***
Хикаге добрался до нужной точки, куда его вели инстинкты бывшего носителя «Одного за всех», только часам к десяти утра. Все же хоть он не спал и не уставал, он не мог слишком сильно ускоряться своими силами. Часть пути он проехал на поезде, будучи невидимым, но все равно путь был долгим и неблизким. У нужного дома он заметил знакомого беловолосого мужчину. Первый носитель словно колебался, не решаясь войти внутрь. Хикаге подошел к нему. - Йоичи-сан? – чуть окликнул он Первого. Мужчина обернулся. - Здравствуй, Хикаге. Давно не виделись. Есть какие-то новости, кроме очевидных? На губах Йоичи была мягкая улыбка, но от Шиномори не укрылась боль в его глазах. Снова его брат вышел на охоту в попытке отнять жизнь у дорогого ему человека. Хотя, прислушавшись более внимательно к своим ощущениям, Хикаге пришел к выводу, что Восьмой похоже все еще жив. - Я тоже рад вас видеть, – произнес Хикаге. – Признаться, я беспокоюсь за Восьмого и за его преемника. Йоичи кивнул и они оба двинулись по направлению к Девятому. Хикаге бесшумно замер перед одной из квартир и прислушался. Если его слух его не подводил, там уже были трое их товарищей. Еще раз сверившись с предчувствием, чтобы не привлечь ненужных свидетелей, Хикаге дал знак предшественнику и они вместе проскользнули сквозь дверь квартиры. Их встретила довольно уютная прихожая, в глаза бросилось несколько портретов Восьмого. Из комнаты, на которой висела тематическая табличка с надписью: «Изуку», выглянул Дайгоро. - О, Хикаге, ты где запропастился? Тебя днем с огнем не сыщешь. Третий два месяца обшаривал всю Японию в твоих поисках. Из кухни тем временем вышел сам Брюс, сжимающий в руках чашку с каким-то напитком. Хикаге приподнял бровь, не ощущая угрозы обнаружения, и боец пояснил. - Здесь только мальчик. И он знает о нас. Его мать, к сожалению, на работе, – произнес боец и подошел к комнате. – Заходите. Йоичи потянулся вперед, услышав о мальчике, а Хикаге чуть нахмурился. Они вместе вошли в комнату и открывшаяся им картина заставила их остановиться на пороге. Это небольшое помещение было буквально заполнено изображениями Восьмого. Ковер, плакаты, фигурки, игрушки, одежда, все хранило в себе его портрет. Второй сидел на корточках возле постели, на которой лежал ребенок. Мальчику на вид было самое большее лет десять, его лицо было покрасневшим, а дыхание тяжелым. Боец осторожно обтирал его лоб, щеки и ладони влажным полотенцем. - Вот, держите, Лидер, – Брюс протянул мужчине чашку, которую принес ранее. - Спасибо, – поблагодарил Кудо и осторожно приподнял мальчика с помощью Дайгоро, подведя чашку к его губам. – Давай, малыш, выпей это. Йоичи и Хикаге с некоторой долей удивления наблюдали за тем, как ребенок послушно пригубил питье и закашлялся, сделав глоток. Его лицо непроизвольно поморщилось. - Да, оно горькое, – заметил Брюс, глядя на мальчика. – Но тебе стоит выпить хотя бы немного. У тебя высокая температура, а это средство – довольно эффективное жаропонижающее. Мальчик покорно кивнул и, взяв чашку в руки, отпил еще немного. Хикаге осторожно подошел поближе и коснулся ладонью лба ребенка, у того действительно был жар. Взгляд мальчика метнулся в его сторону, но он не отстранился, хотя и не видел его. Он посмотрел на Второго, Лидер чуть улыбнулся. - Это свои, не переживай, – произнес боец. – То, что «Один за всех» оказался связан с тобой, привлекло их внимание, – он посмотрел на остальных. – Насколько я понимаю, мы больше никого не ждем? - Наверное, – пожал плечами Дайгоро. – Эн скорее всего ушел в разведку, а Нану никакими силами не оттащить от ее собственного преемника. Точно не сейчас, когда все настолько неопределенно. Кудо кивнул и осторожно забрал чашку из рук мальчика, погладив его по волосам. - Попробуй все-таки уснуть, малыш. Пусть лекарство подействует. Изуку неуверенно кивнул, опуская голову на подушку. Он почти не спал после того, как Кудо-сан разбудил его ближе к утру. Когда его мама заглянула к нему в комнату до работы, он лишь притворился спящим, чтобы не волновать ее. Изуку чувствовал, как что-то горячее пульсировало в его груди подобно второму сердцу после