Кристальное сердце

Ближе к рассвету Роксана задремала, прислонившись спиной к холодной стене. Сначала она никак не могла поверить, что женщина, в самом деле, лежит перед ней, как живая, что ее грудь мерно вздымается от дыхания, а кожа становится мягче и эластичнее с каждым мгновением. Это было похоже на сбывшуюся мечту, словно кто-то послал Роксане ангела, чтобы прогнать ее одиночество. Но под утро силы покинули девушку, и она все же ненадолго забылась поверхностным беспокойным сном. Разбудило ее странное чувство. Легкий зуд в межреберном центре, какой бывает, когда кто-то посторонний долго сверлит взглядом. Разлепив веки, Роксана тут же наткнулась на пару серых глаз, строго смотревших на нее из-под длинных ресниц. За ночь полупрозрачные волосы женщины наполнились цветом, стали черными, как смоль, будто впитали в себя темноту. - Где я? – уверенный, властный голос. Слова радостного приветствия застряли у Роксаны в горле. Совсем не так она представляла их первый разговор. - Я… вы… вы в моем доме, - запинаясь, пробормотала она. На ее памяти это был первый случай, когда она так растерялась перед кем-то. Женщина поморщилась, как будто услышала что-то до нелепого очевидное. Она села на постели, придерживая одеяло у груди. Пряди черных волос змеями скользнули по сверкающим белизной плечам. Роксана сразу же поняла, как чужда такой женщине бедная обстановка ее деревенского дома. Королева, нет, богиня пробудилась от долгого сна в жалкой лачуге вместо золоченого дворца, подобающего ее стати. Каждое движение ее было исполнено медленной грации, каждый изгиб тела говорил о совершенстве. Неспешно оглядевшись, она вновь обратила взгляд к Роксане, которой вдруг стало стыдно за себя. - Я устала ждать, - сообщила женщина. – Дай мне крови. Что-то неправильное было в этом приказе, но с богинями не спорят, поэтому Роксана взяла нож и сделала осторожный надрез на запястье: ладони болели еще с прошлого раза. И протянула руку женщине. Тонкие, но на удивление крепкие пальцы перехватили ее руку пониже локтя. Мертвенно-бледные губы прижались к разрезу в плоти. Можно было чувствовать кожей, как под кромкой рта ходит гибкий язык, обводя рану, влажно толкаясь, заставляя кровь течь сильнее. Голова закружилась, но женщина отстранилась прежде, чем Роксане стало совсем дурно. - Этот привкус, - она слизала запекшуюся в уголке губ каплю. - Пока достаточно. А теперь уходи. - Куда? – с глупым видом спросила Роксана, прижимая раненую руку к себе. - Неважно. Вон с глаз моих, - женщина прижала кончики пальцев к виску, будто у нее разболелась голова, но заметив, что девушка не двинулась с места, резко спросила: – В чем дело? Ах, это… Резко дернув за руку, она коснулась холодными пальцами ран на ладони и запястье. Под ее прикосновениями кожа срасталась, как по волшебству. - Уходи. Роксане нечего было возразить, она натянула одежду и вышла наружу. Дверь хлопнула за ее спиной, морозный воздух пахнул в лицо, и только теперь она осознала, что ее буквально выставили из собственного дома. Прежде такого никогда не случалось, и она даже не была уверена, что ей следует чувствовать по этому поводу. Не в ее характере было молчаливо позволять себя использовать, но мысль о том, что ожидания были лишь иллюзией, а образ ангела существовал только внутри собственной головы, уже начала понемногу оформляться. Однако вместе с этой мыслью появилась и другая: а как бы чувствовала себя сама Роксана, очнись она в неизвестном месте, в неизвестное время, голая и беспомощная? Ладно, допустим, беспомощной женщина не выглядела. Но вполне имела право быть не в духе. Вздохнув, Роксана поняла, что уже долго топчется на пороге, и побрела за ворота. Раз уж дома ее пока не ждали, можно было заняться другими делами. - Почему так долго? Это было