***
Пробираясь по узким переулкам, она заметила, что машина Елены остановилась перед домом Наташи. Елена вышла из машины, ее дочь Рози радостно прыгала рядом с ней, в руках у них были разноцветные пакеты с чем-то, похожим на сладости. — Рози! — воскликнула Ванда легким и веселым голосом, направляясь к маленькой группе. Глаза Рози загорелись при виде Ванды, и она бросилась к ней с радостным визгом. Ванда рассмеялась, и ее сердце наполнилось нежностью, когда она подхватила Рози на руки и закружила ее в вихре смеха. — Ванда... Приятно снова встретиться с тобой, — поприветствовала ее Елена с ноткой неуверенности в голосе. Ванда, застигнутая врасплох официальным тоном, с трудом подбирала слова, ее обычная расслабленная уверенность исчезала в присутствии Елены. — Мне тоже, наверное... — застенчиво ответила она, и румянец залил ее щеки. Ванда простояла лицом к лицу с Еленой в неловком молчании, которое, казалось, длилось вечно. Напряжение между ними было ощутимым, и Рози, казалось, заметила это. — Тетя Елена купила сладости! — с невинным волнением воскликнула Рози, нарушая неловкое молчание. Ванда выдавила слабую улыбку, благодарная за то, что ее отвлекли, и крепче прижала Рози к груди. — Ох, твоя тетя Елена кажется очень милой, — ответила она, и в ее голосе послышалась нервозность. Рози, почувствовав скрытое напряжение, взяла дело в свои руки. С сияющей улыбкой она протянула руку и нежно приложила их к щекам Ванды, ее глаза озорно сверкали. — Она купила мне йогурты, я взяла их и для тебя, — заявила Рози, и ее слова были пронизаны чистой детской любовью и привязанностью. Ванда почувствовала, как ее сердце наполняется любовью к Рози. Вся ее любовь принадлежит этой милой маленькой девочке, которая знала, как рассеять все тревоги одной лишь улыбкой. — Ого, а я волновалась, что у тебя какая-то зависимость или одержимость, — пошутила Елена, неловко жонглируя пакетами со сладостями в одной руке. Рози нахмурилась и убрала руки со щек Ванды, отчего Ванда почувствовала себя немного опустошенной. Но затем Рози положила голову на плечо Ванды и перевела взгляд на Елену, успокоив Ванду. — Что такое одержимость? — спросила Рози со смесью любопытства и опасения в голосе. Ванда поджала губы, бросив осуждающий взгляд на Елену, которая в замешательстве смотрела на Рози, как будто чувствовала себя виноватой. — Это неадекватное, почти навязчивое увлечение кем-то или чем-то. Хуже, чем зависимость, — объяснила Елена, нахмурившись, — Похоже, это слово, о котором ты не должна знать, — добавила она, и в ее словах прозвучало дурное предчувствие, когда она смущенно отвела взгляд. Рози надула губки, что показалось Ванде очаровательным. — Что ж, тогда я постараюсь забыть это слово, — сказала Рози с задумчивым видом. — Ага, а я… пожалуй, пойду. Желаю приятно провести время, — отрывисто сказала Елена, протягивая пакеты и оглядывая улицу, словно в поисках пути к отступлению. Ванда поправила хватку на Рози, чтобы освободить руку для пакетов, и взяла их из рук Елены, выдавив улыбку. Когда Елена поспешно ушла, Ванда повернулась к Рози с озадаченным выражением на лице. — Что с ней? — спросила она, наблюдая, как Елена торопливо идет к своей машине. — Мама говорит, что тетя Елена очень непредсказуема и что не нужно искать подвох в ее действиях, — сказала Рози, пожав плечами. Ванда усмехнулась проницательности девочки, нежно взъерошив волосы Рози. — Ты настоящий маленький философ, не так ли? Решив не зацикливаться на странном поведении Елены, Ванда направилась в здание.***
