.xx.
В то утро Гермиона сидела между Дином и Гарри в Большом зале за поздним завтраком. Келла и Фэй отправились на раннюю утреннюю пробежку, а Парвати решила присоединиться к сестре за столом ее факультета. Лаванда все еще спала, когда девочки ушли в то утро. Начнем с того, что в этом не было ничего нового. — Ты пойдешь с нами в Хогсмид, верно, Гермиона? — спросил Гарри, пока Гермиона с отвращением наблюдала, как Рон расправляется с двумя английскими маффинами с яйцом и сыром. Вероятно, там, где должен был быть его желудок, была черная дыра… Возможно, эта черная дыра проистекала из той, что должна была быть его сердцем? Вероятно, именно поэтому у него эмоциональный диапазон как у чайной ложки! Мысленно заключила Гермиона. — Будет лучше, если я этого не сделаю, — наконец ответила она, оторвав взгляд от свиньи, которой был Рональд Уизли. Ее взгляд, наконец, остановился на Гарри, и боковым зрением она увидела Драко на заднем плане, входящего в Большой зал. Его взгляд задержался на ней на короткое мгновение, прежде чем он лениво последовал за Тео и Блейзом к столу Слизерина. Скажи то, что ты всегда говоришь, Гермиона. Сказала она себе. Используй то, что было уже испытано. Поэтому она выплюнула оправдание, которое никогда ее не подводило. — Мне нужно начать готовиться к Ж.А.Б.А. Гарри немедленно изобразил на лице выражение «только не это снова», и она услышала, как Дин застонал у нее за спиной. — Вам, ребята, тоже следует готовиться к Ж.А.Б.А! — воскликнула она, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Дина. — Потому что Мерлин знает, что вы все придете ко мне за помощью после того, как выпьете в «Кабаньей голове». — Хорошо, хорошо, мы сдаемся! — Дин вскинул руки вверх. — Хорошо, не приходи. Изучай. Усердно учись. Тебе нужно знать, что ты делаешь, чтобы ты могла рассказать нам, что делаем мы. С набитым ртом Рон пробормотал что-то бессвязное, похожее на: «Аминь». Гермиона покачала головой и пошла отхлебнуть тыквенного сока, когда ее блокнот начал нагреваться под кончиками пальцев. Демонстративно (что было не так уж сложно, мальчики все равно не обращали на нее внимания) она открыла свой дневник, чтобы прочитать, что написал ей Драко. Что бы ни случилось, Томас и Поттер не выглядят впечатленными. Ты сказала им, что их огрызки такие крошечные, что их можно увидеть только под магловским микроскопом? Гермиона прикусила язык, чтобы не подавиться соком и воздухом. Она взяла перо, которое подарил ей Билл, и начала писать свой ответ. Гриффиндорцы просто предположили, что она делает заметки — это было бы самое подходящее занятие после беседы «готовлюсь к Ж.А.Б.А». Гермиона: Откуда ты знаешь, что такое маггловский микроскоп? Драко: Малфои знают все, Грейнджер. Гермиона: Но это маггловские штучки. Драко: Повторяю, Малфои знают все. Гермиона закатила глаза и подняла взгляд как раз вовремя, чтобы заметить, что Драко наблюдает за ней. Откинувшись назад, Драко ухмыльнулся и сексуально подмигнул ей, прежде чем обратить внимание на историю, которую Блейз оживленно рассказывал своим соседям по факультету. — Мы уходим в полдень, — Гермионе удалось уловить конец того, что сказал Гарри. Она отвернулась от Драко, чтобы посмотреть на своих друзей. — Провести там день, поужинать и вернуться? — Ты уверена, что хочешь заниматься весь день? — спросил Симус со своим сильным ирландским акцентом. На этот раз Невилл фыркнул. — Вы, очевидно, недостаточно хорошо ее знаете. На первом курсе она занималась весь день и ночь напролет. В ответ Гермиона запустила в него булочкой. Мальчики от души рассмеялись, что заставило их спутницу хмыкнуть и встать. — Да будет так! Все вы можете отказаться от отличного учебного времени, если будете веселиться, — она произнесла слово «веселиться» самым презрительным тоном, на который была способна. По правде говоря, она не собиралась заниматься. Она сама собиралась повеселиться. Гермиона не заметила, как пара грозовых серых глаз проследила за ней..xx.
