Ласковый ветерок в поле полыни

      Сяо Синчэнь оплачивает еще одну комнату, отдавая довольному Сюэ Яну ключ. Вчетвером они поднимаются к покоям. А-Цин прощается с даосами, Сюэ Яну посылая лишь гневный взгляд, и скрывается за дверью своей комнаты. Синчэнь и Ян стоят рядом, ожидая, когда и Сун Лань войдет в свою временную обитель. Но он остается на месте, разглядывая парочку. — Чем вы собираетесь заниматься? Стоите тут, ждете, пока я уйду. — Вопрошает Сун Лань.       Сяо Синчэнь фыркает, разворачиваясь к двери и скрываясь в своих покоях. — Я слежу за каждым твоим шагом, Сюэ Ян. — Тихо говорит Цзычэнь. — Да следи, пожалуйста. — Дерзит Сюэ Ян, но быстро стирает с лица ухмылку, принимая серьезный вид. — Где тебе пересаживали глаза даоцзана? Нам снова нужно туда. — Зачем?       Но Сюэ Ян молчит, глядя в глаза Цзычэня, и тот без слов понимает, что же задумал Сюэ Ян.

***

      Синчэнь скидывает верхние одежды, опускается на цинковку и тяжело выдыхает. Произошедшие события вытянули все силы, но разговор с А-Яном, словно… вдохнул жизнь? Даоцзан не знает, как сложится их дальнейшая судьба, но теперь, после принятия друг друга, хочется сделать всё возможное, только бы больше не страдать и не терять никого. Сяо Синчэнь почти засыпает, когда ощущает чужое присутствие. Он вскакивает и хватает меч, однако кто-то берет его за руку. — Это я, даоцзан. — Шепчет Сюэ Ян и медленно отбирает Шуанхуа, не особо осторожно бросая меч на пол. — Ты снова вламываешься ко мне, Сюэ Ян. — А совсем недавно я был А-Яном? — Ухмыляется Сюэ Ян. — Хочешь, буду тебя звать А-Чэнь? — Язык лишний, А-Ян? — В тон собеседнику отвечает даос.       Они так и стоят, держась за руки. Сюэ Ян разглядывает Синчэня, только сейчас понимая, что на лице даоцзана нет повязки. Раньше он очень трепетно к ней относился, а теперь уже дважды игнорирует ее отсутствие, не смотря на нахождение Сюэ Яна рядом. И темному заклинателю интересно, почему рядом с ним даоцзан может себе позволить не носить повязку. — Почему ты не надеваешь повязку? — Эм… А должен? Тебе некомфортно? — Синчэнь сразу начинает суетиться, вырывая ладонь из чужой руки, садится на цинковку и шарит по ней в поисках повязки. — Нет-нет. — Сюэ Ян садится рядом с Синчэнем, вновь обхватывая его ладонь. — Мне лишь стало интересно. Ты не первый раз спокойно со мной общаешься, не цепляя на себя этот кусок ткани. — Я думал, что… Ты же открылся мне… И я подумал, что тебе можно доверять, мне совсем не хочется прятаться перед тобой так же, как и перед другими людьми. С тобой я не чувствую себя несовершенным, А-Ян. — Тебе не нужно притворяться, когда я рядом, даоцзан. У меня вот, например, теперь нет кисти, но я же это не скрываю? И тебе нечего стыдиться. А если кто-то еще хоть слово о тебе скажет, то я ему… — То ты ему ничего не сделаешь, А-Ян. — Наседает даос. — Мы же решили исправляться? — Пф, А-Чэнь, ты такой скучный.       Сюэ Ян падает на постель, растягиваясь в полный рост. Синчэнь же гневно фыркает, просит Яна покинуть комнату, не нарушать чужое личное пространство. — Пожалуйста, даоцзан, можно я останусь на ночь? — Вкрадчивый шепот касается слуха, и Синчэнь не находит в себе сил отказать такому нуждающемуся А-Яну.       