Till my breathing stops. // Пока у меня не остановится дыхание.

Бетси Добсон мягко улыбалась, но уголок ее губ слегка дернулся, когда Нил целенаправленно передвинул маленькую фигурку, стоявшую у нее на полке. Это было почти незаметно, но легкий выдох, вырвавшийся из ее рта, выдал ее. Он не чувствовал необходимости комментировать ее проблемы, но он был на грани. Ему нужно было что-то делать. Он не мог оставаться на месте, его ноги постоянно подпрыгивали, а дышать было тяжелее, чем обычно. Ваймак сидел в своем углу дивана, неотрывно глядя на него. Ему была ненавистна мысль о новой встрече с Прустом. Он так долго боролся, чтобы этот человек не появлялся в его жизни; очертания его лица начали расплываться в воспоминаниях, поскольку по ночам его преследовали кошмары. Чтобы представить себе его голос в бессонную ночь, Нилу требовалось усилие, и он был готов полностью отключить эту часть себя. Он больше не был испуганным ребенком, и ему не нужен был еще один призрак на хвосте. Это было невозможно. Нил уже должен был знать, что в его существовании нет места счастью. Но это не мешало ему принимать все, что подбрасывала ему судьба. Он мог играть в экси, и Ваймак заверил его, что Бетси хотела, чтобы он завязал с наркотиками. Это было больше, чем он мог когда-либо мечтать. Это было больше, чем он заслуживал. Он переступил с ноги на ногу, возвращаясь на диван. Тот неприятно прогнулся под его весом. — Твой психиатр скоро будет здесь, — заверила Бетси своим спокойным голосом. — Ты уверен, что не хочешь шоколада? Нил просто кивнул. Он не доверял себе настолько, чтобы схватить что-то настолько горячее прямо сейчас, потому что не был уверен, что не бросит это в Пруста, когда тот появится перед ним. Лучше было не рисковать понапрасну. — Он показался милым парнем, — просто сказала Бетси, пытаясь поддержать разговор. Нил усмехнулся в ответ, но она не выглядела оскорбленной такой реакцией. — Ты какое-то время не связывался с ним, не так ли? Что-то случилось? Он был сыт по горло бессмысленной жизнью живой марионетки, созданной его матерью. Это было нечто большее, чем обычный побег. Это было нечто большее, чем бессмысленное прятание от людей его отца. Он наконец добрался до кусочка свободы и был готов сделать что угодно, чтобы сохранить его. Это было не идеально. Над его шеей все еще висела гильотина в виде его отца. Он знал, что это вопрос времени, когда они доберутся до него. Он с самого начала знал, что его время на исходе. Он хотел насладиться предоставленной ему свободой. Он хотел чувствовать себя свободным на корте. Он хотел, чтобы его убили трезвым, а не смеющимся, как маньяк. Он был готов снова встретиться с Прустом. У него в кармане был нож на случай, если ситуация выйдет из-под контроля. На этот раз он сможет защитить себя. Он был здесь не один, дверь не была заперта. Его мать была мертва. Ваймак и Бетси были с ним в комнате. Затем дверь открылась. Нил не был готов снова встретиться с Прустом. Нил поднял на него глаза, почти сразу же глубже погрузившись в диван. Ваймак поднялся со своего места, подходя к доктору с усталым выражением лица. — Я Дэвид Ваймак, — просто сказал он, поднимая руку для рукопожатия. — Тренер Нила. Пруст поднял на него глаза, поправляя сползшие с носа очки. Прошло несколько секунд, прежде чем он, наконец, пожал ему руку. — Доктор Уильям Пруст, — представился он, и Нил коснулся пальцами кожи своих бедер. — Психиатр Нила. Пруст несколько секунд смотрел в его сторону, прежде чем Бетси тоже присоединилась к Ваймаку. — Я Бетси Добсон, — весело представилась она, легкая улыбка на ее лице подчеркнула легкие морщинки на щеках. — Это я настояла на том, чтобы связаться с вами. Пруст просто кивнул головой, его взгляд снова переместился на Нила. Он чувствовал себя беззащитным. Его пальцы задрожали, поэтому он заставил себя положить руки под бедра. Пруст оглядел офис, прежде чем его взгляд, наконец, переместился на диван. — Могу я присесть? После такой долгой поездки у меня немного болят ноги. Бетси кивнула головой. — Конечно. Она