***
До начала Игр 2 дня
***
— Гермиона, я не смогу тебе помочь! — повысил голос Фай, — Французское Ополчение не готово к открытой войне, никто не захочет жертвовать своими жизнями ради спасения... — закончить предложение ему не дала хлёсткая пощёчина. — Ради спасения кого, Фай? Маглов? Ради моих родителей? — девушка тяжело дышала, её всю переполняла обида и злость на слова соратника, — Выметайся, и не только из моей комнаты — убирайся с острова, Фай Мьюрисс. Кажется, ты не желал встречаться с моим драконом? Повторять снова ему не требовалось, лишь ещё раз взглянув на взбешённую девушку, он тихо покинул комнату. Спустившись на первый этаж, он столкнулся с Сириусом и Северусом. — Я покидаю остров сейчас же, — поджав челюсть, сообщил Фай. — Что? Почему? — сыпал вопросами Блэк. — О чём вы говорили с Гермионой? — спокойно поинтересовался Снейп. — Она просила помочь спасти её родителей, и я отказал. — Но ведь мы доподлинно ещё не знаем, они это или нет, — нахмурился Сириус. — Она получила сообщение от Драко. Это действительно её родители... — Ты нам не поможешь, Мьюрисс? — сразу серьёзно спросил Снейп. — Извините, но я не могу пойти на такое, по крайней мере, не сейчас: мы не готовы к таким серьёзным открытым шагам, здесь я вам не помощник... — немного нервно и с нотками вины сказал мужчина и покинул особняк. Северус хлопнул ладонью по столу, проклиная всё и вся за то, что это происходит так не вовремя. Они действительно ещё не готовы, и, скорее всего, теперь им нужно как-то подготовить Гермиону к очередной потере родителей. Они не могут трансгрессировать, у них нет достаточного количества людей и времени — его слишком мало, чтобы продумать дельный план. На секунду в голове Северуса промелькнула мысль, покрывшая его тело словно инеем — если Драко вновь сможет проникнуть в место, где держат родителей Гермионы, он мог бы подлить яд в еду или в напитки семейства Грейнджер. Для них это был бы лучший выход. Тихая, спокойная смерть.***
Сидя на кровати и подтянув к себе колени, Гермиона молчаливо глотала слёзы. В голове пророкотал уже такой знакомый голос: — Приходи на поляну, маленькая мышка, я хочу показать тебе одно место. Сделай так, чтобы друзья не искали тебя. Сначала в смятении нахмурив брови, девушка так и сидела на месте, но после взяв себя в руки и вытерев дорожки от слёз, она подошла к небольшому письменному столу, быстро написала на пергаменте пару строк и, применив заклинание приклеивания, оставила послание на двери. Бесшумно спустившись через балкон на дерево, а оттуда на землю, Гермиона уверенно пошла на поляну, где её уже ожидал Рэм. Как только она достигла поляны, Рэм приказал ей сесть к нему на спину. Они летели в сторону скал, где и повстречались впервые. Приземлившись чуть вдали от того места, Рэм грузно зашагал в сторону огромной пещеры, что позволяла ему там практически свободно передвигаться. Он больше не сказал ни слова, и около десяти минут они передвигались в полной тишине. Лишь далёкий звук их шагов и разбивающихся о камни капель отдавался эхом. Неожиданно Гермиона разглядела впереди дверь — красивую, резную деревянную дверь с изумрудной ручкой. — Куда ведёт эта дверь, Рэм? Зачем ты привёл меня сюда? — спросила девушка. — За этой дверью знания моих прошлых всадников, — посмотрел на неё дракон, — Иди и открой их для себя. Рэм остался на месте, в то время как девушка неуверенно подходила к двери. Когда она прикоснулась к ручке, дверь засияла золотистым свечением и с лёгким щелчком отворилась. Внутри было довольно просторно: каменные полки на всех четырёх стенах от начала земли и почти до самого свода скал, стол и стул, лестница к верхним стеллажам и множество, огромное множество свитков, книг и, судя по всему, оружия и артефактов. Гермиона с благоговением смотрела на все эти годами нетронутые