Сяо Синчэнь укладывается рядом, но Сюэ Ян садится, быстро скидывая верхние одежды, после вновь растягиваясь рядом с даоцзаном в полный рост. Темный заклинатель поворачивается набок, разглядывая ровный профиль даоса, прямой нос, выделяющиеся на худом лице скулы, острую линию подбородка. Сюэ Ян корит себя, что по его вине даоцзан лишился зрения. Этот человек всегда желал наслаждаться природой, видеть окружающий мир, но из-за темноты в душе Ян сломал Синчэня. Да, сейчас даос чувствует себя прекрасно, постепенно открывается Сюэ Яну, принимает себя с таким уродливым и мешающим жить недостатком. Но Ян хочет, чтобы Синчэнь вновь мог увидеть звезды, насладиться видом на лес, реку, рассмотреть каждую мелочь, что будет окружать даоцзана. Вспоминая последний диалог с Сун Ланем, Сюэ Ян удостоверился, что хоть в одном вопросе у них схожее мнение. Оба считают, что Ян должен понести наказание именно таким способом: отдать Сяо Синчэнь свои глаза. Сюэ Ян думает, что это очень малая цена за причиненные даосу вред и страдания. Услышав тихое сопение рядом, Сюэ Ян приближается к даоцзану, крайне аккуратно поднимает его руку и юркает под нее, укладывает голову на грудь и счастливо выдыхает, опуская на свое плечо руку даоса. Нижние одеяния обоих тонкие и полупрозрачные, совсем не скрывают того, что под ними таится. Ян видит мерно вздымающийся живот, выделяющиеся от худобы ребра, острые тазовые кости, и от этого он гулко сглатывает. Как бы Сюэ Ян не отрицал, как бы не внушал противоположные от действительности слова, но сейчас, не имея между телами расстояния, он понимает одно: Сяо Синчэнь его привлекает. Ян, не ведя с самим собой борьбу, принимает симпатию по отношению к даоцзану, свои чувства скрывать более не хочется. Теперь есть только желание провести руками по впалым бокам, крепко обхватить хрупкую талию и вдавить в себя стройное тело, слиться во едино. С трудом отринув эти мысли, Сюэ Ян корит себя за недопустимые в данной ситуации помыслы. Да, они открыли друг другу сердца и души, но этого не хватит для восстановления доверия. Яну придется сильно постараться, чтобы Синчэнь вновь поверил, чтобы в голове не вспыхивали события прошлого, чтобы Сяо Синчэнь не боялся. Сюэ Ян все же предоставляет себе непозволительную роскошь: перекидывает уцелевшую руку через тело даоса, укладывая ее поперек живота, сжимает бок и льнёт как можно ближе. Синчэнь лежал на спине, но, почувствовав тепло и чужие прикосновения, развернулся, лег лицом к лицу с Яном. Даоцзан прислонился лицом к груди Яна, позволяя чужой руке расположиться на своей спине. Хватка Яна ни капли не ослабла, наоборот, притиснула тело даоса сильнее. Вдыхая природный аромат Синчэня, Ян целует мужчину перед собой в макушку, после туда же укладывая подбородок. Счастливо улыбнувшись, Сюэ Ян прикрывает глаза, впервые за длительное время проваливается в спокойный сон.       Утро наступает быстро, и Ян с Синчэнем встречает его в объятьях друг друга. Сюэ Ян еще спит, и Сяо Синчэнь позволяет себе ответную вольность, как и А-Ян ночью. Даоцзан обхватывает Сюэ Яна, укладывает ладонь ему на спину, прижимается вплотную. Пока никто их не потревожил, Синчэнь наслаждается теплом чужого тела, небывалым спокойствием, безопасностью. Но такая благодать не могла длиться вечно, конечно же. Сюэ Ян начинает кряхтеть, пытаясь вытащить затекшую руку из-под головы даоцзана, но как только осознает в какой позе они лежат, прекращает эту попытку. Эта рука все равно ранена, подумаешь. Сюэ Ян улыбается и хриплым голосом приветствует Синчэня. Мужчина отвечает тем же, смущенно пряча краснеющее лицо на груди Яна. Удивительно, но Синчэнь хочет в видеть в А-Яне защитника, потому прижимается сейчас так нежно и трепетно, надеясь, что Сюэ Ян не начнет привычно дерзить и подкалывать. И Сюэ Ян удовлетворяет его потребность, закрывает Синчэня руками, словно прячет в кокон своих объятий. Даос хочет сказать, что такое поведение — лишь минутная слабость, но слова остаются не озвученными.       