Несмотря на свое желание написать Драко и попросить, возможно, начать их пикник немного пораньше, Гермиона решила, что самым практичным было бы немного позаниматься. Келла, Фэй, Парвати и Лаванда заскочили в библиотеку, чтобы в последнюю минуту уговорить ее присоединиться к их походу в деревушку. Гермиона хотела присоединиться к ним, да… но она проводила с ними каждый год в Хогсмиде с тех пор, как им разрешили. Она только недавно начала проводить время с Драко Малфоем. И устраивать с ним пикники. И целоваться с ним… Особенно целоваться с ним. От одной мысли о его нежных губах волосы Гермионы вставали дыбом. Он был привлекателен, как никто другой, и целовался так, словно изобрел этот чертов процесс.… Вероятно, так оно и было, проницательно подумала Гермиона, листая страницы книги о пикси. Он наполовину француз. Я не удивлюсь, если его предки запатентовали поцелуи. — Грейнджер, ты в курсе, что книга перевернута, верно? Гермиона подпрыгнула примерно на фут в воздух. Она не ожидала, что хриплый голос Драко Малфоя прозвучит у нее за спиной в такой непосредственной близости. Автоматически обернувшись, она обнаружила, что парень, преследующий ее мысли, глупо улыбается ей. Он определенно был готов к пикнику: шорты цвета хаки, простая синяя футболка и ожерелье в виде ракушки на шее. Гермиона, хотя и была в школьной библиотеке, чувствовала себя не в своей тарелке в своей мантии. — Я практиковалась в чтении книги вверх ногами, — наконец ответила Гермиона. — Это помогает в процессе усиления концентрации. Драко фыркнул. — Просто поцелуй меня, пока мы будем вверх ногами на метле. Я уверен, что это тоже потребует достаточной концентрации. — Это другое! — Может быть, нам стоит проверить это, чтобы выяснить? Гермиона еще мгновение смотрела на Драко, прежде чем вернуться к своей перевернутой книге о пикси. — Возможно. Однажды. Но прямо сейчас я хотела бы вернуться к брачным ритуалам взрослых пикси, спасибо. Драко усмехнулся. Звук был бархатистым, как у темного шоколада… если бы у темного шоколада был звук. Если бы волосы Гермионы и дальше вставали дыбом, она была бы колючим кактусом. — Зачем ты обманываешь себя, книжный червь? — ах, опять это ласкательное прозвище. Гермиона официально была кактусом. — Возвращайся в свою башню, готовься, а я буду у окна комнат для девочек через пятнадцать минут, хорошо? Зная, что ей не терпится отправиться с ним на пикник, Гермиона согласилась. Когда она встала, Драко воспользовался возможностью, чтобы нежно поцеловать ее в щеку, прежде чем уйти, как будто это место принадлежало ему. Обычно что-то подобное заставило бы Гермиону задрожать от ярости. Но по какой-то причине она покраснела… И ее сердце бешено заколотилось. О, Мерлин… Спаси меня..xx.
Погода все еще была приятной для середины сентября. Гермиона выбрала желтый сарафан без бретелек детского кроя и черный кружевной пояс, завязанный чуть ниже груди. Поскольку она знала, что собирается прокатиться на метле, она надела шорты под свой наряд — на всякий случай. Она хотела выглядеть презентабельно для Драко, чего она никогда раньше не делала. Она заплела волосы в косу сбоку и как раз вовремя поправила сверкающую серебряную повязку на голове. Стук в окно отвлек ее внимание от зеркала. Как бог, каким он и был, совершенный, как Адонис, Драко Малфой сидел верхом на своей метле и ухмылялся, заглядывая в спальню девочек Гриффиндора. Надев свои черные балетки, Гермиона распахнула окно, чтобы получить от Драко не приветствие, а скорее комплимент. — Мне кажется, я никогда не видел тебя такой красивой, как сейчас, — ему удалось подмигнуть, прежде чем продолжить. — Даже на Святочном балу на четвертом курсе. Борьба с румянцем была трудной, но Гермиона победила! — Надеюсь, я заставлю Малфоя из Пуффендуя ревновать, — наконец заключил он, прежде чем протянуть руку. — Миледи, — галантно предложил он. — Нас ждет пир. Желание захихикать как идиотка было велико, но Гермиона преодолела и эту борьбу. Что такого было в Драко Малфое, что заставило ее почувствовать себя… Подобно… Девушке?! Гермиона решила, что обдумает это позже. В тот момент