***
А знакомиться-то как? — Это парень с потока, — сказала Юан, лопая мороженое. — Гин с ним знакома через своего брата. Гин была её новой девушкой, которая продержалась уже целый один день в компании Юан. Когда Накахара звонил ей, она как раз признавалась в своих чувствах — словом, он совершенно не угадал момент. — И что мне это даёт? — невозмутимо поинтересовался Накахара. — Я могу вас познакомить, — с энтузиазмом смертника предложила Юан. — Соберем какую-нибудь пьянку в доме Ширасе, пригласим его, вы напьетесь и— — Я лучше сам как-нибудь, — Накахара замотал головой, пытаясь забыть уже нафантазированные сцены предлагаемого будущего. — А что? Звучит романтично, — вставил Ширасе. — Родители как раз в поездке. Грех не воспользоваться случаем. Они ебанутые. Все трое причём. Чуя застонал в голос и сполз со стула. Внезапно на голову ему положили широкую ладонь, а Ширасе сразу же подавился своим напитком: — Привет, — сказал Тачихара. — Я слышал, вы о вечеринке разговаривали? Пока Чуя умирал от того, что к нему в очередной раз без спросу прикоснулись, Юан взяла дерьмовое дело в свои кривые руки: — Ага! Присоединишься? — Звучит интересно, — Тачихара сел на свободный стул, поставил нетронутый милкшейк на стол, и положил подбородок на ладонь. Улыбнулся слегка. Юан треснула Ширасе по спине, и он, наконец, перестал кашлять, кажется, до конца испустив дух. — Когда? — Ну, выходные через два дня? — Юан прикинула. — С субботы на воскресенье. Пойдёт? — Отлично, — Тачихара ухмыльнулся. — Пропустим вместе тренировку, а, Ширасе? — С удовольствием, — просипел тот. — Тогда я приду вместе с Гин, — Тачихара поднялся. Потрепал Накахару по голове. — Это тебе, Чуя. Надеюсь, тебе нравится клубничный. Ну, спишемся ближе к делу, ребята. Когда Тачихара отошёл достаточно далеко, Ширасе мертво проскулил: — Ну почему Чуя, а не я?! Накахара утешающе подвинул ему милкшейк: — Ненавижу клубнику.***
У него было всего два дня, чтобы взять дело в свои руки. Иначе с Юан станется закрыть их наедине в кладовке или заставить играть в бутылочку, или случайно закрыть спальню, или уронить Накахару в бассейн… Словом, нельзя было упускать инициативу. Смертельно опасно. Он выспросил, как выглядит Дазай — оказалось, что Чуя замечал этого типа, и то только из-за бинтов. Он не особо смотрел по сторонам, не принимал участие в университетской движухе, не ходил на общепотоковые пьянки и вообще предпочитал валяться дома в обществе собак, а не людей. Когда после пар он остался в кампусе (Гин по просьбе Юан скинула их расписание: Дазай с ней были одногруппниками), то нервничал, как последний трус. Он вообще не представлял, что говорить. Как в младшей школе «привет, давай дружить»? Глупость, но в голову приходила только эта мысль. Он не знакомился с людьми сам. К нему прикипела сначала Юан и подтянула к ним Ширасе. В школе он особо ни с кем не взаимодействовал: кажется, в самом детстве был у него какой-то зарождающийся друг, но он потом вроде бы пропал, а Чуя уже и не помнил. И сейчас… блядь, делать-то что? Из университета повалили студенты. Чуя стоял в тени дерева, нервно теребя толстовку. Словив себя на этом занятии, сразу же перестал и забесился: что за жесты смущающейся школьницы! Дазая он заметил сразу: он выделялся издалека. Высокий, с темными волосами — слишком далеко, чтобы Накахара мог рассмотреть что-то ещё. Он шёл в большой компании и ярко жестикулировал, вызывая смех у людей. Кажется, худшего варианта Чуе не найти — он не любил экстравертов. Да и если у него много