Это не сон- Это мы

      —Мне это не нравится.       — О чем вы?       После того как они покинули поместье втроем: было принято решение оставить Кесси и Джеймса для их же безопасности в Малфой-Меноре. Уже расположившись в кабинете Минервы, ребята слушали подробные объяснения.       — Утром два кухонных школьных эльфа впали в истерику, — поведала профессор причину прерывания их выходных. — Приготовленные с душой, любимые мистером Уизли, куриные ножки остались нетронутыми.       — Мы сейчас находимся здесь из-за того, что рыжее недоразумение изменило своему рациону? — интересно, будет момент, когда Драко сможет удержаться от колкости? Правильно — маловероятно.       — Мистер Малфой, я сделаю вид, что не услышала оскорблений в сторону мистера Уизли, но не приму, что вы считаете меня параноиком, — надменный тон профессора придавал ей статный вид, после его «простите, директор», она продолжила излагать свою настороженность — мои опасения о худшем не беспочвенные. Вчера вечером он не появился на ужине, как и в этот день на завтраке. Я проследила обед и ужин сегодня и, к сожалению, не заметила его присутствия. Когда опросила студентов, его никто не видел с утра. Кто-то сказал, что вчера после пар он получил письмо, но на отбое его никто не заметил. В списках покинувших школу он не числился.       — Может, что-то случилось дома и он поэтому так внезапно пропал? — в задумчивости поделился мыслями Гарри.       — Я разделила ваше мнение, мистер Поттер. Поначалу. Но, даже так, он должен был мне доложить, так как я отвечаю за каждого ученика в стенах школы, и тем более за студента гриффиндора. К тому же, сообщи он мне о важном письме из дома, я бы разрешила воспользоваться камином моего кабинета для удобства, без уточнений такой срочности. Однако, Джинерва Уизли, которую я обнаружила на отработке с мистером Забини у мадам Стебель, опровергла появление писем из дома. Им не писали. Также поведала, что вчера вечером они поругались из-за ее же отработки.       — С чем это связано? — аккуратно поинтересовалась Гермиона.       — Мистер Забини и мисс Уизли создали один и тот же цветок, причем с точностью, что их подозревают в безответственности к уроку, из-за чего и назначила отработку Помона Стебель. Ее брату не понравилось, что она находится с представителем... вражеского, по его мнению, факультета.       От такой детской обиды не смогли не фыркнуть все трое. Да, это очень похоже на Рона. Неважно, какие обстоятельства, он никогда не примет факт, что кто-то близко может находится со слизеринцем. Даже, если это наказание…       — Мой страх возрос, когда мне прислали отчет о замеченной рядом со школой чужой энергетике. Мистер Малфой, — директор протянула ему документ, состоящий из двух листов, — может Вы замечаете сходства этой энергетики с энергетикой вашего отца?       — Я не могу знать наверняка, профессор, — сказал блондин, изучив бумаги, — но не похоже. Если он из будущего, его магия может отличаться. Поэтому, я не знаю.       — Можете оставить себе. Это копия. И так же, хочу предупредить, что вашим… членам семьи пока не нужно здесь находится. Будут проводится проверки и опросы студентов на происхождение странных или подозрительных замечаний в школе. Если кто-то увидит или упомянет их, я уже не смогу помочь.       — Конечно, директор, — кивнул Гарри, — мы понимаем. Спасибо вам за все.       И он не врал. Ей благодарны. Минерва могла уже давно доложить министерству о нахождении двух путешественников во времени, после чего их бы заключили сначала под стражу, а после выяснений причин их пребывания в этом времени, под суд. Макгонагалл подставила себя под удар, нарушив закон, скрывая их появление и предоставила им самим решить эту проблему. Она понимала, что от министерства не будет результата. И ребята на самом деле ей обязаны.       