Призраки Малфой-мэнора

Под впечатлением от Каспера Джордж взялся за работу с новой силой и азартом. Фред, которого наконец посвятили в тайну брата, помогал советами, расспрашивал про первую ловушку и принцип её работы. Ещё он очень хотел познакомиться с привидением, которое поселилось во Всевозможных Волшебных Вредилках, чтобы расспросить его об ощущениях от пребывания в коробке, как чувствовалось перемещение, думал ли он о вечном, пока был лужей на полу магазина. Гермиона подозревала, что Фред просто ревнует к постороннему привидению, а вот Джорджа он ревнует или Вредилки, она не знала. Возможно, и брата, и магазин сразу. Артур взял за привычку иногда забегать во Вредилки в обеденный перерыв, чтобы попытаться помочь в поисках нужной информации. Почти всегда он заставал в магазине Гермиону, сидящей возле прилавка с какой-то очередной книгой про бестелесных. Пару раз мистер Уизли начинал разговор издалека, в надежде понять, почему молодая, умная, талантливая ведьма тратит своë время на решение чужих проблем, но Грейнджер старательно уводила тему в другое русло. Зато Джордж, занятый своими мыслями и горящий идеей, совсем не интересовался, почему Грейнджер торчит то во Вредилках, то в Норе, как будто у неё нет других дел. Когда беспокойство Артура стало очевидным, Гермиона повадилась сбегать из магазина во время обеда. Говорила Джорджу, что хочет подышать свежим воздухом, и бродила по Косому переулку, заглядывая в витрины и изредка забредая в кафе. Однако, совсем сбежать от вопросов ей не удалось. Только задать их прямо, как ни странно, первым решился Фред. Как-то вечером, после очередного киносеанса, когда мистеру Уизли и Джорджу пришлось спешно покидать мастерскую, когда Молли позвала их из дома, призрак задержался с Грейнджер. Он заинтересованно проследил, как подруга вынимает кассету и заклинанием “Фините инкантатем” отключает подачу магически созданного электричества. Затем сделал несколько кругов по мастерской, пока Гермиона прятала телевизор за кучей хлама. И только когда она собралась выйти на улицу, Фред заговорил: — Здорово, что ты помогаешь Джорджу. — Мне не сложно. Тем более, что вам обоим это действительно нужно. — Да, — задумчиво протянул призрак. — А что нужно тебе? — О чём ты? — Ну, мне странно, что такая умная и амбициозная ведьма торчит целыми днями в магазине, а вечерами в Норе, как будто у неё нет более важных занятий. — Я считаю, что то, чем мы занимаемся с Джорджем очень важ… — Да-да, я это уже понял. Но ведь тебе не обязательно заниматься нашими проблемами круглосуточно. У тебя должно быть куча дел, которые пришлось поставить на паузу из-за нашей семьи. — Ты так говоришь, будто я вам мешаю, — внезапно осипшим голосом произнесла Гермиона. — Нет. Я говорю так, будто мы мешаем тебе. Они встретились взглядами и Грейнджер не выдержала первой, опустила глаза в пол. — Почему ты не строишь карьеру? Не защищаешь права униженных и угнетённых? Что с тобой случилось, Герм? Она молчала. Даже не обратила внимания на дурацкое сокращение своего имени, хотя Фред, кажется, назвал её так специально, чтобы встряхнуть. — Расскажи мне, — мягко попросил призрак. Гермиона тяжело вздохнула, поковыряла ногтем щепку в стене, поддела её и вытащила. Покрутила в пальцах. — Я не знаю, чего хочу, Фред. Все годы в школе так хотела справедливости для эльфов, для маглорождённых, для драконов и вообще для всех. — А теперь? — Перегорела, — наконец подняла на него взгляд Гермиона. — После финальной битвы у меня была потребность двигаться, действовать. Хотелось заткнуть дыру в груди, принося всем добро. Но оказалось, что это никому не нужно. Волшебники из семей маглов по большей части вернулись в свой мир, не захотели оставаться в мире, где за ними охотились, как за людьми второго сорта. Эльфы шарахались от меня, как от прокажённой. После арестов тёмных магов их изымали из поместий, как какую-то мебель. Забрать — забрали, а новой работы не дали. Идите, вы теперь свободны! А куда, если они никогда не знали другой жизни? И знаешь что они сделали? Фред отрицательно помотал головой. — Вернулись к хозяевам. Все до одного. Единицам хватило сил вытребовать себе свободу в обмен на работу, а остальные так и остались в рабском положении. И они счастливы! Я напросилась с министром в поместье Паркинсон, связала несколько шапочек, думала, смогу освободить местных