друзей, то и поклонниц — Чуя поправился — поклонников должно быть огромное количество; не верится, что он был свободен. По виду тот ещё бабник, что означало, что шансов у Накахары мало. Он вышел на дорогу и направился прямо по курсу. Дазай замер, увидев его первым — остальные стояли спиной. Чуя, наконец, рассмотрел эксцентричные бинты, покрывающие его шею и предплечья, оценил качественную белую рубашку и явно сшитые на заказ брюки. — Извините, — он без смущения привлек к себе внимание. — Ты Дазай Осаму? Он был из того типа парней, которые нравятся девчонкам: широкие плечи, узкая талия и стройные бедра. Выразительные тёмные глаза, хитрый прищур и лукавая улыбка. Наверняка он мог обворожить любую девушку: слишком уж смазливое лицо, без единой выбивающейся из совершенного портрета черты. — Да, я, — голос у него был мягкий, глубокий, с бархатцой. И двигался он плавно, как хищник — Чуя едва не отпрянул, когда тот подошёл ближе. — Что-то случилось? — Я Чуя Накахара, — представился он, игнорируя взгляды остальных. — И мне нужно поговорить с тобой. Наедине. Дазай усмехнулся. — Интересное предложение. Чуя вздернул бровь: — Так что? Блядь, определённо не так стоило разговаривать с человеком, которому ты должен понравиться. Но Чуя не знал, как можно по-другому, так что пусть Дазай терпит его настоящего. Юан правильно сказала: лицемерить и обманывать он не умел. В отличие, кажется, от Дазая — по его лицу ничего нельзя было прочитать. Приподнятые уголки губ и тёмные ресницы. Смотрит прямо в глаза. Дазай внезапно повернулся, и Чуя уже панически подумал, что тот просто решил его проигнорировать и уйти себе спокойно, как тот вдруг помахал рукой: — Идите без меня, ребята. Распрощавшись со всеми (обняться с каждым — это заняло кучу времени!), Дазай, наконец, повернулся к нему. — Прежде чем ты расскажешь, что тебе от меня нужно, — тягуче начал он. — Может, поедим? Тут недалеко вкусный рамен. Я угощаю. Чуя повел плечом и все же скрестил руки, как хотел уже давно: — Ты слишком дружелюбен с тем, кого видишь в первый раз. Дазай мягко рассмеялся: — Кто знает. Идти действительно было недолго: около пяти минут, которые они провели в молчании. Накахара чувствовал себя не в своей тарелке — пока что все шло иррационально хорошо, но его с каждой секундой тяготило происходящее все больше. Сейчас ничего не стоило сказать что-то вроде: «Я всегда хотел познакомиться с тобой, и вот сейчас нечаянно увидел и решил, что это знак». Но у Чуи эти слова вставали поперёк горла. Кафе было маленьким, но уютным. Немноголюдное место: лишь в углу сидели два человека. Дазай уверенно направился к столику за окном. Присел на диванчик и похлопал рядом с собой. Чуя так Баки призывал. — Это моё любимое место, — поделился он, начиная мелкий разговор. Накахара мысленно позавидовал: вот что значит развитый навык общения. — Это заведение содержит семейная пара уже пожилого возраста: дети разъехались, а они нашли утешение в маленьком деле. Но готовят здесь действительно отменно. Очень по-домашнему. — Осаму! — поприветствовал его старичок, бодрой походкой приближаясь к ним. Взял Дазая за плечи и расцеловал в обе щеки. Чуя рассинхронизировался: весь этот богатый, аккуратный и высокомерный вид Дазая, его тягучая манера речи и хитрая улыбка не соответствовали тому Дазаю, который сейчас задорно усмехался, принимая чужие объятия. — Давно тебя тут не было, олух! Где пропадал? — Завалили по учёбе, — ответил он и получил подзатыльник. Чуя словно семейную сцену наблюдал из первых