Ванда и Рози уютно устроились на диване в гостиной, окруженные морем плюшевых подушек, и едят сладости, которые купила Елена. Рози лежала довольная, игриво закинув ноги на колени Ванды, в то время как Ванда нежно массировала уставшие ножки Рози, заставляя малышку хихикать и повизгивать от восторга. — Ты высыпаешься, милая? — тихо спросила Ванда, и в ее голосе послышалось беспокойство, когда она увидела, что веки Рози лениво опускаются. Это были тяжелые несколько недель для них обеих. У Рози они были из-за Ванды, что Ванда, конечно, заметила. Рози замечала тяжесть на сердце Ванды, она видела ее слезы. Ванда никогда не плачет в присутствии других людей. Только в присутствии Наташи и Рози. — Мм, я теперь много сплю, — мечтательно пробормотала Рози, и сонная улыбка озарила ее ангельское личико. Ванда почувствовала, как тепло разливается по ее сердцу от ответа Рози, благодарная за то, что спокойный сон дочери Наташи избавил ее от забот. — Это хорошо, милая. Как ты себя чувствовала в последнее время? Голос Ванды был мягким, полным нежности. Возможно, даже материнским. Она наклонилась к Рози, чтобы поцеловать ее в розовые щечки, вызвав у Рози застенчивую улыбку. — Я не знаю. А ты? — ответила Рози, словно игнорируя вопрос Ванды и больше заботясь о состоянии Ванды. Нежным прикосновением Ванда взяла лицо Рози в ладони, погладила ее по щекам, и тепло ее ладоней проникло в душу Рози. — Рози? Ты расскажешь мне, что ты чувствуешь? Рози, с глазами, блестевшими от непролитых слез, надулась и отвернулась, смущенная тем, что Ванда смотрит на нее. — Я очень сильно люблю тебя, Ванда. Очень при очень, — прошептала она, переполняемая эмоциями, которые были слишком глубоки для ее нежного сердца. Ванда почувствовала, как острая боль пронзила ее грудь. Она хотела бы забрать всю боль Рози. — И я люблю тебя, дорогая, — прошептала Ванда, ее взгляд был полон безусловной любви и непоколебимой поддержки. Ей была невыносима мысль о том, что Рози, ее драгоценный дар, взвалила всю тяжесть Ванды на свои хрупкие плечи. Рози нервно перебирала пальцами, что было явным признаком ее нервозности. Она все время смотрела куда угодно, только не на Ванду, что немного беспокоило Ванду. — Я просто... — начала Рози, ее голос был едва слышен, — Я просто волнуюсь за тебя. Я не хочу, чтобы ты расстраивалась, — добавила она, и на ее лице отразилось беспокойство. Ванда оторвалась от своих мыслей и тепло улыбнулась Рози. Она подняла девочку с дивана и посадила к себе на колени. — О, моя милая Рози, не беспокойся обо мне. Мне хорошо, особенно когда я рядом с тобой, — заверила Ванда, и в ее глазах отразилась искренность. Рози уставилась на Ванду, пытаясь найти в ее словах хоть какой-то намек на правду. На лице Рози медленно появилась застенчивая улыбка, свидетельствующая о том, что слова Ванды начали успокаивать ее встревоженное сердце. — Могу я задать тебе вопрос? — спросила Рози, протягивая свои маленькие ручки к щекам Ванды, ища утешения в ее прикосновении. Ванда улыбнулась в ответ и кивнула, нежно положив свои ладони поверх ладоней Рози. — Конечно, моя дорогая. Ты можешь спрашивать меня о чем угодно, — ответила Ванда, и ее голос был полон тепла и ободрения. — Ты сказала, что любишь меня, — прошептала Рози, задумчиво нахмурившись, ее взгляд переместился на лицо Ванды. Ванда посмотрела на нее сверху вниз, на ее губах играла мягкая улыбка, когда она кивнула. — Мою маму ты тоже любишь? — спросила она, и в ее словах прозвучала нотка неуверенности. Ванда почувствовала, как внутри у нее все сжалось, волна эмоций захлестнула ее. Она любила Наташу, в