у нее были более неотложные дела. Например, взять Драко за протянутую руку. Драко удивило, что каждый раз, когда он прикасался к Гермионе, он чувствовал, как по его венам пробегает жар. Он обнаружил, что в течение дня проводит много времени, размышляя о том, почему существует такая химическая реакция. Почему он чувствовал электрический разряд каждый — черт возьми — раз, когда Грейнджер прикасалась к нему?! Может быть, она терла ноги о ковры перед их совместными прогулками — да! Это имело самый логичный смысл. Статическое электричество. Гермиона благополучно смогла взобраться на метлу перед своим «другом», и Драко тут же обнял ее за талию. — Держись крепче, Грейнджер, — промурлыкал его голос ей на ухо. Сердце Гермионы начало тревожно колотиться в груди, и она смогла кивнуть и кротко прошептать. — Хорошо. Управляя Лайтером абсолютно без усилий, Драко смог за короткое время направить его к Астрономической башне. Глаза Гермионы, однако, были крепко зажмурены на протяжении всего полета. Она ненавидела высоту… она ненавидела высоту… Она ненавидела… — Грейнджер, когда ты поймешь, что я никогда не позволю тебе упасть? Гермиона издала звук, нечто среднее между фырканьем и писком: «Я знаю». Он усмехнулся, снова бархатистый звук. — Тогда почему ты зажмурила глаза? — У меня болят ресницы. — Это жалкое оправдание, даже для тебя. — Это лучшее, что я смогла придумать между моим иррациональным страхом высоты и не менее иррациональным страхом падения, — ее честность заставила его сердце растаять, хотя он никогда бы в этом не признался. Подсознательно он крепче прижал Гермиону к себе. — Не волнуйся, книжный червь, — сказал он снова с бархатистой сладостью. — Если ты упадешь, я обязательно пролью слезу на твоих похоронах. — Драко! — Гермиона открыла глаза, изогнулась всем телом и хлопнула его по плечу. — Ты мог бы, по крайней мере, пролить две слезинки. Он ухмыльнулся. — Я мог бы, но я просто заставил тебя открыть глаза и повернуться, не беспокоясь о падении. Я думаю, я заслуживаю награды. Не задумываясь, она чмокнула его. В губы. Не желая видеть его реакцию, Гермиона быстро отвернулась и снова закрыла глаза. — Я лечу в свое счастливое место, пожалуйста, дай мне знать, когда мы прибудем в пункт назначения. — А где твое счастливое место? — На земле. Хорошей, твердой земле. — Хватит ли хорошего плотного ковра-самолета? Во второй раз за тридцать секунд Гермиона открыла глаза. Перед ней был королевский фиолетовый ковер-самолет с золотыми кисточками. На ковре стояла корзина для пикника. Гермиона не находила слов. Она ожидала пикника, но не на ковре-самолете. Драко Малфой никогда не переставал удивлять ее, но, вероятно, это был не первый раз, когда она делала подобное заявление. — Пикник? — она была поражена. Ее взгляд был прикован к очаровательному предмету декора. — На ковре? — она чувствовала себя так, словно попала в диснеевский фильм «Аладдин», который смотрела в детстве. Однако она была уверена, что Малфой не знал, кто такой сын короля воров и откуда у него джинн в лампе, коварная ручная обезьянка и ковер-самолет, который всегда успевал спасти его задницу. Драко притворно ахнул. — Почему, да! Как всегда, ты догадалась? Глаза Гермионы сузились, и она пристально посмотрела на своего спутника. — Я не очень ценю твой сарказм, Малфой. Решив не отвечать ей, Драко просто поцеловал ее за мочкой уха и молча помог спуститься с метлы на ковер. — Сарказм — это язык, которым я владею в совершенстве, Грейнджер, — ответил он наконец. — Возможно, тебе стоит ознакомиться? Правила довольно сложные. Как самая умная ведьма нашего времени, ты бы поняла вызов, когда он был брошен, не так ли? Гермиона приподняла бровь, наблюдая, как Драко слезает с Лайтера и идеально приземляется на ковер. — Сарказм — язык дураков, Малфой. Ученый, такой как я, предпочитает погружаться в литературные шедевры. На латыни. — «Драко» на латыни означает «Дракон», — Драко ухмыльнулся, что вызвало смешок Гермионы. — Я рада, что ты знаешь этимологию своего имени, Малфой. Ты знаешь, откуда происходит твоя фамилия? В глазах Драко блеснул огонек. Гермиона