также вернулась на свое место рядом с Ваймаком. Они сели рядом на диван перед ним, оставив Пруста присоединиться к Нилу. Теоретически это было вполне объяснимо. Бетси и Ваймак знали друг друга, в то время как Пруст был психиатром Нила. Такая рассадка была вполне логичной, но одной мысли об этом было недостаточно, чтобы остановить дрожь по спине Нила. Ему хотелось ударить его. Ему хотелось впечатать его лицо в стену. Он остался на своем месте. — Как у тебя дела, Нил? — ласково спросил Пруст, слегка наклоняясь в его сторону. — Мы давно не виделись. Конечно, они этого не делали. Нил позаботился об этом. — На то была причина, — парировал Нил, не в силах контролировать себя. — Вы мне не очень-то нравились. Пруст усмехнулся, как будто это его позабавило. Его внимание переключилось на Бетси и Ваймака. — Я не думаю, что мы должны тянуть дольше, чем это необходимо, — признал он. Бетси кивнула головой. — Вы сказали мне, что хотите избавить Нила от приема лекарств. Почему? Бетси откашлялась. — Они довольно сильные, — сказала она. — На мой взгляд, слишком сильные для такого молодого человека. — Я бы не прописывал их без причины, — ответил Пруст, вздыхая. В его голосе звучало такое фальшивое разочарование. Рука Нила дернулась от желания схватить что-нибудь, чтобы бросить в него. — Это было действительно трудное решение. Глаза Бетси слегка сузились. Ее взгляд переместился с Пруста на Нила, как будто она пыталась понять смысл его слов. Нилу следует поздравить ее с усилиями. — Могу я спросить вас почему? — Наконец спросила Бетси, откинувшись на спинку дивана. Ваймак тоже выглядел заинтригованным, и ему не очень удавалось это скрывать. — Я бы не хотел ставить Нила в неловкое положение, — пробормотал Пруст, его голос был немного хриплым, отчего у Нила скрутило внутренности. Он почти усмехнулся, услышав очевидную ложь. — В конце концов, для него это новый старт. Нет необходимости ворошить прошлое. — Я уже согласился, — оборвал его Нил, пренебрежительно махнув рукой. — У меня нет никакого достоинства, которое я мог бы сохранить, док. — Это ложь. — Пруст вздохнул, его голос смягчился. — Мы говорили об этом, Нил. У тебя есть достоинство, и ты имеешь полное право держать при себе все, что захочешь. Нил этого не помнил. Он вспомнил пальцы Пруста у себя во рту, когда тот уговаривал его ничего не говорить. Он помнил, как первая таблетка была засунута ему в горло, пока он плакал. — Конечно, — усмехнулся Нил. — Это было главной темой нашего последнего разговора, не так ли? Пруст несколько секунд смотрел на него, прежде чем его внимание переключилось на людей, сидящих на другом диване. — Вы уверены, что хотите услышать об этом? Я ничего не имею против того, чтобы оставить Нила своим пациентом, — предложил он, но Бетси и Ваймак только кивнули головами. — Я знаю его с четырнадцати лет, так что, вероятно, так будет лучше и для него. — У Бетси классный офис, — почти сразу объявил Нил. — Я хочу оставить ее. Ваш офис был скучным. Бешено колотящееся сердце эхом отдавалось в груди. — Спасибо, Нил, — ответила Бетси. — Но я понимаю опасения доктора Пруста. Ты уверен, что готов сменить психиатра? Я ничего не имею против того, чтобы приспособиться к ситуации. Я могу быть психиатром твоей команды, но это не меняет того факта, что он специалист, который знает тебя много лет. — Я хочу оставить вас, — процедил Нил сквозь зубы, закатывая глаза. — Я не люблю повторяться. — Вы слышали его, — сказала Бетси, обращаясь к Прусту. — Он не совсем в том состоянии, чтобы принимать такие серьезные решения, — настаивал Пруст. — Вы здесь с его тренером, доктор Добсон. Вы уверены, что вас достаточно, чтобы позаботиться о нем? Я действительно серьезен, когда дело касается моих пациентов. — Я тоже серьезна, — возразила Бетси, сохраняя спокойствие. — Нил проявил инициативу, пригласив своего тренера принять участие в этой встрече. — О, это была его идея? — Пруст слегка наклонил голову. — Приятно слышать. У Нила были проблемы с мужчинами постарше из-за его предыдущего