Coming Down

В холодном коридоре тяжело дышал полуобнаженный Алекс. Он боязливо озирался, но вроде никто не шел. Дэниела в кабинете не оказалось – было закрыто, и единственным другим местом, где Алекс мог его найти, был кабинет Дэвида. Минусом было то, что и сам Дэвид вероятнее всего внутри. А в худшем случае Дэниела там вообще не окажется, и Алекс останется один на один со своим палачом. Взвесив все за и против, парень решил пойти ва-банк. Он больше так не может! Он не выдержит этих пыток! И Алекс побежал к кабинету Дэвида. Босые влажные ноги разъезжались на паркете. Пару раз Алекс чуть было не упал, но осторожничать времени не было. Нил сказал – пять минут. Около минуты Алекс выждал в душевых, чтобы расчистить себе путь, потом потерял пару минут у кабинета Дэниела. Времени осталось всего ничего. Когда Алекс распахнул дверь кабинета, его сердце радостно забилось – Дэниел был внутри. Как и Дэвид, но это мелочи. – Алекс, что… – спросил нахмурившийся Дэниел, но договорить не успел, потому что его перебил вскочивший на ноги Дэвид: – Ты какого черта здесь забыл? Но Алекс не смотрел на него. Его серые блестящие от болезненного возбуждения глаза были устремлены только на Дэниела. Его надежда, его спасение. – Дэниел, я прошу тебя, останови это, – взмолился Алекс, заламывая руки. – Рот свой закрой! Не обращая на Дэвида внимание, Алекс выпалил: – Он пытает меня! Дэниел, он пытает меня! Пожалуйста! – Заткнись! Только тогда Алекс глянул на Дэвида – тот весь побагровел от злости. Правая рука сжата в кулак. Казалось, вот-вот накинется. Но сейчас Дэвид волновал Алекса меньше всего. Парень перевел взгляд на Дэниела – тот, по-видимому, не осознавал всю чудовищность ситуации. Тогда Алекс позволил полотенцу упасть. Он повернулся спиной к Дэниелу, показывая тому истерзанное тело. Ягодицы и бедра были сплошь покрыты синяками всех оттенков желтого, зеленого, синего, фиолетового. От старых до совсем недавних. Алекс провел рукой по вздувшимся петелькам и со слезами в голосе проговорил: – Посмотри, что он со мной сделал! Что он делает со мной! За спиной было тихо. Так тихо, что Алексу показалось, он оглох. Очень медленно Алекс обернулся на Дэниела – тот не выглядел ни пораженным, ни даже удивленным. Скрестив руки на груди, он сказал: – Я зайду позже, Алекс, и мы поговорим. Парень в ужасе прижал руку к дрожащим губам. «Боже, – думал он, – боже… Неужели Дэниел одобряет эти пытки?!» Тем временем красный от гнева Дэвид посмотрел поверх Алекса, и его губы на мгновение сжались в тонкую линию. – Какого черта этот полоумный стоит голый у меня в кабинете? – Простите, доктор, – выдохнул Нил за спиной Алекса. – Принеси сюда его одежду и забери этого ненормального. В палате привязать! Будет теперь все время в смирительной рубашке ходить! – Да, доктор. Алекс в страхе оглянулся было на Нила, но тот уже скрылся в коридоре. Надежда на помощь, на спасение. Все рушилось. Разваливалось на глазах. Сердце Алекса заходилось от ужаса. Словно тонущий, он ухватился за соломинку, и подбежал к Дэниелу. – Спаси меня! – молил Алекс. – Он же меня искалечит! Циничные слова Дэвида прозвучали жестко, безжалостно: – Ты еще на колени встань. Алекс вздрогнул, осекся. А потом снова посмотрел на Дэниела, чувствуя, как все утекает сквозь пальцы: – Дэниел! Любимый! И в этот момент Дэвид зло рассмеялся, но Алекс не обращал на него внимания. В спокойном, чуть уставшем лице Дэниела он видел его единственную надежду. Заламывая руки, Алекс взмолился: – Спаси меня! Тяжело