Скрытое внутри

Шейла смотрела в окно машины немного отрешенно, погрузившись в свои мысли, которые постоянно прерывались тысячами голос, твердившие каждое свое. Она думала о том, в чем ее цель. Что-то же должно скрываться за теми испытаниями, которые ей выдавались трижды в день, словно лекарства. Зачем они расщепили ее, разделили на атомы, так и не объяснив итог? Может, они делали это с каждым живым куском мяса, который попадал к ним в руки, как с Зимним Солдатом? Собрали по частям, чтобы выжечь изнутри в погоне за вымышленными идеалами? — Твою мать, — не это быстрое, сжатое ругательство вырвало девушку из мыслей, а рывок, от которого Шейла завалилась на мужчину, цепляясь за приборную панель. — Что случилось? — девушка выгнулась, цепляясь за подголовник своего кресла, чтобы посмотреть назад. — Те, к которым у тебя есть «вопросик», — Баки снова вывернул руль, спасая их от съезда с дороги. — Как ты можешь язвить в такое время? — Шейла пригнулась, слыша выстрелы. Они отдавались в ней воспоминаниям, и девушка была готова на все, чтобы они прекратились. — Перелезь на задние сиденья и спрячься внизу, — мужчина смотрел в зеркало заднего вида, а затем мельком глянул на девушку, которая сжалась на пассажирском сиденье. — Давай! Шейла с трудом разжала окаменевшие пальцы и перекинула одну ногу, смотря на черную машину, которая их преследовала. Перенося тело вперед и упираясь руками в сиденья, Шейла услышала свой возглас, но даже не помнила, чтобы кричала. Она чувствовала боль, которая растекалась в ее голове и, прижав руку к уху, рухнула на сиденье, перетащив вторую ногу. — Ложись вниз, — Баки обернулся на миг и девушка, казалось, надолго запомнит его встревоженный взгляд. — Х-хорошо, — Шейла едва выдавила эти слова из себя, переваливались вниз, где обычно были ноги. Она смотрела на потолок машины, а затем подняла руку, которую все еще прижимала к уху. Вся ее ладонь была перемазана кровью, стекая по запястью. Девушка боялась даже шелохнуться, не то, чтобы прикоснуться снова к уху. Она лежала молча, качаемая между сидений и плакала, не понимая из-за чего больше — страха или боли, которая отдавала в виски с каждым вдохом. — Не высовывайся, — Джеймс быстро стянул джинсовку, когда машина остановилась. Шейла не ответила, вздрагивая от каждого выстрела, которые снова и снова пробивали заднее стекло машины. Она слышала, как хлопнула дверь машины, но даже и не думала подниматься. Все ее тело затекло и побаливало от неудобной позы, но в голове были лишь вспышки выстрелов и стоящая перед глазами кровавая ладонь. Когда дверь открылась, Шейла закинула голову, боясь увидеть там кого-то чужого, но увидела Барнса, растрепанного и перемазанного в чужой крови. — Давай, — он приподнял Шейлу за плечи, помогая той сесть, а затем усадил ее на сиденье. — Нам придется сменить машину. Идти можешь? — Наверное, — девушка свесила ноги и, опираясь на мужчину, встала на асфальт. Ее голова кружилась, а на левой части ощущался холодок от ветра, который остужал кровь. Они дошли до машины и Шейла старалась не смотреть на тела, которые лежали между двумя машинами. — Как думаешь, это были единственные? — спросила Шейла, не узнавая свой дрожащий голос, когда она садилась на пассажирское сиденье машины, из которой ее пытались убить. — Без понятия, — Джеймс захлопнул дверь, а затем обошел машину и сел за руль. — Нам надо найти, где переночевать, а с утра обыщем машину. — Там все так страшно? — Шейла видела на лице Баки едва видимое отвращение от ее вида, но тот качнул головой. — Но в аптеку стоит зайти, — сказал он, объезжая брошенную ими машину. — У тебя же вообще нет боевого опыта? — Ты пытаешься говорить со мной, чтобы я не вырубилась? — Шейла смотрела на свои дрожащие руки. — Но нет, я что-то вроде лабораторной крысы. Держали в клетке, выпуская лишь для того, чтобы снова сковырять мозг. Я прекрасно помню стену с бордовыми разводами, которую я видела из своего окошка. Туда отправляли «постоять» всех тех, кто был больше не нужен. — Никакой гуманности, — себе под нос сказал мужчина, смотря на дорогу. — Ты не знаешь местную охрану. Шакалы и гиены, которых допустили к оружию, — Шейла пыталась абстрагироваться от боли, контролируя свое дыхание, но она все еще слышала, как ее голос дрожал. Весь остальной