Бархатная монтировка

      Игорь сидел на своем месте и нервно поглядывал на дверь исподлобья. Ждал, когда Петя придет. Вчера ужасно, конечно, все вышло… Игорь всегда знал, что в делах любовных тот еще дурачок, но чтоб настолько… Как Петя к ним перевелся — у Игоря башку сорвало. Только вот заминочка вышла. Быстро слухи пошли, чем Петя в Москве жил. Игорь какое-то время все это переваривал и пришел к мысли, что Петя ему все равно очень нравился. Но к тому времени и настроения к Пете в отделе сменилось. Дружбы у него ни с кем завести не вышло, все на него смотрели только, брови вскинув презрительно, а тот дальше себе ходил гордой павлиньей жопой. И вот Игорь снова стал думать, как бы к Пете подъехать, на каких конях… Игорь, конечно, всегда один против толпы, но в этом случае как-то излишне сильно на него давил общий настрой.       А вчера Петя сам подошел. Спросил что-то, потом бросил что-то про кепку его. Игорь так растерялся и смутился, что решил, что самым лучшем решением будет послать Петю на хер. Тот опешил и просто ушел, послав на хер в ответ.       Игорь разнылся об этом Юле, та только заржала.       «Ты по нему месяц сохнешь, а когда вышел шанс поговорить на хер послал?». И дальше ржать. Игорю хотелось сдохнуть от смущения.       Но сдыхать было рано, так что он принял решение Петю выловить, извиниться, пояснить за свое поведение и позвать выпить кофе. Вот, сидел теперь, ерзал на стуле, ждал, когда придет.       Пришел. И все в Игоре опустилось. Вчера у Пети не было ни задержаний, ни допросов, а синяк на половине лица такой, будто бы было. Мрачный, тот сразу пошел в зону отдыха, а Игорь, за ним. Дорогу перегородил, и Петя дернулся аж. Нахмурился.       — Че надо?       — У тебя задержания вчера были? — сразу уточнил Игорь.       Петя моргнул. Качнул головой.       — Не было.       — И не ездил никуда?       — Бля, да че тебе надо? Никуда я не ездил, отчет вчера писал весь вечер, начальник приебался.       Игорь помрачнел и спросил:       — Тогда кто?              Петя приподнял брови, но быстро понял, о чем он.       — Какая тебе разница, кто? Ты меня на хер послал.       — Я… да. Прости. Не хотел. Смутился просто и выпалил не подумав…       — Чего ты смутился? — опешил Петя.       — Тебя, — ответил он честно. — Ты красивый очень, Петь.       Петя замер, рот приоткрыл, покраснел аж до шеи, таким забавным сразу Игорю показался, растерянным, естественным.       — Ты нормальный ваще?..       — Кто? — повторил Игорь.       Петя поджал губы, подвигал челюстью и прошел вперед. Игорь — за ним. Петя взял себе колу в железной банке, сел за стол, закинул ногу на ноги таким красивым движением, что Игорь залюбовался, и сказал:       — Уебок один. Все еще в канаве не сдох, в Питер приперся.       Он помолчал немного, явно недоговаривал, и Игорь ждал. Петя сказал:       — Адрес мой узнал, блять, идти домой страшно… По-любасу придет дальше отношения выяснять.       — Дверь не открывай.       — Я в Москве тоже не открывал. Он ее выбил.       Игорь поерзал:       — Бывший какой-то?       — Ага, — отозвался вяло Петя и открыл колу. Та зашипела, Петя сделал глоток. Игорь внимательно смотрел на его лицо, разглядывая синяк. Неприятно рокотала внутри злость на этого человека. Да, Петя, судя по всему, тот еще перец, но омега. Нельзя же бить тех, кто слабее.       — Давай я с тобой поеду? Расскажешь, че за он, а если припрется — я с ним разберусь.       Петя уставился на него, моргнув. Спросил:       — Ты че, защищаться меня взялся?       — Может и взялся. И что с того?       