Они отдались слабости, не выражаемой ранее нежности, потому сейчас тонули и топили друг друга не произнесенными открытым текстом чувствами. Сюэ Ян горой возвышался над Синчэнем, скрывал ото всех невзгод, не пряча при этом ласковую улыбку, которую, к его сожалению и по его же вине, не мог увидеть даоцзан. Возможно, загляни сейчас Синчэнь в глаза Яна, то понял бы все, что таится в глубинах сердца. Но даос, укрытый руками Яна от всего мира, словно итак все понимает. Объятья не только крепкие, но и трепетные, аккуратные. Сюэ Ян дает обещание, которое не нарушит никогда, просто не позволит себе, иначе и смысла жить более не будет: — Я никогда тебя не обижу. Никогда, даоцзан. И буду оберегать от всего мира. Только, пожалуйста, будь рядом.       Но даже этот трепетный момент был нагло оборван ворвавшимися в комнату Сун Ланем и А-Цин. Они замерли в центре помещения и продолжали стоять, разглядывая открывшуюся перед их взорами картину. Они не дали возможности Синчэню ответить на откровение и такую отчаянную просьбу Сюэ Яна, однако тому плевать. Если эти два урагана ворвались без стука, беспардонно разрушая невольно создавшуюся интимную обстановку, то это лишь их проблема. Сяо Синчэнь ответит, не смотря на две пары ошарашенных глаз, глядящих на мужчин, так и не разорвавших объятий. — Пока ты позволяешь, я буду рядом, А-Ян.       Синчэнь укладывает ладонь на макушку Яна и принимается массировать кожу головы, а с уст Сюэ Яна срывается неконтролируемый всхлип. Единственный, но такой задушенный и несчастный, что сердце Синчэня рвется в клочья от представления, какие раздирающие эмоции испытывает Сюэ Ян. Ян скатывается ниже по постели, теперь он прижимается лицом к чужой груди. Плечи его мелко трясутся, слезы мочат одежду даоса, но ни единого звука не разносится. Сюэ Ян сейчас беззащитен и уязвим, Синчэню не хочется, чтобы на него даже смотрели, а его друзья могут и рот раскрыть, дабы поддеть и высказать все возможные грубости. — Цзычэнь. — Даоцзан старается вложить в тон мягкость, просьбу, но его голос звенит от стали и сдерживаемых эмоций. — Мы уходим, Синчэнь, уходим. — Тотчас сдается Сун Лань. — Но вам нужно торопиться, мы хотели выйти на рассвете.       Сун Лань выходит, следом за ним покидает комнату и А-Цин. Сюэ Ян же никак не может остановить поток рыданий, сдерживаемый буквально всю сознательную жизнь. Отчаяние, разочарование, тоска — всё сваливается в один удушающий комок. Сюэ Ян плачет тихо, но от этого менее больно не становится никому. Ян сжимается, позволяя теперь самому спрятаться в руках человека, кто стал близким так стремительно, не отвернулся, а наоборот, протянул руку помощи, пообещал всегда быть рядом. Синчэнь пытается сдерживать собственное рыдания, последствия которых затопят постель кровавыми слезами. Сяо Синчэнь обхватывает тело Яна, просовывая под его шеей руку и укладывая ее на спину, вторую руку размещает на голове. Несколько томительных минут Ян крупно сотрясается от плача, но вскоре всё же успокаивается. Неловкость заставляет щеки и ушли алеть, а томящаяся благодарность оседает на языке и отчего-то легко слетает с губ. — Я тебе так благодарен, даоцзан. Я не подорву твое доверие, не наврежу никому. Только не оставляй меня, даоцзан, никто, кроме тебя не ступал в тьму моей души, но я хочу, чтобы она стала такой же светлой, как у тебя. — Улыбается Сюэ Ян и шмыгает носом. — А теперь поднимайся, нам пора. — Куда? — Озадаченно спрашивает Сяо Синчэнь. Буквально мгновение назад Сюэ Ян разрывал душу Синчэня неожиданной истерикой, а теперь так легко готов подорваться с постели и куда-то умчаться. Сколько же противоречий таится в Сюэ Яне. — Мы теперь абсолютно свободны, даоцзан, вольны отправиться туда, куда пожелаем. Но для тебя конечный пункт останется сюрпризом.       