знания: в ней проснулась прежняя она, что так любила узнавать что-то новое. Начав изучать свитки, Грейнджер часто не могла сдержать удивлённых вздохов и радостной улыбки. Всё здесь было лишь об одном. О Силе. Новые заклинания, зелья, артефакты и магическое оружие — всё это было словно послано ей с небес. Наколдовав блокнот, девушка с лёгкой маниакальной улыбкой переписывала себе особо заинтересовавшие её заклинания. Позже, осмотрев всё оружие и найдя в одном из свитков описание и принцип действия, Гермиона подошла к простому на вид луку и стрелам. Но это оружие отнюдь не было обычным. Один из всадников создал этот лук, дабы наказать очень могущественного и тёмного мага. Каждая стрела заставляет почувствовать раненого всю боль своих жертв, что пали от его рук: тем самым, чем больше запятнан в крови волшебник, тем дольше и мучительней будет его пытка. И не важно, вытащит ли поражённый после этого стрелу или нет, боль будет преследовать его, пока он не расплатится за каждую каплю невинной крови. Также Гермиона нашла в старом, и уже почти сгнившем из-за сырости сундуке доспехи. Рядом прилагалась записка-инструкция — эта броня была создана из добровольно отданной чешуи Рэма, и благодаря магии дракона и прошлого владельца она принимала подходящий для нового всадника размер и защищала от огромного количества заклятий. Покинув комнату в пещере, Гермиона бросилась к успевшему задремать дракону и прижалась к нему щекой. — Спасибо, — только и шепнула девушка.***
Спустя полчаса обсуждения с Сириусом о том, как им лучше поступить, Северус решил проведать Гермиону, но, к его неожиданности и беспокойству, на двери была записка.«Я хочу побыть одна. Пожалуйста, дайте мне время, завтра мы всё обсудим.»
Так и не решившись потревожить покой девушки, мужчины разошлись по своим комнатам.***
Вернувшись к себе в спальню, Гермиона приняла зелье Сна без сновидений и погрузилась в спасительную тьму. Предстояло сделать очень много всего. Попробовать заклинания, примерить броню и составить план. Хороший сон был ей необходим.***
Сириус проснулся как всегда рано, постучав в комнату Гермионы и не услышав ответ, он решил, что она, должно быть, уже в тренажёрном зале. Спустившись в подвал, он заглянул в зал, заметив там лишь парочку домовиков, что с усердием натирали гантели. Нахмурив брови, он отправился в столовую, начиная заметно нервничать из-за отсутствия девушки в доме. В столовой расхаживал Шай, к которому Сириус и обратился: — Шай, ты видел Гермиону сегодня утром? — Да, хозяин, мисс позавтракала и покинула поместье, — с охотой ответил эльф, радуясь, что может чем-то помочь своему хозяину. — Покинула поместье? Ты знаешь, куда она направилась? Она ведь всё ещё на острове? — с беспокойством спросил он. — Мисс сказала, что хочет ещё поупражняться в полётах со своим драконом, хозяин. Мисс сообщила, что придёт только к ужину, — домовик поклонился, отвечая на вопрос. — Чёрт... — Должно быть, Гермиона пытается так забыться. Лишь бы ей не взбрела в голову какая-нибудь дурацкая идея, — подумал Сириус.***
Северус проснулся чуть позже Блэка, а всё из-за того, что он полночи обдумывал разные стратегии и планы и долго не мог сомкнуть глаз. Еле разлепив веки, Северус принял бодрящий холодный душ и направился сразу в столовую, решив сегодня пропустить тренировку. В столовой он стал свидетелем разговора блохастого с эльфом. Поведение Гермионы настораживало: но с другой стороны, они на войне и уже очень долго. Может быть, девушка сама поняла, что вытащить её родителей будет невозможно и им всем придётся смириться с этим фактом, или же эта неугомонная девица, не введя их в курс дела, что-то замышляет.***