путь они молчали, лишь изредка Баки проверял, не уснула ли девушка, но та не смогла бы заснуть из-за адреналина, колотившего ее тело. Когда они подъехали к мотелю, Шейла натянула капюшон и шла, опустив голову, хотя в местах, где можно заселиться без документов, и так было все равно. Они поднялись в номер и Барнс положил на кровать коробку, как местный аналог аптечки, который смог выпросить на стойке регистрации. — Мне кажется, я так давно не боялась, — Шейла опустилась на кровать, разделяя их с мужчиной коробкой с лекарствами. — А сейчас все разом свалилось. — Ты не боялась привычных ситуаций, — Джеймс налил на кусок бинта обеззараживать, чтобы сначала смыть всю кровь, которая начала засыхать. — Некоторые вещи могут вызвать, так называемые, «флешбэки», не важно, были ли они напоминанием привычных событий или единоразовой травмой. Шейла молчала, морщась от того, как жжется жидкость. Она чувствовала себя уже спокойнее, но усталой и была готовой проспать сутки напролет, не обращая внимания даже на боль. — И что там? — тихо зевнув, спросила Шейла, смотря на окровавленные бинты, которые Барнс сбрасывал на пол. — Все не так уж плохо, — Джеймс пожал плечами и позволил девушке посмотреть в зеркало. — Охренеть, — прошептала Шейла, подходя к зеркалу. Она поправила слипшиеся от крови волосы, убрав их рукой от лица и повернула голову, смотря на отсутствующий кусок уха. Девушка стояла словно вечность, пытаясь осознать эту мысль, а затем обернулась к Баки. — Это пиздец. — А это? — мужчина приподнял бионическую руку. — Да ты даже не помнишь этого, — Шейла, все еще выглядя удивленной, прикрыла волосами оставшуюся нижнюю половину уха. — Кто-то мне ухо будет бионическое делать по-твоему? — Это не выглядит так ужасно, — Джеймс поднялся, убирая все медикаменты на место. — Со временем ты привыкнешь. — Я сейчас пойду в душ и, надеюсь, меня сожрет огромная мокрица, чтобы все это просто закончилось, — Шейла стянула толстовку, оставаясь в одной майке, и бросила ее на комод. — Как ты можешь язвить в такое время? — Барнса немного забавило поведение девушки, хотя он прекрасно ее понимал. Выйдя из душа, Шейла чувствовала себя лучше, не смотря на бордовую воду, которая стекала с нее. Она смогла обдумать тысячи вариантов, как ей теперь жить с обрубком уха, и все они сводились к тому, что ухо всегда можно прикрыть волосами. Конечно, если не делать коротких стрижек. — Вот, — Баки, как обычно, размашисто зайдя в номер, протянул девушке сложенную кофту. — Взял из забытых вещей. — Спасибо, — Шейла кивнула головой и отложила кофту на комод, не хотя думать о том, кто забыл эту вещь и что он в ней делал. Они потушили свет и легли в свои кровати, чтобы завтра отправиться дальше, но Шейла не могла уснуть. Она выбралась из кровати, приблизившись к зеркалу. Сквозь влажные волнистые пряди луной подсвечивался неровный контур уха, немного припухший и горячий, словно скучая по своей целостности. Девушка по привычке убрала волосы за ухо, но они снова упали на лицо и тогда она собрала их пальцами, придерживая на затылке. Она думала о том, что это лучший исход, который мог быть и это не такая уж большая плата за свою жизнь. — Шейла? — сонный голос Барнса заставил девушку обернуться и поджать плечи, как испуганного ребенка, которого застали на месте шалости. — Не могу уснуть, — пожаловалась она, садясь в ноги мужчины. — Вижу, — Баки немного подумал, а затем приподнял одеяло, приглашая девушку. Шейла решила ничего не говорить, пользуясь возможностью, пока он не передумал. — Спасибо, — она лежала к нему лицом, упираясь лбом в подбородок мужчины и ощущая тепло, которое ее обволакивало, заставляя чувствовать неловкость. Они оба молчали, слушая дыхание друг друга и шаги в коридоре. Шейла думала, что Баки уже заснул, когда тот немного сполз вниз, равняясь с лицом девушки, которая до последнего притворялась спящей. Она вздрогнула, когда он поцеловал ее, но ответила на поцелуй, в тот же момент видя, как в ее голове распускаются новые ветви событий. Шейла отстранилась первая, делая тихий вдох, а затем прижалась к Барнсу, пряча свое лицо в темноте. Она не знала, почему он сделал это, а она согласилась. Из-за тактильной жажды? Из-за травм, которые их связывали или потому, что только они могли помочь друг другу?