Розгами по сердцу

Зрачки Лизины расширяются, будто трубку опиума выкурила, а руки начинают подрагивать. Она чувствует прохладные губы барышни и её крепкие ладони на себе. Мозг твердит оттолкнуть, убежать и никогда больше не появляться в этом поместье, но сердце стучит как бешеное, а дыхание сбивается. Брюнетка отвечает неумело совершенно, а Киру это только забавляет. Она улыбается сквозь поцелуй, руками скользит ниже, слыша быстрый ритм в чужой груди и понимает, что её сердце не отстаёт. Также трепещет, как у воробушка. Кира отрывается на секунду, заглядывая в каре-зелёные глаза камеристки и будто тает, стекает к шее девушки, оставляя лёгкий поцелуй на пульсирующей венке. — Ты хочешь? — уточняет она, потому что явных признаков несогласия не замечает, но и ответных действий от Елизаветы тоже не видит. Андрющенко задумывается на секунду, взглядом бегая по лицу блондинки и тянется к рубашке, дрожащими руками начиная расстёгивать и Кира понимает. Руками тянется к спине девушки, расшнуровывая тугой корсет на ней, а после скидывает с плеч худых платье, оставляя камеристку в белоснежной рубахе. Лиза вдыхает полной грудью, освобождённая, как от кандалов и уже сама ложится на спину, Медведеву тянет за собой. Кира вновь целует, уже не как мальчик-кадет, а напористо и прерывно, пока снимает с себя брюки и откидывает в сторону. Пальцы в волосы чёрные запускает, сжимает чуть и слышит рваный выдох. Лиза руками по плечам крепким проходится, снимая последнюю вещь с дворянки, оставляя ту полностью обнажённой. В ответ, резко платье срывает с камеристки, оставляя ту только в полупрозрачных чулках, что украшены узором замысловатым. Припадает к шее, кожу со страсти втягивая, оставляя багровое пятно, которые на глазах темнее ещё больше из-за прилива крови. — Смелее, — шепчет Лизе и та будто отмирает, осторожно касаясь ладонью груди помещицы. Кира прогибается чуть в пояснице, выдыхая и голову вверх запрокидывая, а после вновь к шее тянется, руки перемещая за спину брюнетки, обхватывая ту. Чувствует пальцами множество шрамов, проходится по каждому и ей совершенно не противно. Лиза руки на талию блондинки кладёт, заставляя ту лечь и Кира грудью прижимается, дышит тяжело, спину чужую всё больше обхватывая. Камеристка от этого дёргается чуть, прекрасно понимая, что сейчас по своими пальцами чувствует Кира, сразу же хочет убежать, не показывать этих шрамов, как она считает, совершенно отвратительных и призренных. — Не трогайте там, — говорит тихо, приподнимаясь чуть, но Кира руки не убирает. — Мне не противно, Лиз, — шепчет она ей прямо в губы, пальцем указательным проходясь по одному из рубцов, — Ты прекрасна, — выдыхает она и вновь целует, абсолютно не совладая с собой. А Лиза даже не знает, что делать дальше. Она лежит, чувствуя под собой тёплые руки, смотрит на макушку Медведевой, что губами движется по телу хаотично, целуя каждый участок и поверить не может, что это правда происходит с ней. Она неуверенно ладонь на белые волосы кладёт и скользит, снимая заколку с головы чужой. Пряди дворянки рассыпаются, чуть щекоча живот брюнетки и она решает отдаться чувствам. Потому что, хоть и страшно, непривычно, но до безумия приятно. Кира спускается ещё ниже, к самому сокровенному месту, оставляя невесомый поцелуй и пальцами гладит по бёдрам, поднимая на Лизу взгляд карий, будто бы спрашивая, точно ли она уверена. Лиза мешкается чуть, а после кивает и глаза прикрывает, рвано выдыхая, как только чувствует тепло рук помещицы. Кира клитор поглаживает, второй рукой бедро сжимая и Лиза стон издаёт, совсем тихий, голову вбок откидывая. Медведева языком проходится, чувствуя солоноватый вкус на