***
Идя по улице, Шин наслаждался всем сразу. Он не пытался спешить на очередное задание, чтобы быстрее закончить с ним, наоборот, позволил себе, наконец-то, просто пройтись по улице, будто Аоки вовсе не маг, которого уже ждёт какое-то проклятье особого уровня, а обычный человек, может даже школьник, всё-таки возраст позволяет. Сегодня парню удалось застать свою проснувшуюся девушку, а это было не очень часто, так как он ложится спать сразу же после задания, и обычно это где-то часов в три, когда солнце всё ещё высоко светит, а встаёт Шин в пять утра, но в этот раз Аоки проспал до десяти, так как потратил вчера слишком много силы. Настроение у обоих поднялось, а совместный завтрак вместе с ребёнком, впервые за такое огромное время, добавил ещё какое-то количество сил. Информации про сегодняшнее проклятье было очень мало. Известно только одно - оно особого уровня, поэтому отправляют его. Шин уже не впервые сталкивается с таким сильным проклятьем. Каких-то мыслей по поводу задания не было. Пришёл - изгнал. Больше от него ничего не требовалось. Да даже отчёты за него заполняли остальные, чтобы у того было куда больше времени на выполнения множества заданий от старейшин. Ему итак приходится слишком долго восстанавливаться, поэтому они и не пренебрегали этими небольшими запасами. Старое заброшенное здание больницы было огорожено. Шин поставил завесу и с помощью телекинеза преодолел высокий забор. На самой территории было слишком много проклятой энергии. Установить то, откуда она исходит, было непросто. Она будто заполнила всё пространство, потому идти пришлось наугад, пытаясь найти местное проклятье. Аоки пустил потоки своей энергии, чтобы та тоже его искала. Так он сэкономит немного времени. За спиной что-то неожиданно упало. Шин мигом развернулся, но там никого не оказалось. Он осмотрелся и так и не смог увидеть, что его отвлекло. Всё было точно также и до того, как он здесь прошёл. Чёртово проклятье! Пришлось сосредоточиться и отправить ещё несколько потоков энергии, чтобы как можно быстрее найти его и изгнать. Искать проклятье ему совсем не нравилось. Проверив всю территорию больницы и первый этаж, он не заметил даже следов, только проклятую энергию, которой было слишком много. Поднимался на второй этаж Шин уже уставшим. Его голова нестерпимо болела, что очень ухудшало положение. Подняв взгляд со ступеней, Аоки увидел странную тёмную жидкость, которая залила почти весь пол второго этажа. Почему потоки силы не почувствовали её? Нахмурившись, Шин стал думать, как сейчас поступить. Никто не знает, что эта жидкость сделает с ним, если он наступит на неё, но проклятье никак не хотело показываться ему. - Эй, кто-нибудь, помогите моей маме! - детский девичий голос послышался из-за дальней стены справа. Парень напрягся. Неужели есть выжившие? - Сынок! Мальчик мой... - с левой стороны послышался женский плач. Спереди послышался чей-то крик. За дверью кто-то стал громко стучать, будто пытался её выломать. Здание словно резко ожило. Будто эту больницу и не забрасывали. По коже побежали мурашки. Впервые на своём немалом опыте парень встречается с таким проклятьем. Тем временем жидкость стекла на ботинки Шина. Он этого не почувствовал, но теперь перед его глазами оказалось вовсе не потрёпанное здание, а совсем новое, живое. Туда сюда бегал персонал, кого-то перевозили на носилках, но голоса... Их было слишком много. Кто-то громко плакал. Врачи что-то кричали друг другу. Подростки тихо переговаривались о чём-то, сидя на лавочках. В его разум резко врезались чужие мысли и чувства. Боль, радость, страх... Шин зажмурился и опустился на колени, прикасаясь руками к ушам, пытаясь избавиться от шума. Не помогало. Видимо, проклятье тоже управляет разумом своих жертв. Только как теперь от сюда выбраться? Если пустить волну энергии, вполне возможно задеть проклятье, может, тогда оно ослабнет, а Шин сможет найти лазейку. Аоки встал и, сосредоточившись, выпустил энергию, чтобы она прошлась по всей территории больницы. Следя за окружающей обстановкой, он искал хоть какое-то изменение. Ничего не происходило, люди всё также ходили по обычной больнице, но, вдруг, пошли