Сегодня у Ары был запланирован поход к врачу для наблюдения. Чуя с содроганием вспоминал, как они добирались в прошлый раз, но везти её в общественном транспорте было невозможно, водить Ширасе и Юан не умели, так что оставался мозгодробительный вариант с такси. Команда Ширасе победила, и Чуя уже отказался от праздничного ужина, потому что приём всего лишь через час, а ему нужно доехать до дома, и только потом — до клиники. Игра затянулась: командам пришлось сыграть дополнительную четверть, а Чуя не успел вовремя слинять.
Сейчас было самое время — все отвлеклись на разговоры о ярких моментах прошедшей игры, и он развернулся в другую сторону. Его дернули за капюшон:
— Ты куда? — спросил Дазай.
Так как он был в курсе ситуации, Накахара предпочел не скрывать:
— Ару показать врачу.
Дазай был сообразительным — это Накахара понял ещё с первой встречи. Его было сложно удивить и выбить из колеи, в отличие от Чуи:
— Тебе нужна помощь? Я могу отвезти.
Он соотнес, что в прошлый раз Накахара навернул пару ложечек от такси, и выдал хорошее решение. За просто так… Неужели он настолько добр? Чуя помотал головой:
— Не хочу тебя напрягать.
— Да ладно, — ухмыльнулся Дазай. — Было бы странно, если бы я не предложил помощь своему потенциальному парню, ведь так?
Черт. Чуя уже и думать забыл об этом — Дазай вёл себя как обычно, не пытаясь приставать к нему или опускать неприятные намёки, чего Накахара подсознательно ожидал и заранее ощетинивался. Дазай же не нарушал его личное пространство: наоборот, даже оберегал его в какой-то мере, не навязывался с пустыми диалогами и молчаливой компанией, а предлагал конкретные действия и… в сущности, не давал Чуе быть слишком одиноким. Немного пройдёт времени, чтобы Накахара начал считать его другом; хоть он не понимал причин, что сподвигло Дазая так к нему относиться. Он чувствовал, что тут кроется нечто большее, но также понимал, что напрямую ему ничего не скажут.
— …Ладно, — нехотя согласился он.
Чуя не разбирался в машинах, но дорогая техника и запах настоящей кожи явно свидетельствовали о том, что автомобиль не из дешёвых. Дазай смотрелся за рулём гармонично. Чуя впервые обратил внимание на его руки — тонкие длинные пальцы с выпирающими костяшками и извилистым рисунком вен. Он гладил руль большим пальцем, ожидая сигнал светофора. Чую отчего-то заворожили простые движения. Интересно: у Дазая тёплые руки или же нет? Он захотел проверить и сам испугался своего желания. Хотя в этом не было ничего такого — он много раз контактировал с Ширасе и ему было нормально! Но все же Накахара отвернулся в окно, разглядывая незамысловатый пейзаж города.
Приехали они быстро. Дазай припарковался у серой многоэтажки, и его машина выделялась среди обстановки, как начищенный доблеска кувшин среди глиняных изделий. Он повернулся, разглядывая Чую:
— Тебе помочь? Ты говорил, Ара тяжёлая.
— Я сам справлюсь, спасибо, — Накахара выпрыгнул из салона в одно мгновение. Это называлось «сбежал», но он отказывался принимать это слово. Потребовалось немного времени, чтобы он добрался до квартиры и, пройдя мимо беснующегося Аки, мягко подхватил Ару. Закрывать дверь с ней в руках было сложно, но Чуя справился, хоть и с большим трудом. Может, не стоило отказываться от помощи, но Накахара иррационально не хотел подпускать Дазая к себе ещё ближе. Он привык к тому, что дома у него никто не бывает, и почему-то не хотел нарушать это правило.
— Ого, — сказал Дазай, увидев их компанию. Он стоял, опираясь о машину, и выглядел, как модель. Чуя вновь ощутил себя беспризорником: странное чувство, он никогда не смущался того, что почти всегда носил толстовки и джинсы. Но по сравнению с Дазаем… Не верилось, что они одного возраста.
Дазай открыл заднюю дверь и помог аккуратно положить туда Ару. Та смотрела на нового человека любопытными, доверчивыми глазами.
— Она умная, — Чуя ощущал желание объясниться. — Она ничего не сделает, и кожу царапать не будет.
— Ничего страшного, — заверил Дазай и аккуратно протянул руку. — Можно потрогать?
— Конечно.