быстро поняла, что этот огонек появлялся только тогда, когда он собирался продемонстрировать свой (как он предполагал) превосходящий интеллект. — Фамилия Малфой французская, что имеет отношение к тому факту, что я наполовину француз, и происходит от двух французских слов: mal и foi. Вместе это означает «недобросовестный» или «неверный». Да, я знаю, иронично, — вставил Драко, увидев, как губы Гермионы скривились в усмешке. — В экзистенциализме «недобросовестность» — это когда люди обвиняют в своих неудачах внешние силы. Для протокола, я иногда виню своего отца. — Возможно, я недооценила вас, мистер Малфой. — В таком случае, я требую возмездия. Гермиона знала, о чем он говорил. Когда ковер начал подниматься (Лайтер следовал за ней по пятам), Гермиона наклонилась вперед, и на полпути ее встретил Драко. Его губы нежно прижались к ее губам, и, не теряя ни секунды, он обвил пальцами ее шею. Гермиона схватила его за воротник рубашки и довольно резко притянула к себе. Не ожидая этого, Драко рванулся вперед и умудрился повалить Гермиону на землю. Их губы соприкасались, хотя они и не целовались, и они смотрели друг другу в глаза: Драко сверху, Гермиона лежит на ковре под ним. Его глаза изучали ее лицо, когда он поднял руку, которая обнимала ее за шею, и погладил по щеке. — Я когда-нибудь говорил тебе, что ты самая красивая ведьма, которую я когда-либо видел? Гермиона безуспешно боролась со своим румянцем. — Возможно, но это не значит, что я тебе верю. — Малфои никогда не лгут, — прошептал он, целуя ее в кончик носа. — Особенно тем, кто нам больше всего дорог. Сердце Гермионы снова учащенно забилось. — Но я думала, Малфой значит неверность… Он заставил ее замолчать еще одним поцелуем. Кем бы он ни был раньше, это не имело значения. Гермиона знала о его прошлом, знала о его семье, стала жертвой гнева его тети, но она все еще проводила с ним время. Была с ним. Он не мог желать ничего большего — и по какой-то странной, черт возьми, причине ему захотелось при первой же возможности отправиться в Лютный Переулок, чтобы купить то инкрустированное драгоценными камнями перо, которое он видел перед началом семестра. Драко хотел увидеть улыбку Гермионы. Он действительно не лгал, когда говорил, что она была самой красивой ведьмой, которую он когда-либо видел. Она была естественной и безупречно грациозной, даже не пытаясь этого делать. Это были качества, которыми он восхищался в девушке. А еще она была умной и сильной. Идеальная палка о двух концах. — Ладно, ладно, — рассмеялась Гермиона, прижимаясь к нему. — Я поняла. Спасибо. Он зарычал, это был дикий звук, вырвавшийся из глубины его горла. Очевидно, ему очень не хотелось прекращать то, что они делали, но Гермиона была права: еда. Их главной целью был пикник, и пикник, который они собирались устроить. — Отлично. Но я получу десерт. Она знала, что он имел в виду под десертом… — Меня это устраивает, — игриво подмигнув ему, она потянулась за корзинкой для пикника. — Ты упаковал милые бутерброды? — Еда не милая, книжный червь. — Ты тоже. — Я возмущен этим, — он сидел рядом с ней, оперевшись на одну руку. Он использовал свою свободную руку, чтобы протянуться вперед и переплести с ее рукой. — Я верю, что ты находишь меня дерзким. И красивым. — Настолько красивым, насколько может быть красив неверный хорек, — ее голос звучал игриво. Драко поднес ее руку к губам и поцеловал тыльную сторону ладони. — Признайся, Грейнджер, ты находишь меня неотразимым. — Нет! — Иначе зачем бы лучшей подруге моего врага искать любую возможность провести со мной время? — сердце Драко забилось быстрее, когда он увидел, каким взглядом она его одарила. Мерлин, она была великолепна. Особенно когда злилась. — Возможно, я считаю, что обязана тебе своей жизнью, потому что ты спас ее? Драко беспечно пожал плечами. — Я все равно не любил Беллатрису. Теперь, если тетя Андромеда собиралась… — Серьезно?! Драко рассмеялся и притянул ее к себе. Он отпустил ее руку и обнял за талию, укладывая ее рядом со своей теперь уже лежащей фигурой. — Ты действительно думаешь, что я позволил бы тебе