Петя снова покраснел. Пиздец просто, краснел он точно Дева Мария, как самое невинное существо. Главное на синяк на правой стороне не смотреть, от него Игорь только бесится, а вот на левую смотреть хорошо — видеть, как на белой коже загорался чувственный румянец.       — Делать нечего?       — Есть чего. Сказал: с тобой пойду, значит, пойду.       — Дядь, фильмов пересмотрел, где такое работает? — усмехнулся Петя.       — Так оно и работает. Я же сказал, что пойду, — спокойно ответил он и встал. Петя моргнул и посмотрел ему в след. Он был уверен, что Игорь зассыт и никуда не пойдет.       Но тот честно дождался Петю под конец рабочего дня и встал, когда он мимо него проходил. Петя глянул на него через плечо, но ничего не сказал. А что говорить-то? Это утром Петя такой смелый был, щас же — страшно, что пиздец. Бывший ебанат конченный, реально страшно, что и убить может. Он такие концерты в Москве ему устраивал, Петя никогда того ужаса не забудет.       Открыл дверь и дернулся — будто бы тень увидел. Испугался, отшатнулся, врезался спиной в Игоря. Ойкнул. Тот посмотрел на него и спокойно прошел вперед. Открыл дверь, пропустил Петю и, к счастью, ничего не сказал. Петя засунул руки в карманы пальто, сжал в руке ключи от машины и зашагал в темп Игорю. И совсем ничего не сказал, когда тот, осмотрев тачку и хмыкнув, сел на пассажирское. Петя сел на свое и тут же двери заблокировал. Игорь сказал:       — Петь, не дергайся ты так. Я ж рядом.       — Легко тебе говорить. Когда ты альфа, которому дверь не выламывал бугай в два раза тебе больше и не начинал кидать в тебя вещи, а после не пытался разбить тебе башку о стену.       Игорь замер. Моргнул. Кулаки сжались, в венах разлилась ярость, задвигались желваки. Петя это видел. И его это утешило.       — Почему он не сидит до сих пор?       Петя вздохнул и завел машину.       — У себя уже расскажу, лады?       — Лады… — отозвался Игорь и откинулся на спинку кресла. — Петь, а ты че… ну, то есть… — он поджал губы, подумал немного, — ты же ведь сам помощи бы не попросил, и вот так бы домой пошел?..       — Не знаю. В отель, наверное, поехал бы.       — А потом?..       — Бля, Игорек, а что мне тут еще делать? Че мне тут еще делать? Со мной даже мои разговаривают через раз, шепчутся постоянно. Я давно забыл, что они там думают. Думаешь, кто-то кроме тебя про синяк спросил? Хер там плавал. Че мне еще делать, Игорь, скажи?       Игорь немного помолчал. И возразить же нечего. И к нему бы Петя подойти не смог. Да и к кому? К мужику, который на хер на пустом месте послал? Ага, тут сразу кредит доверия с внешний долг США.       — Ты прав. Тогда хорошо, что я сам подошел. Ты если че подходи сам, Петь. Ну, если я сам не пойму. Я не откажу.       — И нахер оно тебе надо? — вздохнул Петя.       Игорь немного помолчал, а после сказал, как есть:       — Ты мне очень нравишься, Петь.       Петя уставился на него, потом сбито с толку вернул свой взгляд к дороге. Немного помолчал, поерзал и сказал:       — Нихрена себе…       — Ты удивлен?       — Игорек, я тут никому не нравлюсь и уже и не планировал нравиться. А тут сам майор Гром! Местная знаменитость. У тебя выбора — бери не хочу, а ты на местного заморыша повелся?       — Ну, знаешь ли, я не встречал омег красивее, чем этот местный заморыш. А еще чувства дело такое… В смысле — бери? Это ж не секс на один раз. Это серьезнее.       Петя только что-то пробубнил. Он как-то совсем не готов был к таким признаниям, да и опасался, может… У него вон один за спиной уже есть, а тут сам Игорь. Тоже сильный. Тоже, говорят, агрессивный. Что ж Петя таких привлекает? Он на Игоря поглядел и вдруг подумал: но этот-то хорош. Лицо у него доброе, да и сам Игорь простой, как пять копеек. Ему почему-то думалось, что Игорю можно было бы доверить ключи от квартиры, свою кошку и сердце.       