Синчэнь приоткрывает рот, чтобы выплеснуть несогласие, но Сюэ Ян не дает ему возможности произнести ни слова против. — Пожалуйста, даоцзан, если ты мне доверяешь, то идем.       Синчэнь недолго размышляет, но все же соглашается, обозначая ответ кивком. Даоцзан встает в постели, но тут же падает обратно. — Я же только в нижнем одеянии! — Шипит Сяо Синчэнь, подхватывая верхние одежды и прикрываясь. — Уже поздно прятаться, даоцзан, я успел всё рассмотреть. — Коротко смеется Сюэ Ян, нависая над Синчэнем и легко щелкая его по носу. — Ты!.. — Даос шипит, чувствуя красноту на лице от негодования и смущения.       Синчэнь одним движение накидывает одежду и успевает перехватить Яна до того, как тот стремительным шагом успел бы покинуть комнату. Даос дергает парня, припечатывает к стене и шипит практически в лицо. Сюэ Ян довольно смеется, видя выражение лица Синчэня, позволяет даоцзану обхватить плечи, тесно прижаться. Сяо Синчэнь только в этот момент и осознает, в каком положении они застыли. — Будешь продолжать так шутить, и я за себя не отвечаю. — Бросает даоцзан.       Синчэнь отворачивается, чтобы завязать пояс на талии и привести себя в порядочный вид. Он склоняется к цинковке, принимаясь за поиски повязки, а Сюэ Ян невольно впадает в ступор от представшего перед его взором вида. Талию даоса обхватывает пояс, что подчеркивает его фигуру, Спустив взгляд ниже, Ян осматривает округлые бедра, невольно сглатывая от неприличных картинок, мелькнувших в голове. Сюэ Ян вплотную подходит к даоцзану, и, выпрямившись, Сяо Синчэнь спиной ощущает ставшее уже знакомым тепло. Сюэ Ян отбирает повязку, самостоятельно накидывая ее на лицо и скрывая веки даоса от посторонних взглядов. — Спасибо. — Шепчет Сяо Синчэнь, продолжая стоять. — Тебе спасибо. — Таким же шепотом отвечает Сюэ Ян, после укладывая подбородок на плечо даоса. — Идем, Сун Лань с А-Цин заждались.       Резким движением Ян отходит, разворачивается и открывает дверь, придерживая Сяо Синчэня под локоть. — Я и сам могу идти, А-Ян. — Даос пытается освободиться от смущающей хватки. Право слово, он же не немощный, до этого как-то передвигался без поддержки. — А если я хочу помочь, даоцзан?       Сюэ Ян проникновенным взглядом осматривает мужчину перед собой, в очередной раз впадая в уныние, что Сяо Синчэнь не может его увидеть. И сам А-Ян вдруг осознает, что, не смотря на его желание искупить вину перед даоцзаном своим зрением, не хочет терять возможность смотреть на Синчэня. Этот мужчина, Сяо Синчэнь, слишком прекрасный и чудесный, невозможно красивый, посмотришь один раз и взгляда оторвать уже не сможешь. И Сюэ Ян решает насмотреться вдоволь. У них впереди три дня пути, и Ян ни на секунду не сведет с Синчэня глаз, будет смотреть и запоминать каждую черту даоса, чтобы потом всегда помнить, видеть перед собой его образ хотя бы в голове. Тяжело вздохнув, Ян нацепляет на лицо беззаботную улыбку, подходя на улице к Сун Ланю и А-Цин. — Ты мне не нравишься. — Впервые заговаривает с Сюэ Яном А-Цин. — Грустно, конечно, но мне плевать. — В своей обычной манере отгрызается Сюэ Ян, приправляя эту фраза глумливой ухмылкой.       