Я любя

      Тебе сделали предложения руки и сердца, но ты все еще любишь своего бывшего парня.       Твоя мать тараторила весь вечер, не замечая, что никто уже не слушает.       Она даже не останавливалась, чтобы перевести дыхание, так была взволнована твоей предстоящей свадьбой.        Ее монолог был сплошным поток идей о гостях, блюдах, декоре и выборе свадебного платья, а в глазах читалась радость и неподдельное счастье от предстоящего события.       — Мне кажется, что Руслан торопит события, — тихо отозвалась ты, словно боясь привлечь лишнее внимание к своим тревогам по поводу предстоящего вступления в брак.       Ты приехала в родной город, чтобы сообщить родителям радостную новость о своей помолвке, но глубоко внутри себя ты не чувствовала восторга, в отличие от матери и отца.       Ты старалась улыбаться и делать вид, что ты не помнишь себя от радости, но внутри тебя бушевала тревога и сомнения.       — Что? — нахмурилась мать, смотря на тебя с неодобрением, — тебе уже двадцать два, сколько еще можно тянуть с замужеством и детьми? — она непонимающе выгнула бровь.       — Не "уже двадцать пять", а пока "двадцать пять", — возразила ты, рассматривая на пальце обручальное кольцо, которое казалось тяжелым символом неведомого будущего.        Твое сердце билось сильнее обычного, словно предвкушая неизбежные перемены.       — Мы, слава богу, не в средневековье живем, когда женщины рожали в двенадцать лет, а в двадцать пять уже бабушками становились, — буркнула ты, выражая свое отношение к стереотипам и нежеланию подчиняться им.       — Только попробуй упустить Руслана, — мать пригрозила тебе кулаком, — я на вашу свадьбу уже пригласила тетю Иру из Йошкар-Олы.        Она была настроена решительно и готова принимать любые меры, чтобы как можно скорее выдать тебя замуж.        Ты чувствовала на себе мощное давление ее ожиданий и понимала, что ей непременно нужно, чтобы ты сделала "правильный" выбор и вышла замуж за "подходящего" кандидата.       — Пусть тогда тетя Ира и выходит за него замуж, а я пас, — фыркнула ты, раздраженно махнув рукой, и подошла к окну, уставившись на фонарь напротив.        Слова мамы беспокоили тебя, они напоминали о том, что ты, кажется, уже не управляешь своей жизнью, а планы других ставятся выше твоих собственных желаний.       — Я поняла в чем дело! — мать хлопнула в ладони, словно ее внезапно осенило — ты этого своего еще любишь?       Ты почувствовала, как сердце замерло на мгновение.        Взгляд мамы пронзил тебя, словно она смогла прочесть твои самые сокровенные мысли.       Напряжение в воздухе стало ощутимым, и ты поняла, что неизбежно придется отвечать на этот вопрос.       Твои глаза опустились к подолу платья, словно в поисках ответа на неловкий вопрос.       В голове крутилась мысль, как бы избежать прямого ответа, но слова застряли у тебя в горле, и ты молча кивнула, сжимая края платья в дрожащих руках.       — Ты видишь, что творит твоя дочь? — яростно воскликнула мать, обращаясь к отцу.       Мужчина, молча сидевший на диване, поднял взгляд от газеты при внезапном возгласе матери. Его лицо выражало удивление.       — На неё обратил внимание замечательный перспективный мужчина, а она носом крутит, — мать, держась за сердце, словно пытаясь успокоить его беспокойное биение, капала в стакан валерьянку.        Ее голос звучал настойчиво, словно она пыталась донести до мужа серьезность ситуации.        Отец, слушая слова жены, сохранял молчание, но его взгляд выражал замешательство.       — А знаешь почему? — хмуро поинтересовалась мать, неодобрительно поглядывая на тебя.       Отец развел руками.       — Она все еще любит своего уголовника, — мать устало опустилась на стул, словно ее силы истощились после долгой ожесточенной борьбы.        — Да? — спокойно спросил отец у тебя, пытаясь понять твои чувства и мысли.        Он стремился понять и поддержать тебя в трудный момент.       — Можешь оставить нас? — отец, осознавая, что разговор будет более откровенным без присутствия жены, вежливо попросил ее уйти.       — Что тебя беспокоит? — отец, когда мать нехотя покинула комнату, жестом пригласил тебя присесть рядом с ним на диване.        Его голос звучал спокойно, выражая заинтересованность и готовность выслушать тебя.       — Что со мной не так? Я больная на голову? Почему мне хочется страдать? — ты устало положила голову на плечо отца.       — Костя не ценил меня, ревновал, втаптывал в грязь, а Руслан совсем другой, он заботится обо мне, но меня все равно тянет к Косте.       Твой голос был полон горечи и отчаяния, когда ты рассказывала отцу о своих чувствах.        Ты словно разрывалась между двумя огнями— один из которых, Руслан, демонстрировал заботу и внимание, а другой, Костя, оставлял горький осадок и страдания.        — Мы с матерью примем любой твой выбор — пообещал отец, с любовью смотря на тебя через очки, и поддерживая твою руку, словно подчеркивая свою поддержку и готовность помочь в любой ситуации.       — Я впервые в жизни приму правильное решение, — решительно заявила ты.       Поднявшись с дивана, ты набрала номер, который был для тебя важным и значимым.        Твое "да" было не только ответом на предложение руки и сердца, но и символизировало твою готовность двигаться вперед и принимать изменения в своей жизни.