губах. Девушка под ней дёргается, совершенно не контролируя действия свои, бёдрами подмахивает, двигаясь навстречу и Кира понимает, что делает всё правильно. Так, как её камеристке нравится. Простынь вся помятая, одежда разбросана по разным углам, а свечи на прикроватной тумбочке уже догорели. Комнату освещает только лунный свет. Обе девушки лежат рядом, дыша тяжело и одна из них улыбается. Кира смотрит на профиль Андрющенко с лёгкой радостной ухмылкой, руку тянет к ладони брюнетки, что лежит на обнажённом животе. Лиза витает в своих мыслях, осознавая, что только что произошло и вновь хочется убежать. Она на кровать рывком садится, пальцы в волосы свои запуская. А Кире кажется, что у неё какая-то нездоровая любовь. Потому что исполосованная спина девушки кажется ещё красивее в лунном свете. Хочет вновь прикоснуться, но останавливается на полпути, как только слышит шёпот: — Это неправильно, — совсем тихо, будто Елизавета сама с собой говорит. — А когда этот мир был правильным? — задаёт вопрос Медведева, поднимается чуть, на коленях подползая к брюнетке и руки ей на плечи кладя, — Да и кто решает, что правильно, а что нет? — Вы барыня, я крепостная, этим всё сказано, — Лиза говорит с отчаянием. Потому что любит, потому что привязалась, почувствовала доброту и заботу, которой с рождения не видовала и отвергать чувства дворянки не хочется. — Я выпишу тебе вольную, — резко выпаливает Кира и губами прижимает к шраму, глаза прикрывая, — Будешь простой девушкой, сможешь работать где хочешь, будешь свободной, — шепчет она ей, щекой прижимаясь. — Всё равно, я ведь девка, а вы не сударь, — обречённо говорит, прекрасно понимая, какое осуждение и презрение ждёт помещицу, если кто-то узнает о её связи с камеристкой. — Нашей императрице это не мешает, — улыбается Кира, спускается ладонями к талии, вновь укладывая Лизу рядом с собой. — Что? — немного шокировано. — Что? — посмеивается Медведева с лица брюнетки, — Поверь, мне абсолютно всё равно, пусть говорят что хотят про меня, я всё равно не сдамся, — помещица подбородок на плечо острое кладёт, смотря карими омутами, — И называй меня просто Кира, думаю, нам уже не к чему эти формальности. — Ты… — начинает неуверенно, всё-таки никогда господ так не называла, но Кира всё также смотрит, ожидая продолжения, — Правда мне нравишься, но… — Завтра же, — Медведева с полуслова понимает, останавливая надвигающуюся тираду, — Завтра же отпишу тебе вольную, — Лизины брови чуть вверх поднимаются, смотрит неверяще, — Согласишься тогда стать моей невестой? — Это ведь всё равно не по-настоящему будет, церковь не даст благословление, — уводит глаза, по привычке пальцы начиная перебирать. — Да и хуй с ним, — Кира усмехается, а после подрывается с кровати к своему мундиру и кольцо золотое, фамильное, оттуда достаёт и руку камеристки берёт, — Согласишься? — смотрит с надеждой и Андрющенко, задумываясь чуть, всё же кивает. Кира, счастливая до безумия, кольцо на палец безымянный надевает, припадая к любимым губам. На радостях, барыня решает устроить приём в своём имении. Для многих, кто получил приглашения это было истинным удивлением, ведь в поместье Медведевых балы не проводились с момента смерти отца девушки. Кира, безусловно это понимает, поэтому хочет, чтобы первый бал в уже официально её поместье прошёл идеально. Лично руководит служанками, утверждает меню и пробует на вкус каждое блюдо. Лиза вертится рядом, помогая в мелочах и улыбается искренне, а дворянка только и рада, давно она не видела настоящую улыбку Елизаветы. Как долго Медведева искала нужного человека, совершенно не предполагала, что он окажется не её сословия и в моменте уже