вздохнув, Дэниел повторил: – Я зайду к тебе после обеда, и мы поговорим. Обещаю. Сердце замерло в груди. Все пропало! В этот момент в кабинет забежал запыхавшийся Нил. – Давай, Алекс, – негромко сказал он и, потянув парня на себя, начал одевать его. А Алекс, словно покорная кукла, поднимал ноги, протягивал руки. На губах горчило поражение. – Зафиксировать его, доктор? Алекс не слышал, что ответил Дэвид. Рука Нила на запястье Алекса была непривычно грубой. – Ну и зачем ты так со мной? – спросил он у Алекса уже в палате. Алекс пожал плечами. Зачем слова, если его жизнь окончена. Теперь его ждут только муки. Бесконечная пытка. Дэвид не успокоится, пока с него кожа лохмотьями не сойдет. – Вот кого доктор Викер теперь вычитывать будет? Алекс качнул головой и отвернулся от Нила, еле дошел до кровати и, упав ничком, отвернулся к стене. Если Нила Дэвид будет вычитывать, то Алекса явно искалечит. Сейчас еще и к кровати привяжут. Всхлипнув, Алекс спрятал лицо в подушке. – Тебе принести что-нибудь? – спросил Нил, и голос его прозвучал мягче. – Нет, – глухо выдохнул Алекс.

***

Алекса знобило и трясло от нервов – он укутался в одеяло с головой, тщетно пытаясь согреться и успокоиться. Его не радовало даже то, что вопреки угрозам, к кровати его так и не привязали. Нил ушел, а Алекс все ждал Дэниела, уже и не веря, что тот придет. Дэниел обещал, но после этого его взгляда, после абсолютного полного принятия того, что Дэвид пытает его, Алекс понимал – он не зайдет. Сильнее завернувшись в одеяло, Алекс не сдержал слез. Наверное, Алекс задремал, потому что очнулся он с гулко бьющимся сердцем, охваченный каким-то первобытным ужасом. Только потом понял – его разбудил поворот ключа в замке. «Хоть бы не Дэвид. Хоть бы не Дэвид!» Стул с шумом прошелся по паркету; кто-то сел рядом с кроватью, а Алекс боялся повернуться и увидеть свой самый большой страх. – Алекс… Сердце на мгновение замерло и вновь часто забилось. Резко повернувшись на бок, Алекс улыбнулся Дэниелу. – Ты пришел? – радостно, со счастливой улыбкой. Дэниел же смотрел на него ровно, и по выражению его лица нельзя было угадать, о чем он думает. – Да, я же сказал, что зайду. Глаза Алекса увлажнились. Упираясь ладонями в кровать, он поднялся и сел по-турецки, приваливаясь спиной к стене, – зад заныл. – Дэниел. Мне было так плохо, почему ты не заходил ко мне? Дэниел смотрел внимательно, немного печально. – Я заходил, ты просто не помнишь. Моргнув, Алекс задумался. Действительно ли Дэниел заходил? Алекс думал, что тот ему снился… – Мне было так плохо, – выдохнул Алекс. Дэниел кивнул. – Посмотри на меня, Алекс, – попросил он, и Алекс тут же вскинул на него взгляд блестящих серых глаз. – Тебе было плохо. Но если ты опять возьмешься за старое, в следующий раз будет гораздо хуже. Стыдно. Страшно. Хотелось отвернуться, но Алекс не мог оторвать от него испуганного взгляда, а Дэниел очень серьезно продолжил: – Будет раз в десять больнее. Уже не бросишь просто так. – Я знаю, – с несчастным видом проговорил Алекс, его губы дрожали. – Ответь мне честно, Алекс, – попросил Дэниел. – И важно, чтобы ты сказал мне правду. Он замолчал, ожидая реакции парня, и тот неуверенно кивнул. – Ты хочешь? Алекс тяжело сглотнул. Он понял, о чем говорит Дэниел, и на душе стало так тоскливо. Он подвел Дэниела, подвел Робби. И себя самого тоже подвел. – Нет, – признался он. – Нет! И сам удивился, что он действительно не хотел. Ни капли. Никогда больше. Лишь бы только этот кошмар не повторился! Какое-то