Сидя за столом и завтракая, мужчины думали о Гермионе, о её родителях и о событиях прошлого. Слегка откашлявшись, чтобы Снейп обратил на него внимание, Сириус спросил: — Как думаешь, Гермиона затеяла что-то? — Вполне вероятно... — откинувшись на спинку кресла и отложив приборы, ответил Снейп. — Я понимаю её чувства, и, будь я на её месте, а на месте её родителей Гарри или другие близкие мне люди, я бы, наверное, кинулся сломя голову на рожон, — вяло ковыряя яичницу, ответил Сириус. — Кидаться в самое пекло всегда было самым любимым хобби гриффиндорцев, — фыркнул Северус. — Но Гермиона... я думаю, нам не стоит отпускать её — это явно ловушка, и пока силы не на нашей стороне. Это слишком опасно, — пропустив фразу сидящего напротив, продолжил Сириус. — У меня есть одна идея, как можно спасти родителей Гермионы, но ей и возможно тебе она не понравится, — посмотрев прямо в глаза Блэку, серьёзно произнёс Северус. Не встретив никакого осуждения, а лишь ожидающий продолжения взгляд, он, вздохнув, заговорил: — Яд. Я думаю, это лучший выход. Если Драко удастся их отравить, то им не придётся переживать мучения, что приготовил Тёмный Лорд специально для них. С другой стороны, это может подставить Драко: Реддл сразу поймёт, что в рядах завёлся шпион, а я более чем уверен, что к Грейнджерам имеют доступ ограниченное количество людей. Сириус долго молчал и, медленно достав пачку сигарет, закурил прямо в столовой. — Это будет больно? — спросил он, не смотря в сторону Снейпа. — Нет. Я подберу яд, который убьёт их почти моментально и безболезненно. Они просто уснут и... — Не проснутся, — закончил за него Сириус, — Не думал, что скажу подобное, но это хороший выход, однако Малфоя подставлять нельзя — нужно придумать другой способ отравить их. И каждый задумался о своём.***
Ранним утром Гермиона, позавтракав и взяв с собой перекус, направилась на поляну к Рэму. Весь день она пробовала новые, некогда неизвестные ей заклятия. Из всего огромного списка больше других ей понравились четыре заклинания. Она понимала, что это, скорее всего, тёмная магия, но они на войне — а значит, Гермиона запятнает свою душу, если это положит конец правлению Реддла. Circulus mortis — заклинание, которое нужно выполнять полным вращением тела, очертив палочкой вокруг себя круг: тела врагов разрезались на множество кусков. Vivamus loop — заклинание вызывало из-под земли корни, лианы и другие растения, которые мёртвой хваткой душили врагов: действие, схожее с живыми силками, но его отличие в том, что с этим заклинанием растения подчинялись воле заклинателя и могли преобразовываться в живой щит. Invisibilis ignis — это незримое Адское пламя. Avem vindictae — заклинание, похожее на её любимое ещё в школьные времена — Avis — создающее стайку маленьких птиц, однако принцип был другой: нанося раны, они высасывали все хорошие эмоции и наполняли врага страхом, отчаяньем и печалью. — Рэм, что ты знаешь о происхождении всех этих заклинаний? — сидя на траве и пытаясь отдышаться, проговорила девушка. — Их создали мои прошлые всадники, — ответил дракон. — А ты знаешь, что не все их заклинания были светлой магией? — Светлая, тёмная. Какая разница, если важно намерение? Она задумалась — и ведь действительно, наверное, важно намерение, а не тёмные или светлые проклятия. В любом случае Гермиона Грейнджер уже всё для себя решила.***
— Джин, выпей воды, милая, — Джон, присев около жены, прислонил к её сухим, потрескавшимся губам ковш с водой. Женщина, сделав пару глотков, подняла взгляд на мужа и тихо произнесла: — Неужели это всё правда? — Да, милая, где-то там, вдали от этих ужасов живёт наша дочь — Гермиона, — из глаз мужчины хлынули слёзы. — Зачем она сделала это? — всё так же тихо и надломлено спросила женщина. — Милая, она хотела защитить нас. Я уверен, что наша малышка никогда не пошла бы на такое, если бы этого не требовала ситуация, — взяв жену за лицо, шептал Джон. — Мы могли уехать все вместе... спрятаться... — с