Было странно наблюдать, как кто-то взаимодействует с
Арой. Чуя знал некоторых собачников, и то потому что его питомцы были донельзя общительными — но с людьми они, однако, сходились сложнее. Ара обнюхала руку Дазая и замерла. Дазай медленно провел по её макушке, и собака доверчиво подставила голову. Её мягко почесали за ухом.
Чуя даже не заметил, что не дышал все то время, что наблюдал за ними. Он сам не понял, почему. Было так странно видеть, как кто-то пытается подружиться с его собакой. Это… отдавало теплом в сердце.
— Привет, Ара, — произнес Дазай. — Приятно познакомиться. Меня зовут Осаму.
Ара внезапно лизнула его ладонь. Дазай сначала замер, а потом хихикнул:
— Можно считать это за одобрение?
— Ты ей понравился, — сказал Чуя.
Дазай усмехнулся:
— Чувствую себя так, будто бы одобрили мое вступление в семью.
— Так и есть, — Чуя внезапно фыркнул. — Поехали?
Добираться было спокойно. Почему-то сейчас Накахара не ощущал напряжения, хотя ситуация все ещё была болезненной для него. Но Дазай мягко вёл машину, старательно объезжая все неровности, и Чуя спокойно гладил Ару, молча витая в своих мыслях. В салоне не было музыки, и звуки города едва ли долетали до них, но она и не требовалась. Удивительно, как уютно могло быть молчание.
— Давай все же я понесу ее, — Дазай даже не предложил, а просто поставил перед фактом. — Только помоги мне немного, а то я боюсь сделать ей больно.
Он справлялся на ура и без Чуи. Вся ситуация отдавала такой нереалистичностью, что это был будто бы сон. Кто вообще безвозмездно будет таскаться с человеком в ветклинику, переживая за не-своего животного? Может, Чуя и мог бы привлечь Юан или Ширасе, но все же бы чувствовал, что попросил одолжение. Тут же его даже не спрашивали, а просто предложили, и, наверное, он должен быть против, но не мог лицемерить перед собой. Находиться не в одиночестве в неприятной обстановке было приятно.
— Всё хорошо заживает, — оповестила врач, когда Ара мужественно перетерпела осмотр. — Вы выполняете рекомендации?
— Конечно, — сказал Чуя.
Дазай сжал его руку. Всё же та была тёплой.
***
— И когда вы познакомились с Дазаем? — полюбопытствовала Юан. Сегодня она выглядела ярко и вызывающе: подкрасила волосы, став неоново розовой, и нанесла на губы такого же оттенка помаду. Одета она была цветасто, но, что удивительно, ей шло.
— Он же рассказал, — уклонился Чуя от ответа.
Ему следовало умолчать о подробностях. Дазай же не соврал — просто выложил не всю правду.
— Гин говорила, что он не такой придурок, каким кажется, — задумчиво промычала Юан. — Но все же я удивлена.
— И как тебе? — полюбопытствовал Ширасе. Чуя вопросительно взглянул. — Чувствуешь бабочек в животе, желание ловить его взгляд, взяться за руку, смотря на его губы, хотеть поцеловать? Нервничать и думать о нем перед сном?
— Да нет, — Чуя задумался. — Мне с ним спокойно. Кажется, он хороший человек.
Юан фыркнула:
— Ну, это уже неплохо. Но тебе бы следовало проявить большую инициативу. Он вряд ли будет против.
— Почему ты так решила? — мгновенно ощетинился Накахара.
— Он согласился с тобой общаться, — объяснил Ширасе. — Он определённо в тебе заинтересован, иначе бы не стал продолжать контакт. Он намекал тебе?
— Он ничего не говорил, — помотал головой Чуя.
— Святая невинность, — хихикнула Юан. — Это же очевидно. Тебе стоит поцеловать его. Ты не против, он тем более, почему бы не попробовать? Так ты быстрее все поймёшь.
— Так, — решительно сказал Накахара. — Ребята, я ценю ваше участие и понимаю желание узнавать все первыми, но, пожалуйста, не стоит давать мне советов, как поступить. Я сам решу, что и когда мне делать.
— Окей, — согласилась Юан. — Но Дазаю ты нравишься, это факт.
***
Вечером, после выгула собак и пыхтения над домашкой, он почти сел за работу, как раздался звонок. Чуя уже знал, кто это был.
