Цукаты и рыба

      — Я умираю, — пожаловалась Тсуна, когда они с девчонками выбрались втроём на внутренний двор, пообедать.       Курокава лениво закатила глаза.       — Снова. Люди столько не живут, Савада, сколько ты умираешь.       — Они меня обижают.       — Кто? — участливо поинтересовалась Киоко.       — Мой братец и твой.       — Рёхэй?       — Они объединились с Реборном и дружат против меня!       Хана одарила её скептическим взглядом.       — Ты что, в младшей школе, чтобы рассуждать такими категориями? Я была о тебе лучшего мнения, Савада, — девушка, хмыкнув, с достоинством принялась за еду.       — Но это правда! Я клянусь, всё именно так и есть, без преувеличений! — Тсуна энергично махала руками, и Киоко пришлось поддержать открытую коробочку подруги, а то бы все оказались в рисе. — Они буквально дружат против меня. Прикинь, Хана, этот угрюмый пень, что носит моё лицо, возомнил себя лидером молодёжи, стоило кому-то его похвалить. Да он просто пользуется добротой Рёхэя! Хотя бы ради Киоко ты должна признать, что это свинство.       — Насколько мне известно, брат Киоко слишком… настойчив, чтобы кто-то с ним долго общался, — Курокава поёжилась. — Без обид. Я уверена, что твой брат быстро уйдет от такой дружбы.       — А, — Тсуна мрачно отмахнулась и принялась жевать свой обед. — Реборн всё организовал так, что не подкопаешься. Сказал, это состязание, и записал Рёхэя в команду к Тоши. Типа он его верный сторонник и хранитель банды, — девушка скривилась, проглатывая слишком большой кусок.       Киоко задумчиво подёргала прядку волос.       — Кажется, я начинаю понимать… Об этом говорил малыш Реборн, когда висел перед окном?       — Чего? — без энтузиазма поинтересовалась Хана, но её оставили без внимания.       — Да, да! Он тогда только заикнулся, а вечером сказал, что Цукат лидирует в счёте! И что ещё за счет без предупреждения, спрашивается?!       Сасагава сердито сдвинула брови, не теряя при этом очарования.       — Да как братик мог поступить так некрасиво! Он постоянно в своих увлечениях заходит слишком далеко, жаль, что я его вовремя не остановила. И вот результат: примкнул к неприятелю.       — Вы не можете запретить своим братьям общаться, вы ведь понимаете? — снова подала голос Хана, тщательно вынимая забившиеся в щели коробки зёрнышки. — Тем более называть их неприятелями…       — Ничего, Тсу-чан, мы дадим отпор братику! И твоему тоже.       — Киоко! — девочка взяла подругу за руку и с трепетом посмотрела ей в глаза.       Курокава захлопнула крышку, поднимаясь.       — Я возвращаюсь в свой класс, пока меня не стошнило.       Они еще некоторое время смотрели друг на друга блестящими глазами, когда сзади, из кустов вдруг пропищали:       — Так значит, ты изъявляешь желание стать хранителем Тсуны?       Девочки вздрогнули, а сама Тсуна с визгом взвилась, запуталась в ногах и полетела со скамеечки на землю; коробочка с незавершённым обедом перевернулась следом, живописно рассыпав содержимое.       — Ну вот! — с досадой протянула Тсуна.       — Ой, малыш. Ты ведь Реборн, верно?       — Верно, — он приветственно приподнял шляпу, стараясь не помять овивающие его венки роз (совершенно бесполезная маскировка в совершенно не розовых кустах; они вообще никак не цвели). — Чао.       Киоко рассеянно поклонилась, насколько это возможно через плечо и в сидячем положении.       — Стать хранителем… это то же самое, что ты предложил брату? Я не совсем понимаю, что это значит, — девочка повинно склонила голову.       — Если тебе проще, можешь называть себя «сторонником Тсуны» или «членом команды». Или как тебе угодно, — Реборн снисходительно крутанул кистью и, вытащив из прически бутон, втянул аромат. Будто он тут на дегустации! — Наименование на данном этапе не так важно, как задачи хранителей: вы должны поддерживать своего босса, чтобы именно он стал победителем. Для тебя босс — это Тсуна, — киллер резко указал на девушку, и бутон как бы невзначай вылетел у него из пальцев, попав ей по носу.       — Значит, у братика босс — Цукатоши-кун? — уточнила Киоко и тут же решительно сжала кулачки; в глазах её сверкнуло что-то боевое. — Хорошо, Тсу-чан, я в твоей банде!       Тсуна схватилась за голову.       — Зачем ты соглашаешься?! Ты ведь даже не понимаешь, на что соглашаешься!       — Ничего, Тсу-чан, мы разберёмся. Сообща, — Киоко по-детски протянула мизинчик, и Тсуна, словно в дурмане, машинально поддержала это обещание. — Если у тебя проблемы, ты всегда можешь рассчитывать на меня. Я помогу изо всех сил!       Реборн усмехнулся краешком губ.       — Именно это и требуется от хранителей, — и утёк в кусты, так же неожиданно, как и появился.       Тсуна перевела мученический взгляд с листьев на печально рассыпанный рис, вздохнула, собирая свое добро.       — Тебе не нужно было соглашаться на предложения Реборна. Я уверена, он втянет нас во что-нибудь смертельно опасное. Или, как минимум, ужасно позорное.       Киоко присела рядом, помогая.       — Ничего страшного. Уверена, мы совсем справимся. Не могла же я бросить тебя одну! Кстати, — девочка задумчиво покрутила прядки волос, будто проверяя на мягкость, — кажется, я начинаю понимать братика.       — Ты о чём?       Сасагава захихикала.       — Ожидание приключений приятно щекочет нервы!       Вечером Реборн бросил близнецам:       — Теперь вы оба обзавелись первыми хранителями, значит, можно думать об испытаниях посерьёзнее, — и нагло завалился спать, повесив в воздухе безответный вопрос и сотню предположений.       С утра же киллер позволил ученикам выспаться, не выгнал наворачивать круги по Намимори, и завтрак выдался на редкость умиротворённым. Нервы были натянуты.       Близнецов выпинали из дома раньше обычного — как раз, чтобы спокойно и без опозданий дойти до школы; а на полпути они столкнулись с обоими Сасагавами, которые, оказывается дожидались на перекрёстке.       — Реборн сказал, что сегодня начнутся наши проверки, — пояснила Киоко, но это ничего не прояснило.       — Точно, малыш подкараулил меня на утренней пробежке и велел быть готовым. Но я всегда готов!       Киоко чуть посторонилась от энергично боксирующего в воздух брата, смерив его воинственным взглядом. Эти двое определённо загорелись и собирались выложиться на полную! В отличие от виновников мероприятия: Савады бледными призраками плелись позади, будто исколотые мурашками, и прикидывали в уме пути отступления половчее.       — Что ты опять задумал, Реборн?       Но киллер вышагивал рядом с непробиваемой ухмылочкой, и цедил по капле полезной информации:       — Хоть вы и числитесь приспешниками своих боссов, но пока лишь номинально. Чтобы стать полноценным хранителем семьи, необходимо доказать свою преданность и волю. Разумеется, первый встречный не может оставаться рядом с боссом.       — Разумеется, — согласилась Киоко.       — И я, как доверенное лицо Вонголы, беру на себя смелость испытать вас. А если вы покажете себя достойными, то и подготовить, как следует.       — Да! — пламенно воскликнули Сасагавы в голос.       Реборн усмехнулся, и Леон, устроившись на плече хозяина, повторил его усмешку.       — Что же, семья против семьи… кхм. Думаю, результат этого испытания будет показателен в любом случае.       — Как-то это неправильно, — пробормотала Тсуна; никто не стал развивать дискуссию.       А они уже были в воротах школы, и оказавшиеся поблизости подростки заволновались: одни в напряжении, не зная, как их коснется новая выходка Савад, а другие предвкушая.       Реборн повернулся к своим жертвам.       — Как хранители, вы должны поддерживать своего босса, как бы жалко он ни выглядел. Хватит ли вам смелости оставаться на его стороне? Я вас спрашиваю!       — Так точно!       — Ох, как мне не нравится эта формулировка, — шепнула Тсунаёши брату. Тот кивнул. Они совсем не разделяли семейного энтузиазма Сасагав.       — А вам, глупые ученики, — Реборн резко указал на близнецов, — лучше продемонстрировать всё, на что вы способны. Покажите своим подчинённым, кто лучше! — и киллер поднял шляпу, выпуская из-под неё стрекозу; та замерла на мгновение в воздухе, а потом полетела прочь, к солнцу и свободе. — Ваша задача — поймать её. Приступайте, не задерживайте нас.       Близнецы скучающе проводили насекомое взглядом.       — Ясно, — фыркнул Реборн и поднял ладонь; Леон послушно скользнул в руку. — Придётся снова вас подтолкнуть.       Бах! Бах!       Близнецы не успели возмутиться — вместо этого вскочили, закатывая рукава рубашек.       — Поймать стрекозу и вернуть в естественную среду обитания! — вскричала Тсуна.       — Поймать стрекозу и определить её вид! — вторил Тоши.       Оказавшиеся на их пути ученики с ужасом шарахались прочь, подмечая, что вокруг Савад воздух подернулся рябью, будто нагретый.       — Опять чертовщина с недосыпу мерещится…       Киллер глянул на озадаченно замерших Сасагав и сделал приглашающий жест рукой.       — Победит тот, кто будет лучше поддерживать боевой дух своего босса, — этого было достаточно, чтобы Киоко с Рёхэем отмерли и рьяно взялись за дело.       — Я ничего не понял, Савада, но ты крут! — орал боксёр, когда Тоши прыгнул с места и полез наверх по стене, цепляясь за выступы. — Давай, жги! Огонь! Сила! Бокс! А-а-а!       Киоко кричала поменьше; зато она развязала свой галстук-бант и поднимала его на вытянутых руках, используя как знамя.       — Лови! Лови стрекозу, Савада! Будь мужиком и не сдавайся!       — Тсу-чан, не бойся высоты, скорее стрекозу лови!       — А-а-а!       — Тсу-чан, она летит влево! Скорее за ней… моя королева!       Киоко, в отличие от брата, раскраснелась до самой шеи: стыдно-то как! Они же выкрикивают какие-то нелепые речёвки перед всей школой, хоть провались от стыда! Все эти взгляды просто прожигали девушку насквозь. Но она дала слово поддержать Тсу-чан, и сдаться сейчас было непростительно. К тому же, Киоко охватило странное волнение от возможности соперничать с братом на равных, пусть и таким странным способом… так что она с новыми силами вцепилась в свою красную ленту и принялась подкреплять свою поддержку боевыми (на её взгляд) позами.       Киллер, устроившись в теньке, почесывал хамелеона снизу шеи.       — Как же приятно иметь дело с такими заразительными ребятами, — ухмыльнулся он и вдруг, заметив, как к Сасагавам несутся товарищи из органов… из дисциплинарного комитета, шустро двинулся им наперерез.       — Нарушаем? — хмуро спросил один из комитетовцев, но Реборн тут как тут: возник прямо перед носом парня, перетягивая внимание на себя.       — Вовсе нет, уважаемый, у нас организованное мероприятие по укреплению отношений между учениками. Вот расписание и утверждение от очень важной комиссии по культурным мероприятиям, — репетитор всучил документы всем комитетовцам, заставив их зависнуть. — Я, кстати, представитель комиссии, приятно познакомиться. Вот, всё соответствует ГОСТу, можете удостовериться.       