пострадать? Даже если бы это сделала одна из моих тетушек, Гермиона? О Мерлин… ее имя! — Разве ты не поняла, как много ты для меня значишь? О Мерлин… он был сентиментален! Драко поцеловал ее в лоб. — Я шучу, книжный червь… но я больше не буду так шутить. Я знаю, не смешно. Может, это было немного? — Но подобные шутки больше не повторятся, хорошо? А теперь давай поедим, пока я не потеряла сознание. Я так голодна! Гермиона рассмеялась, пытаясь успокоить свое сердце и расшатанные нервы. — Свинья. Теперь я понимаю, откуда взялся этот пухлый живот, — и, чтобы «доказать» свою точку зрения, она ткнула его в область живота. Как и ожидалось, ее встретили с твердым, как скала, прессом, но она не собиралась этого признавать. Она хотела, чтобы он порадовался тому факту, что у него, возможно, есть какие-то складки. — Я не толстый! — захныкал Драко. — Грейнджер, я очень усердно тренируюсь с тех пор, как ты сказала это в Косом переулке. Гермиона беззаботно пожала плечами. — Я не думаю, что это работает. Тон ее голоса говорил сам за себя. Она дурачилась. Игриво зарычав, Драко прижал Гермиону к себе. — Я покажу тебе. Их губы встретились. А корзинка для пикника осталась забытой..xx.
Драко высадил ее у запретной секции в библиотеке. Перед отлетом он поцеловал ее на прощание и сказал, что напишет ей позже вечером. У него были кое-какие дела с Блейзом и Тео, но он свяжется с ней, как только закончит. Гермиона сказала ему не волноваться и не торопиться. Он сказал ей, что она потрясающая. Она сказала ему перестать врать. Он сказал, что только потому, что его имя означает «недобросовестный», это не значит, что оно отражает его характер. Она только усмехнулась и сказала, что ей нравится выводить его из себя. Он ответил еще одним поцелуем. Гермионе понравились их прощания. Она наколдовала свои книги и направилась к выходу из библиотеки, как будто провела целый день, перебирая книги и обнаруживая местонахождение ящика Пандоры или чего-то в этом роде. Хотя глупая ухмылка на ее лице, неприкрытый румянец и подпрыгивающая походка, вероятно, говорили об обратном, но Гермионе было все равно. Теперь ничто не могло ее смутить. Гермиона видела, как некоторые ученики седьмого и восьмого курсов медленно проникали в замок, а это означало, что они возвращались из своего однодневного похода. Она попыталась изобразить на лице свое лучшее выражение «я-изучала» и постаралась поменьше показывать свое выражение «я-была-просто-изнасилована-и-полностью-наслаждалась-этим». Ей удалось мастерски протиснуться сквозь растущую толпу. Она хотела сбежать в Гриффиндорскую башню и заново пережить все, что произошло. Когда их сеанс поцелуев закончился, они уселись на заколдованный ковер и полетели над Запретным лесом, потягивая чай и поедая идеально нарезанные бутерброды. Драко действительно уделял внимание деталям, чему Гермиона быстро научилась. Он приложил все возможные усилия, чтобы их пикник стал незабываемым. После того, как они закончили есть, Драко заставил корзинку исчезнуть и притянул Гермиону к себе на грудь. Он хотел прижаться к ней, пока ковер оставался на лету. Было странно (в хорошем смысле), как ее тело вписывалось в его. Это был идеальный союз, как будто они были созданы друг для друга. Все это время Гермиона мысленно напевала «Целый новый мир». (Один из недостатков просмотра Диснея в детстве: она знала каждую диснеевскую песню наизусть и могла петь их во сне). Хотя не было никаких обещаний о будущих пикниках, они оба знали, что, вероятно, у них будет еще один, и очень скоро. Пароль Гриффиндора изменился на неделю и теперь был «Аванте». Почему именно это слово, никто не знал. Старосты объявили об этом ранее тем утром, и гриффиндорцам пришлось принять свой пароль на неделю. — Аванте, — пробормотала Гермиона, и Полная дама улыбнулась, прежде чем распахнуть портрет. Заметив, что в гостиной еще никого нет, Гермиона направилась в спальню. Она не хотела видеть своих друзей. Она знала, что если бы увидела, то расхохоталась бы. Решив, что она не упустит такой возможности, Гермиона отправилась принимать долгую ванну. Очень долгую ванну..xx.