небольшие помехи, которые на пару миллисекунд показывали парню уже знакомое ему заброшенное здание. Слишком мало. Нужно выпустить ещё больше энергии, чтобы нанести огромный урон проклятью. Но, так как Шин не знает, где оно находится, то придётся всё также использовать волну. На этот раз, взяв намного больше энергии, Аоки вновь выпустил её, продолжая следить за обстановкой. Помехи стали происходить чаще и дольше, чем раньше. Успех. Парень усмехнулся и снова стал собирать свою энергию для новой волны, но резкий громкий шум в ушах заставил его прекратить это. Опять упав на пол, Шин зажмурился, пытаясь справиться с болью в голове. Сосредоточиться так точно не получится, а это значит, что и добить проклятье он не сможет, по крайней мере, сейчас. Контролировать силу стало очень тяжело. Потоки энергии самостоятельно выбирались из тела, сносят всё на своём пути. Здание стало обваливаться, а Шин всё никак не приходил в себя. Потихоньку шум становился тише, похоже бушующая энергия смогла сама добраться до проклятья. Когда Аоки наконец-то перестал слышать ужасный звук в голове, он смог открыть глаза. Его окружал барьер из энергии, спасая от обломков заброшенной больницы. Начиная подниматься, парень использовал телекинез, чтобы поднимать тяжёлые куски материала, и собственную технику, которая позволяла превращать в пепел небольшие предметы. Но его руки уже полностью почернели, а это означало, что ему нужно как можно меньше использовать техники проклятой души. Через какое-то время он смог выбраться из под обломков. Всё тело болело. Почему-то ему не получалось заставить своё сознание перестать испытывать боль. Оглядев территорию, которую окружала завеса, взгляд парня зацепился за что-то чёрное. Отвратительная тёмная масса, похожая за растаявшее желе, медленно растекалась по обломкам, но всё равно пыталась приблизиться к Шину. Это проклятье что-то еле слышно бормотало. Значит всё-таки не получилось его изгнать. Аоки нахмурился. Придётся ещё немного поработать. Парень стал собирать из своих рук энергию в среднего размера шар. Он не мог понять, сколько ещё нужно, чтобы проклятье исчезло, поэтому решил начать помаленьку, ведь сил у него осталось очень мало. Как назло перед глазами появился маленький мальчик, который рос у него дома, вместе со своей матерью. Шин даже не думал, что смог привязаться к этим двумя. Грустная усмешка появилась на лице вместе с тем, как он запустил сгусток энергии в приближающееся проклятье. То лишь на пару секунд застыло, а пустое пространство внутри его тела, которое образовалось из-за отправленного в него шара энергии, быстро заполнилось желеобразной консистенции. И как его изгонять? Чёрт. Силы совсем покидали тело парня. Он устало облокотился на свои колени, продолжая следить за действиями проклятья. Ты знаешь, как изгнать его? Пару минут была лишь тишина. Шин подумал, что чужое сознание просто игнорирует его, но через время в голове послышался неуверенный голос. Думаю, нужно пустить в него энергию из положительных эмоции. Много. Но... Скорее всего, ты умрёшь. Решать тебе. Вот значит как. Силы действительно на пределе, нужно пользоваться только своей техникой, но, если с ней не получится изгнать это отвратительное проклятье, то придётся прибегнуть к чужой, которая точно добьёт его сейчас. Шин никогда не пользовался положительными эмоциями в битвах или же на тренировках, да даже в книге про их использование не было ни слова, но, если это действительно поможет... Он готов рискнуть. Парень учился использовать технику, представляя внутри себя некий сосуд со своими эмоциями. Если он переполняется, то сила выходила из тела самостоятельно, делая различные вещи. Поэтому было важно контролировать собственные чувства, чтобы не давать энергии вытворять что-либо самостоятельно. Только вот Аоки никогда не разделял свои чувства, все они выливались в одно целое, будь то боль или радость. И именно сейчас ему нужно было выделить именно положительные чувства, чтобы наконец-то покончить с этим проклятьем, по крайней мере, он надеялся, что проклятая душа сделала верное предположение. Разделить эмоции в сосуде точно не