Из кабинета Минервы они направились в башню старост. Когда прошли портрет, назвав пароль, Драко призвал бутылку с огневиски на кофейный столик гостиной, где они уже сидели по креслам, и наполнил три стакана, после отказа Гермионы от алкоголя, Гарри первый прервал могильную атмосферу.       — Я хотел предложить кое-что, — он сделал маленький глоток и поставил стакан на стол, — Люциус может проникнуть в поместье, так как магия крови ему позволяет. Я сомневаюсь, что он тронет миссис Малфой, но Кесси и Джеймс остаются для него досягаемыми. Как вы отнесетесь, если я их спрячу на Гриммо? Драко может проходить из-за родства с Блэками, а тебе, Гермиона, доступ и так открыт. Мне кажется, что это разумно.       — Поддержу, — задумчиво кивнул блондин, смотря на середину стола перед собой, — тем более, для них не придется снимать защиту. Также из-за родства.       —Наверное, так правда будет правильно, — устало вздохнув, Гермиона потерла переносицу, закрыв глаза.       — Что тебя тревожит? — прямо спросил Малфой.       — Подумайте, вам не кажется, что что-то не сходится? — поделилась размышлениями ведьма. — Миссис Малфой сказала, что подверглась Кесси из-за того, что она девушка, девушки «светлее». Но Ронда родила мальчика… и он был опасен… значит можно было начать со Скорпиуса, верно? А в итоге, его просто убили. Здесь что-то не так. Я не могу понять, но мы что-то упускаем.       — К чему ты? — оба сидели не понимая, что хочет сказать девушка.       — Я не знаю… я просто заметила. И маховик. Им нужен был маховик в будущем, так сказал Джеймс, по плану они «разделили две составляющих для лучшей защиты». Для чего? Вряд ли, хотели отправиться в будущее, чтобы проверить результат своих действий.       — Отправиться в прошлое, чтобы убить тебя, нет? — предложил Гарри.       — Но с помощью этого маховика переместились наши дети. Значит, у Люциуса был второй?.. Да, точно. Об этом тоже упоминалось. Им нужны были два маховика. Я не знаю, как они действуют, кроме как перемещают во времени.       — Нужно поискать информацию о них. Не думаю, что такие данные будут в школьной библиотеке, — сказал Гарри, осушив пол стакана с янтарной жидкостью, одним глотком.       — С уверенностью могу сказать, — начал Драко и так же поступил с напитком, — что такая информация может находится у Панси. Паркинсоны всегда интересовались подобной хренью. Их завлекали знания о будущем, проклятиях, геральдики и некромантии. Займешься, Поттер?       — Почему я?       — Потому что мне для начала нужно восстановить нашу дружбу, чтобы не выглядело, что я пытаюсь ее использовать. А у вас она еще не началась. И у тебя есть предлог. Ты же хотел разобраться с травлей слизеринцев.       — Действительно, Гарри. Ты подходящий на эту роль, — подтолкнула друга к согласию Гермиона, — предлагаю отдохнуть. Меня жутко валит в сон. Продолжим завтра. Гарри, тебя проводить?       — Я пожалуй допью, — ухмыльнулся брюнет и отсалютовал ей стаканом.       — Хорошо. Тогда спокойной ночи, — она обняла друга, а Гарри поцеловал ее в лоб.       После того, как Гермиона удалилась в свою спальню, они с Драко не разговаривали. Гарри не знал, как начать диалог, а вопросов у него было много.       — Начинай, Поттер, — сказал Драко, смотря на пестрые огни в камине.       — Прости?       — Начинай спрашивать. Рано расслабляться, чтобы сидеть перед камином и выпивать, наслаждаясь моментом спокойствия. Значит, ты остался, чтобы поговорить. А раз ждал, пока Гермиона уйдет спать, диалог конфиденциален.       — Иногда твоя проницательность пугает. Не думал идти в Аврорат?       — С моей-то историей только там и ждут, — грустно ухмыльнулся блондин, — как я и сказал, я весь во внимании.       — Как хорошо ты знаешь Панси? — Гарри не смотрел на него. Не мог. Он, как и Драко был заворожен огнем. Он и не надеялся, что ему ответят. Это довольно интимная информация, а судя потому, как Драко пялился на него, что Гарри заметил боковым зрением, то вопрос и впрямь был непростым. И все же, видимо, взвесив что-то у себя в голове, Малфой на него ответил.       — Достаточно, чтобы сказать, что ее не знает никто, — он не оторвал взгляд от камина. Похоже, так было удобнее, — ее манера вести себя, как сука, просто защита. На самом деле, Панси не такая. Ее воспитали не показывать эмоции. Нас всех так воспитывали и ее нельзя судить за привычное для нее поведение… Она разбита, с момента ареста родителей. Хоть она их не любила за жизнь лишенную ее выбора во всем, но она осталась ни с кем. Мы в одной лодке, так что я ее понимал. Но ей не жаль, она даже рада такому исходу. Панси как никто другой хотела, чтобы эта безносая тварь сдохла. Победи пожиратели войну, ее бы выдали замуж за Торфинна Роули. Никто и не знал об этом. Она перебирала документы, когда проходил обыск в поместье, так и нашла соглашение о браке. В доме она боится находиться одна. Ей все время кажется, что Роули заглянет в любой момент. Поэтому на выходных мы все собираемся у кого-то. Либо у Блейза, либо у Тео, либо остаемся с Панси. И если убрать натренированную маску льда, она…ранимая, что-ли… Я видел ее испуг, когда ей угрожал Ричи Кут, но не такой явный… словно… словно это не в первый раз. Как-бы о ней не думали, она не настолько распутная. Панси любит играть, но близко не подпускает… ни на столько. И даже не спрашивай об этом. Я помню, как она плакала в туалете на третьем этаже и смывала кровь. Ей вырвали серьги прямо из ушей. И если мне придется расхреначить морду этому же Куту или еще кому, а после меня отправят в Азкабан, я это сделаю, зная, что защитил свою подругу. Ты понимаешь… Ты так же относишься к Грейнджер.       — Да, понимаю.       — И какой план по мерам безопасности?       — Довольно простой. Я зачарую одну личную вещь каждого, которая с ними ежедневно. При факте угрозы, будут срабатывать чары, а именно на вредителе появится метка, которую снять смогут либо я, либо преподаватели. И поскольку вторжение в воспоминания запрещены, зачарованная вещь будет записывать диалог и картинку происходящего с момента угрозы. Это удобно. Если такое случится, будет три предупреждения. После исчерпанных шансов, студент исключается, с правом восстановиться только через пять лет. Макгонагалл одобрила.       — Не идеально, но хорошо. Хоть какое-то спокойствие. Ты удивил.       — Нет, это придумала Гермиона. Я только доработал и согласовал с преподавательским составом.       — Ну как же, — беззлобная усмешка, — Грейнджер.       — Я бы спросил, что у вас, но ты хрен ответишь, даже если мы выпьем еще две бутылки, — смешок утонул в стакане, когда Гарри поднес его, чтобы сделать глоток.       — Верно.       — Я подумаю над предлогом, как начать диалог с Панси о защите, после попытаюсь завести беседу о маховиках. Думаю, завтра он состоится.       — Есть идея, — как-то задумчиво прозвучало из уст блондина, — насколько сильно ты разбираешься в женских аксессуаров?       — Не скажу, что сильно, но корону от тиары или диадемы отличаю.       — А сумки от маггловских мешков для трупов?       — Продолжай.       — Когда Панси поймали, сожгли содержимое и саму сумку. Новую она так и не купила. Я могу выбрать и оплатить ей сумку. Но дарить не в моем стиле. У нас обмен подарками только во время праздников или значимых событий.       — Во-первых, я в состоянии выбрать и оплатить сумку, даже если она из кожи рунеспура с ремешком из плетенных плавников гиппокампа; во-вторых, разве это не будет выглядеть взяткой?       — Вот и не дай ей так подумать, — весело клацнул зубами Драко, и наполнив бокалы огневиски, отсалютовал своим, откидываясь на кресло. — За твой успех.       — Похорони меня, Мерлин.       — Пфф, Редл пытался. Напомнить, чем закончилось?       — Мне искренне жаль твоих детей и Гермиону, — покачал головой брюнет и вернул ему жест руки со стаканом. — За их нервы.       После того, как Гарри ушел из крепости старост, Малфой принял душ и хотел было переодеться в пижаму, но сегодня был настолько сложный день, что он решил взбодриться перед сном. Да, в логике нет равных. А ничто так не бодрит, как удачные попытки вывести Грейнджер на эмоции. И кто же ему в этом помешает? Под мысленный ответ «никто» он вышел из своей спальни в предвкушении. Уже стоя у двери девушки, он решил, что наглость подогреет ситуацию быстрее, поэтому не постучав зашел с невозмутимым видом.       — Грейнджер, подъем. У тебя важное задание, — и с ужасом для себя признал, что ворваться в комнату было его ошибкой.       Гермиона стояла к нему полубоком, прикрываясь длинной футболкой. Перед тем, как прижать вещь к себе и скрыть привлекательные места от взора ворвавшегося наглеца, в его голове засело замечание, что у нее довольно стройные бедра, а кожа с виду такая нежная и бархатная, как…       — Малфой! Какого дьявола, выйди немедленно!       —Хм, зачем?       — Мне нужно одеться.       — Знаешь, мне больше нравится такой вид, хотя, — он медленными шагами подошел ближе к девушке и смотря в глаза легонько дёрнул футболку. Недостаточно сильно, чтобы ее вырвать, но достаточно, чтобы Гермиона поверила.       — Хватит! — она в эту же секунду отпрыгнула от него со скоростью снитча. — Не собираешься, окей.       Отвернувшись спиной к блондину, она быстро и ловко натянула на себя вещицу, Драко успел увидеть только обычные хлопковые трусики голубого цвета. Девушка подошла к кровати легла и завернулась в одеяло, так к нему и не повернувшись.       Блондин, не собираясь уходить так быстро, огляделся, он только сейчас заметил, что гриффиндорских цветов не присутствует. Несколько фотографий расставлены на шкафу с книгами и прикроватной тумбочке. Порядок за стол, учебники сложены в одну стопку, тетради и чернильницы с перьями, он не увидел, наверное, в выдвижных ящиках. Зеркало в полный рост держало на себе какие-то маленькие картины, из-за отсутствия на них движений, Драко понял, что они маггловские. Закончив изучение интерьера он сел на кровать и положил руку на плечо девушки.       — Грейнджер, я не такой реакции ждал. Ты даже не накричала на меня.       — Если хочешь, чтобы на тебя кричали иди в теплицу и пересади мандрагору.       — Неет, мне больше по душе крики девушки. Еще лучше, если она кричит не на меня, а под мной. И вообще, даже Поттер получил от тебя поцелуй. Где мой?       — Ты ужасен. И это Гарри поцеловал меня. С него и спрашивай.       — Я мужчина. Вполне обычные предпочтения. Это сейчас и про поцелуй, и про секс...тоже с тобой.       — Зачем ты хотел, чтобы я накричала?       — Наверное… чтобы проснуться, — он вздохнул и, поставив локти на колени, потер виски, — мне все время кажется, что все сон. Мы так быстро приняли новость, что мы родители, но так и не пытались наладить отношения. Не успели разобраться с одной проблемой, как они размножились будто под Джеминио.       — Что мы будем делать? — почти без звучно.       — Бороться, Грейнджер, как и всегда. Ладно, эмоций я от тебя все равно не получил. Спокойной ночи. Малфой встал и направился к двери, уже открыв дверь и шагнув за порог, он услышал почти отчаянное «Драко», повернувшись ждал продолжения.       — Можешь остаться со мной? Сегодня я не выдержу кошмаров.       — Конечно, Грейнджер, — помолчав с минуту, дал свой ответ.       