— Приятель, ты исчезаешь каждый раз, когда у нас планы на Хогсмид, — пробормотал Блейз. — Ты что-то скрываешь? — Да, — зевнул Драко. Он растянулся на диванчике в гостиной Слизерина. Очевидно, Теодор хотел спланировать сюрприз для Трейси и нуждался в помощи Драко и Блейза. Что-то о том, что они были самыми большими бабниками за всю историю Хогвартса. Драко удержался, чтобы не сказать. — Грейнджер знала бы все об истории Хогвартса. — Что это? — Теодор наклонился вперед, и Драко приподнял бровь в его сторону. — Если бы я сказал тебе, это не было бы секретом, не так ли? Блейз закатил глаза. — Сто галеонов говорят, что у него бурный роман. — У Малфоев не бывает бурных любовных связей, Теодор ухмыльнулся. — Драко не мог оставаться с одной девушкой больше чем на одну ночь. — Я возмущен этим! — крикнул Драко. Им необязательно знать, что он общается с Гермионой Грейнджер с начала лета. И что он провел с ней три пикника. И что он регулярно целовал ее. Эти крупицы информации останутся его маленьким секретом. — Хорошо, что ты делаешь для Трейс? — Драко увел разговор в другое русло. — А по какому случаю вообще? — Годовщина, — быстро ответил Теодор. — Я думал подарить ей это инкрустированное драгоценными камнями перо, которое я видел в Лютном переулке. У Драко кровь застыла в жилах. Он собирался купить это для Гермионы. — Когда ты планируешь его купить? — он старался оставаться как можно более хладнокровным и собранным. Блейз ушел изучать свои ногти. Он был не из тех, кто удивляет дам… он просто любил их, вот и все. — Может быть, отправлю сову в «Горбин и Бэркес»? Я знаю, что иногда они принимают заказы от сов. Заказы от сов, хммм? Это натолкнуло Драко на довольно блестящую идею. Приближался день рождения Гермионы….xx.
Драко: Ты понимаешь, как это утомительно — помогать другу придумать, что сделать, чтобы удивить его девушку? Гермиона с удивлением уставилась на записку, которую прислал ей Драко. Ужин только что закончился, и гриффиндорцы бездельничали в гостиной, обсуждая свой день в Хогсмиде и попутно совершая путешествие по переулкам воспоминаний. Гермиона сидела ближе всех к камину. Джинни сидела на диване, между Роном и Гарри, а остальные ученики седьмого и восьмого курсов были беспорядочно разбросаны вокруг. Гермиона: Почему бы не удивить Трейси букетом шоколадных цветов? Драко: Как ты узнал, что это была Трейс?! Гермиона: Единственные двое слизеринцев, которые встречаются, это Теодор и Трейси. Все в замке знают это, даже Филч. Драко: Что ж, мы все еще не решили, что делать, а приближается их годовщина. Если мы не придумаем что-нибудь быстро, мне придется выслушивать нытье Трейси о том, какой Теодор неромантичный. Гермиона: Как насчет поездки на пикник на ковре-самолете? Драко вытаращил глаза на то, что она написала. Почему он не подумал об этом раньше?! Драко: Грейнджер, ты гений. Гермиона: Мне говорили. Драко: Я мог бы просто поцеловать тебя. Гермиона покраснела. Гермиона: Что ж, подойди и сделай это, Малфой. Драко: Я уверен, твои соседки по комнате были бы против того, чтобы я врывался в Гриффиндорскую башню, чтобы поцеловать их ангела. Гермиона: Переживут. Драко: Мне очень нравится эта твоя сторона, Грейнджер. Гермиона: Твоя вина, Малфой. Я была запятнана из-за твоей неверности. Он усмехнулся, качая головой. Грейнджер была намного остроумнее, чем он думал. Драко: Я верен. Гермиона: Посмотрим, не так ли? Сердце Драко екнуло. Драко: Да, Грейнджер, посмотрим.