этом не было никаких сомнений, но признаться в этом даже самой себе было испытанием, к которому она была не готова. Рози продолжала смотреть на нее широко раскрытыми глазами, и Ванда заметила проблеск страха в глубине этих невинных глаз. Тогда она поняла, что уже безвозвратно привязана к Наташе и Рози, что их присутствие вплетено в саму ткань ее существа. — Я люблю ее так же сильно, как и тебя, — наконец сказала Ванда. Улыбка медленно расплылась по лицу Рози, неуверенность исчезла, и она кивнула, по-видимому, удовлетворенная ответом Ванды.***
Когда пальцы Ванды сомкнулись на упаковке с холодным йогуртом для Рози, сзади ее окутало чье-то теплое присутствие. Вздрогнув, она обернулась и оказалась лицом к лицу с Наташей. — Ты сегодня рано. Ванда улыбнулась, встретившись с сияющим взглядом Наташи. Прежде чем она успела среагировать, руки Наташи обвились вокруг талии Ванды, заключая ее в интимные объятия. Тело Ванды напряглось от неожиданной близости, она почувствовала, как губы Наташи нежно коснулись ее подбородка. —Нат... — сумела пробормотать Ванда, ее сердце бешено колотилось, когда она попыталась мягко оттолкнуть Наташу. Выражение лица Наташи изменилось, на нем промелькнула игривая грусть, прежде чем она отступила на шаг. — Я хотела пригласить тебя на прогулку, — сказала Наташа мягким, но полным надежды голосом, на ее губах играла улыбка. — Возьмем Рози с собой? — предложила Ванда, лихорадочно перебирая в уме возможные варианты. Потому что Рози уже успела вздремнуть и, возможно, захочет немного прогуляться с ними. При этом предложении глаза Наташи загорелись, в них заплясали искорки счастья. — Звучит заманчиво, — ответила она, и ее улыбка стала еще шире.***
Пока они стояли бок о бок на мосту, потягивая молочные коктейли, мягкий золотистый свет заходящего солнца окутывал их теплым сиянием. Ванда прислонилась к перилам, и легкий ветерок трепал ее волосы, пока она смотрела на мерцающую внизу воду. — Это чудесное место, Нат, — сказала Ванда, нарушив окутавшую их безмятежную тишину. Наташа кивнула, ее взгляд переместился на Рози, которая заснула у нее на руках, и ее тихое дыхание смешалось со звуками реки. — Это любимое место Рози. Мы всегда приходим сюда после того, как купим молочные коктейли, — с материнской теплотой в голосе сказала Наташа, нежно укачивая дочь, глядя на все это с мягкой улыбкой, ее глаза были полны любви и удовлетворения. — Теперь это и мое любимое место. Наташа тихо рассмеялась, и в этом звуке смешались веселье и гордость. — Ей всего восемь лет, а она уже знает, как привлечь внимание девушек, — сказала она, и в уголках ее глаз появились морщинки. — Что ж, я действительно люблю ее, — прошептала Ванда, и в ее голосе послышались мечтательные нотки. Наташа повернула голову к Ванде, и в ее глазах появилась мягкая улыбка, отражавшая глубокую привязанность, которую они все разделяли. — Это так? — спросила Наташа. Ее вопрос повис в воздухе, наполненный любопытством и легким намеком на игривое поддразнивание. В ответ Ванда просто кивнула, не сводя глаз с Рози, которая мирно лежала в объятиях Наташи, притворяясь довольной во сне. — На сколько процентов? — подтолкнула ее Наташа, и в ее тоне слышался неподдельный интерес к глубине любви Ванды. Ванда прикусила губу, размышляя о силе своей любви к Рози. В тот момент, когда луна залила их серебристым сиянием, она поняла, как много Рози стала значить для нее. Сердце Ванды затрепетало от осознания того, что она охотно отдала бы все Рози, отдала бы ей себя, отдала бы ей свое сердце. С озорным блеском в глазах