того, как он проглотил те волосы. Это тревожило его, но еще сильнее его тревожило состояние того человека, которого Кудо-сан и остальные называли Восьмым. Был ли тот жив или все же погиб в бою? Изуку этого не знал и это его беспокоило, вынуждая инстинктивно отторгать настойчивый жар, чтобы тот не был косвенным доказательством смерти неизвестного. Чьи-то руки коснулись его головы, поглаживая в районе висков. Их прохлада была приятной и постепенно Изуку расслабился, позволяя себе рассеянно следить за движениями пальцев незнакомца. Те были тоньше, чем у Дайгоро-сана и мягче, чем у Кудо и Брюса. Он сам не заметил, как жар медленно потерял свою интенсивность, сменяясь более комфортным теплом, которое пропитывало его тело, а реальность растворилась в пелене сновидений. Йоичи чуть улыбнулся, глядя на наконец уснувшего преемника. Его лицо было совсем юным, но от взгляда Первого не укрылись следы теней, говорящие о том, что жизнь этого мальчика не была беспроблемной. - Сложно поверить, что Восьмой выбрал кого-то столь молодого, – негромко произнес Йоичи. – Но должно быть на то были причины. И не нам о них судить. - Это был не Восьмой, – раздался голос Кудо. – Это было моим решением. Мальчик и Восьмой даже не знают друг друга. Они не встречались. Йоичи и Хикаге обернулись к мужчине, который стоял, прислонившись к дверце шкафа рядом с одним из многочисленных портретов их преемника. - Поясните, – попросил Хикаге. Дайгоро, сидящий на краю стола мальчика, лишь хмыкнул. - Если бы ты не был так повернут на необходимости продолжать свои игры в прятки, чудила, ты бы уже давно был в курсе ситуации, – произнес он. – Этой истории уже месяца три-четыре, если не больше. - К мальчику попали данные, которые, возможно, касаются одного из направлений деятельности Все за Одного, – заговорил Брюс. – Это случилось после того, как Лидер и я на досуге решили научить его нашему коду, которым мы пользовались в свое время, а он с его помощью прочитал надписи на одном музейном экспонате во время школьной экскурсии. - В результате Третий подкинул эту инфу мне и Эну, – продолжил Дайгоро. – Кохай пошел к Восьмому и озадачил наших информаторов, а я, Второй и Третий остались при мальчике на тот случай, если Все за Одного прознает об этой ситуации. - Я взял волосы Восьмого, когда стало ясно, что бой близок, а тот не выбрал преемника, – заговорил Кудо. – В тот момент, когда пришло понимание, что он рискует не выстоять, я передал силу единственному, кто был в доступе и кому я доверяю, – он посмотрел на ребенка. – Мальчик частично в курсе ситуации. Он знает в общих чертах про Все за Одного и «Один за всех», но он не знает ничего о личности Восьмого. На несколько минут в комнате повисла тишина, нарушаемая только немного хриплым дыханием спящего мальчика. Хикаге подошел чуть ближе и присел на корточки рядом с постелью. - Как давно у него поднялась температура? – спросил он. - Сегодня, ближе к утру, – ответил Дайгоро. – Уже после того, как его мать ушла на работу. Получается, часа два назад. - То есть, после передачи? – задумчиво произнес Хикаге, вглядываясь в чуть покрасневшее лицо ребенка и прислушиваясь к своей причуде, та молчала, пока. - Вы думаете, что это связано между собой? – нахмурился Брюс. Хикаге кивнул, осторожно прощупывая пульс мальчика. Пусть он и не был врачом, но первичную диагностику проводить умел. В конце концов, он сам лечил себя почти двадцать лет, пока жил один в лесу, скрываясь от Все за Одного. Шиномори посмотрел на предшественников и преемника. - У мальчика есть причуда? – спросил он. Кудо покачал головой и Хикаге вздохнул с облегчением. Слава богу, хоть в этом отношении время и природа «Одного за всех» не играли против них и ребенка. По крайней мере, сила не порождала смертельный конфликт в его теле. Хотя то, насколько оно было хрупким и худым, тревожило мужчину. - К чему ты клонишь своими вопросами, чудила? – напрягся Дайгоро, глядя на предшественника. - К тому, что есть вероятность, что именно «Один за всех» был причиной моей смерти. И, возможно, из-за того, что я пользовался им одновременно со своей причудой, – ответил Хикаге. Держатели