рядов. Он как-то мало понимал, куда ему деться. — Болван! — отчитал дедушка. — А я говорил, что не стоит гонять балду на протяжении семестра. С твоими-то мозгами… — Исправлюсь, Марико-сан! — Дазай хихикнул, и дедушка покачал головой: — Обманщик. Ну да ладно. Тебе как обычно, а спутнику что? — Это Чуя, — представил Дазай, и Накахара напрягся: он не любил, когда его зовут по фамилии, но и по имени не разрешал… это было относительно невежливо, но Чуя забил. — Ему… — Я ничего не хочу, спасибо, — перебил Накахара. И получил по голове щелбан. Он настолько обалдел, что даже не смог произнести ничего в ответ. Дед покачал пальцем, который только что применил в качестве оружия убийства: — Осаму, скажи парню, что он должен больше есть. — Конечно, — прощебетал Дазай. — Сделайте, пожалуйста, ему то же, что и мне. Чуя много чего представлял себе об этой встрече. Но никогда в его фантазиях не присутствовало то, что Дазай поведёт его в забегаловку, хозяин которой заставляет есть или убивает за отказ. Типа… Он думал, будет что-то вроде: «Что? Кто ты? Уйди, пожалуйста». Накахара рассчитывал именно на этот исход, когда увидел, что Дазай в центре внимания. Он совсем не выглядел тем, кого можно отчитать за учёбу. Какова вероятность того, что только что узнавший о существовании Чуи человек потащит его есть, не узнав, что ему нужно? — Пробуй, — приказал дедушка, вернувшись с двумя огромными порциями рамена. — Осаму, проследи, чтобы он все съел. Иначе не получит десерт! Накахара не был уверен, что и основное блюдо в себя запихнет. — Ну, — Дазай смущённо улыбнулся Чуе. — Тут правила устанавливаю не я. Так что тебе придётся постараться. Когда Накахара осторожно попробовал, то понял, что, во-первых, очень голодный, а во-вторых — что готовить он вообще не умеет. Из-за того, что очень часто приходилось сосать лапу под конец месяца, в кафе он бывал редко, чуть ли не по праздникам. Да и своя стряпня заслуживала максимум звание «сносной» — если рис не подгорел и не слипся, то день удался. — Ну как? — Дазай улыбнулся, наблюдая за ним. Накахара внезапно почувствовал смущение: может, он совершил какую-нибудь глупость? Или у него растрепались волосы? Что за мысли его посещают! Без разницы, как Чуя выглядит — он же не старается понравиться, в конце концов. Ему безразлично, что думает Дазай, он его, блять, первый раз в жизни видит, и он никогда не стеснялся, так что и не стоит начинать. Вернее, понравиться ему было необходимо, но Чуя, кажется, к этому быстро охладевал. Ноутбук был отправлен в ремонт по связям Ширасе, и он за пару месяцев отработает эти деньги и просто вернёт долг друзьям, так что он ничего не теряет— — Вкусно, — сказал он в реальности, когда понял, что молчание затягивается. Вина сдавила сердце: Дазай был слишком добр к нему. Нет смысла копаться в причинах ему себя так вести, — может, первое впечатление Накахары было поспешным — но сам факт того, как он обращался с Чуей, заставлял его чувствовать горечь. Чуя не любил обманывать, даже если это было необходимо по спору. Поэтому он начал: — Слушай, я… — Давай сначала поедим, — мягко перебил Дазай. — На голодный желудок информация плохо воспринимается.***