опыта, поэтому я действительно беспокоился, что эта ситуация заставит его нервничать. Бетси кивнул головой. — Предыдущий опыт? — Спросил Ваймак, нарушая тишину. Челюсти Пруста слегка сжались. Нила изрядно заинтриговала придуманная история. Он ухмыльнулся, откинувшись на спинку дивана. — Жизнь с отцом, — объяснил Пруст с легкой грустью в голосе. — Это действительно повлияло на его восприятие мира. Нил усмехнулся про себя. — Я уже говорил вам, что вы можете объяснить, — настаивал он с притворной храбростью. — Давайте, док. Это вы сказали, что мы не должны тянуть дольше, чем необходимо. Он не осмелился взглянуть на другой диван, переведя взгляд на полку. Фигурка, которую он передвинул ранее, выглядела потрясающе, и его внимание остановилось на ней. — Отец Нила был действительно властным человеком, — наконец признал Пруст. Его голос звучал так, как будто он говорил о чем-то очень сложном, и Нил рассмеялся про себя, услышав это. — Но это не было причиной его визитов, поэтому я не думаю, что мне стоит вдаваться в подробности. Возможно, сейчас Нила это не волнует, но он всегда любил держать все при себе. Он оказал мне свое доверие, и я не стану пользоваться его состоянием. — Это понятно, — ответила Бетси, слегка ерзая на диване. — Но меня больше интересует ваше решение прописать ему эти лекарства, если это не проблема. — Конечно. — Пруст кивнул головой. — Но сначала я хочу заверить вас, что Нил сильно повзрослел с тех пор, как я был вынужден принять это решение. Он был моим пациентом последние пять лет, и я с радостью наблюдал за его изменениями. Нил громко рассмеялся, но Пруст никак не отреагировал. Он явно игнорировал его, вместо этого сосредоточившись на Бетси. Ваймак, наоборот, перевел взгляд на Нила, но тот промолчал. — Он был новичком в школе, — Пруст наконец начал рассказывать историю, его голос снова стал печальнее. — Его мать ушла от его отца, и Нил не был приспособлен к школе. Он начал проявлять жестокость, но никто и глазом не моргнул. Ваймак все еще смотрел на Нила, поэтому тот просто пожал плечами в ответ. — Когда Нил сказал мне, что он играет в экси, я забеспокоился, — признался Пруст. — Он был действительно жестоким человеком, когда я встретил его в первый раз. Нила заставили пройти терапию, потому что он чуть не убил своего одноклассника. Комната наполнилась напряжением, и Нил громко хмыкнул себе под нос, чтобы нарушить тишину. — Убил? — Повторил Ваймак, подняв брови. — В его файлах об этом ничего нет. — Родители другого ребенка оказались очень понимающими и просто потребовали для него терапии, — ответил Пруст. — На самом деле это было чудо. Я знал, что у Нила впереди блестящее будущее. Нил ухмыльнулся, услышав это. — Вы всегда верили в меня, док, — сказал он без колебаний. Он почувствовал на себе пристальный взгляд Пруста. — Не так ли? — Конечно, Нил. — Пруст вздохнул. — В конце концов, ты мой пациент. — Значит, он чуть не убил ребенка, а родители ребенка ничего не сделали? — Ваймак поднял брови. — Да. — Пруст кивнул головой. — Они потребовали лечения, и матери Нила приходилось оплачивать счета ребенка в больнице. Нила также перевели в другую школу. — Когда ему было пятнадцать, — медленно произнес Ваймак. — Это есть в его личном деле. Он сменил школу, когда ему было пятнадцать. — Все верно, — объявил Пруст. — Сначала я не хотел назначать Нилу никаких лекарств, думая, что его поведение было реакцией на травму. Я быстро понял, что это нечто большее. — Нечто большее? — Он жаждал насилия, — ответил Пруст. — Это было нечто большее, чем реакция на травму. Он хотел причинять людям боль и получал от этого удовольствие. Он начал манипулировать своей матерью, заставляя ее чувствовать себя никчемной. Он не собирался так легко меняться, и я был вынужден предпринять такие меры, как назначение этих лекарств. Мне это не нравилось. Иногда я все еще чувствую, что мог бы сделать что-то большее. Это было безумие. Он не был своим отцом. Нил не находил утешения в насилии. Он хихикнул, не в состоянии вести себя прилично, услышав такую