Два одиночества

             

Party Monster — The Weeknd

                           Девушка сглотнула, пораженная происходящим вокруг, а Ласточкин, будто специально, пока она в шоковом состоянии, повел ее к столику. На них посматривали гости, изучая Анну с особым интересом. Степан остановил официанта, выдал ему какие-то указания, тот уже собирался уйти, но в последний момент худрук его остановил, взял с подноса стакан, с явно алкогольным содержимым, и протянул его девушке. Она посмотрела на напиток с недоверием. Степан провел руками по ее плечам, даже несколько интимно, как бы подталкивая попробовать, и биолог сделала глоток. Жидкость с трудом стекла по горлу, сразу много отпила, видимо, чтобы запить увиденное. На вкус горьковато, отдает апельсином. Опознать что это Анна не смогла.       — Нам как раз поступили новые модели танцовщиков, в них применили особые технологии. Уверен, что вы получите ни с чем не сравнимое удовольствие.       На слове удовольствие девушка будто отмерла. Она моргнула и повернулась к Степану.       — Что здесь происходит?       Голос охрип, она откашлялась.       — Как что, Анна Викторовна? Торжество чувств!       Ласточкин обошел столик девушки и обвел руками помещение.       — Здесь сбываются мечты, все ваши самые смелые фантазии, — худрук посмотрел в сторону парочки, состоящей из металлической танцовщицы и незнакомого ей мужчины, — разве это не прекрасно?       Мужчина со всей страстью целовал шею балерины, шептал что-то, точно какие-то нежности. Он прижимал ее к себе, как самую большую ценность, казалось, приблизься, кто к ней, и любовник кинется с дракой. А вот чувствовала ли она хоть что-то? Ее лицо, лишенное рельефов, не выражало ничего. Может ли андроид вообще чувствовать? «Господи, во что я ввязалась? Погуляла, называется», — мозг отказывался воспринимать все происходящее вокруг. Это место — буквально бордель. Как ТАКОЕ могло оказаться в театре — храме искусства? Почему никто до сих пор эту лавочку не прикрыл? Как ЭТО можно сохранять в тайне?       — Кхм, в любом случае, я сюда не направлялась, забрела абсолютно случайно. Вы бы могли меня проводить обратно в фойе? — попросила наконец девушка.       Ласточкин усмехнулся, его ухмылка как бы говорила: «Я все прекрасно понимаю, можете не оправдываться».       — Анна Викторовна, все мы сюда забрели «случайно», — Степан прервался и посмотрел куда-то за спину биолога.       Девушка обернулась. К ее столику направлялись два близнеца танцора. Они выглядели так, как если бы телохранительницы Сеченова стали телохранителями. Массивные, атлетичные тела, большие настолько, что казалось, весили не меньше тонны, но при этом столь утонченные, элегантные, в каждом их движении ощущалась спокойная сила. Ласточкин чуть ли не вприпрыжку подбежал к ним, казалось, еще чуть-чуть и он запищит от восхищения. Близнецы остановились, их фигуры возвышались над худруком.       — Вы только посмотрите на них, — глаза Ласточкина нездорово блеснули, — Идеал в металлической оболочке.       Мужчина взял одного из близнецов за подбородок, и повернул его голову в сторону девушки, демонстрируя биологу красоту андроидов. Девушка догадалась, с какой целью их сюда привели и от этой мысли ее передернуло. Тут уж терпение биолога лопнуло.       — Так. Все, — отрезала она, — это уже начинает напоминать плохой анекдот. Степан Ильич, вы здесь можете заниматься чем хотите, но мне подобного рода развлечения не интересны, поэтому было бы неплохо, если бы вы меня вывели все же к фойе или я уйду сама, — биолог собиралась встать, но не тут то было, на ее плечи легли достаточно тяжелые руки с крепкой хваткой.       — Анна, присядьте, расслабьтесь, — биолог моментально обернулась и увидела одного из близнецов.       — Меня зовут Антон, а моего коллегу Александр, нам очень приятно познакомится, — проговорил он, аккуратно массируя ее плечи.       Тут уже подключился второй близнец, он сел рядом с девушкой и взял ее правую руку, стал поглаживать. Возмущению биолога не было предела, она дернула руку на себя, вернее хотела дернуть, но отчего-то ладонь едва сдвинулась с места. Появилась непонятная слабость, по телу прошла волна холода, пробрало до мурашек.       — Вы само очарование, словно ангел спустился с небес на нашу грешную землю.       Настолько приторных комплиментов девушка давно не слышала.       — Не думаю, что вам нужно в фойе, Анна Викторовна, развлекайтесь, не буду мешать, — Степан развернулся, чтобы уйти.       «Твою же мать, он все мои слова мимо ушей пропускает». Теперь у нее образовались проблемы: два огромных андроида, которые собираются ее разложить, если не прямо здесь, то в отдельной комнате, и внезапно ослабевшее тело, отказывающееся слушаться. Ладони Антона начали опускаться ниже по ее рукам.       — Так, мальчики, вы конечно безумно милые, но, думаю, меня уже потеряли.       Сказать получилось малоубедительно, язык стал заплетаться, тогда девушка вновь попыталась встать и вновь ее никуда не пустили.       — Анна, у вас есть возлюбленный, который вас ждет? Почему же вы тогда здесь? — спросил Антон.       Помимо общей слабости тело потихоньку начала сковывать паника.       — Нет у меня возлюбленного, но меня все равно ищут, отпусти, — девушка уже шептала.       Биолог снова попробовала с силой выдернуть руку, но у нее получилось лишь слабо ее качнуть. Мышцы стали ватными, она стала такой легкой, почти невесомой, а голова наоборот тяжелой и мысли куда-то разлетелись. Вдруг ей стало жарко, безумно душно. Девушка делала судорожные вдохи, сердце часто билось, создавалось ощущение, что оно не кровь гоняет по венам, а расплавленную лаву.       — Мы можем стать вашими возлюбленными, — Александр склонился ближе.       — На час, на ночь… — Прошептал Антон.       — ….Или навсегда. — Закончил за ним Александр.       Страх еще сильнее сковал мышцы, девушку начало колотить.       — Дрожите в предвкушении… Ммм? — спросил тот, что сидел рядом.       Вторая рука Александра взяла ее за подбородок и повернула на себя.       — Анна, вы очаровательны, когда так краснеете.       Тело не слушалось, а андроиды даже не думали ее отпускать. Где-то на задворках сознания маленькая Аня отчаянно пыталась пробиться сквозь пелену и встать наконец, но последние крупицы сознательности быстро покидали ее. Каждое прикосновение металлических рук вдруг стало ощущаться очень остро, все ее тело превратилось в оголенный нерв. На смену дрожи страха пришло жгучее возбуждение. Кто ж знал, что в подарок к приятному цитрусовому напитку идет интересная «добавка», которая превращает человека в бессознательное месиво, что очень помогает сделать кассу «Закулисью». Биолог прикрыла глаза, ее сознание продолжало бороться с разгоряченным примесью телом. Руки андроидов наглели, Александр отнял руку от ее подбородка, стал поглаживать девушку по колену, аккуратно подбираясь к внутренней стороне бедра, минуя платье. Внутри все переворачивалось, она чуть не застонала в голос, но совладала с собой, издала лишь тихий скулеж.       — Не сдерживайтесь, мы хотим слышать вас.       Танцоры склонялись все ближе, Антон положил ладонь на ее затылок, и биолог почувствовала, как что-то похожее на множество маленьких змеенышей ерзает по голове. Это и были те самые особые технологии. Андроиды с помощью проводков, внешне напоминающих ХРАЗа, считывали электрические импульсы нервной системы и непосредственно мозга. Это помогало подобрать модель поведения и голос, которые бы максимально понравились клиенту. Они могли основываться как на общих представлениях, так и на образе конкретного человека. Какого же было удивление девушки, когда Антон заговорил голосом… Нечаева?       — Анюта, так лучше?       Его голос был скопирован точь-в-точь, но сейчас приобрел интимный оттенок, с легкой хрипотцой. Тело, которое уже почти не слушалось, вздрогнуло. «Я схожу с ума, у меня точно едет крыша». Голос Сергея нисколько не успокоил, он только сильнее напугал. Биолог отчаянно пыталась сдвинуть хоть одну часть тела, но оно отказывалось поддаваться командам разума. Создавалось ощущение, что она заперта в клетке, выбраться из которой никоим образом не получалось. От безысходности по ее щекам полились горячие слезы, она зажмурилась, из горла вырвался отчаянный всхлип. «Боже, пусть все произойдет быстро». Самым ужасным было то, что плоть жаждала прикосновений, внимания, ласки, а сознание отчаянно боролось, будто дозы наркотика хватило только, чтобы полностью превратить тело в похотливую кашу, а чтобы полностью затуманить разум — нет. Ладонь Александра уже почти полностью исчезла под платьем, она сжалась в предвкушении и одновременном отвращении, как вдруг, тяжелые ладони, окружающие ее, исчезли. Послышался треск, затем грохот, охи людей, какая-то возня. На бедрах и голове будто остались отпечатки касаний андроидов, на телесном уровне девушка испытала разочарование, неудовлетворенность, а внутри стыд, отвращение к себе. Биолог открыла глаза, полные слез.       — Ну Ласточкин, блять, попадись мне, сукин сын, табло до блеска начищу.       Так матерится только один знакомый ей человек — Сергей Алексеевич Нечаев, собственной персоной. Девушка не поверила, подумала, что ее опьяненный мозг рисует его образ, чтобы помочь психике справится. Недалеко от нее лежали близнецы, оглушенные электрошоком. Не говоря ни слова, П-3 подхватил девушку на руки, от его прикосновений по телу волнами шло тепло — то же тепло, что и от прикосновений близнецов, только теперь сознание не билось в агонии стыда и отвращения. По ее щекам струились слезы, на этот раз слезы неверия своему счастью. Сергей вынес ее из Закулисья под взволнованные вздохи и удивленные возгласы гостей борделя. Скоро и Ласточкина Степана Ильича в известность поставят. Стоило им оказаться в коридоре, как агента, словно прорвало:       — Ну, Аня, отошел покурить, называется. Я, блять, такими темпами инсульт с тобой скоро схвачу. Какого хера ты съебала в неизвестном направлении?       Поток мата в ее сторону не заканчивался, но сейчас ей казалось, что этот мат — лучшее, что она когда-либо слышала и услышит. Сначала он ругал ее за неосторожность, потом Ласточкина проклинал на чем свет стоит, затем обматерил всех «конченых ублюдков», которым «живых женщин на свете мало», а завершил свою пламенную речь обещанием «завязать члены в узел» андроидам. Наконец, он выдохнул и замолчал, посмотрел девушке в глаза. К тому моменту слезы уже высохли и биолог окончательно успокоилась.       — Спасибо… — прошептала девушка.       Анна приподнялась, ведомая внезапным желанием, коснулась мягкой ладонью колючей от щетины щеки мужчины и оставила на ней легкий поцелуй. Она вложила в него всю благодарность, всю безграничную признательность за свое спасение. Это мимолетное касание, освежающее, теплое, словно дуновение летнего ветерка, задело что-то в груди майора, заставило сердце затрепетать как у юного мальчишки. Нежность ее губ, словно лепестки роз, оставило на его щеке едва уловимый аромат и сладкое воспоминание. Биолог ярко улыбнулась, в ее глазах читалось искреннее восхищение майором.       — Ты мой герой, Сереж, уже второй раз спасаешь, — прошептала девушка, устроив голову на плече агента.       Эти слова он запомнил надолго.