Он призвал пижаму из своей комнаты, переоделся и лег рядом, обнимая ее за талию, притянул к себе. В сладком запахе вишни от ее волос, сон завладел парнем не оставляя шансов проснуться посреди ночи.       Утром, пока все студенты шли на завтрак, Малфой был ближе к Панси. Они разговаривали всю дорогу до большого зала, парень слушал речь девушки и отвечал на заданные ее вопросы, заодно присматривал, есть ли кто-то подозрительный. Он боялся, что все повторится, а его не будет рядом, чтобы защитить. Момент, когда он стал сентиментальным, Драко успешно пропустил. Наверное, когда первый раз увидел слезы Кесси. Нет, она, конечно, и в первую их встречу плакала, но слезы горечи и боли отличаются от вызванных счастьем. Во время завтра блондин не отрывал взгляд он гриффиндорского стола. Гермиона сидела подавленная и задумчивая. Малфой почти уверен, что она рассуждает, над своим вчерашним вопросом. Уизлетта пыталась что-то узнать, судя по тому, как она к ней наклонилась и положила руку на плечо, но Грейнджер с дежурной улыбкой отмела все шансы на искреннюю беседу. Радовало, что хоть рыжий недоумок все ещё не появлялся.       — Из-за тебя сейчас начнется пожар, — отвлекла его Панси, воруя кусочек форели из его тарелки.             — Конкретней, — попросил блондин.       — Ты пялишься на стол «красно-золотых» больше приличного. Чего ты хочешь там заметить?       — Поттер просил тебя встретиться с ним после завтрака в старом кабинете маггловедения.       — Из-за этого нужно испепелять взглядом женскую половину? Блейз трахается с Уизли, а под тобой кто стонет?       — Блейз что делает? — скрыть удивление у него не получилось.       — Почаще общайся с друзьями. Сам у него спросишь, это не мои секреты. Ну так что… с кем ты спишь?       — Всему свое время, Пенс, — сказал Драко, отдав ей запеченный батат, на что она улыбнулась слишком по-детски, — не забудь про встречу.       Когда он выходил из большого зала, кивнул Поттеру и подмигнул Грейнджер. Свои основные задачи он выполнил, сейчас ему нужно хоть что-то понять о связи своей дочери. Все-таки сомнения Грейнджер не с пустого места, логика есть. И если про маховики нельзя найти информацию в школе, то про обряды и проклятия этому выделена целая секция.       — Я тебя слушаю, — услышал Гарри и повернул голову на голос.       После завтрака, когда он получил согласный кивок от Малфоя, Гарри поднялся в мужскую спальню гриффиндора и взял подарок, уменьшив его, чтобы никто не заметил, он положил коробочку в карман и пошел в бывший кабинет маггловедения. После того, как профессора Бербидж убили пожиратели, этот предмет никто не вел и кабинет так и остался пустовать. Его, как и весь замок отреставрировали, но уроки в нем не проводились, в чем студенты находили плюсы. Кто-то уединялся здесь с подружкой, кто-то приходил для одиночества, Гермиона рассказывала, что даже находила четверокурсниц, которые варили любовное зелье, а кто-то как Гарри мог назначить встречу, чтобы не ставить под удар и себя, и собеседника. В класс вошла Панси и, закрыв дверь, наложила запирающие, а после заглушающие чары. Гарри отметил этот жест доверия, почему-то ему стало легче, от факта, что она его не боится. Малфой прав, какой бы Панси не казалась, это все защитная реакция, он и сам это понял, когда вел диалог на травологии. Панси открытая книга, как Гермиона, но если второй не удается ничего скрыть, то первую выдают глаза, все эмоции пробегают в них, как поток рыбок за иллюминатором подводного корабля.       — Отлично, привет. Можешь пройти? Кричать я не собираюсь, — он отодвинул стул от ближайшей парты и ждал, пока Панси займет место. Он не удивился, когда она подошла, но не села за стул, а расположилась на соседней парте. Этот ее жест вызвал ухмылку. Она готова принять помощь, но не будет реагировать на просьбы.       —О чем диалог? — спросила девушка, оглядев помещение.       — Для начала запиши имена или хотя бы факультеты тех, кто вас достает, — он положил перед ней пергамент и перо. — Это нужно преподавателям, в виде доказательств, что ты их правда назвала, а не я выдумал.       — Хорошо, — Панси взяла перо и обмакнув его в чернила, вывела имена тех, кого знает. После того, как закончила, девушка передала пергамент Гарри, он пробежался по строчкам и его лицо пустило на себя оттенки удивления, злости, призрения и нескрываемого стыда. Да, ему было стыдно, что люди, за которых он сражался, за которых отдали жизни его друзья и половина учащихся Хогвартса, вошли в этот список. Неприятно было признавать, но слизерин теперь был пеной от сливочного пива. Такой же мягких и белый факультет, по сравнению с остальными.       — Так… окей, я это передам составу, — он сложил пергамент и положил в карман, — теперь слушаю историю.       — Поверить не могу, что я собралась тебе стучать, — вздохнула Панси.       Она все никак не могла начать, не одного Гарри съедало чувство стыда. Но если Гарри стыдился из-за людей, то Панси из-за своего языка. Понаблюдав еще полминуты за попытками девушки, Гарри решил ускорить процесс подбодрив ее:       — Паркинсон, послушай… Я не считаю, что ты стучишь на кого-то. Ты помогаешь предотвратить в школе безнаказанные деяния. Это уже не легкие проделки и безобидные подтрунивания. Это серьезно. Я видел, что было, и я, к своему сожалению, уверен, что это самое безобидное из происходящего.       — Все с сентября, — неуверенный голос показал первые шаги к сотрудничеству, — это с первого месяца учебного года. Поначалу были просто оскорбления и сплетни, толчки в плечо и подножки. Когда мы перестали реагировать, все ужесточились, могли бросить заклинание, могли испортить твои вещи, могли толкнуть с лестницы. Когда я в октябре возвращалась с ванны старост, Драко сказал мне пароль, чтобы я смогла расслабиться и не бояться, что меня кто-то увидит. В тот день на меня вылили котел с какой-то слизью, я не могла ее убрать руками. Я уже возвращалась из ванны, когда перед спуском в подземелья услышала галдеж и плачь. Кут обижал не только ровесников. Перед ним на коленях сидела третьекурсница с разбитым носом. Она плакала и извинялась за то, что она «гадкая ползучая змея»....а они смеялись... Третьекурсница, мать его, со слезами! Она даже не участвовала в битве! У нее не было никакой стороны! И за что она получила? За то, что отправилась учиться на слизерин?! Будь проклят этот день. Тогда и начались мои проблемы и проблемы девчонок. Я оттолкнула их, а девочку спрятала в свою мантию, мне было наплевать, что я стояла перед этими животными в пижамных шортах и майке. Пусть лучше глумятся надо мной, чем над детьми. Тогда их головы и осенило, что среди ненавистных им змей есть девушки. Из-за Драко меня тогда не тронули. Он решил проверить меня и нашел в коридоре во время стычки. Девочку отвел в больничное крыло, ее оставили там, чтобы она успокоилась, потом провел меня до гостиной, а утром привел эту девочку на завтрак.       — Почему об этом не знают? — прервал Поттер.       — Неправильный вопрос. «Почему об этом молчат?»… Парням досталось больше их избивали толпами. Старшекурсники ходили с детьми, чтобы следить. Девушки не ходили по одной, когда твой Уизли прижал Милисенту…       — Погоди, что?! Рон участвовал?       — Если ты перестанешь меня перебивать, я расскажу все куда быстрее. Так вот, твой рыжий друг прижимал в коридоре Милисенту Булстроуд. После этого дня, она уехала. Это было неделю назад, может больше. И что ты придумал? Как нам защищаться?       Гарри рассказал про план действий до мелочей. И сказал, чтобы она собрала всех в гостиной, что Драко поговорит и объяснит, почему нужно зачаровать одну из вещей. На его удивление, Паркинсон оценила идею и даже признала действенной. После часа беседы, шуток и смеха, брюнетка поблагодарила и уже собралась уходить, когда ее остановили.       —Паркинсон, стой, — она повернулась, но с места не сдвинулась, — погоди, пожалуйста, это на две минуты. Я подумал, что тебе будет нужно это.       Панси подошла насторожено смотря, как он полез в карман и вынул черную коробку. Вернув ей ее первоначальный размер, он вручил коробку девушке. Брюнетка сняла крышку и ее взору показалась красная кожаная сумка.       Поттер точно знал, что дарить. Сумка была сделана из кожи перуанского змеезуба и переливалась перламутром при свете. Модель саквояжа включала элемент золота: на уголках этот металл изображен закрученными узорами и линиями, а на месте замка был фермуар, застежка украшена красным турмалином, металлический ободок красными рубинами. Из-за чар сумки ее нельзя сжечь, разорвать или окислить, также она не промокает, с помощью чего все содержимое сумки не подвергается угрозе быть испорченным. Панси со скрытым восторгом смотрела на сумку, и парень видел с каким трудом она произносит следующие слова.       — Она красивая, признаю. Но мне не нужна твоя жалость и подачки. Не падай в моих глазах.       — Паркинсон, я не хотел задевать твою гордость. Я не испытываю к тебе жалость. Я просто подарил тебе сумку, считай заранее на Рождество. Разве отказывается от подарков принято у аристократов?       — С чего ты вообще взял, что она мне понравилась? Я могу ее выкинуть.       — Можешь, она твоя, значит ты и распоряжаешься. Ну а с чего взял, так все просто. Тебе нравится красный.       — Поттер, смени очки — от этих нет толку.       — Тебе нравится красный. И я думаю, скрываешь ты это из-за факультета к которому этот цвет относится. Это заметно во многом. Например, — Гарри подошел ближе и посмотрел прямо в глаза, — в твоих вещах, ты думаешь, раз в мантии, то белый тускнеет под тенью, но нет. Когда ты горбишься на уроках за блузкой легко увидеть красный лифчик. Очертания лямки видны, когда ты заправляешь волосы за ухо, — он заправил угольную прядку за белое ушко девушки и заметил, как та вздрогнула от его жеста, так же он оказался прав. Она в красном, — твоя помада ярко красная, — пальцем мимолетным касанием он очертил контур под нижней губой, ему потребовалась вся выдержка, чтобы не отреагировать, как пухлые губы слегка приоткрылись от этого действия. — Ты наносишь ее каждый день и я готов поспорить, что запах клубники не просто так витает вокруг тебя. А духи. Я почти уверен, что ты выбирала по цвету и отметила свое везение, когда аромат пришелся тебе по вкусу. Аромат Baccarat Rouge 540. Первые аккорды похожие на подогретую клубнику в сахаре, с каким-то пряно-марципановым оттенком… Если подойти ближе, — он наклонился и вдохнул, задевая щеку своей, — этот аромат станет переливаться и звучать так, как будто в детстве смотришь на новогоднюю ёлку, украшенную красными светящимися гирляндами из гранённого оргстекла, а в воздухе витает хвойно-смолистый, сладковато-пряный запах. Миндально-мускатные нотки в конце, действуют на меня, как афродизиак. Ну и последнее, — он немного отстранился, чтобы снова смотреть ей в глаза и какое-то чувство скрутило живот, когда белоснежная кожа лица девушки приобрела нежный румянец, — сережки, которые вырвали были с красным камнем. Поэтому не ври мне, милая, — он вложил в ее руку открытую коробочку, в которой лежали сережки в виде закрученной вокруг цветка серебряной змеи. Аквилегия. Змея извивалась вокруг колумбийской аквилегии. Именно этот цветок он сделал для нее, сказав, что он ей подходит.       — Увидимся, Паркинсон, — Гарри развернулся и ушел из кабинета. Перед тем, как оставить девушку одну, он услышал «Панси. Меня зовут Панси». Путь до башни его сопровождала улыбка.       