эльфов, и как ты думаешь? — Не нашла ни одного? — Почти. Они заперлись от меня на кухне и только кричали, что очень уважают подругу Гарри Поттера, но не могла бы я оставить их в покое и больше не приходить. — Эльфы много веков так жили. Они находят в служении своё счастье. — Но это неправильно! — воскликнула Гермиона и сразу сникла, заговорив тихше, — Впрочем, кто я такая, чтобы говорить другим, где искать смысл жизни. — Чем ты занималась дальше? — после короткого молчания подтолкнул её к дальнейшим откровениям Фред. — Потом в одной книге я нашла упоминание о том, что память после обливиэйта можно вернуть, и несколько месяцев занималась тем, что было важно для меня, а не для кого-то другого — своими родителями. Искала волшебников, которые могли помочь, общалась с колдомедиками, зельеварами. — Но всё же получилось? — Да… Иногда ещё бывает, что мама смотрит на меня так, будто не может вспомнить, но это случается всё реже. Вот только… Пока я возвращала семью, прошло время на поступление в школу Аврората. Да и в любую другую тоже. — Гермиона… — Фред запнулся, подбирая слова, — Ты же героиня войны. У тебя в друзьях Гарри Поттер и Министр магии. — К чему ты ведёшь? — Если захочешь, тебя примут в любое учебное заведение даже накануне экзаменов. — В этом и проблема, — заговорила Гермиона и одновременно раздался сухой треск. Щепка, которую она до сих пор держала в руках, переломилась, впившись острым концом в ладонь. — В этом и проблема, — повторила Грейнджер, рассматривая крошечную капельку крови, — что я не хочу. Школа Аврората была мечтой Гарри и Рона, не моя. А я так долго жила единственной надеждой на окончание войны, что теперь потерялась в своих желаниях. Здесь пусто Фред. Ничего нет. Призрак хмуро посмотрел, как Гермиона постучала себя ладонью по груди, вздохнул, тряхнул головой, будто сбрасывая морок. Попросил: — Протяни ко мне руку. Грейнджер непонимающе моргнула, но просьбу выполнила, а Фред медленно подплыл к ней, опустился ногами на пол, хотя и не мог его чувствовать и медленно, глядя подруге в глаза, подался вперёд. Когда её рука утонула в теле призрака, Гермиона всхлипнула. — Вот, где пустота, — бесцветно произнёс Фред. — Ни желаний, ни возможностей, ни целей. Меня нет, понимаешь? А ты есть. Чувствуешь разницу? — Мерлин, Фред, прости! Прости меня! — Грейнджер вложила в слова всё своё сожаление. — Да брось. Ты же в этом не виновата. Но имей ввиду, если ты не начнёшь жить полноценной жизнью и не вспомнишь о чём мечтала или не придумаешь себе новые желания, я переселюсь в твою квартиру и буду сутками напролёт рыдать и стенать про упущенные возможности. Твои и свои. От его весёлого тона Гермиона не смогла сдержать улыбки и растёрла по щекам выступившие слёзы. Неловко спросила: — Тебе не нужно домой? — Нет. На ужин меня теперь зовут, только если нужно испортить кому-нибудь аппетит. Он шутил, Грейнджер видела это, но полностью спрятать горькие интонации не смог. — В таком случае, я приглашаю тебя на прогулку, — неожиданно предложила Грейнджер. — Не думаю, что мама обрадуется, если ты не появишься за столом. — Скажу, что меня сегодня ждут на ужин родители. Встретимся через пять минут у большой сосны за полем? — Пять? Ты недооцениваешь мою маму. Она накормит тебя на дорожку и выдаст с собой кусок пирога для мистера и миссис Грейнджер. Меньше, чем за пятнадцать минут не управишься. Он поиграл бровями, и Гермиона поняла, что это был вызов. — Засекай время! — кивнула она на настенные часы. *** Миссис Уизли, конечно же, не отпустила Гермиону без лёгкого перекуса. Лёгким в понимании Молли было овощное рагу с говядиной и кусок пирога, ещё половину которого, как и сказал Джордж, было велено передать родителям. Грейнджер положила гостинец в свою бездонную сумку, расцеловала мистера и миссис Уизли, обняла Джорджа, пообещав завтра быть во Вредилках к обеду и выбежала из Норы, на ходу дожёвывая пирог. Фред ждал её возле сосны и демонстративно поглядывал на воображаемые наручные часы. — Я ушёл из мастерской, когда твои пятнадцать минут истекли. С тех пор прошла пара вечностей, не меньше. Гермиона закатила глаза и прошла мимо призрака по тропинке, ведущей в лес. — Не боишься в одиночку гулять ночью в такой чаще? — Почему в одиночку? Ты же со мной. — Если из-за дерева выпрыгнет пожиратель смерти, я смогу только обматерить его. — Я героиня войны, не