Перед подъездом Петя замер с ключами и сказал:       — Раз уж ты здесь… Пойдешь впереди?.. Седьмой этаж.              Игорь приподнял брови, но кивнул. Сам забрал ключи, открыл дверь и прошел вперед, Петя, как мышка, за ним. Вызвал молча лифт, хмурясь. Это ж надо так омегу запугать… Он поглядел на него краем глаза. Петя особо и мощным не казался. Он один раз видел его в одних штанах да бадлоне — худоват даже как-то, хрупкий, что ли, приятно-хрупкий. Разглядывая его в тот день, Игорь думал только об одном — если я обхвачу его талию, то мои пальцы встретятся. А кто-то думал о том, что Петя не сможет отбиться и защищать себя. Даже от этих мыслей по спине холодок прошел — это был страх даже не за Петю, а в общем за омег. Тех, кто ниже, слабее, тоньше. Те, кто просто не могут дать в ответ. Игорь дернул плечами, внутри появилось странное желание притянуть Петю к себе, будто так он мог его защитить.       Все стало еще хуже, когда Петя повернул ключ, а после посмотрел на Игоря и отошел. О Господи… Да все еще хуже. Игорь сам повернул ключ и зашел. Квартирка у Пети была небольшой, но красивой, стильной и светлой. Петя включил свет, закрыл дверь и уставился на Игоря. И вдруг сказал, абсолютно искренне:       — Спасибо, что ты пошел со мной.       И это было сказано с такой благодарностью, что даже Игорь понял, как много для него значило впервые ехать домой и без тревоги открывать дверь. Игорь кивнул.       Они разделись, Петя вымыл руки и спросил:       — Будешь ужинать? У меня стейки есть из лосося. Могу к ним картошки запечь.       Игорь уставился на него и неловко улыбнулся:       — А ты хозяюшка. Мне обычно просто чай предлагают.       Петя передернул плечами:       — Хочется тебя отблагодарить, наверное.       — Я ничего такого не сделал. Но от пожрать не откажусь.       — Лады. Есть пиво и вино. Будешь?       — Давай пиво, — кивнул Игорь, а про себя удивился тому, какой Петя тут же стал кротким и милым просто от оказанной к нему заботы и внимания. Просто потому, что раньше, кажется, вместо этого получал удары.       Петя достал две ноль пятки пива, открыл и протянул одну Игорю. А сам принялся за еду. Картошку вызвался чистить Игорь и, пока Петя разбирался с рыбой, тот сказал:       — У нас сначала все хорошо было. Мне его отец порекомендовал. Сын генеральский. Мне он не сильно нравился, ну а что делать? Богатый, красивый, отец о нем талдычит… Знаешь, звоночки сейчас, со стороны, я вижу уже с самого начала. В сексе он меня придушивал и бил по щекам без разрешения, даже когда я просил его так не делать, но это вроде возбуждало, так что окей. Потом узнал, что он нюхает… Я на тот момент еще нет.       Игорь быстро смекнул:       — Он тебя подсадил?       — Да.       — Ты не хотел этого?       — Не хотел.       Игорь поджал губы. Господи… А ведь за это Петю и ненавидели. За то, что он сидел, якобы сам таких сажал, и при этом нюхал во все ноздри. А он, оказывается, и не сам…       — Он знаешь, как делал? На член кокс сыпал. И трахал. Когда в рот, когда ниже. Говорил, мол, это несерьезно, я же не нюхаю. А я, дурак, верил. Так и подсел. Он тогда совсем перестал скрываться сам. Нюхал при мне, со мной. А в приходах был очень агрессивным. Он…       Петя смолк и посмотрел в сторону. Игорь сказал:       — Думай, что ты просто у мента заяву пишешь. Просто факты.       