в волчьей обители

Вскоре Ваня осознает, что так, без привычных объятий, спать не сможет точно и решит Даню обвить руками теперь уж сам. Обнимет так трепетно и крепко, уже знакомыми движениями приблизится к шее даниной, совершенно не тревожась даже о том мало ли вдруг разбудит, пройдёт по нежной коже языком, потом, с всё той же неизменной странностью, на этой же коже постарается оставить следы поцелуев своих багряные, пару раз даже слегонца зубами захватит. Даня конечно проснётся, но делать ничего не станет, мол пусть творит, что хочет. Ваня заприметив такую нулевую реакцию прекратит действия, но руку убирать не станет. Сам не понял, для чего это он пару минут к Дане приставал. Сам не понял, для чего это он к Дане приставал. И так до самого пробуждения в тягучих непонятках. И утром уйдут они не бесследно. Сегодня Даня первым проснётся, осторожно уберёт с себя ванину руку и усядется на краю кровати, поставив ноги на грубоватый деревянный пол. — Дань, куда ты? – сонным голосом чуть жалостливо спрашивает Ваня — Опять до обеда спим. Пора идти, а то не поведёшь же, как стемнеет. — Куда идти, Дань? — Да чего ты заладил-то "куда-куда"? Туда. — Чего ты, Даня, торопишься так? — Ждут меня.. там, Ванечка — с последнего даниного слова Ванечка растаял и поубавил свой напор — правда? ты говорил совершенно обратное пару дней назад — Ванюш, ну понимаешь, в обычной человеческой жизни так бывает — продолжает Даня череду ласковых обращений, видя как они влияют на того, кому направлены — ладно, пойдём к реке, освежиться надо У реки послевкусие непоняток не развеется. Безветренно. Маська бегает где-то поблиз двора. Течение, в отличии от активной волчицы, еле-еле справляется с задачей, толкая воду изо всех сил, лишь бы не оставлять её неподвижной совсем. Облака уже сдались и статично повисли на тесном небосводе. — ну и кто ждёт тебя? — человек меня ждёт, Вань, перед которым мне стоило бы извиниться "не дождётся" как-то неожиданно слишком по-злому проскочило в ваниных мыслях — сегодня я тебя не выведу, можешь не ждать — это ещё почему? — не хочу —Вань.. - — я сказал, не хочу – огрызается Ваня, повышая голос и брызгая водой в сторону собеседника — понял, сам попробую — не попробуешь — а это с чего? — с того, что я тебя знаю, опасно тебе одному. а я переживаю — переживает он, да кто ты мне чтоб переживать – уже уходя буркнет Поперечный себе под нос, надеясь, что до адресата слова не дойдут и растворятся где-то в воздухе. Но воздух доподлинно ещё совсем не кислота и оттого слова исправно будут услышаны. Сам адресат тоже желал воздуху расщепительных свойств, лишь бы никогда не услышать в жизни этих проклятых слов. Камнем по антикварной вазе. Он никто ему. Он считает, что он никто ему. А кем быть должен? Разве такой нормальный человек, как Даня вообще должен испытывать к нему какие-то чувства, кроме грамма благодарности? — ты куда? – в след окликнет Ваня — не выспался я. пойду наверстаю, всё равно, ты сказал – не пустишь Ваня глубоко вдохнул и выдохнул. Было удивительно, что он его слова хоть во что-то ставит. Он не знает просто, что Ваня его не собирается отпускать ни завтра, ни послезавтра. Никогда. И абсолютно плевать, кто там его ждёт, да пусть загнётся. Это же точно самый-самый обычный человек из всех самых-самых обычных, чем он вообще заслужил извинения от Дани? А Ваня чем заслужил хоть что-то от Дани? Да вряд-ли даже этой его резиночки, которая сейчас мирно висит на запястье, он достоин. А Даня достоин хоть чего-то ваниного? От этих размышлений с ума сойти можно. Только идти уже некуда, вокруг огромный лес, но от своего сознания за стволами прятаться это затея, которая явно не увенчается успехом. Ваня всю жизнь свою в этом лесу хотел просто пропасть и забыться, но Даня своим появлением, как ушат холодной воды на голову, внезапно ворвался, нарушил непонятный покой и парой движений превратил все трипы в паршивые. Дане спалось тоже неспокойно. Снился Егор. Ходил за ним по пятам с цветами. Стоит Дане взять букет и отойти, у того появится новый. И к концу сна этих цветов становится до невозможности много. Проснулся, весь измотанный, будто и не отдыхал вовсе. За окном вечер, Ваня что-то делал на кухне, но завидев проснувшегося Поперечного тот направился у комнате. — Ваня, может давай этого, спать ложиться? — Даня привстаёт с кровати, чтобы на одном уровне с Ваней быть — если ты планируешь спать пока я не передумаю, не надейся. ну может потом — с неприятным для себя самого тоном отвечает Ваня – ты выведешь меня отсюда или нет? может хватит бесконечно кормить обещаниями и отговорками – до неприличного громко повышает голос Данила, явно выведенный из себя –да ты не понимаешь.. – хочет было возразить Ваня, но не успевает даже договорить, как его руки схвачены и прижаты к стене у него же над головой ловкой даниной рукой, а второй Даня держал тот самый предмет, похожий на нож, сделанный Ваней ему в подарок – понимаю. понимаю, что ты ебнутый псих и тебе в кайф меня тут держать – всё на таких же повышеннвх тонах продолжает Даня – а ты уверен что это я ебнутый псих? да, может я живу в лесу и обладаю не самыми лучшими навыками коммуникации с такими как ты, но это не я же хватаю резко друга за обе руки – Ваня делает паузу вопрошающую, мол "а друзья ли мы?" и продолжает чуть дрожащим от высокого тона собеседника голосом – и уж точно не угрожаю другу колюще-режущим предметом, который этот же друг и подарил, чтобы защищаться от опасностей. – Ванин голос становится всё увереннее, а на лице появляется непонятная нервная недоухмылка – Хотя, может ты меня считаешь опасностью. Так дерзай! Устрани её! Давай же, я хочу чтобы ты чувствовал себя в безопасности. Буквально пару секунд и Даня отбросил в сторону ножик, сел на пол посреди комнаты и тревожно взялся за голову –чёрт возьми, мне кажется я уже схожу с ума тут Ваня же, как только его руки были освобождены из плена, плавно спустился по стене вниз ближе к Даниле, закрыл руками лицо, но не плакал. Даня придвинул его к себе ещё ближе и просто обнял, пытаясь успокоить — хорошо я завтра выведу