Ванда решила игриво подразнить Наташу, прекрасно понимая, какой эффект произведут ее слова. — Восемьдесят процентов моего сердца принадлежит ей, — призналась Ванда нежным шепотом, в котором слышались искренность и преданность. — А как насчет остальных двадцати? — игриво спросила Наташа, глядя на Ванду, которая с озорным блеском в глазах потягивала молочный коктейль. Ванда, со своей лучезарной улыбкой, озорно усмехнулась. — Остальные двадцать процентов моего сердца принадлежат этому молочному коктейлю, — со смешком ответила она, сделав еще глоток и вздохнув от чистого блаженства. Наташа откинула голову назад, и из нее вырвался смех. Ванда не могла не почувствовать теплого облегчения, когда узнала, что Наташа в хорошем настроении. Они знали друг друга более двух лет, но между ними всегда существовало невысказанное напряжение, о котором никто из них не осмеливался говорить. А чувства для Ванды были в новинку, она просто не хотела говорить об этом сейчас. — У нас был секс, — внезапно выпалила Наташа, ее щеки порозовели, пока она говорила, а взгляд был прикован к реке внизу. Брови Ванды удивленно поползли вверх. — Ага, — ответила она с оттенком смущения в голосе, не совсем понимая, к чему Наташа ведет разговор. — Ты мне действительно нравишься, — тихо призналась Наташа, ее голос был едва громче шепота, сердце бешено колотилось в груди. Глаза Ванды заблестели от улыбки, а сердце замерло от слов Наташи. Она знает это, она чертовски хорошо это знает, и хочет признаться в ответ. Но она знает, что что-то есть, и просто беспокоится. Наташа протянула руку и нежно погладила Рози по спине, малышка что-то пробормотала у нее на руках, прежде чем снова заснуть. Ванда снова обратила все свое внимание на Наташу, ее сердце бешено колотилось от волнения и тревоги. — Знаешь, Рози сказала, что очень при очень любит меня, а ты говоришь, что я просто нравлюсь тебе, — пробормотала Ванда с ноткой поддразнивания в голосе, повторяя предыдущие слова Наташи. — Я тебе не нравлюсь или ты не хочешь сейчас говорить о чувствах? — голос Наташи был нежным, но в нем слышалось невысказанное понимание, которое, казалось, проникало в глубины души Ванды. Слова тяжело повисли в воздухе, эхом отражаясь от древних камней моста. Наташа встретилась взглядом с Вандой, ища в ее глазах знак понимания и взаимности. Но прежде чем Ванда успела ответить, по мосту пронесся прохладный ветерок, взъерошив их волосы и принеся с собой отдаленные звуки смеха и музыки из центра города. Ванда, рассеянно вертя кольцо на указательном пальце, встретила взгляд Наташи со смесью уязвимости и страха. — Я позволяю вам с Рози прикасаться ко мне. Это... много значит для меня, понимаешь? Но я боюсь, — призналась она, понизив голос почти до шепота. Наташа, нахмурившись, но не отводя взгляда, уговаривала Ванду продолжать. — Чего ты боишься? — спросила она, и ее беспокойство было заметно по легкой дрожи в голосе. — Я не знаю, может... боюсь себя, боюсь того, что я могу с тобой сделать, или того, что другие сделают с вами из-за меня, — призналась Ванда, и в ее словах была искренность, которую она так долго скрывала. Ее нижняя губа задрожала, а в глазах промелькнула безмолвная мольба о понимании и принятии. — Но тебе не нужно бояться ни себя, ни других, ни чего-либо еще, — голос Наташи, мягкий, но твердый, прорезал тишину, как луч света в сгущающейся тьме. Но Ванда, с тенью сомнения в глазах, не могла избавиться от тяжелого чувства тревоги, которое давило на нее. У нее так много проблем. Она срывается по пустякам, не может уснуть, курит, чтобы