Кусакабе уставился на ровные строчки, где все этапы были прописаны по минутам: «ловля стрекозы», «выступление команды поддержки», «бег по пересечённой местности (школьный двор)»; и подпись имелась, и печать, даже не одна. Придраться не к чему! Тетсуя скривился: Хибари-сан определённо не любит шумные сборища… но тут все задокументировано и контролируется, значит, всё в порядке… в порядке же? Ох, как же Тетсуе не нравилось вечно угадывать настроение Главы…       — Ладно, — нехотя сказал он, возвращая Реборну бумаги. — Не могу найти никаких нарушений. Можете продолжать.       — Благодарю, — Реборн приподнял шляпу, после чего вернулся к увлекательному зрелищу.       Тсуна по пояс высунулась из окна живого уголка, приговаривая: «Цып-цып-цып», — и пытаясь приманить стрекозу крошеным хлебом. Брат её раздобыл где-то швабру (спасибо, что сухую) и размахивал ей широкими движениями: хотел волной воздуха притянуть насекомое к себе. А ещё в команде поддержки Тоши оказалось прибавление! Кенске Мочида пришел сегодня, едва зализав свои раны (читай, оправившись от позора); у него было время переосмыслить своё место в этом мире. Как эти измышления закончились тем, что Мочида, после недолгого наблюдения за творящимся хаосом, решил выкрикивать слова поддержки вместе с Рёхэем, — пока трудно было понять.       А Киоко осталась в гордом одиночестве. Многие смотрели на неё сочувственно, но разделить и облегчить её позор никто спешил. Курокава пересекла школьный двор, не удостоив подруг и мимолётным взглядом: она с большим вниманием перебирала пачку скидочных купонов, прикидывая, что бы купить сегодня.       Какие-то девочки испуганно закричали:       — Савада, слезь с подоконника!       — Хочешь поймать бабочку — стань огнём! — выкрикнула на это Тсуна, оттолкнулась и взлетела в небо. Стрекоза блеснула в лучах утреннего солнца. Кто-то восхищенно присвистнул.       И надо же такому случиться, что именно в этот миг потухло пламя предсмертной воли! Тсуна успела перевести взгляд на твёрдую землю прежде, чем с визгом полетела вниз.       Мочида среагировал молниеносно: два прыжка в сторону девушки, крикнул кому-то: «Ложись!» — оттолкнулся от испуганно присевшего школьника и, схватив Тсуну в охапку, приземлился кувырком, подняв облако пыли.       — Живы, Тсунаёши-сан?       — Кажется, — пробормотала она.       Кенске поставил её на ноги, и тут же крепкой рукой Сасагава хлопнул его по спине.       — Ловко ты сработал, Мочида, молодец! Хорошо, что ты оказался близко. А ты славный парень, я бы позвал тебя в боксёрский клуб, если бы ты не состоял уже в кэндо! Может, сменишь род деятельности?       — Разве не Мочида-сэмпай приставал к твоей сестре? — меланхолично напомнил остывший от пламени Тоши, приближаясь. — Без обид, сэмпай.       Мочида решительно закрутил головой.       — Нет-нет, не извиняйтесь, Цукатоши-сан! Вы правы, тысячу раз правы: я был глуп и не понимал, что творю. Мне стыдно. Прости, Киоко, — он низко поклонился подоспевшей девушке. — У меня было время обдумать своё поведение, и… этого больше не повторится, я обещаю.       — Что ж, это… хорошо, — рассеянно протянула Киоко, теребя в пальцах свою ленту.       Воцарилась неловкая тишина, которую вновь разрушил Реборн — появился, будто чертёнок.       — Кенске, какова причина, что ты так активно желал Тоши победы?       Парень встрепенулся и взглянул на Саваду с таким искренним обожанием, будто бы тот был не школьником, а сошедшим с обложки кумиром молодёжи. Псевдо-кумир неуютно повёл плечами.       — Цукатоши-сан преподал мне урок! Он показал, каким я был самонадеянным и слабохарактерным, — Тоши нахмурился, не припоминая ничего подобного. — В тот день я прозрел, воистину прозрел: внутренний огонь Цукатоши-сана буквально ослепил меня, и я решил, что последую за вами, — он вытянулся перед подростком по струночке, возвышаясь над ним на целую голову, но не выражая и намёка на высокомерность. — Приказывайте, Цукатоши-сан!       У обоих близнецов дёрнулся глаз. И только Реборн был невозмутим и даже доволен.       — Как удачно, — отметил он, — похоже, у Тоши новый член команды.       — Что? — воскликнули все.       — Мочида уже продемонстрировал свою верность вам обоим, так что не вижу проблемы записать его в члены семьи, глупый ученик.       Тоши с силой провел ладонью по лицу, пробормотал:       — Мы ведь даже никогда особо не общались, это странно…       — Отлично, теперь ты хранитель, — перебил Реборн. — Однако не думай, что испытания так легко закончатся. Будь готов своей головой доказать свою преданность.       — Ура! — Мочида весь обратился в счастье.       Киоко топнула ножкой и повернулась к Тсуне.       — Подруга, мы отстаём! У твоего брата уже два сэмпая в команде, так не пойдет. Нам нужно что-то делать!       — Ха, точно, я ведь снова впереди тебя, малявка, — Тоши вмиг сбросил своё хмурое настроение и довольно вздёрнул нос. — Как и всегда, с самого рождения и до скончания времен.       — Ты старше меня всего на десять минут, и это не считается…       — А я не понял, — подал голос Рёхэй, и все тут же обернулись к боксёру. — Мы, значит, победили, или что?       Подростки переглянулись, подсчитывая достижения.       — У нас новый член команды.       — А у меня стрекоза, — вспомнила вдруг Тсуна.       Она разомкнула ладони, которые до этого держала коробочкой, и все увидели стрекозу; та посверкивала крылышками и не спешила покидать тёпленькое убежище.       — Самый молодой ловец Средней Намимори, — пробормотала девушка, и после этих слов Мочида громко расхохотался; а вскоре и остальные присоединились.       Курокава задумчиво рассматривала их из окна класса.       — Интересно, они вообще собираются идти на занятия? — хмыкнула она, глядя почти со злорадством, как звонок возвращает подростков с небес дружбы и жвачки на эту бренную землю. Ох, и достанется дуракам за опоздание!.. жаль, что Курокава не сможет насладиться зрелищем.       А Реборн даже не потрудился напомнить о времени; он шустро слинял после назначения Мочиды хранителем Тоши… ну, пока что потенциальным хранителем. Он всё-таки репетитор, а не нянька, и не обязан возиться с глупыми детьми больше положенного. Сами облажались — сами получили. Реборн весьма справедлив в своих наказаниях, как он считал, и больше положенного не раздаёт.       Он завернул за угол школы, туда, где росли деревья сливы и был приятный тенёк — а в данный момент еще и благоприятный.       — Ну, что скажешь? — спросил киллер того, кто опирался спиной о дерево. — Ты ведь всё видел? Место здесь подходящее для наблюдения. Чао.       Собеседник его презрительно фыркнул.       — Я видел даже больше, чем следовало. Жалкое зрелище.       — Не ошибиться бы тебе, поспешив с выводами.       Тот снова фыркнул.       — Девятый серьезно назначил в наследники сразу двоих? Ещё и девчонку! Да она один пистолет не удержит, переломится.       — Что ж, у тебя будет шанс испытать их, — киллер равнодушно пожал плечами. — Проучишь этих зазнавшихся мягкотелых юнцов, и я замолвлю за тебя словечко перед Девятым. Как и обещал.       Смешок.       — Для этого я здесь.