Петя кивнул. Он чувствовал, что должен был рассказать Игорю все. Просто потому, что он смотрел на него и почему-то думал, что это единственный человек, способный его защитить. Даже отец не смог, а Петя вон, в Игоря поверил… Это все от отчаяния, но ведь оно — единственное, что у него осталось.       — Он… брал меня силой в такие моменты. Иногда дело доходило до разрывов. Бил меня. Унижал. Таскал за волосы, душил… Все было. Мне было так страшно… Казалось, что говорить некому. Да и зачем? Кто поможет? Отец против не попрет, он-то сын генерала, с которым он водку пьет в надежде на рекомендации для повышения. Но как-то… он пришел к нам — не спрашивай, как он уговорил меня съехаться, но это был ад, я не помню, был ли день, когда мы не занимались сексом, силой или нет. Отец пришел. А я в синяках. Он все понял, но прямо сказал: да, идти против он не может, но предложил пойти в рехаб. Типа, я там полгода пробуду, пока то, пока се, он и забудет. План был хороший, а я был счастлив. Ко мне не пускали никого, кроме близких и некоторых друзей, которых я сам допускал. Он ломился, его не пускали. Потом затихло. Господи, как хорошо мне там было. Безопасно, спокойно, все вокруг милые и улыбчивые, там еще лесопарк рядом, я туда гулять ходил, сидел там часами, читал. Потом вышел. А Саня… Саня вломился ко мне в квартиру и чуть не убил. Богу слава сосед пришел, оттащил его от меня, полицию вызвал. И вот отец меня сюда перевез… И…       — И он нашел тебя?       Петя закивал и смолк. Игорь отложил ножик, вымыл руки, заметив, что случайно, под этот пиздец, начистил целую гору — как в армии, сразу на роту солдат — и подошел к Пете. Сначала он осторожно коснулся его талии, считал реакцию. Петя поглядел на него и сам прильнул. И Игорь крепко обнял его, прижав к себе. Петя зашептал в его шею, будто бы до сих пор в ужасе:       — Он сказал, что убьет меня… За то, что я ушел от него, что рассказал отцу про то, что он нюхает… Я еле убежал от него. Я не знаю, что делать… Даже отцу еще не звонил… Боюсь… Боюсь, что он не поможет… Только в другой город перевезет. Или в страну другую… И что мне, вот так всю жизнь, пока Саня не сторчится?       — Тише-тише, — поспешил успокоить его Игорь, гладя по спине. — Мне-то отношения портить не с кем, я уж решить смогу.       Петя поглядел на него — удивленно, но скорее уставшим взглядом.       — Я… я могу заплатить, Игорь. Могу…       — Петь, — прервал его Игорь. — Зачем? Это, вообще-то, мои ухаживания за тобой! Ну, кто-то цветы носит, а кто-то бьет рожи ухажерам.       — Ухаживаешь… Офигеть… Я ведь когда к тебе подошел, ты…       — Ну дебил я. Смутился, растерялся. Ты такой красивый, Петь, с ума сойти, а еще таким гордым кажешься, сильным.       — Ага, сильным… Дохера я щас сильный, да?       — Да. Дохера, — кивнул Игорь, взяв его лицо в свои ладони и заглянув в его глаза. — Сильный. Ты пережил ад и до сих пор борешься. И при этом не растерял этого… Ну, Петь, я плох в словах, но в тебе такой омежий шарм. Вот эта чувственность, нежность…       — Замолчи, — буркнул Петя и отвернулся, краснея. Игорь широко улыбнулся.       — Ты меня понял. Не сложно стать мудаком после боли. Сложно оставить в себе всю эту нежность. Ты волшебный, Петь.       Петя почти что недовольно на него посмотрел, весь красный, и Игорь с нежностью улыбнулся ему, погладив по лицу. Петя внезапно сказал, переменившись в лице:       — Ты можешь… остаться на ночь?       — Без вопросов. Я на пол лягу, если че.       Петя рассмеялся.       — На пол не надо. Я в спальной, ты в гостиной, там диван раскладывается. Нихрена себе ты картохи начистил… Надеюсь, ты очень голодный…       Игорь широко улыбнулся. Он был так рад, что подошел к Пете, что набрался сил. Не только потому, что видел, как Петя плавился в его руках — главным образом потому, что мог его защитить, мог дать ему чувство безопасности спустя такое время в этом аду.       Ужин вышел на пять звезд, Игорь готов был целовать Петины руки, но тот сказал, что хватит слов. Руки Игорь целовать ему будет чуть позже. Игорь был в полном восторге от Пети. От его шуток, взглядов, от того, как он пах и как двигался. Ему нравились его волосы, и его глаза, ему нравились светлые веснушки на носу. Нос… сломанный, кстати. Несложно было догадаться, кем. На рейдах, Игорь знал, омег стараются в пекло не пускать. И тут это тоже работало. Петю, может, и не любили, но он все еще был омегой и попытаться всунуть его в самый ад означало бы подставить опасности и расписаться в собственной непрофессиональности.       Легли они спать, как и договорились, раздельно, Игорь и не думал намекнуть на совместный сон. Петя радушно постелил ему на диване и Игорь довольно на нем вытянулся и долго перед сном смотрел телик. Петя уже крепко спал, выпив успокоительного и снотворного. Ну конечно, после такого-то стресса… Пусть отсыпается.       В дверь позвонили в одиннадцать ночи. Звонок был долгий, протяжный. Петя тут же выскочил из спальной прямо так — в футболке да белье, но на его голые ноги Игорь и внимания не обратил, он смотрел на его испуганное, побелевшее лицо. В дверь застучали. Игорь молча встал, мягко нажал на плечо Пети, заставляя отступить, и закрыл за ним дверь. Петя послушался, а Игорь, зевая, пошел открывать. На пороге стояло упитое, обдолбанное нечто ниже его ростом и чуть шире в плечах. Его вид вызвал у Игоря брезгливую жалость, но он прекрасно знал, что у омег альфы в неадеквате вызывали только ужас. Впрочем, у некоторых альф тоже — Игорь на своем опыте знал, что именно в пьяных драках велик риск смерти по неосторожности.       Саня нахмурился, осмотрел его с недоверием, чуть отшатнулся и посмотрел на номер двери. Сообразить ему понадобилось целых тридцать секунд. Он снова впырил в Игоря недоуменный, тупой взгляд угашенного человека.       — Ты че, ебырь его?       Саня был абсолютно бесстрашным и Игорь даже не собирался отвечать. Слова тут не помогут, угрозы тоже. Он все это знает. Поэтому он схватил его за грудки, потянул на себя, впихнул в дом и хорошенько вмазал по челюсти. Саня даже сгруппироваться не успел, попытался дать сдачи, в итоге только повалился на пол, начав ругаться. Игорь по его движениям понял: с альфами он ни разу не дрался. Бил он только омег слабее его. Бил Петю. Игорь тряхнул кулаками, размял плечи и склонился, схватив за футболку и снова вдарив по челюсти. Саша застонал, схватился за разбитый нос, а Игорь продолжил — при Пете он не подал виду, но вся эта история вывернула его наизнанку и все в нем тряслось от злости. Этот человек перед ним — он насиловал Петю днями. Разными способами. Просто потому, что Петя не мог себя защитить, и от этого злость в нем горела еще сильнее, еще ярче, захватывало целиком.       Петя стоял за дверью, прислушиваясь к глухим звукам ударов, и даже не дышал, не решаясь выйти. Он слышал болезненные стоны, слышал ругань, а после — болезненный стон и крик. Петя дернулся, сжал ручку двери, его едва не начало трясти.       А после услышал голос Игоря:       — Еще раз явишься — урою, понял? Меня шантажировать богатым папкой не выйдет. Пошел отсюда.       И, через минуту копошений, захлопнулась дверь. Петя неуверенно вышел, коридор был пустой, только подтеки крови на полу и обоях. Игорь вышел из ванной с тряпкой в руках и сбитыми костяшками.       — Ой, Петь… Я уберу щас.       — Давай я са…       — Ты лучше сядь. Белее мела.       И Петя, словно кукла, сел, глядя на то, как Игорь отмывал кровь. Они молчали, сердце ухало у Пети в ушах и почему-то он ощутил облегчение. Но он все равно сказал:       — Но он вернется…       — Конечно, — кивнул Игорь. — Такие уроды с одного раза не понимают. Ну я ему еще раз объясню.       — Но вдруг…       — На работу он не явится. А с работы и дома я буду с тобой. А если будет сильно настырным, то… — Игорь встал, потерев нос тыльной стороной ладони и вытерев кровь с костяшек о футболку. — То Прокопенко попрошу.       Петя смотрел на него, а после медленно встал. Подошел к Игорю, все еще растерянно посмотрел ему в глаза и вдруг поцеловал. Игорь удивленно замычал, быстро откинул тряпку и обнял Петю за талию, отвечая. Петя ощущался в руках таким невероятно хрупким, маленьким, а прижимался он к нему так отчаянно, так сладко… Игорь не понимал, как ощутив это тело в своих руках, можно было захотеть хоть что-то, кроме желания ласкать его, защищать и любить. Как можно было ощутить желание сломать его? Но в этой хрупкости была сила, раз он все еще не сломался.       И, несмотря на всю хрупкость в нем, на чувственность, целовал он страстно, жадно, и почему-то именно в этом поцелуе Игорь понял, что его чувства были ой, как давно взаимно. Как они дошли до кровати Игорь не помнил, зато помнил, каким бережным и нежным был с Петей, помнил, как тот скулил под ним, изнеможенный ласками, как терся, шире раздвигал ноги и молил. Молил дать больше, не останавливаться, коснуться тут, потрогать так — и Игорь слушал, оставаясь с ним бережным. Он брал его, заглядывая в его глаза, чтобы не пропустить ни одну эмоцию, но видел только то, как его лицо искажалось в удовольствии. Петя был в экстазе, в раю, а еще — весь и полностью его, всем своим существом, он отдавался ему жадно, до последней капли, а еще с немыслимым уровнем доверия, несмотря на тот ад, что пережил.       Уже после Игорь зачарованно смотрел за тем, как Петя, весь разнеженный, расслабленный, нежно выцеловывал его побитые костяшки, аккуратно касаясь губами возле ранок, а после терся щекой о тыльную сторону его ладони. Игорь улыбнулся и нежно пощекотал Петю под подбородком. Петя мурлыкнул и по-кошачьи сожмурился от удовольствия.       — И так… Как давно я тебе понравился? — уточнил Игорь, глядя на него.       — Еще со страниц книг, реклам, роликов на ютубе.       — Так ты фанат, — рассмеялся Игорь и нежно чмокнул его в кончик носа.       — Сердце фаната было разбито, когда ты послал его на хуй.       Игорь виновато на него посмотрел и неловко дернул плечами.       — Петь, да я же…       — Я знаю, — он кивнул и улегся на кровать, потянувшись. — Все в порядке, Игорь. После того, как ты оказался единственным, кто мне помог… Можно и посыл на хуй простить.       — Помощь еще в процессе, судя по этому гражданину, — вздохнул Игорь.       — Но мне уже намного спокойнее, — Петя поерзал и положил голову на его грудь. — Потому что ты сказал, что будешь рядом.       — Буду, — кивнул Игорь и поцеловал его в волосы.       Саня наведался еще раз — прямо на улице. Петя три раза в неделю ходил в спортзал, а Игорь заходил за ним. Тогда он на немного опоздал, но от открывшейся картины ярость в нем вспыхнула даже сильнее, чем в прошлый раз. Он оторвал его от Пети и еще раз показал, что лучше бы ему его не трогать. А уже дома, в квартире у Пети, отпоил его чаем и успокоил в своих объятьях. Петя жался к нему и вдруг прошептал:       — Господи, я даже не до конца верю… не до конца верю, что рядом со мной человек, который может меня защитить.       