Шабаш на ранчо

Недолго думая, соседи по палате быстро договорились с друзьями, чтобы их подвезли на ранчо и пошли к доктору, чтобы тот их выписал. На самом деле, в больнице стараются выписывать как можно раньше, если, конечно, есть условия для проживания больного. Так что Цеппели не стал их задерживать и отпустил пациентов, назначив дату следующего осмотра. Отец Джонни, когда узнал, что Диего будет жить на ранчо, и в самом деле свирепо вращал глазами и пытался что-то сказать, но изо рта вырывалось лишь невнятное бормотание — речь пока не восстановилась. — Джонни, ты только не борзей, иначе он вышвырнет нас с ранчо, а тебя вычеркнет из завещания. Пусть и дальше думает, что всё по-прежнему в его власти, просто он сделал тактическое отступление. Джонни надул губы, но согласился. В конце концов, Диего ему удалось отстоять, а насчёт гостей… всё будет, но не сразу, как говорится. Тем более почему-то гости — это ненормально, а вот нанимать на работу нечистых на руку людей — очень даже. В первую очередь они проверили бухгалтерию и обнаружили кучу недостач. — Вот это удивительная наглость! — сказал Брандо, — нет бы дождаться, пока всё утрясётся, а потом потихоньку тянуть копеечку. Едва хозяин утратил дееспособность — сразу начал хапать! Они с результатами проверки пошли к отцу. — Предлагаю дать ему возможность спасти своё лицо. Либо он уходит добровольно, либо он всё равно уйдёт, но уже недобровольно и с обращением в полицию. Слушая жалобы старика, что только поисков нового бухгалтера ему не хватает в нынешнем положении, Диего помалкивал. «Бухгалтер — это только начало» — думал он. — Джонни, а у твоего отца всё так плохо со здоровьем или есть перспективы? — Вообще-то есть, — сказал парень, — врач говорит, что если он будет стараться, то даже сможет полностью восстановиться. Но это в оптимистичном варианте. А реально на что стоит рассчитывать — ходить с палочкой и кое-как разговаривать. — То есть таким здоровым, как раньше, он уже не будет. — Можно сказать и так.

***

В доме пропала табакерка. — Может он сам её куда-то задевал! — сердился встрёпанный Джонни. — И куда же он мог её задевать? — сказал Диего, — он парализован и кроме того не курит. Сейчас точно не курит. — Не понимаю, из-за чего тут сыр-бор устраивать! — Ну-ну, Джонни, давай всё-таки попробуем разыскать, а то его второй инсульт хватит. Скажи, а у этой табакерки есть материальная ценность или это чисто семейная реликвия? — А какое это имеет отношение? — Самое прямое. Понимаешь, семейной реликвией может быть и фасолина передаваемая из поколения в поколение, вот только за неё коллекционер антиквариата не даст и ломаного гроша. — И что это значит? — Как ты не понимаешь! Если у неё есть ценность, значит украли чтобы загнать где-нибудь за деньги. Тогда она всплывёт на Ebay или Amazon или в антикварном магазине, если у вора не хватит ума самому найти покупателя. Если же это просто безделушка — ну тогда это совсем другой вопрос, зачем её воровать. Может быть, это ты её взял, чтобы досадить отцу? — Мне не нужно ничего делать, чтобы досадить отцу, он и так расстроен фактом моего существования! — Ладно, извини. Тогда скажи отцу, чтобы он никому не говорил, что украли табакерку, пусть он попросит горничную прибраться в комнатах и поискать её.

***

На следующий день случился скандал — табакерка была найдена у старого конюха по имени Роджер. Отец Джонни был вне себя от гнева и чуть не вызвал полицию. Его остановил лишь тот факт, что это была безделушка, к тому же её уже нашли, так что никто бы не стал заводить дело. — Что-то тут не увязывается, — сказал Диего, — где нашли табакерку? — На полке за вещами. — Обычно украденное прячут намного тщательнее, а тут почти на виду. Диего и Джонни пошли к Роджеру. — Да не крал я эту табакерку! Я понятия не имею, как она там оказалась! — старик утирал пот со лба. — Я вам верю, — сказал Диего. Джонни открыл рот, но тот пихнул его локтем — мол, помалкивай. — Ну хоть кто-то мне верит! А хотя какая разница, мне всё равно придётся уйти. — А кто мог иметь зуб на вас? — Так… Здесь есть молодой конюх Сэм, у него в деревне подружка имеется. И он приводил её на конюшню… ну вы поняли зачем. — Трахаться что ли? — Фу как грубо молодой человек. Ну да, за этим. Я их застукал пару раз и гонял их прочь. Надо было родителям девушки сказать, что их дочь водит шашни с конюхом. — Значит так. Вы громко сетуйте, что вас отсюда увольняют. Затем идите к хозяину и просите пару дней отпуска, сказав, что появились срочные дела, которые нужно немедленно уладить перед переездом. — Зачем? — Я думаю, у нас есть возможность разоблачить настоящего вора. Но вы должны уехать.

***

— Попались, голубки! Команда из Диего, Джонни и ещё нескольких людей из поместья застали любовников так сказать на месте преступления. Джонни сделал снимок на смартфон. — Что вы делаете?! — кричал конюх, судорожно ища штаны. — Значит так Сэм, либо ты идёшь к хозяину и говоришь, что это ты украл табакерку и подкинул её Роджеру. Либо мы отправим эти фото родителям Розмари. — Не надо! — завизжала девушка. — В деревне нравы суровые. Не думаю, что родители Розмари будут в восторге от того, что их дочь трахали на конюшне. Не так ли, Сэм? — Да пошёл ты!

***

— И кого только девушки не любят, — заявил Диего. — Ты к чему это? — Этот Сэм не хотел тратиться на номер в гостинице и приводил её на конюшню для половых утех. Любой уважающей себя девушке стоило бы послать на хрен за подобное, а она прилетала к нему на крыльях любви. Тьфу! — Ладно, это уже не имеет значения. Теперь ему всё равно придётся уйти с ранчо, — сказал Джонни. Друзей заметил Роджер, прибывший на своё прежнее место работы. — Спасибо, спасибо! — старик тряс Диего за руку, — я даже не наделся, что кто-то за меня заступится. — Может быть, я тоже не хочу, чтобы конюшню превращали в траходром. — И всё-таки следите за языком, мистер Брандо.