забыл? У меня палочка в рукаве и я умею ею пользоваться, — Грейнджер показала кончик древка и подмигнула. Некоторое время они шли молча. Вернее, Гермиона шла, а Фред парил рядом, изображая, что шагает. Она первой нарушила молчание: — Расскажешь, что тебя тревожит? Он недовольно фыркнул: — Я думал, мы будем обсуждать твои мечты. Если бы знал, что сам стану объектом душеспасительных бесед, остался бы портить аппетит Джорджу. Гермиона знала Фреда достаточно хорошо, чтобы понять, что извинения и смущение его не порадуют и настроения точно не исправят. Поэтому она решила пройтись по краю: — Мне казалось, ты никогда не был склонен строить из себя страдальца. Это побочный эффект смерти? Фред на секунду замер после её слов, но выглядел при этом озадаченным, а не обиженным или уязвлённым. Он быстро нагнал подругу и включился в игру: — У смерти много недостатков, знаешь ли. Нельзя смотреть сны, есть любимые лакричные конфеты. Пятку, опять же, не почесать… — Так она и не зачешется, — возразила Грейнджер. — Вот! Ещё один недостаток! Я обожал чесать пятки! Друзья переглянулись и рассмеялись. Неприятная, давящая атмосфера немного рассеялась. — А если серьёзно? — напомнила о своём вопросе Гермиона. Фред задумался, но в уныние больше не соскользнул. Через минуту он ответил: — Невозможность воплотить задуманное. Я остался тем же человеком, которым был. У меня те же интересы, идеи, но теперь я не могу реализовать всё то, что планировал. Понимаешь? Гермиона медленно кивнула. — У меня нет цели. Раньше я знал, кем хочу быть, кем стать, что делать. А у призрака какие цели? Ни тела, ни карьеры, ни амбиций. Лучшее, что мне светит — стать приведением в Хогвартсе, сопровождать детишек до гостиных, пакостить слизеринцам и кошмарить Пивза, а на каникулы возвращаться в Нору. Он скривился, и хотя быстро взял себя в руки, Грейнджер успела уловить его эмоции. — Ну, если у Джорджа получится придумать способ перемещать тебя, сможешь вернуться в магазин, — оптимистично заметила она. — Будешь завлекать покупателей и продавать им самые взрывные вредилки из-под полы. — Похоже, эта должность уже занята. Фред постарался, чтобы фраза прозвучала иронично, но Гермиона его расколола: — Ты что, ревнуешь? — Нет, но… Все решения по магазину мы всегда принимали вместе, а в этот раз Джордж мне даже ничего не рассказал. Кажется он не понимает, как теперь со мной быть, боится обидеть грубой шуткой. Да он вообще перестал шутить в моём присутствии! Мне хочется, чтобы всё было как раньше, но не получается. — Как раньше уже быть не может, ты же знаешь, — мягко произнесла Грейнджер, выбросив из голоса сочувствие, которое могло обидеть друга, — вам надо научиться жить, как сейчас. Джордж тоже цепляется за прошлое, хочет вернуть тебя в магазин, но может случиться, что когда это произойдёт, вы оба разочаруетесь. Всё не может быть, как тогда. Фред долго смотрел на подругу, переваривая услышанное. Гермиона не дождалась его реакции и продолжила: — Но вы можете перестать цепляться за прошлое и найти плюсы в новой ситуации. Призрак фыркнул с едва заметным раздражением. — Какие же плюсы в моём положении? — Такие же, как и минусы. Ты не устаёшь, тебе не нужно отвлекаться на еду, сон и прочие физические потребности, тебя не могут ранить. — На что ты намекаешь? — Ни на что! — ухмыльнулась Грейнджер и пошла дальше по тропинке, вслух размышляя на ходу, — Тебе же понравился Каспер? Интересно, что не зная настоящей магии, маглы научились фантазировать о ней. Представляешь, в их фильмах призраки иногда помогают ловить преступников. — Предлагаешь мне устроиться в Аврорат? — искренне рассмеялся Фред. Гермиона порадовалась перемене его настроения и загадочно улыбнулась. — Может быть, — согласилась она, — а может, вы с братом придумаете своё детективное агентство. Кажется, в волшебном мире до этого ещё не додумались. Дальше гуляли молча. Грейнджер поражалась тому, в какие фантазии её завело желание помочь другу, а Уизли всерьёз размышлял над возможностями, которые открываются перед призраком при поиске преступников. Единственной помехой была неспособность перемещаться, и всё бестелесное существо Фреда сейчас наполняла надежда, что брат сможет решить эту проблему. — А покажешь мне эти фильмы? — спросил он несколько минут спустя. — Постараюсь найти что-нибудь подходящее, — пообещала Гермиона, широко улыбаясь.