отчаялась найти себе пару, но судьба распорядилась иначе. С детства Кире не хватало простой заботы и ласки, которая делается от чистого сердца, а не потому что отец заставил и кажется, девушка наконец-то смогла получить это. Смотря на камеристку, она не замечает, что Лиза делает работу через силу с мыслями поскорее бы уйти в свои покои. А Кире этого всю жизнь не хватало. Вечер близится и гости уже начинают собираться, наполняя просторную гостиную гулом и разговорами за бокалом шампанского. Кира выглядывает чуть из-за угла, наблюдая за всеми, а после поворачивает к камеристке, что стоит напротив. — Подобающе выгляжу? — спрашивает она, не переставая поправлять мундир. — Да, вы как и всегда выглядите хорошо, — кивает Лиза и руки барыни в свои берет, чувствуя как те подрагивают от волнения, — Всё прекрасно, Кира Андреевна, не надумывайте себе, — улыбается приободряюще. — Я же просила не называть на «вы», — смотрит с лёгкой улыбкой, склонив голову. — Извиняйте, забываю, — отмахивается Елизавета, — Иди, тебя уже все заждались, — легонько руки отпускает барские и Медведева, делая небольшой вдох, выходит к гостям. Бал проходит несомненно прекрасно. Барины и барыни, графы и графини, князья и княжны. Всех их Кира знала по имени и в лицо, приглашения рассылала исключительно тем, кто был у неё на хорошем счету. На её приёме не присутствовали дамы «изысканного» и «высокого» сословия, что умели лишь сплетни разводить, да людей других за спиной обсуждать. Самой блондинке было приятно провести вечер в компании хороших знакомых за разговорами о поместьях друг друга, о ближайшем отдыхе и о событиях в городе. — Кира Андреевна! — окликает кто-то и девушка замечает золотистые локоны завитые и голубые глаза, — Давно уж не виделись, как вы? — И вам здравствуйте, Кристина Степановна, — барыня улыбается и в качестве призента протягивает гостье бокал, а после отводит в сторону, чтобы поговорить наедине. Кристина, несмотря на то, какой у неё отец, совершенно на него не похожа. Кира с самого детства обращалась к подруге за советом или поддержкой в новом начинании. Сейчас они, безусловно, общаются намного реже в силу дел поместья, что взгрузились полностью на плечи дворянки, но Захарова всегда ей останется верной подругой, — Рада, что ты решила выбраться ко мне, — обе присаживаются на небольшую лавочку возле окна. — Как я могла пропустить, — блондинка немного посмеивается, попивая из бокала дорогой французский алкоголь, — Ты ведь не устроила это всё просто так, — Захарова глаза щурит, хитро улыбаясь, — Рассказывай, — говорит она, а Кира на секунду даже теряется. Вот что значит хороший друг, сразу по лицу всё видит. — Ну… — тянет она, не зная как начать. — Ну? — парирует Кристина, — Говори, ты же знаешь, что я поддержу тебя в любом случае. — У меня была помолвка, — смотрит чуть вниз, бокал сжимая, — Но об этом нельзя говорить, — сразу останавливает она Захарову, палец к губам ей прикладывая, та кивает на слова Медведевой и девушка продолжает, — Это помолвка с крепостной девушкой, но я выпишу ей вольную, будет уже не крепостная. — Кто? — Крис спрашивает спокойно. Давно она знает о недолговечных романах и легкомысленных встречах на одну ночь со служанками и знакомыми барынями, что в шутку придавались плотским утехам и на утро совершенно забывали об этом. Но то, что дело дойдёт до помолвки, Кристина, конечно, даже не предполагала. — Помнишь приезжала я, крепостную купила у вас, — начинает блондинка, но Захарова вмиг смекает о ком она. — Лиза? — уточняет и получает в ответ утвердительный кивок, — Слушай, я не хочу твоё счастье рушить, но… — барышня запинается, крутя в руках бокал, — Она не