Анима

— Ты спас меня…Спасибо тебе, — эхом отдался мужской голос, растворяясь в забытом пространстве душ.       Теперь ещё одна жизнь была спасена, а голова Пайнса неумолимо гудела, предупреждая своего хозяина, о том, что пора отдохнуть. Ведь и так очередная история влезет в корку мозга, не оставив мужчину одного, даже на секунду. Эта ситуация так и будет проноситься перед глазами Диппера, пока что-либо не произойдёт, и он не переключится на иное дело, что также причинит неумолимую боль. Диппера уже и резали, стреляли, топили, жгли, отравляли; что он только и не испытал за свою карьеру детектива. Бывая, просыпаясь, он не мог отогнать от себя ужас смерти. Точно ли он ощущал это или же это всё чувства тех жертв, и Диппер вновь всё путает…Он не знал и это пугало больше всего.       Очередное дело не заставило себя долго ждать. Уже с утра детектив должен был приехать к одной из тихой улицы. Тихой её можно было назвать, так как по большему счёту здесь проживали пожилые люди, но был, несомненно, и был процент, что и молодые тоже тут оставались. Такой и являлась семья Харисонов. Женщина лет тридцати двух и мужчина тридцати семи проживали чуть ли не в самом конце 57-ой улицы. Двое были очень тихими соседями и уважительно обращались к другим. Но вскоре к их семье приехал мальчик лет семи. Семья Харисонов не то, чтобы стала шумной и появлялись проблемы у них, просто старшее поколение интересовало: почему они видят так редко, что тут же забывают лицо мальчика. Звали на ужины, но семья отказывалась, даже в рождество никакого смеха или веселья в этом доме совершенно не ощущалось. Будто бы соседи наблюдали заброшенный дом, в котором обитают приведения. Но, конечно же, это всё брехня и внутри у семьи Харисонов было уютно и мило. Но всё же соседей до сих пор напрягал вопрос: где мальчик? — Здравствуйте, агент Пауэрс, — уставшие глаза Пайнса тут же выдали его состояние, а голос до сих пор оправлялся от недавнего сна, из-за чего были слышны нотки хрипа. — Мы пока ничего не трогали. Нам повезло, что я приехал сюда первым, — решил поддержать разговор, дабы разбудить работягу, и тот поскорее принялся за дело. — Могу сказать одно: зрелище не из приятных. На взгляд суд эксперты выявили множество переломов и синяков по всему телу ребёнка...пневматическим пистолетом выстрелили несколько раз в грудь и гениталии. Похоже, ребёнок умер не сразу и скончался в мучительной агонии… — говоря всё это, Пауэрс наблюдал, как лицевые мышцы Диппера дрогнули. Он понимал, что самое непростое ощущение было со слов Пайнса — это ожидание скорой смерти, что может длиться и несколько дней, недель. А здесь было на лицо, что живой труп пытался прожить хоть несколько дней, возможно, надеясь, что его спасут. — Ты как? — спросил Пауэрс, не отводя изучающего взгляда с мужчины. — Я справлюсь, — тихо ответил, входя в комнату, будто через какие-то удивительные врата в иной мир. И это оказалось частично правда, так как вокруг всё окрасилось в серые тона.       Неожиданно, Пайнс услышал чей-то плачь, и его взгляд тут же зацепился за шкаф, что стоял по правой стороне от входа. Медленно ступая к нему, перед глазами стало немного мерцать. Похоже, душа была очень слаба. Ведь, когда Диппер открыл дверцу шкафа, то еле как смог разглядеть черты восьмилетнего мальчика. Он был весь в гематомах и в грязной одежде. Поджимая свои ноги и складывая их в колени, он сидел с опущенной головой, тихо всхлипывая и повторяя: — Откройте, пожалуйста, освободите меня. — Хэй, — старался не напугать и так уже запуганного мальчика, осторожно кладя свою руку ему на голову. — Как тебя зовут?       Совсем ещё юная жизнь когда-то протекала в маленьком теле, что сейчас уже лишь неподвижно лежало, скорчившись пополам. Но душа всё ещё обитала здесь и ей была нужна помощь.       