Любовь твоя — омут, а я — никудышный пловец

Вэнь Кэсин была произведением искусства. Стоит заметить, что так думала не только Чжоу Цзышу. Если бы по их факультету провели опрос, кого вы считаете самой красивой девушкой в вашем окружении, большинство ответило бы про эту ходячую неприятность. Вот теперь показалось личное мнение Чжоу Цзышу, которая уже третий год терпит посягательства на свою добродетель от загребущих рук Вэнь Кэсин. Цзин Бэйюань каждый раз смеётся в ответ на её жалобы на совершенно несносную, приставучую и такую привлекательную Кэсин. У неё были глаза, и со зрением всё было нормально, так что Цзышу объективно могла сказать, что эти точёные скулы с аккуратным носом и глазами с хитринкой привлекают внимание всех, кто мог её увидеть. А вот сама Вэнь Кэсин похоже имела не стопроцентное зрение, так как вчера она пришла в очках в прозрачной оправе, которые придавали её образу задумчивой очаровательности. Она и так, судя по оценкам, была умной и сообразительной, но эти очки просто добивали в моменты, когда она сидела и, закинув ногу на ногу, перелистывала учебник на парах. И это говорит Чжоу Цзышу, которая вообще не разбирается в моде и том, как правильно сочетать одежду. Можно представить масштабы катастрофы. Не то чтобы она считала себя исключительно гетеросексуальной особой, поскольку ну, как она могла. В её окружении есть такие красавицы, как Бэйюань, Кэсин и У Си. И в каждой привлекательность проявлялась по-разному. Они рассказывали ей о своих похождениях (Цзин Бэйюань), бесстыдно приставали (Вэнь Кэсин) и тихо вздыхали, глядя на её подругу (У Си?). В общем, Чжоу Цзышу знала, что не ограничивается мужчинами в вопросах сексуальных и романтических отношений. Однако она слышала о похождениях Вэнь Кэсин и прекрасно осведомлена о том, что та, как ветер, неуловима и беспощадна в своих отказах построить отношения после приятно проведённой ночи. Цзышу не осуждает таких людей, ей всё равно на чужую личную жизнь. Но в этом случае она была не уверена в том, что ей хватило бы одной ночи, чтобы насытиться этой яркой, умной, очаровательной и громкой бестией. Как бы та не крутилась рядом, не строила глазки и не пыталась ненавязчиво коснуться, вероятно, Кэсин исчезла бы после первой же ночи, проведённой вместе. А это не то, чего хочется Цзышу. Поэтому всё, что ей остаётся – это отмахиваться и саркастично отвечать флиртом на флирт, чтобы потом дать от ворот поворот. Не вестись на большие, тёмные глаза и обиженно поджатые губы очень сложно, но пока Цзышу держит оборону. Кто знает, насколько её хватит. *** Спускаясь по каменным ступеням, Чжоу Цзышу уже представляла то, как заварит лапшу быстрого приготовления и включит недосмотренный сериал, чтобы приятно закончить этот день. Однако, по всей видимости, этим планам не суждено быть претворёнными в жизнь. — А-Сюй! – на прозвище, произнесённое таким звонким голосом, оборачиваются все, кроме неё, потому что Цзышу знает, кто может пытаться поймать её после пар и не постесняется привлечь всеобщее внимание к своим очевидным попыткам склеить уставшую от лекций девушку. Вэнь Кэсин подбегает, звонко стуча низкими каблуками молочного цвета туфель по асфальту. — Какая же ты быстрая, я только хотела тебя окликнуть, а ты уже затерялась в толпе. Это наигранно обиженное бурчание такое милое, что у Цзышу сводит челюсть. — Я думала, что ты, как и все студенты, пойдёшь побыстрее домой, чтобы отдохнуть. — Жизнь пролетит слишком быстро, если тратить её только на учёбу и сон, А-Сюй. Что насчёт того, чтобы сходить со мной в кафе неподалёку? Я угощаю, — она светится так, будто весь день загорала, лежа на шезлонге, а не слушала долгие и нудные лекции. На Вэнь Кэсин сегодня белая, полупрозрачная рубашка, не скрывающая такого же цвета кружевной бюстгальтер под ней, и бежевая юбка до щиколоток. Ветер так красиво развевает на ветру чёрные распущенные волосы, что Цзышу кажется, что она находится на съёмках дорамы, а не в реальной жизни. Ну не может человек быть настолько привлекательным и изящным. Кэсин склоняет голову чуть набок, очаровательная привычка, и терпеливо ожидает её ответ, уже, наверное, не надеясь на положительный. Но Цзышу хочется увидеть на её лице разнообразие эмоций, так что сегодня она делает поблажку. — Ладно, пошли, — с нарочито тяжёлым вздохом проговаривает Цзышу и наблюдает за всеми стадиями принятия на чужом лице. — Ох, это, да. Конечно, А-Сюй, погода сегодня замечательная, не так ли? Можем прогуляться, тут недалеко. Я брала у них просто потрясающий кофе, помнишь, я тебе заносила его, — она болтает и болтает, будто не может остановиться чисто физически. Что ж, если так она пытается скрыть своё неверие и смущённость, то пускай. Усевшись за столик, Вэнь Кэсин всё ещё выглядит так, будто ожидает, что Цзышу сейчас скажет, что это была шутка, встанет и уйдёт. Неуверенность в обычно таких свободных и изящных движениях очень хорошо видна, так что ей приходится взять всё в свои руки. — Лао Вэнь, — внутренняя шутка, — Ты так и будешь смотреть на меня, или может мы всё-таки что-то закажем? Ты так нахваливала здешнего повара, а теперь даже меню в руки не