переглянулись с обоснованной тревогой в глазах. Кудо почувствовал, как сжимается его сердце при мысли о том, что он, возможно, своей рукой обрек на гибель ребенка. И он сделал это даже не потому, что пометил его мишенью в глазах Все за Одного, а самим фактом передачи ему «Одного за всех». Все же, усилиями Восьмого, тот стал феноменально силен и, если что-то пойдет не так, он убьет держателя быстрее, чем это произошло с Хикаге. И, как следствие, они могут не успеть предотвратить это. Единственный, кто остался спокоен, это Йоичи, пристроившийся в изголовье постели мальчика и все еще осторожно поглаживающий того по волосам. Он чувствовал, что ребенок наконец прекратил борьбу и сопротивление, позволяя «Одному за всех» медленно растекаться в его теле, подстраиваясь под новый сосуд.Глава 7. Общий сбор
2 апреля 2024 г. в 19:00
Хикаге пол ночи просидел на самой верхушке дерева, наблюдая за тем, что некоторые могли бы принять за далекую и сильную грозу. Но он не обольщался этой приятной иллюзией, отлично понимая, на что именно он смотрит. В той стороне на окраине большого города разворачивалась смертельная схватка, в которой сошлись «Один за всех» и Все за Одного.
Хикаге тревожно нахмурил брови, ощущая, как сила едва трепещет в теле их Восьмого, и прислушался к собственному предчувствию. Пока угрозы не было, но, если так пойдет и дальше, то их история может закончиться здесь и сейчас.
Разлившееся по его телу чувство не было следствием его врожденной причуды и Хикаге обернулся, чуть втягивая носом воздух и ощущая, как «Один за всех» разгорается с новой силой в ком-то другом. При этом находясь довольно далеко от поля боя.
Между бровей Хикаге залегла складка. Как такое возможно? Но, уже спустившись до середины дерева, на котором он сидел последние несколько часов, Четвертый задумчиво кивнул себе. Должно быть Восьмой заранее передал ДНК и инструкции, а в процессе боя он сам или его союзник подали тому человеку сигнал о том, что пришло время действовать.
Это было разумно, поскольку позволяло Восьмому выйти в бой, будучи на пике силы, и не беспокоиться о том, что его преемник не сможет сбежать с места сражения, поскольку его на нем не было изначально. Вот только было кое-что еще, о чем Хикаге был обязан сообщить новому носителю пока не поздно.
«Один за всех» разрушал того, кто долго хранил его и постоянно использовал. К такому выводу пришел Четвертый после того, как проследил за тем, как медики исследовали его мертвое тело.
Если честно, он почти подозревал что то, что с ним случилось, как-то связано с причудой, ощущая жжение в своих мышцах, которое становилось все сильнее по мере того, как он продолжал свои тренировки. Он также заметил, что его шрамы появлялись именно в тех местах, которые сильнее всего жгло от использования силы.
Хикаге желал бы предупредить об этом своего преемника, чтобы тот имел это в виду, но необходимость в этом отпала, когда Дайгоро пал в бою через несколько лет, почти не используя в обычной жизни «Один за всех». При этом на его теле оказалось меньше тех признаков и меток, которые были на теле Хикаге. Четвертый знал это, он был на вскрытии. С Шестым история повторилась с тем же результатом. Только предчувствие на этот раз зазвенело интенсивнее, когда сила попала к Седьмой.
Хикаге издалека наблюдал за Наной и ее преемником, прислушиваясь к своей причуде, но на этот раз та даже не среагировала, когда женщина передала «Один за всех» беспричудному подростку. Напротив, Четвертый ощутил, как сама древняя причуда вольготно и мощно растекалась по телу юноши. И по мере прохождения лет она становилась все мощнее, но на этот раз не причиняла вреда своему носителю.
Хикаге сделал неутешительный вывод – «Один за всех» плохо совместим с другими причудами. Вплоть до того, что он может убить собственного держателя, разбить собственный сосуд в дребезги.
Теперь появился Девятый и мужчина не мог продолжать молчать о своих наблюдениях и неутешительных выводах. Новому держателю не следовало пользоваться силой на хоть сколько-то регулярной основе, а также необходимо было ее передать в обозримом будущем, не сохраняя в себе до предела.