получится, они все слишком хорошо смешаны друг с другом. Нужно подумать о чём-то хорошем, что должно проявить в нём положительные эмоции. Перед лицом сразу образовались сын и девушка, которые ждали его дома, после миссии. Они так искренне любили Шина, а тот даже не мог провести с ними время из-за огромного количества заданий от старейшин. Парень умирал на их глазах, становился всё более безэмоциональным и постоянно спал, пытаясь восстановить свои силы. И почему они продолжали его терпеть и любить, если Аоки практически не виделся с ними? Он постарается, обязательно изгонит это ужасное проклятье не смотря ни на что. Ради них. Ради прекрасной девушки, что смогла полюбить его и сейчас заботиться о их ребёнке, когда Шин постоянно находится на заданиях. Ради будущего своего сына, которому уже чуть больше года, а он почти и не занимался его воспитанием, но всё равно смог привязаться к нему. Аоки не разочарует их. Собирая в руке положительную энергию, Шин лишь улыбался, представляя своих родных. Когда проклятье подошло к парню совсем вплотную, он выпустил уже достаточное количество энергии, которая точно изгонит это чудище. Прикоснувшись рукой к омерзительной тёмной жиже, яркий свет на секунду слепил Аоки, но затем проклятье стало растворяться. Парень, шатаясь, отошёл назад и присел на обломки заброшенной больницы. На его руках уже как пару минут были тёмные шрамы в виде молний, про значение которых он прекрасно знал, благодаря книге про проклятую душу. Ты был прав. Это действительно работает. Чужая душа не стала отвечать на это. Силы стали потихоньку уходить из него. Шину хотелось ещё что-то сказать своей девушке, но на ум ничего красивого не приходило. Завеса спала, и магам, находящимся за ней, наконец-то удалось увидеть положение Аоки. Всем сразу стало понятно: он не жилец. Но доставить его тело старейшинам всё равно было необходимо - таков приказ. Шин повернулся в сторону мужчин, и в голове сразу появилась такая нужная для его девушки фраза, которую теперь он мог ей сказать, ведь до этого парня останавливало то, что она была очевидным враньём. Я люблю тебя. Последние силы истрачены. С широкой улыбкой на лице, Аоки Шин погиб.***
Аоки Томайо почти всё своё детство провёл только с матерью. Так как отец погиб, когда ему было только год, парень его даже и не помнил. Но мама очень часто говорила о нём: при сыне - с улыбкой на лице, восхваляя его смелость и невероятную силу, а вот позже, ночью, она тихо плакала, потому что так и не смогла смириться со смертью любимого. Наслушавшись рассказов матери, Томайо решил стать таким же сильным, как и его отец. Он усиленно тренировался использовать свою технику, хоть и понимал, что она не очень-то и эффективна, особенно в бою. Немалое количество времени также ушло на рукопашный бой и изучение проклятого оружия. Узнав о том, что его ребёнок станет следующим наследником техник проклятой души, Томайо прочитал книгу об этой силе, чтобы разбираться в ней. Теперь он стал ещё больше восхищаться своим отцом, ведь именно в книге было описаны все сложности жизни с этим проклятьем. Какой же Шин и все остальные обладатели этой техники были морально и физически сильными. Парень думал, что, если бы он тоже имел такую силу, то уже давно бы свихнулся и потерял всё желание жить. Стало искренне жаль своего будущего ребёнка. В средней школе Аоки познакомился с Даниэль Гонтье, француженкой, родители которой неожиданно решили переехать в Японию. К ней слишком быстро прицепилось прозвище гайдзин, так как она была единственной иностранной в этом учебном заведении, поэтому ей приходилось ежедневно слышать огромное количество унижений в свой адрес. Томайо было очень жаль Даниэль и, даже не смотря на то, что на него также сильно будут литься множество оскорблений, он всё равно стал общаться с девушкой. По началу она сильно избегала его, боясь, что это лишь уловка, чтобы найти ещё больше поводов для унижений, но, спустя время, Томайо удалось заполучить доверии Даниэль. Они стали много общаться, улучшая свои взаимоотношения всё больше и больше. Аоки понимал, что влюбился в неё, но очень боялся признаться ей в этом, ведь не хотел, чтобы она знала о всей правде о нём. Томайо прекрасно видел, что за его голову обещают немаленькую сумму, так как он является ребёнком носителя техники проклятой души, а обрекать Даниэль на опасность парень не хотел. Чувства с каждым днём только усиливались, но конечной точкой стало признание Гонтье в своём романтическом влечении к нему. Они начали встречаться.***