такая добрая и милая как кажется. — Что ты имеешь в виду? — Кира бровь выгибает, собеседницу не понимая. — Как только ты вольную ей подпишешь, боле и не увидишь, — простым языком объясняет златовласая. — Да быть не может, — Кира глаза широко распахивает, голову опуская, — Но она же… — Она очень обаятельна, согласна, — кивает Захарова, заглядывая в карие очи, — Но уже не один раз она сбегала, поверь мне, в нашем поместье она с рождения была. — Думаешь от меня тоже сбежит? — Никогда не исключай теорию вероятности, — Кристина улыбается и встаёт, поправляя платье, — И это не я сказала, а Ломоносов, — со столика бокал ещё один берёт и советует напоследок, — Лучше пока повремени с вольной, — на этих словах Захарова уходит, оставляя помещицу в неком замешательстве. Неужели она ошиблась и это всё был лишь фальш, чтобы получить вольную? Остаток сего мероприятия Кира проводит в отдалении от гостей, смотря на полную луну за окном и выпивая очередной бокал спиртного. Она раздумывает над словами Кристины и пытается сопоставить все факты, хоть что-нибудь, что могло бы подтвердить слова Захаровой, хоть какая-то осечка Елизаветы. Но в голову ничего не приходит. Лиза всегда была добра, выполняла работу как положено и совершенно нелепо смущалась и опускала взгляд, когда делала небольшие ошибки в работе и общении, которым Кира никогда значения не придавала. Она просто не хочет верить, что это всё игра, прямо как в императорском театре на потеху зрителю. Только вот зрителем была сама камеристка. Медведева в кабинете закрывается, наливая в небольшой стакан коньяк, которому уже больше лет, чем ей самой. Гости уже разъехались по своим имениям, в доме тихо. Лишь изредка слышно, как служанки убирают бальный зал. Прохладная жидкость обжигает горло и девушка чуть кривится, вдыхая побольше воздуха в лёгкие. Смотрит на часы мельком, что показывают два часа ночи и стакан, уже пустой, ставит на стол, резко выдыхая. За дверью слышится копошение, а после тихий стук. — Кира? — это голос Андрющенко, — Можно войти? Медведева со стула встаёт, хватая ключи от замка и поворачивает в скважине, отворяя дверь. Перед ней Лиза, видно, что уставшая, но с лёгкой улыбкой. — Проходи, — кидает блондинка и возвращается на место, — Ты чего не спишь? — чуть пьяным голосом спрашивает она. — Потому что ты здесь, — Лиза подходит ближе к столу, присаживаясь на стул, что стоит рядом, — Я ведь всё ещё камеристка, свои обязанности не забываю, — руки складывает в замок, смотря каре-залеными глазами на барышню. Та выглядит потрёпанной и измотанной, а бутылка коньяка, что стоит на краю стола только подтверждает догадки Елизаветы, что что-то случилось, — Ты была веселее в начале приёма, — протягивает она, — Просто устала или?.. — осторожно спрашивает, замечая как бровь дворянки дёргается. — Всё нормально, просто устала, — кивает она, отмахиваясь от вопроса. Смотря на то, как искренне Лиза интересуется её самочувствием совершенно не верится, что слова Кристины правда. Хотя, а зачем ей врать? Тем более Кире, давней и очень хорошей подруге. Медведева решает не зацикливаться на этом сейчас, алкоголь туманит разум и она единственное, чего хочет, так это провести время со своей камеристкой. Может, даже последнее время. Встаёт, руку подавая Елизавете и свечи затушив в кабинете, направляется в покои. Лиза, как и обычно, следует за ней, помогая приготовится ко сну и уложив барыню, напоследок оставив лёгкий поцелуй на сухих губах, собирается уже уходить, но Кира вперед подаётся, хватая за запястье. — Ляг со мной, — просит она. — Я же в рабочем, — отвечает Лиза, намекая на то, что платье её грязной после целого дня и в чистую постель