***
Кошмар преследовал Эмму. Ей снилось, что она заперта в высокой башне, руки скованы тяжелыми железными цепями. Безнадежность и отчаяние заменили чувства, оплели сознание липкой паутиной. Стаи летучих мышей заполнили все пространство. Эмма задыхалась. Летучие мыши были внутри легких, внутри живота, ее внутренние органы были летучими мышами, и когда она открыла в немом крике рот — летучая мышь вылетела из него, царапая когтями разбухший язык. Появилась Реджина. В ней было что-то угрожающее, что-то такое, что заставляло желать ее и ненавидеть. Эмма чувствовала ее зов и не могла противиться ему. Реджина подошла к ней и сочно поцеловала в губы. И Эмма обмякла. Поцелуи Реджины были слаще вина, такие же терпкие, пьяные, и темный взгляд ее неумолимо засасывал в бездну, из которой не было спасения и в которой не было возрождения. Реджина была самим дьяволом в обличии невыносимо красивой женщины. Ее чарам было невозможно сопротивляться, она притянула к себе Эмму и впилась ей в шею, высасывая жизненную энергию, силу и желание бороться. Эмма проснулась в холодном поту, сердце бешено колотилось и никак не могло успокоиться. Во рту стоял горький привкус, язык как будто распух и не помещался за зубами. Сделав пару вдохов и выдохов, Эмма немного пришла в себя. Все это было только сном. Ужасным, кошмарным сном. Не более того. Умываясь, она заглянула в зеркало и заметила кровоподтек на шее и две маленькие ранки, как от зубов вампира, если бы только Эмма верила в вампиров. Но стоило приглядеться получше — синяк исчез. В полицейский участок пришел Грэм, вид у него был растерянный и отрешенный. Эмма хотела разузнать подробности той ужасной сцены на крыльце дома Реджины. Но Грэм ничего не помнил. Эмма готова была поверить в его кристальную честность, но только под воротником его рубашки она заметила красноречивый засос. И Грэм, смущенно потирая шею, никак не мог объяснить его происхождение. Впрочем, и эта отметка исчезла под пальцами так же быстро, как синяк на шее Эммы. Может быть, Эмма все еще спит, но как ей теперь отличить сон от реальности? Эмме казалось, что она сходит с ума. И это пугало и сбивало с толку. С ее восприятием что-то происходило. Она теряла ориентиры, которые держали ее на плаву все это время. Ей хотелось забыться, хотелось стать, как те блаженные жители, что плывут по кисельной реке и ничто не тревожит их безмятежный покой. А Реджина… Можно ведь просто делать вид, что ее не существует, что ее глаза не горят алчной злобой, не желают смерти. Главное — просто не злить ее, и тогда она не тронет тебя. Тогда все будет хорошо. Главное — просто не высовываться и не обращать на себя внимания. Все будет хорошо. Тихо и спокойно. Эмма выругалась, прогоняя пораженческие мысли. Нет уж! Не для того она здесь, чтобы потонуть в унылом течении полузабытой жизни. Она непременно узнает все. Эмма наконец-то добралась до библиотеки. Белль, милая девушка возле стойки, ничем не могла помочь, поскольку книг о строительстве Сторибрука и о его странной градоначальнице в библиотеке не было. Ни книг, ни газетных или журнальных заметок, ни собственного сайта на местном допотопном компьютере. Просто ни-че-го. Как будто Сторибрук не был построен, а появился сам по себе по мановению волшебной палочки, как в сказке. Взгляд Эммы упал на старинную книгу сказок. Когда Эмма взяла ее в руки, та едва не рассыпалась от ветхости. Между страницами проросли маленькие грибы. Автором книги был Генри Миллс, видимо, дальний предок Реджины, что делало чтение еще интереснее. В книге рассказывалась сказка о злом колдуне, который убил свою мать, чтобы обрести телесное бессмертие и могущество создавать миры. Но мир, который он создал, быстро потерял все краски, ведь колдун так и не смог простить себе убийство того единственного человека, которого еще был способен любить. И потеряв мать, колдун потерял себя, и бессмертие стало его узами, а не свободой, проклятием, а не спасением. Что случилось с колдуном дальше, Эмма не узнала: к ней подошла Белль и отобрала книгу. В ее взгляде что-то переменилось. Он стал жестким, холодным и очень темным. Она заговорила… голосом Реджины. — Иди прочь, Эмма Свон, иначе тебя ждет погибель! Эмма поняла, что нащупала ту самую ниточку, за которую стоило дернуть. Она попыталась обратиться к сознанию Белль, но это больше была не милая девушка, а марионетка в руках Реджины. Она набросилась на Эмму с кулаками, шипя и выплевывая жуткие проклятья. Книга порвалась, и ее листы разлетелись по библиотеке, на лету превращаясь в горстки пыли и пепла. Книга была потеряна. Эмма чувствовала себя виноватой и пыталась утешить расплакавшуюся Белль, но та вытолкала Эмму за дверь. — Больше никогда сюда не приходи! — выкрикнула Белль вслед Эмме.***
Эмма пришла к Грэму взволнованная. От рассказа о том, что случилось в библиотеке, он пришел в замешательство. Эмма попросила его рассказать недочитанную сказку, но Грэм не знал ее. Более того, он не смог рассказать даже о своем детстве, о сказках, которые он читал, игрушках, в которые играл. Эмму вновь посетило чувство, будто у Грэма, как и остальных в этом городе, нет прошлого. Все живут одним днем. И это странное существование было так далеко от представлений Эммы о полноценной человеческой жизни, что ей было больно смотреть на Грэма. Это Реджина сделала его таким пустым, Реджина сделала их всех такими. Своим колдовством, гипнозом, чем-то там еще. Эмма поняла, что окольными путями ей никак не добраться до истины. Если уж она хочет узнать все, ей нужно найти самое сердце зла. То есть встретиться с Реджиной лично. Она взяла Грэма за руку и потащила его за собой.