Остаток дня прошёл быстро: Гермиона с Гарри выполняли домашнее задание на завтра и на всю неделю, Малфой вернулся из библиотеки устало бросив, что зря потерял день, потому что ничего стоящего не нашел. Написав письмо о том, что детям нужно переместиться через каминную сеть на Гриммо, они пытались убить время перед сном. Гарри и Драко играли в шахматы с бокалами огдена в руках, а Гермиона наблюдала за их поддеваниями друг друга, иногда вызывающих у нее смешки, и читала одну из книг, принесенных Малфоем из библиотеки. Она уже почти разочаровалась, когда Гарри прошёл мимо и посмотрев на фото сказал:       — Кстати, вспомнил. Рон приставал к Милисенте, вы можете это представить?       — Не могу понять, что меня интересует: почему ты вспомнил это сейчас или как ты об этом узнал? — в привычной для себя манере протянул блондин.       — Панси рассказала сегодня. А вспомнил, посмотрев на фото в книге. Девушка похожа на Булстроуд.       — Уже «Панси»? — воскликнул Драко, — Ооо, Поттер, а ты може…       —Стоп, стоп, стоп, помолчите, — Гермиона стала перечитывать информацию под фотографией и сопоставлять все факты. Девушки сильнее...фотография...перевоплощение в животных...сосуд...способности вампира...второй курс...кошачий волос.. Через пять минут она ужаснулось, это не скрылось от парней.       — Гарри, что Паркинсон сказала о Булстроуд?       — Что он ее зажимал, а после она уехала, но не исключилась. Гермиона, в чем…       — Драко, нам нужно в спальню слизерин. Срочно!       —Грейнджер, успокойся и объяс…       — Нет, вы не понимаете!… Не понимаете… мне нужно проверить… Мне срочно нужно проверить. Драко, пожалуйста.       Вид Гермионы говорил о скорой истерики и никто не мог понять, до чего она додумалась в это раз.       Пока парни переглядывались, не заметили, как девушка уже выскользнула из гостиной. Не обращая внимания на кричащих ее имя парней, Гермиона бежала к подземелью так быстро, словно снова оказалась на войне. К ее удачи при входе она заметила фигуру.       — Стойте! Пожалуйста, подождите! Не уходите!       Фигура остановилась и Гермиона узнала в ней Панси.       — Грейнджер, ты под чем-то?       — Паркинсон, пожалуйста, мне нужно попасть в женскую спальню! От этого зависят жизни! Жизнь Драко! Жизнь Гарри! Это срочно! — задыхаясь от волнения и бега проговорила девушка.       То ли ее вид, то ли слова подействовали, но Панси пропустила ее и отвела в спальню их курса. Под крик брюнетки «Вышли все! Бегом или я заколдую вас!», девушки выбежали и оставили двоих наедине.       — Теперь ты объяснишь в чем дело? Какие жизни?       — Где вещи Булстроуд?       Панси указала на кровать у окна. Не теряя времени, Гермиона опустилась на колени и дрожащими руками открыла прикроватную тумбочку.       —Драко, в чем дело? Она с ума сошла! — донеслось до ушей девушки.       — Грейнджер, какого хрена происходит? Ты в себе вооб...       — Нет, — Гермиона стала задыхаться от нехватки воздуха и переходить на плач— нет, нет нет! Не правда! Это не правда! Как же… как же так.       — Грейнджер, — с настороженностью медленными шагами Драко подошел к ней и приобняв, взял из рук задыхающейся девушки фотографию.       На снимке были изображены два человека. Женщина в черном одеянии на вид сорока лет и школьница лет пятнадцати, на чьем плече сидел красный феникс. Фотография Милисенты с мамой подумалось бы. Если бы Драко не видел ее маму в своем поместье на новогоднем балу. А Гермиона не заметила бы этой фотографии в книге, которую читала. На обратной стороне была подписана дата. Тысяча триста восемьдесят восьмой год.       — Я не понимаю, Гермиона, что ты поняла? — спросил брюнет.       —Все просто, Гарри, — сказала девушка и подняла голову взглянув на него — Мы хотели поймать лису, а надо было следить за кошкой.