ей нельзя. — Плевать, — кидает Медведева, — Возьми книгу любую, какую хочешь и почитай, — руку камеристки отпускает, взгляд кидая на шкаф книжный, — Вслух, — добавляет она, откидываясь на подушки. — А если я не хочу? — задаёт вопрос с некой обидой в голосе. Давно Кира не говорила ей приказным тоном, что действительно немного обидело. Она думала теперь общение будет на равных, но видимо Кира считала иначе. Медведева бровь приподнимает, смотря на камеристку, по лицу замечая, что та расстроилась резко. — Я сказала что-то не так? — вновь приподнимается, смотря в глаза, пытаясь прочесть больше. — Нет, — отвечает Елизавета холодно и направляется к шкафу, как и приказала барыня, — Просто я забылась, — на кровать присаживается, на самый край и книгу в чёрном переплёте открывает, быстро глазами пробегаясь по буквам, готовясь читать вслух. — Лиз, — помещица двигается ближе, руку на талию брюнетки кладя, — Я же вижу всё, что не так? — в глаза заглядывает, ладонь на страницу текста кладя, заставляя отвлечься. — Почему как приказ это звучало? — задаёт вопрос, слюну вязкую сглатывая, — Мы разве не на равных общаемся? — А, — кивает Медведева и сама понимает, что действительно грубо сказала любимому человеку, — Прости, — пальцами за линию челюсти к себе поворачивает, — Иногда бывает, — и к губам тянется, в нежном поцелуе извиняясь. — Ладно, — отрываясь от губ барских говорит камеристка, — Ты знаешь, что я выполню любую твою просьбу, но раз мы уже помолвлены, не говори эту просьбу таким тоном, — объясняет Лиза, вновь глаза к тексту опуская. — Хорошо, — кивает, чуть улыбаясь, — Ложись рядом, — тянет она брюнетку к себе, голову её укладывая на плече своём, за талию обнимая. Лиза устраивается удобнее, начиная читать произведение. Под спокойный голос Медведева вскоре засыпает, а Лиза, завидев это, книгу по тумбочке оставляет, барыню укрывая одеялом и свечи тушит, в свои покои направляясь. В спальне камеристки уже прохладно, окно всю ночь открыто. Она поёживается чуть и закрыв резное окно, в лёгкую ночнушку переодевается. С тумбы канделябр берёт и на пол опускает, руку под кровать запуская. Огнём свеч озаряет бумагу, что достала оттуда, убеждаясь, что всё на месте и никто в её спальне не лазил. Документ, на котором написано её фамилия, имя и отчество кладёт обратно, на всякий случай дальше под кровать загоняя и затушив свечи, сама ложится. Ещё не совсем понимая, как вернёт их Кире для подписания вольной грамоты. И совершенно не зная, как будет объяснять, зачем документы свои своровала из барского кабинета, коль узнает кто. Самая последняя из поместья выходит златовласая девушка, направляясь к лошади своей. Гладит по морде, давая понять животному, что она пришла и скоро поедет. Конь бурчит чуть, копытом постукивая и Захарова за повод берет, ведя к выходу из поместья. Пока идёт, ещё раз окрестности имения Медведевых рассматривает, уж больно нравятся они ей. В саду, что совсем недалеко, слышит шорох, а после тихое «Ай!». Кристина понимает, явно женский голос и оставив коня постоять, идёт к саду. Взглядом скользит, в кустах розы замечая блондинистую макушку под светом луны. — Барышня, а вы чего тут одна в такой поздний час? — спрашивает Захарова, подходя ближе. — А я и не барышня, — отзывается ей. Блондинка встаёт, подходя ближе к дворянке, в руках розу красную держа, — Вы только Кире Андреевне не говорите, — улыбается мимолётно и ускользает в миг, будто и не было тут никого. Кристина оборачивается, глазами по сторонам метает, но блондинки загадочной и след простыл. — Вот чертовка, — шепчет Захарова, чуть ухмыляясь и возвращается к лошади своей, ловко запрыгивая и пускаясь прочь.