Кажется, Чуя освоил мастерство фокусника: иначе он не мог объяснить, как в него вместился ещё огромный кусок пирога и мягкий десерт с кофе. Дазай быстро пресек все возражения и оплатил счёт. Чуя закусил губу: он пообещал, что вернет все позже. — Так и, — аккуратно начал Дазай. Чуя бессмысленно крутил в руках ккружку с остывающими остатками кофе. — О чем ты хотел поговорить со мной? Чуя репетировал всю трапезу: «Хочу с тобой познакомиться, давно на тебя смотрю, набрался смелости и подошёл, надеюсь, мы поладим». Язык сказал другое: — Я поспорил с друзьями, что подкачу к парню. Выпал ты. Он был ужасен. Дазай моргнул. — Неожиданно. Чуя поставил кружку на место: пусть не раздражает своим шевелением. И сказал, как речевой инвалид: — Ага. — И ты говоришь мне это, чтобы я?.. — намекающе продолжил Дазай. Чуя никогда не боялся реакции на свою честность — но здесь был настолько странный случай, что он сам не ожидал, что прямо признается, и теперь бы лучше начать импровизировать, потому что ещё не все потеряно, но— Юан была права: он клинический идиот. Зато, блять, кристаллически честный: — Я не знаю, — признался Накахара. — Юан и Ширасе считают, что я гей, черт возьми, да все так считают, и я уже устал им доказывать, что это не так, и как-то волшебно-немыслимым образом получилось, что я встрял в этот идиотский спор и сейчас вообще не представляю, чего хочу— — Погоди, — перебил Дазай. — То есть, тебе нужно было начать общаться со мной с целью... эм... очаровать, но вместо этого ты мне все рассказал? Возможно, виноваты прошедшие тяжёлые дни — тем более Чуя мало и нервно спал эту ночь, да и проблемы с Арой никуда не делись, и дома сегодня он ещё не был, и работать пока что не сможет, и поэтому ситуация со спором волновала его меньше всего… — Да, — сдался Накахара. Ничто в этом не виновато: он просто не смог поступить по-другому. — Почему ты рассказал мне, Чуя? — его имя звучало так мягко. Как и взгляд Дазая — тоже будто бы изнутри светился. Накахара пожал плечами, отворачиваясь от чужого внимания. — Иначе бы это было несправедливо по отношению к тебе. — …Ты интересный, — спустя долгую, ужасную минуту молчания произнес Дазай. — И… каков твой план? Нет его. Чуя выдохнул: — Юан организовала вечеринку в субботу, куда планировала позвать тебя. Всеми правдами или неправдами — но ты бы согласился, поверь, это Юан. И тогда бы она сделала что-то ужасное, что я даже представлять не хочу, в какой неловкой ситуации могу оказаться с тобой, поэтому… — Ты решил её предотвратить, — закончил Дазай. — Понятно. Опять пауза в диалоге. Чуя поежился: у него ладони были абсолютно мокрые, и щеки уже давно горели от стыда, в какую чертовски неловкую ситуацию он попал. Не стоило в принципе начинать разговор: можно бы было тихо слиться с вечеринки или быть максимально бдительным, а потом пару бессонных недель — и он ничего никому не должен. Но он не соображал наперед, когда звонил Юан; травмированная Ара занимала все его мысли, а потом отказываться от своего слова было неприемлемо. Он сам загнал себя в угол. — Тебе обязательно выиграть спор? — внезапно спросил Дазай. Чуя посмотрел на него: — Ну, желательно. — О, тогда я помогу. Чуя не поверил своим ушам. Он вскинулся и не успел проконтролировать голос, поэтому выкрикнул бессвязное: — Чего?! Будь его воля — он бы отскочил от Дазая на пару метров, настолько чувствовал сейчас себя потрясенным и не в безопасности. Дазай же флегматично пожал плечами: — А что в этом такого? Я свободен, ты тоже. Я могу помочь тебе. Шестеренки в мозгах остановились. Чуя разогнал их огромной силой воли, но те все ещё нещадно скрипели: — Чем я могу отплатить? — Ничем, — Дазай внезапно развеселился, откинулся на спинку стула. Постучал пальцами по столешнице. Ухмылка ему очень шла. — Мне будет интересно, что из этого получится. Занятная ситуация сложилась. Двойственная.