время Дэниел просто смотрел на него – его голубые глаза буквально пронзали парня. – Хорошо, если так. И тогда Алекс решился. Привстав, он спустил штаны. – Смотри, – сказал он, укладываясь на живот. – Видишь, что Дэвид сделал со мной? В дрожащем голосе слышались готовые пролиться слезы. Дэниел устало вздохнул и положил свою теплую ладонь на измученные ягодицы парня, затем легко огладил. – Полежи, я принесу обезболивающий гель. – Хорошо, – выдохнул Алекс. Вернулся Дэниел быстро. В руках он держал дымящуюся кружку – ее поставил на стол, сам вернулся на место напротив Алекса и, выдавив немного геля на руку, коснулся ягодиц парня. – Пусть он перестанет, – очень тихо попросил Алекс. Рука Дэниела на мгновение замерла, потом продолжила неторопливые поглаживания. – Я поговорю с Дэвидом, – пообещал он. Когда Дэниел закончил и натянул штаны на Алекса, парень снова сел и внезапно обвиняюще посмотрел на мужчину. – А почему ты не приходил потом? Когда мне стало лучше? Он не скрывал, что был обижен на своего любовника, который даже не поинтересовался, как он там, после всего этого кошмара. Мужчина тяжело вздохнул. – Дела были, Алекс. Нужно было все уладить с колледжем, поговорить с твоим арендодателем, закрыть долги по кредиткам. Алекс тут же сдулся, как проколотый воздушный шарик, – от ярости не осталось и следа. А при упоминании кредиток Алекс вообще вспыхнул и опустил голову. – Прости, – шепнул он. – Я так тебя подвел… Дэниел разубеждать его не стал. – Да, Алекс, – протянул Дэниел, – я от тебя такого, честно, и не ожидал. Чувство вины сжало сердце, и Алекс, рвано вдохнув, всхлипнул. – Прости меня… – только и смог проговорить он перед тем, как разрыдаться. Тяжелый вздох, и Дэниел поднялся. Взял со стола кружку и снова сел, но уже не на стул, а на кровать рядом с Алексом. – Не надо плакать, Алекс, – сказал он, вкладывая кружку парню в руки. – Сделай пару глотков. Алекс послушался. Какой-то травяной чай. Уже не очень горячий, но приятно согревающий. Мятный, что ли? Маленькие глотки помогли успокоиться, и Алекс сам не заметил, как дыхание выровнялось, а слезы высохли. Допив чай, Алекс отдал пустую кружку Дэниелу – тот вернул ее на стол и снова сел рядом с парнем. – Пожалуйста, обними меня, – попросил Алекс, внезапно ощущая, как ему не хватало близости мужчины. Когда Дэниел притянул парня ближе, обнимая, Алекс судорожно вздохнул и всем телом вжался в чужое, растворяясь в таком необходимом сейчас тепле. Как же ему не доставало прикосновений Дэниела, ощущения чужой теплой кожи на своей, мягких, успокаивающих поглаживаний, чужого дыхания. – Дэниел, скажи, что все будет хорошо, – очень тихо попросил Алекс. Дэниел провел рукой по коротким светлым волосам парня, положил руку на его шею и притянул ближе. – Все наладится, Алекс, – сказал он так, что не хочешь, а поверишь. – Уже сейчас тебе лучше. Со временем все придет в норму. Какое-то время они сидели в тишине. Дэниел продолжал обнимать Алекса, легко покачивал его, словно успокаивал плачущего ребенка, ласково касался волос, лица. – Сделай так, чтобы он больше меня не мучил, – внезапно попросил Алекс, сильнее прижимаясь к доктору. Поглаживающие его руки замерли. Затем Дэниел отстранил парня и внимательно посмотрел на него. – Я же сказал, что поговорю с Дэвидом. Алекс недоверчиво посмотрел на мужчину. – Обещаешь? Тот кивнул. – Обещаю. Подавшись вперед, Дэниел легко коснулся губами виска Алекса. – У меня сегодня еще дела, Алекс. Увидимся на неделе, хорошо? – Хорошо. И Дэниел