В шестнадцать лет Томайо поступил в токийский магический техникум. Аоки по-настоящему считал, что именно здесь он сможет стать очень сильным магом. Первогодок было только двое, считая самого парня. Яга Масамичи был вторым. Благодаря общим тренировкам, занятиям и заданиям они достаточно быстро подружились. Юнось заполнилась смехом и приятными воспоминаниями. Время пролетело слишком быстро, начался последний учебный год в колледже. Совсем скоро они выпустятся. Яга поделился с Аоки своими планами стать учителем здесь, на что тот удивлённо уставился на него. Было немного удивительно слышать это от Масамичи, но, если он действительно хочет, то так оно и будет. Томайо считал, что из него точно выйдет хороший наставник и учитель. Отношения с Даниэль были слишком прекрасными, всё шло к свадьбе. Девушка была беременна, и оба будущих родителя уже знали, что у них будет дочь. В голове постоянно были мысли о последующем положении его ребёнка, совершенно не хотелось, чтобы её использовали старейшины, просто потому что она будет обладать техникой проклятой души. Когда он спешил впервые увидеть свою дочь, Кёко Аоки, Томайо невероятно сильно надеялся, что проклятая техника, которая была у его отца, не проявится в ней. Красная звезда на запястье новорождённой девочки заставила на миг замиреть. В ней проклятая душа Аоки Шина, к сожалению, техника не прошла мимо неё. Брать на руки родного ребёнка, в котором была душа его отца, было очень волнительно. Томайо внимательно вглядывался в глаза дочери, будто пытаясь в них что-то увидеть. Всего на мгновение промелькнул красный цвет, но тут же быстро изчер, словно его и не было. Улыбка сама появилась на лице Аоки, он сделает из неё самого сильного мага.***
Кёко росла как совершенно обычная девочка. Даниэль не видела метку на её запястье, потому что была человеком, но всё равно чувствовала редкие, зато ощутимые толчки энергии, исходящие от своей дочери. Томайо никак не реагировал на них, так как знал, что Кёко почти не конролирует свой, пока что небольшой, запас проклятой энергии. Но не обращать внимание на реакцию своей любимой жены не получалось, рано или поздно придёться рассказать ей о его самом большом секрете, которой может всё разрушить. - Вот снова это! - раздался женский голос с кухни, сразу после очередного точка энергии, случайно выпущенного маленькой Кёко. Томайо занервничал, боясь, что Даниэль наконец-то решилась заговорить о странности их дочери. - Что такое? - ни в коем случае не показывая собственной паники, парень быстро зашёл на кухню и с удивлением посмотрел на жену. - Неужели ты их не чувствуешь? - девушка устало присела на рядом стоящий стул и положила голову на руки, упирающиеся локтями в колени. - Я с ума, что ли, сошла? - тихий смешок послышался со стороны Даниэль. Томайо было тяжело смотреть на состояние его жены, но не менее тяжело ему было заставить себя признаться в том, что он и его лучший друг, Масамичи, - маги, а их общая дочь - наследница очень сильной проклятой техники, из-за которой в её теле была ещё и душа его дедушки, Аоки Шина. Это было слишком для неё, но больше так мучить бывшую Гонтье он не хотел. - Милая, - Томайо медленно подошёл к девушке и опустился перед ней на колени, кладя свои руки на ноги Даниэль. Он начал немного поглаживать их, пытаясь успокоить и себя и свою жену. - Я всегда чувствовал их, - парень стал отчётливо ощущать удивлённый взгляд любимых глаз на себе. - Просто я не совсем обычный человек. Я маг. Таких, как я, не так много, но Масамичи тоже маг. И Кёко, в будущем, тоже станет им, потому что она является носительницей мощной силы, которую считают опасной. В ней находится проклятая душа моего отца. Сейчас Кёко ещё плохо её контролирует, поэтому она выходит из её тела, но сейчас сила