надеждой говорила Джин. — Эти люди нашли нас даже в Австралии... может, это к лучшему, что с нами не было Гермионы, — продолжая тихо плакать, отвечал он. — Пусть она будет в порядке! —внезапно начала кричать женщина, вцепившись в мужа, — Пусть Гермиона не приходит на эти Игры! Пусть останется в безопасности и не попадёт к ним в лапы!!! — Джин начала судорожно хватать ртом воздух и захлёбываться в слезах и мольбах. — Я знаю, Джин, знаю... — обнимал и покачивал её в своих объятьях мужчина... — Не приходи, Гермиона... не приходи... — сказал он, посмотрев куда-то в пустоту.***
Время уже близилось к ужину, мужчины то нервно расхаживали по гостиной, то без остановки курили одну сигарету за другой. Услышав грохот с улицы, они рванули на террасу, держа палочки наготове. У дома приземлился Рэм, а с его спины мягко спустилась Гермиона. Она была облачена в прилегающий ко всему телу комбинезон — чёрные чешуйки при её движении сверкали и словно подмигивали, а за её спиной был тонкий изящный лук. Высокие сапоги на шнуровке плотно облегали её икры, доходя до колена; на поясе находилась её неизменная расшитая бисером сумочка; на рёбрах, руках и ногах были то тут, то там прикреплены кинжалы. Девушка шла уверенно, высоко подняв голову и неотрывно смотря в глаза мужчинам. Первое, о чём подумал Сириус, увидев её — как же она сногсшибательно красива, а второе, что весь её наряд, дракон и этот лук не сулят ничего хорошего. Когда Северус увидел Гермиону, он понял, что разговоры с ней будут бесполезны: девушка уже всё решила и будет действовать так, как посчитает нужным. Поднявшись на террасу, она встала между мужчинами, повернувшись к ним лицом, достала тонкую прямоугольную коробочку и закурила свои любимые ментоловые сигареты. Никто не проронил и слова, мужчины лишь изучающе сканировали взгляд девушки и её наряд. — Так ты решила лететь? — просто спросил Северус, будто узнавал прогноз погоды. — Да, — выпустив клуб дыма ему в лицо, ответила она. — Это опасно, Гермиона! Если ты идёшь, то пойдём и мы! — взорвался Сириус. — Нет, — сухо и холодно ответила она, посмотрев Блэку в глаза, — Рэм не позволит вам оседлать его, и мне не нужна ваша помощь, вы должны остаться здесь, в безопасности. Я могу справиться сама, — уже не так жёстко продолжила Гермиона. — Ты взяла зелья? Портключ? — всё ещё спокойно спрашивал Снейп. — Да, Северус, я готова, и я буду в порядке, — посмотрела она ему в глаза. — Снейп, ты совсем рехнулся?! Мы отправим её одну прямиком в лапы Реддла?! Какого хера ты так спокоен??! — орал Сириус и даже пару раз толкнул его в грудь, пытаясь выбить хоть каплю эмоций. — Гермиона сказала, что она готова, значит, я поверю ей. С ней будет Рэмраис, он не даст ей пострадать, — никак не реагируя на нападки Пса, ответил Снейп. Пока Сириус продолжал бесноваться и пытался образумить девушку, Северус медленно спустился к дракону, подошёл к нему, смотря в глаза огромному могущественному существу, и произнёс: — Сбереги её, если ты хоть как-то почувствуешь, что она не справится, принеси её обратно домой. — Никто не сможет навредить моей маленькой мышке, Северус Снейп, — лишь гордо задрав голову и посмотрев на него свысока, ответил дракон. Кивнув, Снейп вернулся на террасу. Похоже, попытки Блэка переубедить девушку так и не увенчались успехом, он стоял чуть поодаль и тяжело дышал. Подойдя к Гермионе, Северус аккуратно притянул её к себе и шепнул: — Будь осторожна, Гермиона. Девушка благодарно прижалась к нему и кивнула. Гермиона подошла к Сириусу, прислонилась лбом к его спине и тихо произнесла: — Я буду в порядке, Сириус, верь в меня, — и отступив на шаг, а потом ещё и ещё, она забралась на дракона, и они взлетели ввысь, высоко в небо, паря над облаками.***
