Возьму любовь с собой

Первая рабочая неделя прошла относительно успешно и ровно. Ну, кроме тех часов, когда перед глазами выпускника Гарвардского университета не маячил вороной мустанг Чон Чонгук. Тэхён все дни и часы этой недели пытался себя понять и разложить все свои новые эмоции по полочкам. Это как приехать в другую страну и узнавать местную кухню, медленно, осторожно, принюхиваясь и присматриваясь. А про вкус всё время думаешь, на что же это похоже из того, что ты уже пробовал, с чем бы это сравнить. Вот и Тэхён изведывал на ощупь свои собственные непонятные ощущения и пытался сравнить с тем, что у него было в прошлом. А не с чем сравнивать. Ничего подобного он никогда не ел, новизна ощущений ни на что не похожа. Тут получается, как и с экзотическим блюдом, где вообще не понятно, что в составе, если вкусно — ешь, а не вкусно — не ешь. Тэхёну вкусно! И он познаёт это блюдо под названием «Влюблён в Чонгука» с истинным удовольствием, смакуя и мурлыкая. Нежный, мягкий, тёплый и светлый Тэхён влюбился в того, кто внешне похож на сущего дьявола. Сексуальный, мощный и… недосягаемый. Совсем и очень недосягаем для Тэхёна. Он и так в полной растерянности от своего нового приключения. Только-только начал нормально дышать и пульс держать более-менее ровным, когда видит этого чистокровного фризского жеребца. А каково это — любить совершенно чужого человека? Вот проблема. За тридцать лет не научился. А что чувствуешь, когда любят тебя? Что надо делать или наоборот не делать? Боже, как же всё сложно!

***

Стоял невероятно жаркий сентябрь. И студенты в обед решили все высыпать на улицу, на территорию кампуса, и рассесться на всех поверхностях парочками и кучками. Каждый отдыхал, как хотел, мог и умел. Тэхёну сегодня не нужно было с утра спешить, а потому выспался и даже сходил в салон красоты. И сейчас, довольный собой и погодой, не спеша проходил мимо юных, молодых, весёлых, красивых, целующихся… «Стоп! Что?!» студентов. Тэхён застыл. Прямо напротив него упоенно целовались Чонгук и Дженни. На мощных коленях этого вороного породистого жеребца боком сидела девушка, обнимая его широкие плечи и сильную шею, таяла на его горячих губах, а его накачанные руки с тату и без откровенно лапали её филейную часть. «Хм… Забавно. Чонгуку нравится мять задницу» — подумалось преподу, как бы ненароком пропустив местоимение «её». Видимо, почувствовав на себе чей-то взгляд, Чонгук открыл глаза и остановил эти лобзания. Засуетился. Заметался. Понимает, что провинился, они оба оплошали. — Ким-сонсэнним, — кланяется, — простите меня, — поклон. — Прошу простить наше неподобающее поведение, — и снова покаянно опустил голову. — Прошу, не говорите руководству универа или не наказывайте Дженни. Пожалуйста, Ким-сонсэнним, — умоляюще смотрит студент. Ким Тэхён жил в Америке, там такое кругом и сплошь, и всё это норма. Видел и не такое, а потому спокоен. Но мы в Корее. Тут нельзя проявлять такую близость даже гетеро парам в общественных местах, а уж тем более в учебном заведении. Нельзя целоваться в присутствии старших уважаемых людей. Максимум — это в щёчку чмок, а тут же был почти что секс. Они стоят напротив друг друга, смотрят в глаза. Тэхён думает, Чонгук ждёт. Когда ещё Чонгук будет так близко? Эти припухшие и влажные от поцелуев губы… Эта родинка под ними… Этот шрамик… Этот пирсинг брови… Эти чёрные омуты… Его дыхание… «Джин, молю! Останови время. Я хочу вечно его видеть и чувствовать. Бесконечно». — Чон Чонгук, зайдите ко мне в кабинет после всех лекций. Сегодня. «Что же мне с тобой делать, мой мальчик?» — еле отвёл глаза от его покрасневшего лица, добавил: — Поговорим. Об этом инциденте, — с укором взглянув на Дженни, ушёл.