Тайна, покрытая мраком

      — Линкс, где мы? — Бранн, отряхнувшись, поднялся и посмотрел на друга, встревоженно оглядывающегося вокруг.       — Мне больше интересно, где остальные. Ворон, ты брата чувствуешь? — Особенностью знать, где находится второй человек, обладал далеко не каждый. Только кровные родственники или супруги могли чувствовать друг друга на расстоянии. Но дальность и условия так никто и не смог конкретизировать.       — Нет, — замерший на мгновение Бранн отрицательно покачал головой. — А ты своего волка?       — У нас с ним до сих пор нет связи. — Линкс почти рычал от безысходности, щуря чуть вытянутые к вискам враз ставшие изумрудными кошачьи глаза. Его безумно злило, что собственная нерешительность может обойтись очень дорого. Давно пора было взять всё в свои руки и наконец-то привязать к себе ставшего непривычно мягким в его отношении Фелана. Тем более теперь, когда у них появился мальчишка, за короткий срок занявший огромное место в сердце каждого.       — Да не может быть! — удивление Бранна оказалось настолько искренним, что даже обычной насмешки в нём не было.       Да и кто бы не удивился, зная, как долго эти двое шли друг к другу.       — Тс-с-с! Смотри.       Бранн не сразу понял, на что указал Линкс. Лишь когда метнувшаяся из-под ближайшего дерева алая лента лизнула его сапог, тут же скрываясь обратно, а в воздухе разлился мерзкий запах гниения, маг понял, что выбраться отсюда живыми будет очень тяжело.       Ещё пару минут назад они вместе со всеми шли по коридору Академии и вдруг оказались среди вековых сосен. Ни один звук не нарушал сгустившуюся вокруг неестественную тишину.       — Бранн, что это?       — Если б я только знал, — он не успел договорить, спешно отпрыгивая от второй ленты, взвившейся, казалось, из самой земли. — По-моему, меня магия не слушается. И метлу я призвать тоже не могу.       — Это плохо, но, будем надеяться, не смертельно, — вытащив всегда висевший на бедре короткий меч, Линкс шире расставил ноги, занимая боевую позицию.       Тишину мёртвого, по ощущениям, леса разрезал дикий вой, когда острое лезвие срезало часть очередного красного отростка. За воем последовало жуткое чавканье, издаваемое множеством жадных ртов. И снова наступила тишина.       — Линкс, уходим! — Они начали медленно и тихо отступать подальше от деревьев, прижимаясь спина к спине и стараясь ничего не упустить из виду.       Им почти удалось, когда множество красных голодных языков одномоментно рванулось к ним из-под окружавшей их растительности, оплетая, не давая пошевелиться, забиваясь в нос, глаза, уши.       «Фел, наверное, расстроится», — было единственным, о чём успел подумать связанный по рукам и ногам Линкс, проваливаясь в спасительную темноту удушья.       — Открой глаза, скотина мохнатая! Открывай! Я кому сказал! — Кто-то яростно тряс его за плечи, не давая расслабиться и получить удовольствие. Боли не было. Противно жгло за грудиной и першило в горле, но боли не было.       — Фелан, отстань от него. Я же тебе сказала, что всё с ним будет хорошо. Ну, надышался немножко. Но скоро отпустит. Вас же вон отпустило. Даже Бранн уже в себя пришёл.       — Фея, ты меня сейчас лучше не трогай. Сама давно ли взбешённой мышью носилась, пока Арто твой в себя не пришёл? Вот и мне полегчает сразу, как только этот гад очнётся. Наверное.       — Знаешь, Фел, а я даже соскучился по твоей ругани, — Линкс, не открывая глаз, выпростал руку из-под одеяла, чтобы, успокаивая, погладить пальцы своего парня.       — Я тебя бить начну, хочешь? Вот только в себя придёшь, так сразу и приступим.       — Это не педагогично. Но если в целях разнообразия сексуальной жизни, то можем попробовать.       — Заткнись, придурок!       — Ален, а хороший у этих чокнутых газ получился. Забористый. Вон как мохнатых кроет, — Бранн и все, кто наблюдал эту сцену, не могли сдержать смешков.       — И заметь, всех мохнатых. Твой Креван тоже чуть с ума не сошёл, пока все остальные в отключке были. Носился из угла в угол, у Шайлы под ногами путался. Ладно. Пошутили, и хватит. Раз тяжелобольных и раненых нет, жду вас всех у себя в кабинете.       Линкс приподнялся на локте и оглядел друзей. Вид у каждого был довольно потрёпанный, но, как и сказал Бес, все оказались целы.       — А где Кайден?       — Смылся.       — Ага, под предлогом изучения места преступления свалил по-тихому. Лишь бы только с Бесом рядом не находиться.       — Он так и не сказал никому, что между ними произошло? Почему Кай так Алена ненавидит?       — Не сказал и вряд ли скажет. Это же наш некромант. Что там у него в голове, не знает, наверное, даже тьма-прародительница. Линкс, ты встать-то можешь? — Получив утвердительный кивок, Фелан сдёрнул со своего парня одеяло. — Тогда вставай уже, хватит валяться.       — Злой ты! Не любишь ты меня! А кто-то знает, чего так в горле дерёт?       — А это нам сейчас Кай с Бесом расскажут. Так что не будем заставлять бывшее и нынешнее начальство ждать.       Кайден сидел в кресле и хмуро смотрел на сцепленные в замок руки. За годы, прошедшие после окончания Академии, он видел Алена только в ночных кошмарах. Но это было настолько привычным, что утром в душе не оставалось ничего, кроме лёгкой горечи. Однако сейчас Кайдена накрывало дикой смесью ненависти и чего-то ещё. Чего-то, определение чему он даже наедине с собой боялся сформулировать. И эта дикая смесь прожигала в сердце очередную дыру, как будто кислотой размывая зарубцевавшуюся за годы рану.       — Все собрались? — раздалось как будто издалека, заставляя вынырнуть из воспоминаний. — Рассказывайте, герои, что привело вас в Академию и почему меня в известность не поставили?       Ален обвёл всех пронзительным взглядом, когда бывшие ученики все как один уставились на некроманта.       — У нас есть разрешение ректора на проведение розыскных мероприятий на территории Академии. Ставить кого-то ещё в известность о расследовании — это заведомо подвергать всю операцию угрозе провала. Мы не знаем, кто, кроме адептов, ещё может быть замешан.       — Даже так? То есть моя личность доверия не вызывает? Правильно, Кайден? — Ален в упор смотрел на бывшего ученика.       — Не вызывает. И никогда не вызывала. Ты сам знаешь, на что способен, — в глазах некроманта вспыхнули нехорошие искорки, но тут вмешался Креван.       — Кай, давайте вы вернётесь к этому вопросу в следующий раз. А сейчас мне интересно, чем таким в нас запустили. Линкс вон до сих пор очухаться не может. Ален, тебе удалось что-то узнать?       Весь их курс называл одного из сильнейших магистров тёмной магии и по совместительству декана тёмного факультета просто по имени. Он сам предложил им это ещё на первом курсе. А кто из вчерашних беспризорников в собственной гордыне сможет отказаться от возможности почувствовать себя равным магу такого уровня?       Это потом стало ясно, что привилегий от подобной фамильярности у них как не было, так и не будет, а вот спрос в разы увеличился. И гонял их Бес гораздо серьёзнее, чем тех, кто сохранял дистанцию. Пока они учились в Академии, это было обидно, но теперь каждый из них был благодарен. Потому что тех знаний и навыков, которые вбил в них в буквальном смысле Ален, не было больше ни у кого.       — Давайте вы сначала расскажете, как вообще вас сюда занесло.       — Да рассказывать особо нечего, — Фелан, усевшись на диван, умостил на коленях Линкса и продолжил, не обращая внимания на подозрительный кашель Бранна: — Несколько дней назад мы с Линксом позвали всех в таверну, отметить день рождения и успехи Вейлина. Всё-таки в шестнадцать лет закончить за полгода два курса АСТМЫ, да ещё и при твоём непосредственном контроле, — это большое достижение.       — Моей заслуги тут нет. Ребёнок действительно талантливый.       — Он не ребёнок! — Сложившееся за полгода синхронное именно в этом вопросе трио не вызвало удивления ни у кого, кроме декана.       — Кхм. Как скажете. Так что было дальше, Фел?       — Дальше мы культурно отдыхали, вспоминая годы своего студенчества. И не особо обращали внимания на то, что происходит вокруг. Пока Бранн, как обычно, разглядывающий красивых девушек, не толкнул фею локтем. Его, а впоследствии и нас, очень заинтересовал странный зелёный состав, который группа молодых людей добавляла в эль. Состав на первый взгляд совершенно безвредный. Что-то типа настойки альмагиуса, которую мы сами когда-то добавляли в эль, чтобы повысить крепость. С той лишь разницей, что цвет зелье имело неестественный и при открытии флакона появлялся дымок. Парни, скорее всего из АСТМЫ, поначалу смеялись, шутили и вели себя как обычная компания подвыпивших магов. А потом началось непонятное. В