берёшь. — Конечно, эм, да, — нервный смешок, — Будьте добры, мы с моей спутницей готовы сделать заказ! *** К вечеру ожидаемо похолодало, и они обе начали подмерзать по дороге на остановку. Где-то через полчаса подъехал автобус Лао Вэнь, которая, секунду помявшись, пригласила её к себе. — Ты скоро окоченеешь, А-Сюй. Поехали, — сегодня Цзышу слишком слаба перед этими оленьими глазами, так что она согласилась. Что она творит? Сама себя убеждала в том, что стоит держаться подальше, чтобы не привязаться и не остаться в итоге с разбитым сердцем, лёжа не остывших простынях. У неё уже был опыт, и ей очень не хотелось его повторять. Однако они уже в съёмной квартире Кэсин, которая очень мило улыбается и предлагает чай и вино. Чжоу Цзышу, конечно, выбирает вино. Как оказалось, предпочтения в алкоголе у них совпадают, они спокойно ведут диалог, перекидываясь подколками, и сидят в комфортной тишине. Они подходят друг другу, как кусочки пазла, и от осознания этого вино начинает горчить на языке. Обычно такая шумная и навязчивая Вэнь Кэсин сегодня достаточно тихая. Может своим согласием спустя три года безуспешных попыток Кэсин затащить её к себе домой она что-то пошатнула. Столпы мироздания, например. Небо голубое, а Чжоу Цзышу никогда не ответит взаимностью на чувства Вэнь Кэсин. Как будто бы её интерес не угаснет после наконец павшей обороны. — Я принесу одежду, в которую ты сможешь переодеться, — наконец говорит Лао Вэнь, после чего уходит в свою комнату. Ну, Цзышу предполагает, что это её комната, там же по идее должна быть вся одежда. Кэсин рассказывала, что живёт с младшей сестрой, которая в данный момент ночует у своего парня, о котором Лао Вэнь не очень лестно отозвалась. Но Цзышу видит, что это скорее чувство беспокойства за единственного оставшегося в живых родственника, так что никак это не комментирует. После душа становится ясно, что сегодня Чжоу Цзышу придётся спать на не очень мягком диване. Она уже представляет, как у неё будет болеть спина утром, но Кэсин, конечно же, находит выход из ситуации. — Да брось, А-Сюй, ты гость, я не могу заставить тебя спать на неудобном диване. Твоя спина тебе спасибо не скажет. Пойдём в мою комнату, обещаю держать руки при себе, — это ещё одна странность. Лао Вэнь не пытается прикоснуться, вообще. Она находится рядом, привычно шутит и сверкает своими тёмными глазами, но не пытается больше ничего сделать. Как будто рубильник дёрнули, и Кэсин больше не хочет затащить Чжоу Цзышу в свою постель. Она вновь соглашается. Сгорел сарай – гори и хата, как говорится. Честно говоря, Цзышу уже надоело строить из себя недотрогу, пока рядом с ней крутиться это ненасытное существо. Даже если она больше не будет преследовать Цзышу в коридоре после пар, не будет пытаться коснуться её руки и поцеловать в щёку, по крайней мере, у неё будет приятное воспоминание о ночи с такой прекрасной девушкой, как Вэнь Кэсин. Будет, что рассказать внукам в старости, в конце концов. Вот только Лао Вэнь даже не пытается соприкоснуться кожей или хотя бы придвинуться ближе, чем позволяют приличия. Она как будто приняла целибат, а все ухаживания и внимание Чжоу Цзышу почудились. Но так не бывает. — Лао Вэнь, — глухо говорит Цзышу. — Да, А-Сюй? — тихо бормочет Кэсин, которая даже не пыталась покрасоваться своей фигурой, выйдя из ванной. Её будто подменили. — Ты всё ещё хочешь меня? — именно такие вопросы надо задавать, находясь в постели со своей влажной мечтой. Чжоу Цзышу никогда не обладала красноречием, так что сейчас она просто делает вид уверенной в себе девушки. — Что? — уже громче говорит Лао Вэнь, глаза которой похожи на блюдца. — Почему ты так удивлена? Ты приставала ко мне с первого курса, задаривала валентинками и пела серенады моим лопаткам, а теперь, когда мы лежим в одной постели, ты решила дать заднюю? – ладно, возможно, она нервничает больше, чем ожидала. Спустя какое-то время, Кэсин наконец решается ответить: — Ты думала, что я хочу просто затащить тебя в постель? — Что? У них такой продуктивный диалог. — Ты думала, что всё, чего я хочу – это трахнуть тебя и потом переключиться на кого-то другого? – немного хмурясь, спрашивает Кэсин. Настала очередь Цзышу хранить молчание. — Почему у тебя сложилось такое впечатление? — Многие хвастались тем, что им удалось с тобой переспать, а после ты исчезала из их жизни. Я…возможно, я боялась, что со мной ты поступишь так же? — Ох, А-Сюй, — она придвигается ближе и берёт за руку, мягко поглаживая костяшки Цзышу. — Я не думала, что ты посчитаешь, будто мне хватит одной ночи, чтобы насытиться тобой. Теперь они соприкасаются лбами, и Чжоу Цзышу может почувствовать, что они обе пахнут гелем для душа, которым пользуется Вэнь Кэсин. — А сколько тебе понадобится? – неуверенно спрашивает Цзышу и тут же корит себя за этот жалко дрожащий тон. — Как насчёт всей жизни? – отвечает Кэсин, а после переводит взгляд ниже, на губы Цзышу, у которой перехватило дыхание. Неужели её чувства оказались взаимны? Сердце колотится быстро-быстро, пока они смотрят друг на друга, как на лучший на свете подарок. А затем Чжоу Цзышу совершает самый смелый поступок в своей жизни. И целует Вэнь Кэсин.