первое, что услышала Роксана, когда переступила через порог с большим тюком в руках. Женщина никуда не исчезла. Стояла у камина, придерживая на плечах покрывало из волчьей шкуры. На ней это покрывало смотрелось, будто королевская мантия. - Никто не сказал, когда я должна вернуться, - чуть более сердито, чем рассчитывала, ответила Роксана, сгружая вещи на стул. – Я хотела… - Не смей мне перечить. Иди сюда, мне нужна кровь. - Нет, так дело не пойдет. – Роксана набрала в грудь побольше воздуха. Стоило все прояснить, прежде чем ситуация зайдет слишком далеко. – Я не знаю, кто вы, но искренне хочу вам помочь. Однако я не буду делать все, что вам хочется, по каждому… Женщина приблизилась так быстро, что Роксана осеклась. Белая рука выскользнула из-под меховой завесы и замахнулась, отвешивая хлесткую пощечину. Следующий замах пошел по другой траектории, и пальцы женщины согнулись, будто она, как кошка пыталась выпустить когти. Но ничего не произошло, и она застыла в недоумении. Держась за щеку, Роксана заметила, что незнакомка уже на голову выше нее. Волны почти животной ярости плыли по воздуху, окутывая их обеих жаром, но постепенно растворялись, как будто нечему было их подпитать. - Выпустили пар? – наконец, спросила Роксана, чувствуя, что женщина медлит. – Теперь мы можем поговорить? - Как смеешь ты обращаться ко мне без разрешения? Как смеешь говорить, что не знаешь меня, - вместо ответа надменно сказала женщина. Затем в ее глазах промелькнуло что-то, похожее на сомнения, и она добавила уже задумчивее: - Неужели мы так далеко от замка Димитреску… Роксана сообразила, о каком замке та говорит, но предпочла промолчать. После всего произошедшего она стала осторожнее. Незнакомка ходила туда-сюда перед ней, как тигрица в клетке, явно пытаясь таким образом сбросить напряжение. - Как тебе удалось пробудить меня? - Я дала вам свою кровь, - скрывать этот факт смысла не было. – Я действительно хочу вам помочь. Видите, я принесла вам одежду и сапоги. - Это ношеное тряпье? - Едва бросив взгляд на вещи, женщина презрительно наморщила нос, но заметив, как мрачнеет лицо Роксаны, вдруг остановилась и сказала мягким голосом: - Я вижу, что ты стараешься, дитя. Иди ко мне. Ее тон напомнил о долгих ночах, проведенных в блаженном сне под сладкий перезвон кристаллов. Прежде чем Роксана бы успела осознать, что делает, она шагнула вперед, и края мехового плаща сомкнулись на ее плечах. Женщина прижала ее к своему мраморному, холодному телу, и по спине Роксаны побежали мурашки от близости первозданной божественной наготы. Под шкурой пахло волчьим ворсом, травами, и, едва уловимо, кровью. Пока девушка пыталась уловить запах, свойственный человеческому телу, который должен был присутствовать, но почему-то не ощущался, легкая неожиданная боль пронзила ее шею. Прочертив острым ногтем короткую полосу разреза, женщина прижалась к ней губами, собирая стремительно скапливающиеся бисерины крови. Роксану затрясло. Ей вновь воспользовались, но ощущение от прикосновения напряженного языка, влажно скользнувшего по шее вверх до мочки уха, заставило замереть и прислушиваться к тому, как внутри, возле солнечного сплетения, скручивается что-то в тугой вибрирующий узел. Будто это в груди Роксаны теперь пел драгоценный кристалл. Колени вдруг ослабли, и захотелось прикрыть глаза и отдаться медленной, тянущей боли, с которой кровь покидала ее сосуды. - Хватит с тебя, - наконец сказала женщина, отталкивая Роксану. На бледных щеках проступил легкий румянец, а вокруг зрачков на серой радужке появилась тоненькая желтая полоса. – Теперь подготовь для меня одеяние, и приберись здесь. Эта грязь вокруг выводит меня из себя. А я хочу отдохнуть. И… еще кое-что, - она обернулась на полпути к постели. – Можешь звать меня госпожа Димитреску.