Сяо Синчэнь на это лишь вздыхает, с трудом удерживается, чтобы не ударить себя по лбу. Сун Лань же в гневе вспыхивает, отталкивает от них Сюэ Яна, вынуждая его держаться на расстояния. Мелькает в мыслях «Мы в ответе за того, кого приручили.», однако Синчэнь не уподобляется А-Яну, не высказывает эту фразу в порыве поиздеваться. Но все же мысль верная, потому даоцзану приходится прогнать Сун Ланя и А-Цин чуть вперед, а сам он идет позади, держится рядом с Сюэ Яном. — Так куда мы направляемся? — Всё же поднимает интересующую тему Сяо Синчэнь. — Да, я тоже не в курсе. Сун Лань, скажи, куда мы идем! — Канючит А-Цин, повисая на руке Цзычэня, на что тот смеется, поглаживая девчушку по голове. — Секрет. Я узнал, что недалеко есть одна непримечательная гора, и очень захотел ее посетить. — Но откуда тогда А-Ян узнал об этом? Не мог же ты ему рассказать… — Не понимает Синчэнь. — Он о ней и поведал. — Недовольно кривит губы Сун Цзычэнь и уводит А-Цин еще дальше от идущей позади парочки.       Сун Лань кипит, но не может этого показать, Сяо Синчэнь, кажется, будет против агрессии в адрес этого А-Яна. От одного только имени Сюэ Яна Цзычэнь готов плеваться. Желание убить Яна настолько сильное, что Сун Лань с трудом себя сдерживает. Уж неизвестно, каким обманом он расположил к себе Синчэня, но его злые помыслы необходимо раскрыть как можно скорее. Цзычэнь решает, что взгляда не сведет с Сюэ Яна, будет следить за каждым его шагом, а потом просто вышвырнет, бросит у подножья горы и уведет Синчэня и А-Цин подальше от мерзавца. А сейчас остается только краснеть от злобы, наблюдая за недвусмысленными взглядами, которые Ян бросает на Синчэня. Не трудно догадаться, что Сюэ Ян вынашивает очередной коварный план мести. Ну, не мог же человек так быстро поменяться, просто поплакавшись на чьем-то плече? Сун Лань не знает ответа на терзающие вопросы, но верить Сюэ Яну он точно не собирается. Нужно лишь внимательно следить за А-Цин и Синчэнем и пресекать любые поползновения Яна в их сторону.       Солнце замерло в зените. Бредя по открытой местности, они не могли укрыться даже в тени деревьев, поэтому Сун Лань привел их к небольшому домику, местному ресторану. Направляясь к укромному месту в углу, Сюэ Ян приземлился рядом с Синчэнем, вынудив Сун Ланя садиться напротив. Цзычэнь сверлил Яна свирепым взглядом, но тому было все равно, он разговаривал с Синчэнем и игнорировал окружающий мир. Дождавшись еды, они принялись трапезничать, отдыхая от жары в прохладной тени. Сюэ Ян то и дело подкладывал еду в тарелку Синчэня, что тот совсем не замечал, однако это видели А-Цин и Сун Лань, который, в конце концов, не выдержал. — Чего ты добиваешься? — Брови сведены, губы поджаты, вся поза Цзычэня выдает плохо сдерживаемую злость.       И Сяо Синчэнь может понять негатив, исходящий от Сун Ланя. Если бы сам Синчэнь узнал, что рядом с его другом находился такой человек, как Сюэ Ян, то тоже бы разражался праведным гневом. Но Цзычэнь не дает Сюэ Яну даже шанса проявить себя, показать, что он меняется. И такую категоричность тоже можно оправдать, и объяснение все то же — никто не поверит, что человек может так быстро меняться. Но что, если Сюэ Ян всегда был таким? Милым, заботливым, оберегающим и порой неловким, просто никто этого не видел, выливал на Яна лишь негатив и злобу, отчего он и правда стал казаться таким? Что, если это лишь маска, которую долго не срывали, и она прижилась настолько сильно, что Сюэ Ян уже не в состоянии самостоятельно ее снять? Ведь с Синчэнем А-Ян совсем не такой, как с другими. При любом слове против, Ян взрывается, психует, показывает свою темную сущность. Возможно, окружающим нужно сдерживать порывы ненависти, и тогда Сюэ Ян сможет в ответ быть таким же. Ведь как мы поступаем с другими, так и они относятся к нам. А если мы будем всеми способами показывать надменность и вражду, разве можно ожидать добра в ответ? Потерявшемуся человеку лишь нужно показать свет, направить, и тогда, возможно, он ответит взаимностью. С этими думами Синчэнь, ничего не подозревая, продолжает употреблять еду Яна, который, как и обещал себе, не сводил с даоцзана взор.       