Вскоре, показались бесформенные серые глаза, что уставились на детектива. Губы уже были все искусаны, да и ещё водой обделяли, от чего мальчик и не думал, что у него получиться заговорить. Он ещё верил, что был жив. — Мейсон. — Красивое имя. Ты даже не представляешь насколько, — Диппер старался поддерживать связь с ним, но не ожидал, что встретить свою тёзку, от чего мужчина поджал губы, тихо выдыхая. — Мейсон, покажи мне то, что с тобой случилось здесь. — Я не могу! Мне…мне очень страшно, прошу, не заставляй меня вновь… — всполошился мальчик, отгоняя от себя незнакомого прочь и лишь сильнее вжимаясь в стенку шкафа. — Всё будет хорошо. Я рядом с тобой и приму твою боль, — уверенно заявил детектив, опуская свою ладонь к руке ребёнка и осторожно беря в свою. — Доверься мне.       Мейсон судорожно вздрогнув при касании к своей руке, неуверенно кивнул. Почему-то слова Пайнса ощущались, как накрытый плед в холодной комнате, но зато это успокаивало мальчика. Его вера была бесценна. — Я покажу тебе...       С этих слов и начался новый кошмар Диппера.       Темно. Он находился в закрытом шкафу, в том самом, что мальчик провёл восемь месяцев. Было жутко грязно, а тело неумолимо чесалась; хотелось поскорее принять тёплую ванну, но попытаясь открыть дверь, его тут же не пустил, появившийся барьер. Это было одно из правил этой силы. Диппер не мог вмешиваться куда не надо. Он мог лишь оставаться там, где был сам Мейсон.       Шли дни, и Диппер по прежнему находился в шкафу, но вскоре, он услышал шаги к себе; его тело моментально напряглось; глаза расширились и сам весь задрожал. Это были чувства Мейсона. Это он боялся их, не сам Диппер. Но как только дверца шкафа открылась, а перед его глазами предстала женщина, то Пайнс уже и сам не знал что сейчас чувствовав при взгляде на неё. — А ну вылезай, тварина! — вырывая мальчишку за волосы из шкафа, женщина грубо кинула его на пол, а когда Диппер попытался привстать, то чужая нога тут же не дала, прижимая его к полу.       Началось. Теперь его мысли и действия будут подвластны лишь ситуации и нельзя будет ничего сделать. Он будет не как Мейсон, он и станет Мейсоном.       Вдруг нога оставила мальчишку в покое, и он всё же попытался привстать, но получил болезненный удар в бок, от чего скрючившись, Диппер упал на колени, неумолимо кряхтя от боли. На мальчишке и так не было живого места, а эти черезмерные побои приносили ещё большие мучения, но на этом всё не закончилось; полетел следующий удар, что выбил Диппера вовсе из равновесия, и теперь он вновь валялся на полу. — Хва... — он не мог. Он не мог говорить то, что не шло по сценарию этого мира. Диппер всего лишь безвольная кукла, разыгрывающая спектакль живых людей.       Резко удар ногой прилетел в сам живот, от чего голос Диппера тут же показался, но рот перекрыли вонючим носком. Ткань мешала глубже вздохнуть, и Пайнс чуть ли не задыхался от нехватки воздуха. Но эта женщина всё продолжала и продолжала неистово бить. Тут затуманенный взгляд мальчишки зацепился за выход из этой комнаты, в котором стоял мужчина.       Диппер отчаянно протянул руку к нему, что-то промычав, но он знал, что тот вовсе не поможет. — Успокоилась? Если ты будешь так себя вести после каждого звонка этого Элиота, то мальчишка и вправду умрёт, — прошипел сквозь зубы, с отвращением смотря на провонявшего Диппера. — Заткнись! Только посмей ещё раз произнести это уродское имя! Они все помешанные трахаться с другими мужиками! — завопила женщина, а после в дверной звонок зазвонили. Тут же у обоих пол ушёл из под ног, а сердце замерло. — Ты убери его назад, а я проверю кто там. И хватит кричать, то точно накликаешь беду.       Диппер ничего не мог разобрать, он лишь слышал отголоски голосов этих двоих. Всё мутно, ощущается лишь что-то мокрое. Это была его кровь, что он выхаркал вместе с носком. Тело ужасно ныло. Диппер попросту не мог хоть немного пошевелиться. Как? Как этот мальчик вообще не исчез? Поэтому его душа была настолько слаба.       Темно. Вновь темнота окутала его. Но даже через неё, он ощущал, насколько его тело валялось безжизненно в этом самом шкафу. — Быстрее собирайся давай! Если бы не твои грёбанные крики!       "О чём они говорят? Неужели кто-то поможет? Хочется на свет. Откройте шкаф. Откройте эту дверцу!"       Дверь открыли, но это не то что Диппер хотел, когда увидел перед собой женщину стоящую с пистолетом. Даже простую эмоцию под названием - страх, Пайнс не мог выдать. У него попросту не было сил. Выстрел один, второй, третий. Крик застрял где-то в горле, но будто бы он не мог говорить. Глаза лишь сильнее помутились, и он не мог разглядеть даже самые простые черты лица женщины. Тело. Его уже он не ощущал. Слабый виток воздуха всё ещё проходил внутрь, давая немного жизни этому полутрупу. — У моей семьи есть дом в Монови. Пока что отсидимся там, — в спешке кричал мужчина, собираясь.       После последовала тишина. Почему? Почему никто не пришёл на помощь? Они же убежали не просто так. Так почему никто не помог?       "Я ведь и вправду так умру".       Эти два дня оказались безутешным нахождением в этом мире. Два дня этот мальчик находился между жизнью и смерть , веря, что его спасут, что он выживет. Эта вера не оправдалась. — Не плачь, — тихо сказал Мейсон, опуская свою руку на плечо Диппера. Эта вера. Эта детская вера, она была до конца. Веру, которую все предали. — Прошу тебя. Отомсти за меня. Я хочу видеть, как она также страдает как и я.       Диппер до сих пор не мог отойти от случившегося. Он понимал, что хочет ребёнок. Он искренне осознавал и искренне желал того же. — И ещё. Скажи дядя Элиоту, что он ни в чём не виноват. Он хотел лишь лучше для меня, — улыбался мальчик лет восьми, с такой тоскующей улыбкой, что хотелось прижать к себе и не отпускать. Но он был лишь бесформенной душой, с очень тяжёлыми воспоминаниями, что не отпускали его, оставляя покоиться на земле. — Я обещаю тебе, что справедливость будет восторжествовать, — мужчина, лет двадцати семи опустил свою руку на голову мальчика, медленно поглаживая. — Заключим сделку, — Диппер протянул руку, где можно было увидеть завитьеватый чёрный узор, похожий на змею, что окутала треугольник, у которого был виден открытый глаз.       Мальчик испуская свои слёзы, тихо кивнул; сжав спасительную руку Диппера в своей маленькой ладошки. С самого начала, это были лишь слёзы мальчика. Пайнс ощущал его чувства и спутал со своими. И всё же, он так же грустил из-за этой потерянной души. — Диппер Пайнс, спаси мою душу.       Всё исчезло, комната приобрела краски, вместе с зловонный запахом, а голос мальчика лет восьми до сих пор эхом отдавался по ушам.       Взглянув на шкаф, Диппер увидел свисающую мёртвую руку Мейсона. Он пытался до конца выбраться из этого шкафа, лишь бы не умереть там. — Я закончил, — сказал Диппер, открыв дверь Пауэрсу. — Что ты узнал? — взглянув на мужчину, агента пробрало дрожью. Его лицо стало выглядеть ещё более болезненным, а глаза вовсе стали безжизненными. Это был будто вовсе не человек, а призрак, появившийся из ниоткуда. — Много... Много боли, что причинили совсем маленькому ребёнку... Но самое главное. Эти двое поехали к деревне Монови. Она совсем маленькая, так что сразу найдёте этих двоих... — чуть ли не проговорил сквозь зубы. — Что их ждёт за такое зверство? — Мы пока полностью ещё не знаем сколько увечий в этом теле. Но на пожизненное точно тянет, а может и даже казнь, — запуская суд медэкспертов, Пауэрс подозвал Диппера в сторону. — Слушай, сходи к одному психиатру. Ты уже несколько дней подряд берёшься за дело и на тебе это явно сказывается не физически, а там вот, — указал на голову. — Пауэрс, Вы считаете меня психологически нестабильным? — лицо Диппера исказилось недовольством. Он может и сам за себя постоять. Положиться он уже не можем никакого... Теперь не на никого, когда уже три года назад он попрощался со своей сестрой. — И всё же, я настаиваю, то я тебя больше не допущу ни к одному из дел.       Пайнсу пришлось смириться. Он поднял визитную карточку и быстро пробежался глазами по белому прямоугольнику, читая: психиатр Билл Сайфер.

