Bye bye Paradise

Джорно рассмеялся. — Как ты можешь видеть звезды, когда на небе солнце? Фуго закрыл глаза и легонько обнял Джорно за плечи, коснувшись его губ носом: — Это бессмыслица. В тишине он услышал, как дыхание Джорно дрогнуло, и его веки защекотало, когда поток воздуха прошёл мимо. — Но ты привлёк меня, — он высказал то, что думал так честно и прямо. Он открыл рот и ощутил своё бьющееся сердце. Джорно без единого слова откинул чёлку и поцеловал его в лоб. Они ощупывали тела друг друга на диване, от шеи до предплечья, от талии до внутренней стороны бедра… очень осторожно прощупывали друг у друга скорлупу и уязвимость. Квадратная подушка упала на кремовый ковёр, Фуго снял галстук, раздвинул ноги и позволил Джорно помочь ему развернуться. Джорно спросил: «Я потревожил твою рану?» — мягко входя в него сзади. «Не беспокойся обо мне», — Фуго забыл, действительно ли он произнёс эту фразу, сжимая Джорно в самый раз, держа его талию, чтобы найти удобное положение для него. Он не слышал своего прерывистого голоса, только слышал, как Джорно сказал, что его кожа холодная, но твёрдая и гладкая, и это похоже на стекло, покрытое инеем и туманом. — Внутри жарко, — уверенно сказал Джорно. Фуго ворочался на диване, Джорно наклонился к мочке уха Фуго, как будто ему нужно было починить то место, где он проколол уши много лет назад. Он больше не обходил старую рану Фуго, нажимая на его пупок, медленно поднимаясь вверх руками, а затем крепко держась, толкая и нагнетая глубже. Ноги Фуго задрожали, и он достиг оргазма, а боль во всем теле исчезла. В этот момент они были тесно связаны, ничто не могло разлучить их. Фуго застонал, медленно выдохнул, повернул голову, чтобы поцеловать Джорно, его влажный язык запутался. Джорно надолго задержал дыхание и оторвался от губ Фуго. — Как ты можешь быть таким? Джорно вздохнул и медленно наполнил Фуго. Фуго, спотыкаясь, вернулся к нему с теми же словами, его тело дёрнулось, когда он принял его, и вскоре кончил во второй раз. Полупрозрачная жидкость увлажнила низ живота, как опрокинутое сгущённое молоко. Джорно все ещё был погружен в Фуго, но встал и прижал его к себе. Фуго посмотрел на рану на своём теле. Синяки и царапины исчезли, и не было никаких следов лечения. В этот момент он был раздражён непрошеными действиями Джорно, но беспомощно сжимал кулаки. Как будто внезапно вспомнив что-то, Джорно оперся на его плечо и сказал: — В Неаполе так много баров, и в них так много людей. Ты все равно подошёл бы ко мне (1). — Вы заказал то же вино, что и я. Джорно всплеснул руками. — Ты не мог вернуться в этот мир.