нелепость. — Я ничего подобного не заметил, — сказал Ваймак, слегка нахмурившись. — Он великолепно приспосабливается, — ответил Пруст. — Возможно, даже сейчас у него в кармане нож. Сердце Нила пропустило удар, с его губ слетел смешок. — Это так? — Ваймак наклонил голову, сосредоточив внимание на Ниле. Нил сунул руку в карман, вытаскивая нож. Ваймак вздохнул, как будто был разочарован. Нил не обратил внимания на то, что у него внутри все сжалось. Это не было оружием. Нил не стал бы бросаться с ножом на других, если бы они не пытались причинить ему боль. Это был способ защититься. Дать себе выход, если все остальное не поможет. Он понимал, почему Ваймак не мог этого понять, особенно после того, как услышал ложь Пруста. — Как я уже сказал, с тех пор он сильно вырос, — наконец сказал Пруст, снова поправляя очки. — Я думаю, что уменьшить его дозы — отличное решение. Но, боюсь, тогда вы не сможете его контролировать, доктор Добсон. К тому же экси — довольно жестокий вид спорта. Нил не позволил бы ему помешать ему играть в экси. Он подвел черту под этим. — Я играл в старшей школе, — почти сразу объявил Нил. Его тон был раздражающе жизнерадостным. — Вы не знали, потому что я намеренно вычеркнул тебя из своей жизни. — И это была плохая идея, — ответил Пруст. — Что, если ты повторишь это с доктором Добсон? — Я ему не позволю, — сказал Ваймак, скрещивая руки на груди. Глаза Нила снова сосредоточились на татуировках. — Ему придется, если он хочет быть частью моей команды. — А если он передумает? — Не передумаю, — оборвал его Нил. — Я хочу играть в экси. Даже сейчас, когда его организм был переполнен наркотиками, Нил хотел играть в экси. Он хотел чувствовать корт под ногами и сжимать пальцами ракетку. Он хотел услышать скрип спортивной обуви. Он хотел играть. — Это то, что ты думаешь сейчас, — настаивал Пруст. — Но все может измениться. — Я думаю, что это решение Нила, — мягко заявила Бетси, уперев локти в колени. — Я с радостью поддержу его. Пруст кивнул головой с излишней суровостью. — У меня есть свои опасения. — Перебил Ваймак. — Нила тошнит почти каждый день. Он старается быть незаметным, но в последнее время я стал замечать это. Глаза Пруста расширились, его пальцы забарабанили по колену. — Принимает ли он таблетки, как положено? — Спросил Пруст, вытирая лоб тыльной стороной ладони. — По одной таблетке каждые четыре часа. Если он не примет их вовремя, его будет тошнить. — И это все? — Ваймак поднял брови. — Он просто не принял их вовремя? — Думаю, да. — Пруст кивнул головой. — Нил? — Может быть. — Он пожал плечами. — Мне поднять руки над головой? Вы арестуете меня, док? — Не будь смешным, — ответил Пруст. — Я не могу контролировать тебя, Нил. — Вот почему я думаю, что с этого момента я должна заботиться о нем, — вмешалась Бетси. — Я всегда здесь и с радостью помогу ему. Для вас было бы проблематично бывать в Пальметто каждую неделю. Пруст явно обдумывал ее слова. Его челюсть слегка сжалась, и Нил положил ноги на мягкий диван, подтянув колени к груди. — Возможно, — наконец объявил он. Улыбка Бетси стала немного шире, отчего морщинки на ее лице стали еще заметнее. — Тем не менее, я не откажусь от своей заботы о нем. Он был моим пациентом так долго, и я хочу иметь подробную информацию о его лечении и состоянии. — Мы можем это устроить, — подтвердила Бетси, кивая. — Мы составим расписание наедине. — Нил. — Пруст повернул к нему голову. — Подумай об этом, ты уверен? — Так было бы проще, док, — усмехнулся Нил. — Вы довольно занятой человек, верно? Бетси хороший психиатр. Пруст наконец кивнул головой, вставая с дивана. Нил решил не двигаться, оставаясь на своем месте. — Я благодарен, что вы связались со мной, — сказал он, обращаясь к Бетси. Она тоже встала со своего места, подходя к нему. — Я действительно беспокоился о Ниле. — Он в надежных руках, — ответила она. — Было приятно познакомиться с вами, доктор Пруст. Я скоро позвоню вам. — Я буду ждать, — только и сказал он. Ваймак не встал, чтобы проводить Пруста. Вместо этого Бетси вышла