— Представляешь, — оживленно начал Дазай. — Мой анализ опубликовали в журнале! Правда, скорее, это была жёсткая саркастичная критика нашумевшего произведения, автор которого, вероятно, решил, что если читатели его любят, то можно не стараться, но все равно…
— Ого, — присвистнул Накахара, открывая ноутбук. Работал тот ещё хуже, чем раньше, но главное, что остался жив. Вообще, у него горел срок из-за потраченного на ремонт времени и поездок с Арой, но почему-то отключаться не хотелось. — Ты молодец.
— Хочешь, скину? — предложил Дазай. Чуя задумался о его мотивах, и это снова унесло его в диалог с ребятами.
— Да, конечно. Только я не обещаю, что сразу прочитаю.
— Окей, — сказал Дазай. Задумался, судя по шороху, а потом спросил: — Я тебя отвлекаю?
— Нет.
— Ты о чем-то думаешь?
Чуя вздохнул. И как его так легко читали?
— Немного, — в голове Юан напополам с Ширасе вопили: «Чуя, нельзя говорить в лоб! Это не принято в обществе! Ты должен делать намёки и догадываться о намерениях, а не спрашивать прямо!». Чуя их проигнорировал, набрался смелости и начал: — Слушай, почему ты согласился со мной общаться?
— Я же объяснял, — недоуменно ответил Дазай. — Ничего не изменилось.
Накахара почесал голову, чувствуя себя жутко неловко, но, наверное, если у него в животе не танцевали бабочки, то ему нечего стесняться?
— Юан сказала, что ты бы не стал поддерживать общение, если бы не был заинтересован во мне.
— И что ты хочешь услышать?
— Правду, конечно.
На том конце звуки совсем стихли, и Чуя даже проверил, но вызов не отключился. Он сейчас совсем не мог представить реакцию Дазая — смеётся ли он над тем, какая Накахара «святая невинность», или сидит, гадая, какой ответ будет правильным, или думает, как деликатно съехать с темы…
— Ничего другого я не ожидал, — вздохнул Дазай, и Чуя почти подпрыгнул. — Я не буду тебе врать, Чуя: ты удивительный. Я не встречал подобных тебе людей и, конечно, это притягивает. Ты понравишься
любому, кто узнает тебя поближе, и я не исключение. Но мои чувства не твоя ответственность, и я не жду в ответ чего-либо. Я буду рад даже в том случае, если ты просто продолжишь общаться со мной. Меня притягивает твоя человечность.
Чуя не покраснел и не почувствовал себя мгновенно на небесах — наоборот, дыхание на секунду сперло, а в животе прошелся ураган, оставляя за собой пустошь. Он со всей ясностью заметил, как ему хочется сжаться от нахлынувших эмоций, и сам себя не понял. Никто не говорил ему… такого. Обычно наоборот он всех отталкивал: мало кто соглашался видеть, как под тебя не подстраиваются, а в гонке лицемерия он никогда не принимал участия. Он не мать Тереза, но любил говорить прямо, и сейчас ценил то, что Дазай не стал скрывать свое настоящее.
— ...Ты испытываешь отвращение? — спустя долгое время молчания спросил Дазай.
Чуя помотал головой и только сейчас сообразил, что отсутствие ответа может напугать, особенно при таком личном диалоге.
— Нет, — голос звучал хрипло, и он прокашлялся. — Вообще нет, Дазай. Я… спасибо, что сказал прямо.
В телефоне раздалась невеселая усмешка.
— Я уже понял, что для тебя это важно.
Чуя не знал, что ответить, но Дазай заполнил пустоту:
— Если быть совсем уж откровенным… То я не думал, что для меня возможно подобное — говорить начистоту. Я никогда не делал так ни с кем, Чуя. Страшно доверять и открываться. Обычно я вру и даже не чувствую вины; во мне это так укоренилось, что я даже не замечал, как на самом деле это давит. Я… я думаю, что мне повезло познакомиться с тобой.
— Так ты помог мне, потому что действительно хотел начать встречаться? — спросил Чуя. Он все губы искусал, пока ждал ответ.
— Наверное, в том числе. Сначала я подумал, что ты очень красивый, Чуя, — Накахара вспыхнул от этих слов и спрятал голову в коленях, подавляя порыв запищать. — И только потом — что это будет интересно. Но я не ожидал, что ты окажешься… таким. Необычным.
— Я не уверен… — тихо произнес Чуя, но Дазай его перебил:
— Я знаю, Чуя. Ничего страшного.