***

В эту ночь Фуго снились пустые улицы Неаполя, и на них лил дождь. Он бросился в оранжевую хижину, гром гремел за окном. «Футбол, футбол!» — Наранча вытащил из сумки картофельные чипсы и пиво, а Миста стукнул по телевизору и сказал, что он просто не может это видеть. Он чувствовал, что у него распухла голова от множества вопросов. Во-первых, позаботиться о девушке, которая была дочерью босса. — Мисс, не хотите выпить? — Триш Уна сидела на диване и кусала пальцы. Аббаккио, видя, что она не отвечает, положил ноги на стол, встал и развернул к ней два или три модных журнала; потом она заговорила с Аббаккио боком. Аббаккио махнул рукой и сказал: — Пусть у них обоих будут неприятности, подождите, пока Буччеллати повеселеет, — перешагнул через подушку, брошенную на ковёр, и наконец сел между Наранчей и Мистой. — Даже если ты уронишь телевизор, он не станет лучше работать, — посоветовал он Наранче. — Но я просто хочу посмотреть чемпионат, да здравствует неаполитанская команда! Два человека оказались такими же неугомонными, как дети. Миста сел и повздорил с Наранчей, тот стал кричать: «Аббаккио, Аббаккио!», прося о помощи. Возможно, способность Аббаккио могла бы найти причину поломки, но Аббаккио сосредоточился на Монтеверди в наушниках. В это время дверь отворилась, и Буччеллати ввёл в дом светловолосого парня. — Все, — услышал он голос Буччеллати, — это тот самый новичок, о котором я говорил вам два дня назад. Все посмотрели на них, но через некоторое время они разошлись. Аббаккио фыркнул и настороженно посмотрел на вошедшего. Он повернул голову, и его голос снова стал спокойным. — Сегодня вечером мы можем поиграть в карты. Завтра утром мы отправим телевизор в ремонт, а днём вернём его обратно. Мы сможем сделать повтор. Молния ударила на улице, и в комнате стало светло, как днём. Незнакомец подошёл к телевизору сзади, наклонился и открыл крышку. Затянул свободные винты внутри, а затем установил на место. Экран включился, и кто-то воскликнул. В этот момент он почувствовал отвращение и страх. Ошибался не новичок, а перемена, которую он приносил. Разум предупреждал его, что этот новичок разрушит их существующую беззаботную жизнь и ускорит их прогресс. Звуки футбольного матча заглушили разговор между новичком и Буччеллати. Триш сидела среди мальчиков и слушала разговор Мисты и Наранчи о футболе. Аббаккио сначала объяснял ей, стоя рядом, и увидел, что новобранец приближается. Он не выдержал и повернул голову в другую сторону. Фуго сел сзади и открыл пиво одной рукой — Там нет льда, — он перестал открывать холодильник, и Буччеллати спросил его, почему он не пошёл на футбольный матч. И пиво в его руке пролилось на пол, и в голове у него была только одна фраза: «Буччеллати, не уходи…» В это время новоприбывший повернулся к ним лицом, и Фуго перевёл взгляд. Свет померк, а звук и цвет стали пустыми. — Фуго, когда у тебя будет время, отведи новичка за кубиками льда, — Буччеллати встал и помахал вновь прибывшему, а Фуго поставил пустую банку из-под пива. — Вы ровесники, так что легко найдёте общий язык, — голос Буччеллати и звук футбола постепенно затихали, вновь прибывший молча держал зонтик у двери. Фуго вышел, и дождь хлынул ему за шиворот. — Мы уже встречались раньше. В полумраке он услышал, как кто-то сел прямо, и его прерывистый голос не умолкал. Может, он все ещё во сне, а может, и нет. Чёрная волна затопила город, и огни освещали воду, как горящая деревянная лодка. Пока они шли по тротуару, лёд в прозрачном пластиковом пакете начал таять. Тебе не нужно отвечать мне. Он вдруг почувствовал, что проснулся, и звук проезжающего по дороге мотоцикла пронзил его уши. Джорно сказал — два дня. — Если ты вернёшься в прошлое, я не пойду смотреть футбол с тобой в тот вечер, не говоря уже о том, чтобы ходить с тобой по магазинам. Я могу полностью избегать тебя, когда ты чужой. Ты также можешь продолжать жить, не зная этого, и сколько жизней назад я получил возможность уехать за границу для дальнейшего обучения и покинул Италию в две тысячи девятом году. — Тогда ты уже дважды разрушаешь мою жизнь. Раздались выстрелы, и дождь хлестнул его по коленям. Загорелся бар напротив, люди приходили и уходили из подпольного бойцовского клуба, судья дал свисток, кого-то увели, игра была окончена. — Очень сожалею.

***

Паннакотта Фуго открыл глаза. Комната была пуста, и проигрыватель играл «Along the Watchtower» Джимми Хендрикса. Пластинка на полке упала, и Фуго поднял с земли диски Майлза Дэвиса, Монтеверди и Тупака (2). Он вспомнил, как Буччеллати принимал девушек с опасным статусом и какими сложными заданиями они часто занимались. Это была вовсе не группа взаимопомощи в кампусе, а просто группа необычных людей с особыми способностями, которые собирались вместе, чтобы делать то, что они считали правильным. Он вспомнил, что впервые увидел Буччеллати зимней ночью. Молодой человек в белом костюме сказал ему: «Я формирую команду и нуждаюсь в рабочей силе». Они с Буччеллати прошли по тёмному коридору и подошли к нему. Первый оплот группы. Затем в команды один за другим вошли бывший полицейский Аббаккио, студенты Наранча и Миста. В первый год они все ещё сотрудничали с полицией и отвечали за закрытие дел. Время от времени Фуго посылали на переговоры в соседнюю группу уголовного розыска. Люди там были свирепые. Однажды он чуть не подрался с Иллюзо в Помпеях. Аббаккио послали забрать его обратно. В конце концов Буччеллати и руководитель противоположной группы вышли, чтобы решить этот вопрос. По мере того, как квалификация Буччеллати росла, вещи, с которыми они вступали в контакт, становились все более сложными, а их отношения с полицейским участком — еще более тонкими. Фуго спросил, почему Аббаккио пошёл в группу, чтобы помочь полицейскому участку тайно после того, как он вышел из полицейского участка. Если это просто для пропитания, команда могла заниматься розыском для богатых найти кошек и собак. Легко, безопасно и выгодно. Аббаккио махнул рукой и сказал, что не хочет говорить об этих вещах: «Зачем, черт возьми, нужна причина, если вы спросите Буччеллати, он не скажет вам причину. Наш шеф делает стоящие вещи». Без риторики, просто делать то, что говорят, и никогда просто не подметать снег перед вашей дверью. — Он идеалист. Музыка на проигрывателе закончилась, и гитара Джимми Хендрикса резко оборвалась. Фуго отложил диск Майлза Дэвиса. Он не мог больше думать об этом и дрожащими руками набрал номер Мисты. — Миста? — он попытался спросить, чувствуя необъяснимое волнение. Сразу после того, как он поднял трубку, не было слышно ни звука. Через некоторое время он услышал, как Миста сказал слабым голосом: — У меня небольшие неприятности. Пока не приходи.