с ним наружу, беззаботно болтая о чем-то неважном. Нил расслабился на диване. — Так вот оно что, — заявляет Ваймак, как только они оказываются вдвоем. — Ты не принимал таблетки, поэтому тебя тошнило. — Да. — признал Нил. — Скажи мне об этом в следующий раз. — Тренер пренебрежительно махнул рукой. — Я боялся, что ты сделаешь это на моем корте. — Вы не злитесь, — сказал Нил, слегка прищурив глаза. У него пересохли губы. — Я думал, что вы будете. — Ты не жесток. — Ваймак пожал плечами. — Я не думаю, что твой психиатр некомпетентен, но ты не бросался на меня, когда у тебя была ломка. — Вероятно, я был слишком усталым. — Или ты почувствовал, что тебе это не нужно, — ответил Ваймак почти скучающим тоном. — Я прожил намного дольше тебя, малыш. Что этот ребенок с тобой сделал? Нил ухмыльнулся. Не было никакого ребенка. Нил даже не ходил в начальную школу, слишком сосредоточенный на том, чтобы следовать примеру своей матери. Слишком боялся, что отец отрубит ему голову. — Думаю, тогда я не услышу ответа. Нил только кивнул головой. — Если ты боишься, что мы передумаем снимать тебя с этих таблеток, то не стоит, — добавил Ваймак, его взгляд переместился к окну за спиной Нила. — Я уже говорил тебе, что я здесь, чтобы дать вам всем шансы. Ты не особенный. — Я ничего не боюсь, — ответил Нил, чувствуя, как в его сдавленной груди зарождается новый взрыв смеха. — Особенно этого. — Хорошо. — Ваймак положил руку на спинку сиденья. — Потому что тебе здесь нечего бояться. Дверь снова открылась, но на этот раз внутрь вошла всего лишь Бетси. — У тебя все хорошо, Нил? — сразу же спросила она. Нил просто кивнул головой, улыбаясь ей. — Это был довольно утомительный разговор. — Я играю в экси с Кевином Дэем, — ответил Нил, закатывая глаза. — Вы ничего не знаете об утомлении. Бетси тихо хихикнула, усаживаясь на диване. — Мое заявление не изменилось, — заверила она. — Мы будем постепенно снижать твои дозы, пока ты не очистишься. Я знаю много более хороших вариантов, когда дело доходит до лекарств. Я не могу гарантировать, что тебе не придется принимать никаких таблеток, но они и близко не будут такими сильнодействующими, как те, которые ты принимаешь сейчас. Это было лучше, чем ничего. — Сколько времени это займет? — Спросил Нил, наклонив голову. Его левое колено начало дергаться. — В лучшем случае несколько месяцев, — призналась Бетси. — Я знаю, это звучит долго, но я не могу рисковать. Ты принимаешь их с шестнадцати лет, верно? Значит, Пруст солгал об этом. Нил резко кивнул головой. — Это большой период времени, — пробормотала она. — Это не меняет того факта, что мы можем с этим справиться. Но я не приемлю никаких задержек с приемом таблеток. Я знаю, что они не самые лучшие, но отказ от них только усложнит тебе жизнь. Нил прикусил внутреннюю сторону щеки, хмыкнув. — Мы будем постепенно изменять время приема доз, — добавила она. — Мы хотим, чтобы твоё тело привыкло к матчам, чтобы не пришлось принимать таблетку в середине матча. Нил кивнул головой. — Ты можешь сказать мне, если имеешь что-то против, — настаивала Бетси, заметив его молчание. — Я здесь ради тебя, Нил. Я не хочу ничего делать против твоей воли. Все упоминали о его воле, как будто она их действительно волновала. Нил сцепил пальцы на коленях, положив подбородок на колено. — Я не хочу играть в экси, находясь на наркотиках, — наконец ответил Нил, ухмыляясь. — Я не буду этого делать. Бетси немедленно обменялась взглядом с тренером. — Это рискованно, — наконец сказала она. — Ты не сможешь сыграть больше половины матча, верно? — Я знаю, — усмехнулся Нил. — Меня будет тошнить в конце матча, поверь мне, я знаю это лучше, чем кто-либо другой. — Тогда почему? — Спросил Ваймак. Нил пожал плечами, обдумывая свои следующие слова. Его пальцы дрогнули. — Мне нравится думать об экси как о своего рода свободе, — пробормотал он наконец. — Мне не нравится думать, что наркотики разрушат мою свободу. Решение не заняло много времени. Нил Джостен будет трезв во время игры на корте. Нил Джостен будет трезв.