеринскую мантию. Тоска по дому, которую она испытывала вдали от Хогвартса, рассеивалась с каждым шагом, который она делала к купе, в котором должны были находиться все её друзья. Она возвращалась домой. «Селестия! Мерлин, я так скучала по тебе», — улыбнулась Пэнси, когда Селестия вошла в купе, обнимая свою подругу. Селестия наслаждалась комфортом, оказавшись в объятиях Пэнси, вдыхая уже привычный аромат шалфея. Когда Пэнси наконец отстранилась, у Селестии едва было время, чтобы осознать, что она снова оказалась в объятиях. Девушка мгновенно поняла, кто её обнимает. Ведь, объятия Блейза можно было узнать из тысячи. Они были лучшими. «Блейз, если ты сейчас же не отойдешь, я сброшу тебя с поезда», — проскулил другой знакомый голос. «Я не видел её целую вечность». «Отвали, Тео», — ответил Блейз, однако через пару секунд всё же отпустил брюнетку. «Эй, придурок, скучал по мне?» — спросила Селестия, лучезарно улыбаясь ему. «Конечно скучал, дорогая. Кем ещё я мог тебя заменить?» — ответил Тео. Безусловно, Блейз обнимал лучше всех, однако, в объятиях Теодора, Селестия чувствовала себя как дома. Девушка вскрикнула от удивления, когда он приподнял её, в попытке покружить в слишком маленьком купе поезда. Прошло всего два месяца с тех пор, как она виделась с ними в последний раз, но Селестия не могла отрицать, как сильно она скучала по ним. Когда она была со своими друзьями, она могла покорить весь мир. Они понимали её, как никто другой. Как только Тео, наконец, опустил её обратно, она села. Тео занял место у окна, заставив её сесть посередине, а Блейз — справа от неё. Пэнси быстро попрощалась с группой, так как ей нужно было быть в вагоне старост, вместе с Драко. Драко и Селестия почти не общались на этих каникулах, несмотря на то, что она вернулась в поместье Малфоев. Пару раз, он пытался поднять ей настроение, однажды даже заставив её сходить в книжный магазин, точнее, в маггловский книжный магазин. Это сработало и бывало Селестия посмеивалась, когда Драко прикладывал огромные усилия, чтобы ни к чему не прикасаться в магазине. Несмотря на его сильное отвращение к маггловским вещам и в целом их воспитание, Селестия не могла отрицать тот факт, что маггловские книги были в десять раз лучше, чем те, что написаны волшебниками. В итоге, Драко потратил столько денег на книги для своей двоюродной сестры, что сам Билл Гейтс бы покраснел. Места Пэнси и Драко пустовали, поэтому было бы логичнее для Тео, Блейза и Селестии разместиться и на них, но они этого не сделали. Им и так было комфортно. Как только поезд тронулся, Селестия удовлетворенно вздохнула. Она ничего так сильно не хотела, как сбежать от своего отца, Воландеморта и всего прочего, с чем пятнадцатилетней девочке не следовало бы сталкиваться, и Хогвартс был именно тем местом, где всего этого можно было избежать. Спустя немного времени, Селестия расположилась на двух своих лучших друзьях. Её голова покоилась на коленях у Тео, мальчик улыбался ей сверху вниз и перебирал её чёрные волосы. Её ноги покоились на ногах Блейза, пока он вслух читал книгу, которую украл у Селестии из рук ранее в поезде. Это был её дом. Руки Теодора в её волосах, мягко массирующие кожу головы. Расслабляющий голос Блейза, читающий какую-то любовную книгу Джейн Остин. Пару мгновений спустя Драко и Пэнси ворвались в комнату, нарушив умиротворяющую атмосферу, но не разрушив её. Потому что это не было бы по-настоящему домом, без Драко и его драматических выходок. «Честно говоря, я не понимаю, почему убийство незаконно. Некоторые люди заслуживают чтобы их убили, и я не понимаю, почему я не могу быть тем, кто послужит правосудию», — сказал Драко в порыве злости, плюхаясь на сиденье напротив них. «Поттер?» — спросил Блейз, хотя вопрос был, без сомнений, риторическим. Ни у кого из них не было сомнений, что Гарри Поттер уже действовал ему на нервы. «Драко, мне кажется, тебе нужны занятия по управлению гневом. Я не думаю, что нормальные люди думают об убийстве как о решении всех проблем», — предположил Тео, который все ещё перебирал волосы Селестии. «Мне не нужны никакие занятия». Тео открыл рот, чтобы возразить, но Драко продолжил говорить раньше, чем он успел. «Мне нужно, чтобы люди, особенно Поттер, перестали, блять, выводить меня из себя». «Какие слова, Малфой» — в шутку сказала Пэнси, покачав головой. «О да, Драко, Нарцисса бы разочаровалась», — саркастично добавила Селестия прежде, чем Драко успел ответить. «Заткнись, я там защищал тебя и твою честь перед Поттером. Продолжишь трепаться, и я больше так не буду делать, — проворчал Драко. Селестии стало тепло на душе от слов Драко. Он был ей как брат, и хотя ему нравилось быть мудаком по отношению к Поттеру, тот факт, что он защищал её. Она была благодарна ему. Однако она не собиралась озвучивать всё это вслух, поэтому выразила свою благодарность единственным известным ей способом. «Как скажешь, Малфой. Я бы назвала тебя слабоумным, но боюсь, ты не знаешь, как это пишется. Мне кажется, это было бы жестоко по отношению к тебе.» Когда Селестия приоткрыла один глаз, чтобы посмотреть на реакцию Драко, она увидела, как он пробормотал что-то вроде «Бла-бла-бла», но увидела понимание, блеснувшее в его глазах. Она не могла выразить, как была благодарна за то, что он стал её семьей, а эти люди — её друзьями. Именно так они и провели бо́льшую часть поездки. Обмениваясь колкостями между друг другом, вспоминая летние истории, плохо отзываясь о Гарри Поттере и Сириусе Блэке, поедая леденцы с тележки с едой, полностью избегая темы Воландеморта и того, что означает его возвращение. Когда Хогвартс-экспресс, наконец, прибыл в пункт назначения, Селестия почувствовала тревогу, скапливающуюся в животе. Ей предстояло снова увидеть Гарри и остальных, от кого она сбежала в Малфой мэнор, и она, несомненно, нервничала. Тео, который умел чувствовать её смены настроения, не дал ей долго раздумывать над этим. Он приобнял Селестию за плечи, когда они садились в карету, и не было ни минуты, когда она бы не смеялась над чем-нибудь, сказанным им или кем-либо из её других друзей.