совсем в небольшом количестве, - Томайо очень боялся поднять свои глаза на любимую, ведь думал, что там будет только страх и отвращение по отношению к нему и их дочери. Но тихий всхлип всё-таки заставил его посмотреть на Даниэль. Испуганные родные глаза с ужасом уставились на парня. Где-то внутри него всё рухнуло. Его жена не примет их таких. Бывшая Гонтье резко подорвалась со стула и убежала в спальню. Томайо так и остался сидеть на коленях, только теперь перед пустым стулом. Из соседней комнаты раздался шум, это девушка вспешке пыталась собрать все свои вещи, которых было немало. Останавить её парню очень хотелось, но совесть не позволяла. Нужно было с самого начала понимать, что таких, как он, никто, кроме магов, не примет. Даниэль не собиралась устраивать каких-то истерик, ей было не до этого. Ужас и паника полностью завладели её телом. Единственное, что она сейчас хотела сделать - побыстрее сбежать от дорогих ей людей. Нет, они не люди. Они монстры. Как она этого не замечала? Почему именно с ней происходит весь этот ужас? Чем она заслужила дочь-чудовище с такой устрашающей силой? А мужа, который скрыл это всё от неё? Девушка ушла. Просто молча вышла из квартиры, боясь даже повернуться в сторону когда-то родных и любимых. Томайо весь оставшийся день просидел в спальне, прямо на кровати, пытаясь осознать произошедшее. Дочь, будто понимая его состояние, даже никак не проявляла себя. Она просто лежала в детской кровати, болтая на воздухе своими маленькими ногами и руками. В доме повисла слишком давящая атмосфера какой-то безысходности. Масамичи узнал обо всём только на следующий день. Он предложил свою помощь с дочерью, ведь совсем разбитый Томайо точно не смог бы сейчас взять себя в руки и позаботиться о ней как следует. Но, к неожиданности Яги, упоминание Кёко придало Аоки огромный прилив сил. Он попросту не может так просто опустить своих руки, нужно стараться, хотя бы ради дочери.***
На тренировках Томайо был суров, но иногда старался обходиться более ласковее. - Подавляй эмоции. Я знаю, что ты можешь это делать. Это поможет тебе набрать энергию на будущие сражения и в полной мере контролировать твои силы, - парень решил начать приучать её держать чувства при себе, чтобы энергия не выходила сама по себе. Для этого ему пришлось причинить боль своей дочери, чтобы заставить девочку испытывать эмоции. Поставленная подножка сработала как надо, Кёко запнулась и неудачно упала на коленку, немного содрав кожу на ней. Слёзы мигом потекли из юных глаз, но отец учил, что их нужно сдерживать. - Я не могу, - громко зарыдала девочка. Ей было больно, она не могла перестать плакать. Томайо устало вздохнул и подошёл к своей дочери. Его рука аккуратно коснулась светлых волос, которые постоянно напонимали ему о Даниэль, и легко встряхнул их. - Ты же знаешь, что старейшинам, злым дяденькам, будет всё равно на то, можешь ты или нет, - неуверенный кивок. - Для них ты очень сильное оружие. Если они узнают, что у меня не получается научить тебя использовать твою силу, то они тебя заберут, чтобы самостоятельно обучать тебя. А я уверен, что они совершенно не будут тебя жалеть, - глаза в глаза. Девочка никак не могла понять, почему эти старейшины считают её такой сильной. Она же совсем слабая, даже сдержать слёзы из-за небольшой раны не может. - А ты уверен, что я такая сильная? - маленькая голова наклонилась вперёд, чтобы собеседник не мог увидеть заплаканного лица Кёко. Томайо грустно улыбнулся и обнял свою дочь. - Ты самая сильная. Твой дедушка тоже по-началу совершенно ничего не умел, но он ведь научился. И ты научишься, - красная метка замигала, кажется, Шин отреагировал на слова своего сына. Внутри девочки загорелся огонь решения - она станет такой-же сильной, как и её дедушка!***