Ежегодно Игры проводились на Золотом стадионе в Дартмуре, там, где когда-то проходил Чемпионат мира по квиддичу. Множество волшебников и волшебниц уже заняли свои места, но сегодня не всем обычным гражданам было разрешено присутствовать на Играх, большую часть мест занимали Пожиратели Смерти: высшие военные чины и молодняк расселись то тут, то там. Министерская ложа уже была занята почётными гостями, в их числе были Драко Малфой, Беллатриса Лестрейндж, Джагсон, Мальсибер и, конечно, министр магии — Том Реддл. На поле в центр стадиона вышел Антонин Долохов, он заговорил, используя Сонорус: — Добро пожаловать на ежегодные Игры, дамы и господа! — с обворожительной улыбкой, расставив руки в стороны и кланяясь, говорил он, — Как вы все знаете, сегодня у нас особая программа с особенными приглашёнными гостями! Стадион взорвался аплодисментами и свистом. — Встречайте! Мистер и миссис Грейнджер! Родители Золотой девочки, подруги Гарри Поттера и грязнокровки, — растянув губы в ухмылке, продолжил он. Со всех сторон послышались гнусные комментарии и шипение. Прямо из-под земли появилась клетка, которая поднялась ввысь на расстояние около пяти метров и остановилась. Щелчок пальцев, и прутья клетки исчезли, оставив пару лишь на небольшой квадратной платформе. — Господи, Джон... — испуганно произнесла женщина, прижавшись к мужу.***
— Рэм! Пожалуйста, поторопись! Мы должны успеть! — дракон не ответил, лишь пуще прежнего замахал крыльями и начал снижаться. Всё в Гермионе было напряжено, ей казалось, что в её теле не осталось ни единого спокойного мускула или нерва. Она не позволит родителям умереть. Не сегодня.***
— Друзья! Я думаю, для начала нам нужно как следует «прогреть» наших специальных гостей! — воодушевлённо начал Долохов, но не успел он закончить, как в женщину полетел красный луч, посланный Беллатрисой и сопровождающийся её смехом. Джин упала на край платформы и выгнулась дугой, испуская страшный надрывный крик, полный боли. Муж успел схватить её за руку, не давая упасть вниз. — Прошу вас, остановитесь! Прекратите! — кричал он, пытаясь удержать судорожно дёргающуюся женщину. Внезапно весь стадион обдало порывом ветра, что поднял пыль в воздух, скрыв обзор на поле. Послышался грохот, и земля сотряслась. Реддл поднялся с места с горящими глазами, пытаясь разглядеть центр стадиона. Он взмахнул палочкой и рассеял пыльную завесу. Прямо перед ними, в центре стадиона стоял огромный чёрный дракон, на спине которого сидела Золотая девочка, что не мигая смотрела именно ему в глаза. Один её вид взбудоражил всё его нутро, по коже пробежали мурашки предстоящего наслаждения. Дракон взревел, оглядев всех присутствующих на стадионе, кто-то шокировано испускал вздохи, кто-то пытался аппарировать, но из-за антиаппарационного барьера у них ничего не выходило. Гермиона перевела взгляд на платформу и задержала дыхание. Прямо перед ней отец прижимал к себе её мать и, смотря на неё, одними губами произнёс: — Моя девочка... Реддл приказал всем опустить палочки и запретил атаковать девушку и дракона. Нужно было начинать представление. Одно движение палочки, и, кажется, после этого разверзся ад на земле.***
В следующую секунду Гермиона смотрела, как кожа сползает с её родителей и опадает на платформу, дальше мышцы и мясо отделялись от костей, пока родители кричали в агонии, а отец, смотря прямо в глаза, тянул к ней руку и кричал ей уходить. Всего секунда, это была всего секунда, одно мгновение — и перед ней на платформе остались лишь кости. Она не могла пошевелиться. Всё, что Гермиона видела перед собой — это рука папы, тянущаяся к ней, и крик мамы, что невыносимо громко звенел в ушах.***
Реддл смотрел на лицо девушки и наслаждался достигнутым результатом, её выражение лица он будет видеть во снах. По телу пробежал жар возбуждения.***
