Этот выбор наш

             Дин и сам не понимает, как они с Сэмом умудряются подняться на ноги и нагло усмехнуться в лицо Чаку. Боль во всем теле адская, но адреналин и рьяное желание увидеть бесславный конец Чака заставляют держаться.              — Вы чего лыбитесь? — зло и непонимающе спрашивает Чак, который явно теряет даже те остатки контроля, которые у него еще есть.              — Потому что, — медленно начинает Сэм, которому явно сложно говорить, — ты продул.              Чак замирает на миг, а потом поворачивает голову назад. За его спиной стоит Джек. Дин забывает дышать. В следующий момент решится все, без преувеличения — судьба мира. Джек должен справиться. Он должен. Он справится. Дин отчаянно заставляет себя в это верить.              Джек выглядит серьезным и спокойным. Чак странно меняется в лице. Мелькает мысль, что он что-то понимает. Что-то, что раньше времени он понять не должен. Дин хочет закричать Джеку, чтобы тот действовал немедленно, но не успевает.              — Привет, Джек, — Чак здоровается как ни в чем ни бывало, а потом недобро улыбается. — Вот значит, как вы решили сыграть?              Все идет не туда. Дин не понимает, чего они не учли, где прокололись. Он пытается бежать вперед, но падает. Перед глазами все плывет. Дин уверен, что это следствие травм, но когда тело охватывает ощущение невесомости, начинает подозревать, что дело в чем-то другом.              Удар о землю резкий и сильный. Дин пытается вскочить, но боль позволяет, может, только ползти. Зато хотя бы зрение снова фокусируется. От того, что он видит, Дин замирает. Грудь наполняется холодом изнутри. Не может быть. Этого не может быть.              Мир разрушен дотла. Он сожжен, засыпан толстым слоем пепла, усыпан трупами. Дин моргает, когда резко вспоминает, что в их мире людей нет. Чак позаботился о том, чтобы исчезли все, кроме них. От объяснения, которое приходит в голову, мороз окатывает новой волной: всемогущий ублюдок мог забросить их в какой-то другой мир. Очевидно, один из уничтоженных им же ранее.              — Сэмми, — хрипит Дин, убеждая себя, что ему просто лезет в голову всякая хрень. — Сэм.              — Я здесь, Дин, — тут же отзывается брат. — Но я не понимаю, какого черта?..              — Ага, я тоже. Нам надо… — Дин глотает «осмотреться», когда при новой попытке встать на ноги боль пробивает каждую клетку тела сильнее прежнего.              Все-таки Чак бил их совсем не как человек. Дин зло стискивает зубы и не сдается, пока не оказывается в вертикальном положении.              — Да, — соглашается Сэм, который с заметным трудом поднимается параллельно с ним. Становится чуть легче от знания, что они все еще понимают друг друга с полуслова. — Откуда начнем?              — Да черт его знает. — Дин жмет плечами и обводит взглядом руины вокруг них. Почти целое здание, похожее на магазин или небольшой склад, привлекает внимание мигом. Дин поднимает брови и тут же морщится. Лицо разбито конкретно, и боль вызывает каждое движение. — Эй, Сэмми, ты тоже это видишь? — на всякий случай уточняет Дин. Слишком уж инородно смотрится что-то почти целое в общей картине тотального разрушения. — Вон там.              — Здание? Да. Давай туда. Чем черт не шутит, вдруг там есть какие-то люди, — предлагает Сэм, сильно хромает, но подходит к нему и сжимает его плечо.              — Ну как же, — бормочет Дин, стараясь не думать о том, какую бездну отчаяния порождает в груди вид разрушенного мира.              — Я попробую помолиться Джеку. Может, Чак просто навеял нам что-то или… я не знаю. Но попытаться стоит, — говорить Сэму явно тяжело до сих пор.              Дин только кивает. Он слишком сосредоточен на том, чтобы не упасть лицом в землю через пару шагов. Сэм, похоже, молится прямо на ходу. Они медленно приближаются к зданию. Дин выдыхает, когда до обугленной двери остается всего пара шагов и мельком смотрит на Сэма с вопросом. Тот отрицательно качает головой.              — Ладно. Давай глянем, ждет ли нас кто-то внутри, — храбрится Дин, отказываясь мириться с пониманием, что они застряли неизвестно где.              Слабое бормотание Дин слышит в тот же момент, как они входят в помещение, очевидно, бывшее магазином электроники ранее. Поверить, что здесь есть кто-то живой, получается с большим трудом. Но взгляд уже останавливается на лохматом парне, который сидит прямо на полу, усыпанном осколками стекол, и напоминает безумца.              — Эй, эй, вы в порядке? — Сэм кидается вперед сразу же, будто и позабыв про боль и собственные увечья.              — Ааа, — выдает парень. Дин трясет головой, понимая, что от силы крика его слегка оглушило. — Вы кто такие? Как? Откуда? Вас он прислал, да?              — Он? — уточняет Сэм и поднимает руки, очевидно, не желая провоцировать парня, который все сильнее похож психа.              — Бог. Он был у меня. В этом магазине, понимаете? Много недель. Он требовал, чтобы я приносил ему вкусную еду и смотрел, как он разрушает миры. А потом он ушел. Он трогал меня за щеку, — парень хватается за свое лицо и на миг его взгляд становится блаженным. Дин хочет сплюнуть. — И сказал, что все будет хорошо. Но потом метеориты… Они падали и падали, все было в огне, все горело, понимаете? — парень вскакивает на ноги и возбужденно машет руками. Сэм отступает на пару шагов от него. — Все горело, и я горел, но я цел. Он сказал, что мне не надо бояться, что все будет хорошо. И я жив. Но я горел. Только мира… моего мира больше нет. Но я выжил в огне, я…              — Ага, мы уже поняли, ты прямо Копперфильд, — обрывает Дин, подозревая, что иначе парень, который явно слегка слетел с катушек после пережитого, не умолкнет вообще. — И что, кто-то еще тут выжил? Ты кого-нибудь искал?              — Искал? — парень переспрашивает с таким недоумением, словно узрел перед собой нерешаемую задачу.              — Проклятье, — цедит Дин, уже понимая, что от этого экземпляра они не добьются ровным счетом ничего, а помочь ему им все равно нечем.              — Так, спокойно, — привычно начинает Сэм. — Как тебя зовут? У тебя же есть имя?              — Имя? — парень моргает, но потом встряхивается. — Я Рон. Все звали меня Ронни. Ну, раньше. А теперь…              — Окей, Ронни, — перебивает Сэм, очевидно, специально не давая парню зацикливаться. — Как давно это был? Бог. Давно он был здесь?              — Я не знаю. Недели назад, наверное. Или месяц. Или много месяцев. Я горел. А потом я…              — Сэмми, забей, — требует Дин, когда терпение лопается с оглушительным звоном. Съехавший кукухой парень им не помощник, точно, и тратить на него время нет смысла. — Нам надо найти аптечку, жратву, бухло и способ свалить отсюда. Давай, погнали, осмотримся.              — Дин, мы не можем его просто бросить, — возмущенно протестует Сэм, но не продолжает, когда с улицы слышатся голоса.              Они звучат в отдалении, доносятся едва-едва, видимо, порывами ветра, но это точно человеческая речь. Дин двигает к выходу тут же, наплевав на сильное головокружение и нарастающую боль во всем теле. Сэм не отстает.              Взгляд останавливается на двух движущихся силуэтах сразу. Дин вглядывается, напрягая зрение так сильно, как может, и вздрагивает. Не узнать Ника, но намного вероятнее — Люцифера, нет ни шанса. В голове проносится мысль, что если до этого момента дело было просто дрянь, то вот теперь они в полном дерьме.              — Вот же сукин сын, — бессмысленно бормочет проклятье в адрес Чака Дин, не сомневаясь, что тот приложил к этому руку, и не успевает среагировать, когда земля вдруг несется прямо на него.              — Дин, — отчаянный вскрик, похоже, напуганного Сэма врезается в уши, но быстро теряется в абсолютной темноте.