Однако на фразу Цзычэня Ян в тот же миг ощерился: — Проявляю заботу.        — Что опять происходит? — С усталым вздохом вопрошает Синчэнь. — Ничего, не отвлекайся, даоцзан. — Отвечает Сюэ Ян, берет очередной кусочек из своей тарелки, перекладывая его в тарелку Сун Ланя, а после — А-Цин.       Оба ошарашенно переводят взгляд от своих блюд на Сюэ Яна. Ладно, он кормил Сяо Синчэня, обосновывая это заботой, но им то зачем свою еду суёт? Сун Лань недоверчиво смотрит на тот самый злосчастный кусок, на что Сюэ Ян фыркает, закатывая глаза. Сун Лань открывает было рот, чтобы возмутиться, но Ян коротко мотает головой в отрицании, стреляя взглядом на Синчэня. Не хочется устраивать сцены при даоцзане. Молча Цзычэнь подаёт знак, чтобы Ян подождал, они еще вернутся к этому вопросу, и возвращается к трапезе, всё-таки съедая подачку Сюэ Яна.       По окончании трапезы все покидают прохладное помещение, вновь окунаясь в знойную жару. — Можем отдохнуть на постоялом дворе, а ночью вновь выдвинуться в путь. — Предлагает Цзычэнь. — В темноте опасно передвигаться, особенно А-Цин. — Отрицает эту идею Сяо Синчэнь. — Мы втроем сможем позаботиться об одном ребенке, Сун Лань. — Спорит Сюэ Ян. — Также, как ты заботился в городе И? — Сун Лань всё-таки находит возможность нанести удар Яну.       От этих слов Сюэ Ян дергается, словно от пощечины, и тупит взгляд. — Цзычэнь! — Мгновенно вспыхивает Сяо Синчэнь. Всё же общение с Сюэ Яном не проходит мимо. — А я в чем-то не прав?! — Сун Лань начинает злиться, как и Синчэнь.       Синчэнь всплеснул руками в негодовании, оборачиваясь к Яну. — Идите вперед. — Не глядя отрезает даоцзан, после оставаясь с Сюэ Яном наедине. — Не слушай его.       Голос Синчэня становится мягким, обволакивает Яна заботой и поддержкой. Однако Сюэ Ян явно не имеет на это право, его никто не должен оберегать от последствий совершенных ошибок. Сун Лань же наоборот, может себе позволить оскорблять и унижать Сюэ Яна, высказывать недовольство его нахождением в мире живых, пытаться убрать Яна из их жизни, чтобы все спокойно существовали и не боялись. — Но ведь он прав, даоцзан. — Разбито говорит Сюэ Ян. — Я хочу, чтобы ты запомнил одну вещь, А-Ян. Никто не сможет забыть совершенные тобой преступления, это факт. Но ты ведь пообещал измениться? Ты проявляешь заботу, кормишь меня, — на этих словах Сюэ Ян вспыхивает, но Синчэнь не дает себя перебить. — В тебе есть свет, позволь ему заполнить душу. Я помогу в этом, просто доверься мне. И не слушай никого, верь мне, а не кому-то другому, кто только и может, что тыкать тебя в плохие поступки. — Почему ты не тычешь в это? Я доставил тебе много боли, колоссальные мучения ты испытал от моих рук, так почему? — Голос Сюэ Яна дрожит от сдерживаемых слез. Что же это такое! Весь день рыдает, как ребенок, немыслимо! — Мы это уже обсуждали, А-Ян. — Ласково улыбается Синчэнь. — Ты не можешь поверить в добрые намерения, верно? Думаешь, что не заслуживаешь хорошего отношения? Возможно, ты прав. Однако я хочу к тебе хорошо относиться, хочу делать счастливым, но самое важное, я хочу быть рядом. Не забывай, что ты совершил, просто помни, что ты заслуживаешь шанс исправиться.       Сюэ Ян закусил губу от слов Синчэня. Этой добротой даоцзан всё крепче и крепче привязывает Яна к себе, даже не догадываясь об этом. Сяо Синчэнь похлопывает Сюэ Яна по плечу и уходит, вынуждая Яна плестись за ним.