Игорь не нашелся с ответом, он только поцеловал его в макушку, надеясь, что у него в самом деле хватит для этого сил.       В третий раз это было в участке. Кто-то пробасил ему:       — Мне нужно заяву написать.       Игорь обернулся, чтобы сказать, что это не к нему, как увидел знакомую рожу, на удивление даже трезвую. Саша замер, а после сказал:       — Так ты мент? Слыш, ты че, охуел? Мне батя сказал тут заяву накатать, а тут сразу ты. Да я тебя в бетон урою.       — Попробуй. Если че, полковник вон там. Иди, расскажи ему. Поплачь там, не знаю.       Саша посмотрел на него нечитаемым взглядом и в самом деле пошел к Прокопенко. Игорь хмыкнул. Игорь был мужиком простым: сразу в койку, к родителям, а там и свадьба. Так что Петю он уже успел показать Федору Ивановичу, который и без Игоря давно был им очарован, а про наркотики вообще слухами все считал. Теперь же, в роли омеги Игоря и с таким бэкграундом Петя показался ему одновременно и пугающе-сильным и зачаровывающе-хрупким, и ему срочно захотелось самому всех Петькиных недоброжелателей усадить куда подальше.       Дело, конечно, кончилось ясно чем: Прокопенко, увидев рожу, которую заочно ненавидел, сказал, что щас дело решит и, собственно, сам позвонил его отцу. Может тот и был его главнее, да только Прокопенко был не лыком шит, руку жал, кому надо, а теперь еще и в отделе имел местную знаменитость, а тут еще и угрозы составить все, что Саша делал с Петькой, и пойти в суд, а там с защитой они разберутся, когда менты на ментов идут, папка уже в суде не поможет, улетит сынишка в клетку загорать. Саша там весь побледнел и собрался падать в обморок — такого сценария просто не могло быть в его голове! Его отец все мог, от всего отмазывал, а тут! Сразу после Саше позвонил отец и тот выскочил из кабинета. Больше его никто не видел.       Петя вздохнул с облегчением, хоть и через неделю сказал, пока они телек смотрели, а Игорь нежно гладил его щиколотку:       — Знаешь, че я думаю…       — Че?       — Ну я, конечно, рад, что я могу теперь спокойно по городу ходить без охраны в виде тебя, да только… Не будут ли теперь страдать другие омеги от его рук?..       — Не знаю, — Игорь покачал головой. — Прокопенко мне сказал, что его батя в рехаб засунул и пиздов вставил. Он походу не знал, что тот тебя преследовал. И вообще всей той хуйни не знал… Снова вспоминаешь, да? — спросил он, и Петя плавно кивнул, глядя на экран. Игорь заметил, что он часто об этом думал. Больше того: он будто был там, а не тут, с ним. В такие моменты лицо у Пети делалось холодным и отстраненным, взгляд у него был в никуда. Игорь приводил его в чувства просто тем, что садился рядом и сжимал его руку — и Петя приходил в себя. Игорь вздохнул, поерзал и притянул его к себе. Петя положил голову на его грудь. Перебирая его волосы, Игорь сказал: — Извини, но я рассказал про это Юле… Ну, что ты бываешь… зависаешь. Она сказала, что может порекомендовать тебе врача. Она сказала: израненное сердце нельзя излечить только чужой любовью. Хоть я и очень стараюсь, Петь, но вижу, что это не помогает.       Петя немного помолчал, а после сказал:       — Да… Да, она права. Спроси у нее контакты врача. Я схожу. И тебе спасибо. Я вижу, как ты стараешься. И благодарен за все. Если бы не ты…       Он тяжело выдохнул и нежно поцеловал его в шею, снова прошептав:       — Спасибо.       — Было бы за что. Я просто делал то, что должен был, — он нежно поцеловал Петю в лоб, продолжая нежно гладить его спину. Справятся. Обязательно справятся. С одним справились, справятся и с этим.       И все у них будет хорошо.