Истории о том, как могли сложиться судьбы роузкиллеров

Эван ненавидел холод. Он ужасно мерз и никакие шерстяные носки и подштанники не спасали его. Ему казалось, что даже какой-то несчастный тушканчик в пустыне был бы более адаптирован к этому ежегодному внезапному холоду. Сейчас он был закутан в 3 кофты, две пары штанов, несколько пар носков, и на ногах были еще тапки. Отбивая ложкой ритм по ковшику, в котором он варил глинтвейн, он почувствовал, как пушистый комок обтерся об его ногу. Когда-то маленький черный котенок, названный Реджи для того, чтобы позлить друга, теперь вымахал не в то, что аристократично худого Регулуса, а в целого холеного мистера Реджинальда, который мог начать орать посреди ночи о том, что у него в миске закончилась еда. В такие моменты Эван проклинал сам себя за то, что вообще додумался взять домой этого пушистого террориста, но сейчас, чувствуя, как он ласково мурчит, оборачивает пушистый хвост вокруг его лодыжки и трется мордочкой об его икры, волна нежности затопила все нутро Эвана и ему даже показалось, что в помещении потеплело на пару градусов. Наклонившись, он почесал Реджинальда за ухом, чмокнув его в нос. Затем он прошел к другому концу кухни и насыпал новый пакетик корма в миску. Кот, следующий за ним по пятам, метнулся стрелой к еде, чуть не перевернув ее, создавая своим хвостом маленький ураган из брызг, после того как его кончик залез в миску с водой. Иногда Эвану казалось, что у него живет самый голодный кот на свете, но он все еще чертовски любил этого засранца. Доварив глинтвейн, он отправился в спальню. Поставив бокал на тумбочку, он включил джаз, завернулся в одеяло как гусеница и тихо покачивал головой в такт музыке, медленно попивая напиток.

***

Сонно моргнув, Эван повернулся на бок. Его одеяльный кокон был распутан, две пары носков сняты, а его тело опутывали руки, на одной из которых ощущалось теплое кольцо. И в данный момент ему было тепло. Та нежность и любовь, которую он ощущал к этой темной вихрастой макушке, грели его даже в самую холодную стужу. Прижавшись поцелуем к его лбу, он почувствовал, как Барти завозился и притянул его ближе, а маленький монстр под боком свернулся теплым комком. Эван ощущал, что по-настоящему отогрелся.