***

— Прошу Вас, проходите, — дверь открыл на вид очень приятной внешностью мужчина. Лишь одно бросалось тут же - это повязка на одной из стороне лица на глазе.       Диппер тихо кивнул, неуверенно проходя из зала ожидания в кабинет психиатра, что ему посоветовал Пауэрс. Зайдя, мужчина немного удивил дизайн кабинета. Сама комната была очень просторной с высокими потолками. Везде интерьер держался дизайна около девяностых годов, но где-то проскальзывал один из предметов современного мира, такие как - лампа настольная, что стояла на главном столе психолога. Или же кресло, которое даже на вид было очень даже удобным. — Присаживайтесь, — указал на диванчик, перед которым стоял столик с чайным сервизом и сладостями. Один глаз безудержно наблюдал за каждым движением мужчины. Его осторожностью и чрезмерным недоверием ко всему происходящему. — Знаете, я не думаю, что Вы сможете мне чем-то помочь. У меня совершенно другая ситуация, о которой вы подумаете, что такого просто не может... — Вы видите души умерших, и ваши чувства переплетаются, когда Вы заглядываете внутрь их, — Сайфер тут же решил уверить своего пациента, что ему можно доверять, и что он вовсе не считал Диппера сумасшедшим.       Пайнс взглянул на Сайфера совершенно по другому. Он не знал почему, но этим словам он хотел верить. Диппер не видел во взгляде психолога не единой неуверенности или сомнения. Он будто бы, не то чтобы взял слова как истинные, Сайфер будто бы знал и наблюдал за ним всё это время и просто принял высказывание Диппера как надобное. — Я... даже растерялся, — тихо высказался детектив, опустив свой взгляд.       Билл улыбнулся и плавными движениями стал разливать чай, после добавляя кусочки сахара в одну из чашек. — Сегодня вы не будете моим пациентом. Давайте просто поговорим. Как уже могли прочитать по визитке - я психиатр Билл Сайфер. Любимое хобби - это игра в шахматы, — голос Сайфера был тихим, да и благодаря тону, Пайнс ощущал себя в полной мере в безопасности. Этот человек умел расположить к себе людей и вот это на подкорке сознание - пугало. — Ммм, Диппер Пайнс. Нахожу свой интерес по большей части в расследованиях, — признался мужчина, но процесс связи с душами не входило в это предложение. Это было отдельно. Диппер хотел сказал, что сам процесс расследования и раскладыванием улик по полочкам приносил некую эйфорию. — Так вот почему Вы стали детективом. Обожаете загадки, — усмехнулся Сайфер, отпивая из своей чашки. — Берите. — Благодарю Вас, — взяв в руки чашку и немного отпив, Диппер только сейчас понял, что в его напиток вовсе не добавляли сахара. Он всегда пил чай без сахара... Сайфер похоже думал, что гость сам положит себе. Поэтому не стоит зацикливаться на таком.       Этот разговор оказался для Пайнса даже очень комфортным. Они не сильно углублялись в причину появления Диппера в этом месте. Это было и вправду похоже на разговор между людьми, что только недавно познакомились и не более. По следующему разговору оказывается, что жена Пауэрса бывала у него и поэтому агент посоветовал Дипперу Билла. По следующей теме проносились слова о воспоминаниях, что вот недавно Сайфер жил в маленькой деревушки, вспоминая речку, из которой ловил вместе с отцом рыбу. А тут он уже работал как десятый год. Диппер же мог похвастаться лишь своими прекрасными знаниями по учёбе, не слишком уж и прикасаясь к теме: "семья". Билл это заметил, но не стал переходить границу: гость и пациент. Не в этот раз. — Скоро уже совсем стемнеет, — взгляд Диппера зацепился за настенные часы, что показывали шесть часов. Осенью солнце заходит раньше, но Пайнс не думал, что пройдёт как уже третий час, а он всё продолжал разговаривать с Сайфером. Это время пролетело незаметно для него, от чего мужчина приходил в немногом затруднении уходить. — Да, Вы правы. Что ж, тогда давайте я Вас провожу, — Сайфер довёл гостя до двери, сняв с вешалки его куртку и, подав её. — Я надеюсь, что Вы также сможете завтра меня посетить в это же время. — К-конечно, — запоздало ответил Диппер, кивая и прощаясь с Сайфером. А в груди до сих пор оставалось странное будоражащее ощущение предстоящей встречи.