один момент общее веселье стихло, и они начали отодвигаться друг от друга. Потом попытались вскинуть руки, призывая магические силы. К счастью для окружающих, безрезультатно. Магия их не слушалась. Дальше в ход пошли мечи и кинжалы. Кровопролитие удалось остановить благодаря вовремя подоспевшей городской страже, ну и Линксу, спеленавшему всех воздушным лассо. Что удивительно, всё это происходило в абсолютном молчании. Ни один из твоих студентов никак не объяснял, почему бросается с мечом на собрата. И придя в себя в отделе городской стражи, никто не смог вспомнить, что же он видел или чувствовал в момент агрессии. Единственное, что удалось выудить Каю из их затуманенного сознания, — это то, где они взяли своё зелёное пойло. Вот поэтому мы и здесь.       — То есть вы хотите сказать, что зелье делают адепты моего факультета?       — Как бы тебе это помягче сказать, Ален? В этот раз тёмные ни при чём. — Креван что-то упорно высматривал на полигоне, хорошо видимом из окна кабинета декана.       — Не может быть, чтобы кто-то из магистров толкал эту бурду адептам!       — Ален, всё просто и сложно одновременно. Светлые. Все следы ведут к светлым магичкам. Спокойно! — Бранн вскинул руку, видя возмущение на лице тёмного магистра. — Мы бы и сами не поверили, но Арто с Шайлой разложили остатки зелья на составляющие. И там чисто светлый набор ингредиентов. Кроме одного.       — Они добавили туда кровь чёрного вепря, магистр. Но это несомненно дело рук светлых. Вы же понимаете, что я точно никогда не перепутаю светлый дар с тёмным. — Шайла стояла потупившись и нервно сжимала пальцы Арто.       — Так, фея, кончай переживать. Это ж не ты эту гадость намутила.       — Но…       — Шайла, Линкс прав, твоей вины в этом нет. А вот чья есть, будем разбираться. Скажи, что вам нужно для исследования остатков газа, которым ваш зверинец траванули?       — Лаборатория.       — Ещё?       — Всё остальное у нас с собой. Служба обязывает, вы же понимаете, магистр.       — Хорошо. В лабораторию я провожу. И заканчивай мне уже выкать. Даже твой медведь давно перешёл на «ты». А он в этой банде самый скромный.       — Хорошо, магистр. Прости! Ален! — последняя фраза тёмного мага чуть снизила градус напряжённости.       Анализ был готов через пару часов, которые все, кроме Кайдена, ушедшего порталом, провели в кабинете декана.       И результаты, которые удалось получить Шайле, никого не порадовали. Газ оказался родным братом того самого зелья. Светлые ингредиенты плюс кровь вепря. Разница лишь в способе проникновения в организм и эффекте. Он должен был полностью обездвижить всех, но почему-то на Бранна и Линкса подействовал ещё и как галлюциноген.       — Ну и что будешь делать, магистр? — Кайден, пришедший ещё в начале доклада Шайлы, не мог скрыть злое ехидство в голосе. — Что, первый раз у тебя такое, да? Первый раз ты не можешь сам что-то решить?       — Да, некромант, ты прав. Я действительно не могу решить это сам.       — Надо же! Человек, походя лишающий жизни других, наконец-то признал, что чего-то не может, — Кайден грубо перебил магистра.       — Кай, прекрати! — Арто дёрнул его за рукав. — Это сейчас наша общая проблема. Потом зубы будешь показывать.       — Я уже вызвал ректора Элиота и декана светлых магов Адель. Ведь это им объяснять родственникам учащихся, что происходит на светлом факультете, — продолжил Ален. Кайден только хмуро хмыкнул и развернулся к Шайле с Арто.       — Мы можем определить, кто приложил руки к этой дряни?       — Да. Но Ален прав. Без присутствия светлой и ректора нам лучше ничего не предпринимать. Там семь человек замешано.       — Семь? Магическое для светлых число? — Шайла лишь кивнула в ответ.       — Арто, можешь показать, кого вам удалось обнаружить? — Ален указал ведьмаку на волшебный шар после того, как ректор и декан светлого факультета выслушали рассказ Кайдена.       Шок у обоих был настолько сильным, что они не проронили ни слова до тех пор, пока ведьмачьи силы Арто не создали в шаре эфемерные образы семи светлых магичек.       — Не может быть! — Светлая в ужасе прикрыла ладонью рот.       — Кто это, Адель?       — Это семь лучших учениц второго курса. Направление «Лечебное дело и восстанавливающие зелья». Тихие, скромные девушки из хороших семей. Может быть, вы ошиблись?       — Может быть, — не стал спорить Кайден. — Поэтому давайте пойдём и познакомимся лично. Шайла, Линкс, Бранн, остаётесь здесь. Остальные за мной.       Фелан сгрузил с коленей упирающегося парня, осторожно поцеловал, прерывая поток возмущений, и последним двинулся за некромантом. Он не видел, как за закрытой только что дверью Линкс опять вцепился в древко метлы Арто и распахнул окно.       И ни один из них не заметил, как с полигона, где тренировался третий курс тёмного факультета, за ним наблюдает молодой маг.       Их действительно было семь. Семь девушек в одежде светлых магичек. Но больше ничего светлого в момент, когда к ним подошли сотрудники Отдела Магического Расследования и Дознания, в них не оказалось. Глаза сверкали яростью. Лица были искажены от злости. А в руках у каждой был короткий обоюдоострый меч.       — Нашли всё-таки! — выплюнула главная.       — Значит, признаёте, что зелье, вызывающее неадекватное поведение у тёмных магов, ваших рук дело?       — Наших! Чем и гордимся.       — И зачем вам это? — Тон Кайдена был настолько холодным, что одна из магичек заметно поёжилась.       — Затем, что тёмные незаслуженно присвоили все магические лавры себе. И если бы всё получилось, то все должны были бы признать, что мы ничем не хуже этих мерзких мужланов и способны на большее, чем просто лечить.       — Если бы всё получилось, половина тёмных попереубивала бы друг друга от галлюцинаций, а вторая половина в панике бы забилась по норам, — подхватила вторая светлая.       — И тогда все пришли бы к нам. Мы стали бы важнейшим магическим звеном.       — Наши зелья и газы вполне могли бы заменить магические способности любого из магов.       — Девушки, некромантия, колдовство, стихийная магия — незаменимы! — Арто с удивлением смотрел на лекарок-недоучек, в чьих головах возникли такие бредово-фанатичные идеи. — Да и зелья у вас так себе. Эффект короткий, результат нестабильный. Без тёмной магии, даже с кровью чёрного вепря, это всего лишь детские забавы.       — У нас бы всё получилось, если бы не вы! — выкрикнула главная. — Но мы так просто не сдадимся!       Сталь сверкнула в воздухе в тот момент, когда в окно аудитории одна за другой ворвались две метлы, оставляя своих седоков на пути смертоносного оружия.       Участь магичек была решена, как только Фелан осознал, кого коснулся клинок. Семь кучек пепла осталось в центре просторного помещения в тот момент, когда он подхватил на руки падающего Линкса.       — Креван, малой на тебе! Кайден, портал! — стихийник был напряжён и собран, на автомате раздавая команды и унося свою драгоценную ношу.       Он провёл без сна два дня под дверями палаты, где Шайла с городскими врачевателями пыталась спасти жизнь Линкса. И только услышав, что самая дорогая для него жизнь вне опасности, отключился на скамье в коридоре лечебницы.       Домой раненого отпустили только через неделю.       За это время Фелан чуть не убил Кревана, признавшегося в своих чувствах к Вейлину. А потом уже Креван чуть не убил его самого.       — Фел! Клянусь, я его и пальцем не тронул. Просто проводил к Шайле, а потом до общежития.       — Так откуда тогда чувства? И какие могут быть чувства к ребёнку?       — Фел, не надумывай! Я не знаю, как это объяснить, но я хочу заботиться о нём. Хочу знать, что у него всё хорошо. Хочу быть уверен, что он в безопасности. Я чуть не умер от ужаса, когда он влетел в окно вслед за Линксом. Вот что я испытываю. В тот момент, когда он вошёл в наш кабинет наперевес с мётлами и корзиной, я осознал, что он мой.       — Ни хрена он не твой! Он наш с Линксом!       — Он ваш сын. Но он мой человек. Понимаешь? Такой же, как Линкс для тебя. Ты вот можешь представить свою жизнь без своего ехидного дополнения? Вот и я не могу. Только, в отличие от вас, и, наверное, благодаря вашему примеру, я точно знаю, что не желаю соревноваться с этим волчонком. Просто хочу всегда быть рядом после того, как он окончит Академию.       — Думаешь, он захочет?       — Ты знаешь, Фел, я, наверное, никогда бы сам к нему не подошёл. Просто бы наблюдал и берёг издалека. Я прекрасно понимаю, что староват для Вейлина. Но когда я провожал его до общежития, он сам спросил, смогу ли я подождать, пока он закончит учёбу. И, если он не передумает, я его обязательно дождусь и больше не отпущу.       — Выпорю акселерата. Или Линксу пожалуюсь, пусть он с ним разбирается.       — Не смей! Узнаю, что тронули хотя бы пальцем, — убью!       — Да кто его тронет? Я же образно. Отпусти, придурок! — прохрипел Фелан, с трудом разжимая мёртвую хватку чужой ладони на собственном горле. — Клянись, что до окончания Академии — ни-ни!       — Обещаю, что до его совершеннолетия никаких отношений, кроме дружеских, с вашим сыном у меня не будет.       — Почему только до совершеннолетия?       — А ты уверен, что этот одарённый не закончит учёбу раньше? Вот и я о том же, — усмехнулся лис, видя ошарашенное лицо Фелана. — Два курса за полгода — это не шутки. Если так дальше пойдёт, то учиться Вейлину остаётся меньше, чем полтора года, а до совершеннолетия побольше будет. Так что моё обещание более рациональное, согласись?       И теперь, сидя в ожидании, когда Линкс выйдет из душа, Фелан был готов признать, что лис прав. Они действительно соревновались почти всё время, что знали друг друга. Вот только ответа на вопрос «Зачем?» у волка не было. Ведь насколько проще было бы, признай они сразу, что нужны друг другу. Погрузившись в размышления о прошлом, маг не заметил, что уже не один. Лишь капля воды, упавшая с чужих мокрых волос на сжатый в злости на самого себя кулак, заставила его вынырнуть из омута невесёлых мыслей, однако сказать он ничего не успел.       — Фел, выслушай меня, пожалуйста! Но только не перебивай. Хорошо? — дождавшись кивка, Линкс продолжил, присев перед своим парнем на корточки и беря его ладони в свои: — Фел, я давно хотел признаться, что как только впустил тебя в свою жизнь, разделил с тобой всё, что имею. Но я хочу, чтобы и ты впустил меня в свою. Хочу стать похожим на тебя и начать мыслить и чувствовать одинаково. Мне уже мало твоих объятий. Я давно хочу большего. Хочу и боюсь, что, переступив эту грань, обижу и оттолкну тебя. Я…       Продолжить он не смог, нагло прерванный чужими губами, запечатавшими его рот.       Линкс ещё порывался что-то сказать, пока его, подняв на руки, несли в темноту их общей с Феланом спальни. Но все слова улетучились, когда ему дали понять, что всё, чего он боялся, — просто глупые мысли неуверенного в себе человека. Тот, кого он любил, не признаваясь даже самому себе долгие годы, уже давно впустил его в свою жизнь. И ему, точно так же, как и самому Линксу, давно мало простых поцелуев. И, к собственному удивлению, это ничуть не пугало мага. Он в один миг понял, что давно готов. Готов ко всему с этим человеком. Только бы он был рядом.       — Доброе утро, муж, — чужой насмешливый шёпот прошёлся мурашками по позвоночнику и осел горячим смущением на щеках, заставив Линкса натянуть одеяло до самого лба. Флешбэки прошедшей ночи проносились перед мысленным взором, заставляя зажмуриваться и сжимать одеяло до побелевших костяшек.       Фел был нежен. Безумно нежен и терпелив. Казалось, ему нравится доводить до пика, чтобы тут же отступить и начать сначала. Линкс растекался весенней лужей под чужими пальцами, выгибался дугой под касаниями чужого языка, срывал голос в момент наивысшего наслаждения, чтобы через несколько минут с хитрой улыбкой вернуть всё это любимому.       И вот теперь это странно звучащее «муж». И непонятно в темноте одеяла, шутит Фел или всерьёз теперь считает Линкса своим мужем. А посмотреть в родное лицо страшно. Гораздо страшнее, чем закрывать своего волка от удара чужого меча собственным телом.       — Линкс, хватит прятаться! Отпускай одеяло и посмотри на меня. — Молчаливое мотание головой было ответом Фелану. — А у меня для тебя подарок.       Волк знал, на что давить. За все годы знакомства он усвоил, что любопытство у Линкса в крови. И зачастую именно оно решает, куда тащить тушку своего владельца. Поэтому ничуть не удивился, когда пальцы на одеяле разжались, а Линкс занял сидячее положение, чтобы упереться взглядом в небольшую коробочку, на бархатной подушечке в которой поблёскивали два одинаковых кольца.       — Линкс, как честный маг, после вчерашней ночи…       — Заткнись, Фел! Заткнись и просто скажи когда. Потому что я давно согласен, хотя в Арвидане это и не принято.       — Нда! Логика — твоё второе имя, любимый. «Заткнись и скажи», — передразнил Фел, чтобы скрыть неожиданное смущение. — Как насчёт сегодня? По глазам вижу, что согласен, — и маг поцелуем оборвал так и не прозвучавшее возмущение.