Тренировки приносили свои плоды очень быстро. Старейшины, узнав об этом, послали шестилетнюю Кёко на её первое задание, чтобы оценить способности девочки. Выносливость у неё всё ещё была ужасной, зато нужные им техники она освоила достаточно неплохо. Пока что Аоки приписали только третий уровень. Теперь у неё начнётся череда постоянных заданий, после которых она даже не сможет сделать и шагу - Кёко просто потеряет сознание из-за огромного количества использования чужой техники. Поначалу ей невероятно сильно нравилось ходить на них, но она очень сильно уставала. Томайо было ужасно жаль свою дочь, которой приходится выполнять поручения чёртовых старейшин, что совершенно не сочувствовали положению девочки. Когда начались задания, связанные с прочтением чужого сознания, ситуация ухудшилась в разы. Каждую ночь мужчина просыпался от криков Кёко, которая видела во снах чужие ужасные воспоминания. Так как она ещё плохо контролировала свою силу, Аоки могла захватить ещё и ненужные ей воспоминания. Иногда и вовсе забирала все, из-за чего и страдала. Масамичи часто приходил к ним домой. Почти всегда девочка спала, восстанавливая свои силы. Яги сочувственно смотрел на своего товарища, даже не представляя, как можно его поддержать. А ведь ему становилось всё хуже и хуже. Он буквально на глазах терял все свои краски, только благодаря дочери в соседней комнате и своему лучшему другу Аоки всё ещё держался на плаву. Но однажды, на одном из поручений ошибочно определили уровень проклятья. Томайо и Кёко медленным шагом приближаться к месту нахождения очередного задания. Солнце ярко слепило в глаза, из-за чего приходилось щуриться. Сегодня они пришли в какой-то неизвестный для них парк на окраине Токио. Проклятая энергия проклятья совершенно не ощущалась, что немного озадачило мужчину. Томайо установил завесу и прошёл в глубь парка, ведя за собой дочь. В его левой руке находилось проклятое оружие - катана, в правой - маленькое запястье. - Пусти энергию поискать, - попросил старший Аоки. Девочка моментально пустили потоки своей энергии, чтобы они искали местонахождение проклятья. Что-то найдя, сила повела её вправо. Она поддалась ей и направилась к небольшому фонтану. Томайо следовал за дочерью, готовый в любой момент напасть. Сейчас в фонтане не было воды, видимо работники парка отключили его. Он выглядел совершенно обычно. Резко почувствовался огромный поток проклятой энергии прямо из верхушки каменного сооружения. Мужчина вышел вперёд, закрывая собой дочь. Фонтан задрожал, начиная немного трескаться в некоторых местах. Неожиданно, слева от двух людей вверх взлетел люк, выпуская на свободное пространство проклятье. Томайо не успел повернуться в его сторону, как его резко откинуло прямо в дерево. Сильно ударившись головой, мужчина пытался быстрее прийти в себя и защитить дочь, которая осталась один на один с проклятьем, явно не второго уровня, как рассказали им. Непонятное существо в виде воды, которую что-то сдерживало, чтобы не растечся по всей поверхности земли, имело неожиданно огромную силу удара. Пока Кёко испуганно смотрела в сторону своего отца, проклятье приблизилось к ней вплотную. Часть жидкости вытянулась вперёд, затягивая в себя голову девочки. Аоки от удивления открыла рот, из-за чего вода сразу же проникла внутрь. Материлизовались ещё несколько "рук", которые уже полностью затащили Кёко в тело проклятья. Томайо проморгался и увидел, что его дочь вот-вот задохнётся, находясь полностью в жидкости. Он мигом поднялся с земли, но сильное головокружение заставило его немного задержаться. В это время, девочка поняла, как выбраться, и пустила энергию от всего своего тела, создавая волну внутри проклятья. Водяное существо разделилось на множество кусочков, тут же уходя под землю. Но часть его всё же уничтожилась. Тело Кёко упало прямо в руки только подбежавшего Томайо. Она громко закашляла, пытаясь восстановить дыхание. - Не ранена? - мужчина осмотрел тело дочери, но не нашёл ни одной раны. Девочка легко кивнула, отвечая на заданный вопрос. - Проклятье, скорее всего, особого уровня, потому тебе лучше уйти от сюда и позвать на помощь магов посильнее. А пока, я займусь им сам, - Кёко не понимающие посмотрела на своего отца. На его одежде была видна кровь, скорее всего он поранился, когда проклятье откинуло Томайо в сторону. Ей нельзя оставлять его здесь. - Нет, я останусь, - Аоки младшая уверенно посмотрела в сторону фонтана. - Я предупрежу Миура-сана, что здесь проклятье особого уровня, - сосредоточено