Гермиона подняла голову в сторону министерской ложи, он смотрел на неё с искрами в глазах и улыбкой — это словно стало спусковым крючком. Она медленно встала на ноги, всё еще находясь на спине дракона и посмотрев прямо в глаза Реддлу, очертила круг вокруг себя, прошептав заклинание. Секунда, и повсюду послышались хлопки взрывающихся и разлетающихся на куски тел, полетели первые заклинания в её сторону.***
Реддл приказал Малфою, Беллатрисе и остальному ближнему кругу убираться отсюда. А сам с восхищением и благоговением наблюдал, как Золотая девочка кромсает тела его солдат.***
Как только девушка произнесла заклинания, Рэм взревел ещё громче, и из его пасти вырвался огонь, который пожирал всё на своём пути. Он чувствовал боль, горе и всепоглощающую злость своей всадницы.***
Гермиона смотрела Реддлу прямо в глаза. Сняв лук со спины и натянув тетиву, она выстрелила. Реддл начал растворяться в облаке чёрного дыма, послав ей улыбку на прощание. Он исчез. Рэм взлетел в воздух, а девушка, обернувшись на стадион, прошептала последнее заклинание: — Invisibilis ignis, — и незримое Адское пламя поглотило оставшихся уцелевших солдат и зрителей.***
Драко смотрел на Гермиону, и всё внутри него похолодело: он не мог помочь ей, не выдав себя. Но Реддл приказал им убираться и ни в коем случае не пытаться схватить или ранить её. Последний раз взглянув на девушку и на то, как её заклинание разорвало солдат на множество кусков, он покинул стадион.***
Северус и Сириус не находили себе места. Первый день Игр уже прошёл, настал следующий, а никто из них так и не сомкнул глаз прошлой ночью. Спустя, кажется, десять пачек сигарет и огромного количества кофе они услышали приземление Рэма на улице около дома. Выбежав, они увидели Гермиону, всю в копоти и с дорожками слёз на лице. Девушка подняла на них свои заплаканные глаза и слабо улыбнулась, но эта улыбка словно была вымученной, ненастоящей и полной боли. Сделав ещё пару шагов, она покачнулась и упала прямо в руки мужчин. Подняв Гермиону на руки, Северус направился в её комнату. Блэк шёл рядом и, никто из них так и не проронил ни слова. Опустив девушку на кровать, они позвали эльфа. — Милли, ты можешь снять её одежду и помочь Гермионе принять ванну? — спросил Сириус, обращаясь к эльфу в нежно-голубом платье. — Хозяин, Милли не может прикасаться к таким сильным артефактам, — прижав уши к голове, прошептала эльфийка. Северус взмахнул палочкой, и у них на глазах оказалась полупрозрачная повязка: она оставляла лишь видимость очертаний тела девушки. — Что за хрень, Снейп? Для чего нам повязки, я толком ничего не вижу. — Ты не увидишь тела Гермионы, пока она не даст тебе согласия. Её нужно переодеть — раз твой эльф не может этого сделать, то придётся нам, — прошипел Северус. Блэк больше не задавал вопросов, и они молча приступили к делу: стянули сапоги, вытащили все кинжалы и распустили шнуровку на броне. Наконец, избавив девушку от одежды, они приказали эльфу смыть с Гермионы копоть и кровь и дать ей пару зелий. Покинув комнату, мужчины спустились на террасу, куря и думая о своём. Они ждали её пробуждения.***
В тот момент, когда Реддл видел горящие огнём ненависти глаза Золотой девочки и даже когда она выпустила стрелу, он думал о том, как прекрасна она была в этой тьме, в этой жажде крови, но эти мысли были ровно до того момента, как стрела вонзилась ему прямо в грудь. В ту же секунду его прошибло адской болью — потеряв концентрацию, Реддл рухнул с огромной высоты в чащу леса, окружавшего стадион. Он выгибался и даже временами не мог сдержать крик боли, перед глазами мелькали лица убитых им людей. Да, Тому было больно, очень больно, но ещё его заполняло обжигающее возбуждение от мысли, что кареглазая бестия приготовила этот подарок специально для него. Прикусив до крови язык, он смог сосредоточиться и вызвать Беллатрису. Том сгорал от боли, растянув губы в кровавой улыбке.