ушел, а вечером в палату привычно вошел Дэвид – в руках он держал хорошо знакомый Алексу кабель. – Нет! – в ужасе выдохнул сидящий на кровати Алекс, спиной вжимаясь в стену. Дэвид невозмутимо смотрел на него сверху вниз. – За твое отвратительное поведение в моем кабинете сегодня сорок. Зло блеснув глазами, Дэвид добавил: – А надо было бы тебя всю ночь пороть. Может, так бы дошло. Алекс не верил, что все это происходит опять. Дэниел же обещал ему! Обещал поговорить с Дэвидом! Обещал, что тот больше не будет пытать парня. – Не надо, – взмолился Алекс, – пожалуйста! – Шестьдесят, – ровно озвучил Дэвид – в зеленых глазах не было жалости. В исступлении мотая головой, Алекс все повторял: – Нет. Нет! Он просто не верил! – Восемьдесят, – невозмутимый голос. Ресницы Алекса были влажными от слез. Он сел на колени, протягивая к Дэвиду руки, сложенные в жесте мольбы. – У меня там сзади сплошной синяк! Я больше не могу. Не могу! Мне так больно… Долгое мгновение Дэвид смотрел на него молча, и когда в сердце Алекса поселилась робкая надежда, раздался жестокий приговор: – Сто. Закаменев, Алекс сидел, не сводя взгляда с высящегося над ним Дэвида. – Ложись на живот, – приказал Дэвид. – У стены не выстоишь. Да как же так? На нем же места живого нет? Неужели, у Дэвида рука поднимется пороть его по синякам и свежим отметинам? Алекса била крупная дрожь, когда он укладывался на кровать. Его трясло, пока он неловко стягивал штаны. Парня знобило. «Пожалуйста! – билось в голове. – Пожалуйста!» Но вслух Алекс не решился просить – боялся услышать такое страшное «сто двадцать». Он не выдержит – умрет прямо в своей постели! – Начинаем. Считай. Удары ложились поверх синяков, вызывая резкую пронзительную вспышку. Казалось, до костей пробирало. Когда боль отступала, ей на смену приходило мучительное тягостное жжение. Следующими ощущались страдающие мышцы. Словно скопившись где-то внутри за все эти долгие дни беспросветной пытки, боль теперь расходилась по всему телу, затихая и снова накатывая. Алекс называл число, и все начиналось заново. Дэвид клал удары поперек ягодиц, вниз на бедра, иногда хлесткие удары касались икр. Парень кусал угол подушки, чтобы не разразиться криком, но даже этот самодельный кляп не помогал. – А-а-а! – закричал он, когда очередной удар лег по уже явно вспухшим отметинам. Горящие от порки ягодицы напряглись и конвульсивно задрожали. Следующий удар не наступал. Алекс напрягся – Дэвид больше не бил его, но и не отступал. Тогда Алекс понял – тот ждет счета. В голове туманилось, и Алекс никак не мог вспомнить, какой удар был следующим. Тридцать два? Тридцать три? – Тридцать три, – попробовал Алекс. Тишина, а потом страшное: – Нет. Начинаем сначала. «Нет! Боже, нет!» А удары сыпались градом. Кусая губы в кровь, Алекс вытирал льющиеся слезы о подушку и кричал. Между криками он оглашал очередное число. Сколько еще так? Как он вообще выдержит? Ниже поясницы все тело – один лишь сгусток боли. То жгучей, то тянущей, то тупой, то ноющей. Следующий удар обжег низ ягодиц, и Алекс, теряя рассудок, дернулся, словно пытаясь подняться, и тут же упал обратно. Его горящее лицо уткнулось в мокрую от слюны и слез подушку. Сердце замерло от ужаса. Он опять сбился. Сколько?! Девятнадцать. Или это уже был двадцатый. А может, двадцать один. Точно, он же держал в голове «двадцать один». Или он считал уже следующий? Пауза затягивалась. – Двадцать? – попробовал он. – Опять сбился. Начинаем сначала. В вихре боли и ужаса Алекс потерял сознание.