успокоить нервы, и постоянно прячется от своей семьи. Как Наташа может говорить, что ей нечего бояться? Но Наташа, в чьих глазах отражалась глубина любви и понимания, крепче обняла Рози, ее взгляд не дрогнул, когда она встретилась с обеспокоенным взглядом Ванды. — Почему нет? Я не хочу причинять вам двоим боль, — в словах Ванды звучала мольба, отчаянное желание защитить тех, кто был ей дороже всего на свете (защитить их от самой себя) — Я доверила тебе Рози, я доверила тебе свое сердце. И пока ты заботилась о Рози, ты никому из нас не причинила вреда. Так почему ты думаешь, что позже все изменится? — голос Наташи, в котором за нотками гнева скрывалось сострадание, окутал Ванду, как успокаивающее объятие. Ванда наблюдала за Наташей, и на сердце у нее было тяжело от противоречивых чувств. Ванда чувствовала, что такой любви она не заслуживает, и ее угнетали чувство вины и неуверенность в себе. Наташа повернулась к Ванде, ее мягкий взгляд был полон желания, от которого у Ванды по спине побежали мурашки. — Я хотела, чтобы это было свидание, — тихо сказала Наташа, и слова тяжело повисли в ночном воздухе, — Боже, я хочу однажды жениться на тебе, понимаешь? Я хочу просыпаться рядом с тобой каждый день, я хочу есть еду, которую ты готовишь, я хочу видеть, как вы с Рози любите друг друга так сильно, что не обращаете на меня внимания. Я люблю тебя, Ванда, разве ты не любишь меня? Слова Наташи звучали как отчаянная мольба, и в ее голосе слышался страх. Ванда почувствовала всю тяжесть слов Наташи, силу ее эмоций, грозивших захлестнуть ее. Как она могла принять такую чистую любовь, если не могла полюбить себя в ответ? Слезы навернулись на глаза Ванды, когда она попыталась найти слова, чтобы выразить свое внутреннее смятение. — Прости, если это слишком, я просто... — голос Наташи дрожал, показывая Ванде ее уязвимость. Ванда почувствовала, как сжалось ее сердце от осознания того, что она может потерять единственного человека, который был рядом с ней в трудную минуту. Был с ней все время. — Я тоже хотела бы на тебе жениться, — слова слетели с ее губ прежде, чем она смогла полностью осознать их значение, но истина, стоящая за ними, была неоспорима. Глаза Наташи расширились от изумления, и у нее перехватило дыхание. Мост, казалось, затаил дыхание, мир застыл, когда две женщины стояли там с открытыми сердцами. — Ты... правда? — голос Наташи дрогнул, когда она не решилась задать вопрос, который вертелся у нее на языке. Ванда протянула руку и нежно обхватила лицо Наташи ладонями. — Конечно, — прошептала она, и ее голос был полон искренности, — Я люблю тебя, Наташа. Я хочу провести с тобой остаток своей жизни, вместе занимаясь всеми этими глупыми семейными делами. Волна эмоций захлестнула Наташу, когда она переварила слова Ванды. Любовь, неверие, страх и всепоглощающая радость бурлили в ней, борясь за господство. Неужели это действительно происходит? — Нам нужно купить кольца, — внезапно выпалила Наташа, ее сердце колотилось от волнения и трепета. Глаза Ванды заблестели от непролитых слез, когда она кивнула, и с ее губ сорвался тихий смешок. При мысли о том, что они укрепят свою любовь таким ощутимым образом, у нее по спине пробежали мурашки. — Сначала нам нужно вернуться домой. Уже слишком поздно, а Рози завтра нужно идти в школу, — сказала она, и улыбка тронула уголки ее губ. Наташа согласилась, и чувство удовлетворения окутало их, как теплое одеяло. С новой решимостью они повернулись и направились обратно к квартире Наташи, их шаги были синхронными, сердца бились в унисон.