представляя перед собой образ мага, который всегда передавал задания для неё, Кёко рассказала ему о ситуации, используя свою технику. В парке проклятье особого уровня. Мы не справляемся, нам нужна помощь магов. Осталось лишь дождаться их прибытия. Они должны продержаться. Неожиданно, жидкость резко появилась снизу и обхватила ногу Томайо, утащив в открытый люк. Девочка, потеряв опору в виде рук своего отца, упала на землю, ощутимо ударившись лбом. Боль не дала почувствовать техника, поэтому, испытав только сильное головокружение, Кёко быстро пришла в себя и поняла всю плачевность ситуации. Её отец не имел подходящих техник для противостояния этому проклятью. Девочка подбежала к люку, в который проклятье уташило её отца, и пыталась осмотреть то, что было внутри. Так как там не было освещения, разглядеть ничего не удалось. Сосредоточившись, Кёко искала хоть каплю энергии Томайо, но так ничего и не обнаружила. Видимо, проклятье блокирует её. Спускаться вниз было крайне рискованно. Никто не знал, что находиться в тёмном помещение. Красная метка на запястье начала зудеть, показывая, что Шин хочет поменяться с ней местами. Девочка не стала противиться, понимала, что сама точно не справиться. Моргнув, глаза Кёко поменяли родной тёмный цвет на красный. Она перестала контролировать своё тело. Шин осмотрелся и направился к старому фонтану. Если его догадка верна, то именно под ним и находится проклятье вместе с его сыном, Томайо. Но, не успев дойти до каменного сооружения, сзади послышался странный звук, похожий на падение чего-то тяжелого. Медленно развернувшись, мужчина уже хотел было напасть, но увиденное заставило его остановиться. Синее безжизненное тело Аоки лежало прямо на теперь закрытом люке. Кёко мгновенно вернула контроль над своим телом и побежала к отцу. Не веря своим глазам, она стала проверять дыхание и пульс, но их не было. Ничего, что гарантировано бы жизнь Аоки Томайо. Слёзы сами стали оставлять мокрые дорожки на лице девочки. Руки затряслись, отчаяние заполнило весь её разум. Резко почувствовав сзади себя энергию проклятья, Кёко застыла. Это оно убило её отца! Неожиданно для неё самой, у Аоки появилась железная решимость убить этого монстра. Руки сжались в кулаки, девочка встала и развернулась к водяному чудовищу. Невероятная ненависть отражалась в глазах дочери погибшего мужчины. Контролировать энергию становилось всё сложнее, эмоции выходили через край. Красные искры танцевали в воздухе, готовясь напасть. Выставив руку вперёд, Кёко собрала всю свою боль и гнев и выпустила огромный шар в проклятье. Это не убило его, но большая часть попросту уничтожилась, благодаря отправленной в него энергии. Существо пыталось вновь собраться воедино, но Аоки не дала ему этого сделать. Ещё несколько шаров прилетело по разбросанным частям проклятья, уничтожая его полностью. Пока она добивала убийцу своего отца, энергия, пользуясь эмоционально нестабильной хозяйкой, разрушала парк, в котором сейчас проходило задание двух Аоки. Снося всё на своём пути, энергия ни оставляла ничего, что напоминало бы о прошлом состоянии прекрасного места. Она несла лишь разрушение. Когда пришли маги, от парка было только название. Посередине лежало двое тел. Одно, уже мёртвое, принадлежало Томайо, другое - его дочери, Кёко. Все руки и шея были покрыты гарью, но она смогла выжить и убить проклятье особого уровня. Проверка была пройдена.***
Через время, Яга и Кёко узнали, что неправильно определённый уровень проклятья был совершенно не ошибкой. Старейшины отдали приказ: сказать семье Аоки, что задание для второго уровня. Это было лишь испытание для неё, готова ли она стать такой же сильной, как и предыдущие носители техники проклятой души. Но они не учли, что умрёт её отец. Хоть и на него им было совершенно плевать. Опекунство над девочкой взял Масамичи. Он не хотел, чтобы Кёко росла под крылом старейшин, которые убили Томайо. Мужчина тщательно изучил книгу техники дочери его друга и стал усердно тренировать её, надеясь, что в будущем она сможет дать отпор любому, даже старейшинам, к которым в голове у девочки уже зарождалось чувство отвращения и ненависти.