Невозможное произошло

      Внутри организации Сергеева отсутствие «Царя» более четырех месяцев негативно влияло на принятие решений, а также на действия в её пользу. Видимо, высшее руководство без Цезаря — ничто, и, хотя, Дмитрий все координирует по инструкциям, которые Царь разъясняет ему дистанционно, внутри мафии так будет всегда. Если вы лично не будете присутствовать, всё контролировать, так сказать "светить лицом", и не будете действовать чётко по своим указаниям, то всё просто по ветру пойдет — вас просто проигнорируют. Напряженность и споры нарастали, поэтому Дмитрию не раз приходилось настаивать на возвращении Цезаря в Россию, но он это отрицал. — Пойми, я не могу и дальше заступаться за тебя перед советом директоров, Цезарь... Ты должен вернуться. Дмитрий уже почти час на повышенных тонах разговаривает с Цезарем, который сидел в одном из кресел в любимом кафе-ресторане Ли Вона. — Как долго ты ещё сможешь продержаться без меня? — Я даю тебе один день. Ты можешь сесть в самолет прямо сейчас и быть в России уже вечером. — Невозможно. Это слишком мало времени, мне нужно больше. — Если не приедешь, я прилечу за тобой. Точнее, разыщу тебя вместе со своими людьми. — Не веди себя как идиот... Ты слишком остро реагируешь. — Ты — Царь, и должен быть в стране, которой правишь, а не шляться за какой-то задницей. — Не то чтобы.... я один такой, не так ли? — Что ты имеешь в виду? Напоминаю тебе, что именно я беру на себя все твои должностные обязанности. — Так ты общаешься с этим рыжим? Дмитрий сильно удивился, услышав такие слова. — Если тебя расстраивает то, что я слежу за задницей сына врага, то напоминаю тебе, что ты находишься в той же ситуации, но... с «псом» врага, — Цезарь злобно улыбнулся. — У тебя есть чертова неделя, Цезарь! — Дмитрий изошёлся в истерике, не имея возможности вообще даже расслышать следующие слова Цезаря из-за большого позора быть обнаруженным. Цезарь на другом конце провода глубоко вздохнул, потому что прекрасно знал, что Дмитрий прав, и пора возвращаться в Россию. Но понятия не имел, как добиться того, чтобы взять с собой своего упрямого тигра. Он поднял глаза и столкнулся вдалеке со знакомым лицом. Это был Владимир, который выглядел потерянным, читая что-то на свертке, видимо, разыскивая конкретный адрес. "Он пришел за Ли Воном..."       Сделать такой вывод составляет секунды, и он, вне всякого сомнения, верен: Владимир приехал в Корею только ради Ли Вона, ни более, ни менее. Ли Вон наконец вышел из уборной, желая тут же принять ванную дома. — Я чувствую себя псиной, мочусь везде, где нахожусь.. Как это возможно, что теперь я не могу сдержать желание пописать. Цезарь пытается выдержать это издевательство и решает встать со стула, достав две лицевые маски. — Надень её. — Для чего? — Не оборачивайся. Здесь Владимир рядом и, наверняка, он пришел за тобой. Ли Вон удивился до такой степени, что почувствовал сильный холодок по спине, полностью спрятавшись за Цезарем. — Лучше, чтобы он нас не видел, мы и так привлекаем внимание, так что надевай маску. — Если всё в порядке, отдай её мне. Они оба решают вести себя абсолютно тихо и спокойно, надевают маски и идут в противоположном направлении от того места, где Цезарь видел Владимира.

***

      Зайдя в квартиру Ли Вона, Цезарь садится на диван и смотрит на него: с каждым днем ​​живот любимого человека становится все заметнее, поэтому его сложно скрыть мешковатой одеждой и куртками. — Если они узнают, что я беременнен, я не знаю, что может случиться... Но я уверен в том, что мой отец захочет тебя убить, — брюнет присел рядом, приложив руки к голове от безысходности. Цезарь же притянул его к себе и усадил на свои колени, нежно обнимая. Ли Вон положил голову на твердую грудь Цезаря и просто слушал спокойный ритм его сердца. — С тех пор, как мы приехали сюда, ты не разговаривал с Михаилом, поэтому он и послал Владимира искать тебя. — И что я ему скажу?... «Привет, отец, увидимся через девять месяцев»? Скажу я ему или нет, он будет действовать по своему усмотрению и придет искать меня. Как будто ты не такой же.., — он нахмурившись, посмотрел на Цезаря, который со своей стороны горько улыбнулся. — Признаюсь, я не смог бы терпеть твоё отсутствия так долго, поэтому, я понимаю, почему он так себя ведет. — Так... Забудь об этом. — Поедем со мной в Россию. Мы должны вернуть моего тигра, — он осторожно взял его лицо и немного приподнял так, что бы их глаза были на одном уровне. — Ты сумасшедший, я не уеду из Кореи вот так. Я боюсь летать на самолете. — Ты должен проконсультироваться с доктором. Мне нужно вернуться на работу. И твой отец рано или поздно узнает правду.       Ли Вон, услышав последнюю фразу, наполняясь глубоким страхом, потому что он действительно не знает, как Михаил может отреагировать. Он неизбежно представил себе худшее: войну между организациями, смерть Цезаря или что ещё хуже — возможный искусственный аборт. — Если хочешь, можешь лететь, но я отсюда не уйду. Цезарь чувствует, как тело Ли Вона дрожит все сильнее и сильнее. И когда он собирается обнять его тепло и нежно, Ли Вон решает встать и отойти от него. — Так будет лучше. Сейчас я чувствую себя хорошо, не смотря на беременность. Я знаю, что тебе нужно поехать в Россию на работу. Я буду здесь и позвоню отцу позже. Когда он узнает, что ты дома, он обязательно сохранит спокойствие, потому что поймет, что мы не вместе. Я посмотрю, что смогу придумать в качестве оправдания своего пребывания здесь. — Думаешь, старый лев удовлетворится простым телефонным звонком, после того как его единственный сын уже 4 месяца отсутствует в России? Минимум он будет искать более весомое объяснение. — Не то чтобы он имел право требовать объяснений о моей жизни. И то, что у нас кровные узы, не означает, что это дает ему право лезть в мои личные связи и дела. — Ты говоришь так, будто не знаешь, кем является этот человек... Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Ли Вон, глубоко вздохнув, решает снять свитер и оставить на себе только фланелевую рубашку, которую он носит под ним. — Ты простудишься. — Мне жарко... Цезарь решает встать и медленно приблизиться к Ли, одновременно медленно поднося руку к животу возлюбленного, который теперь стал гораздо заметнее. — Я просто хочу быть здесь. В мире, — он поднял свой взор на блондина. — Пока мы вместе, ты можешь это получить.       Послышался шорох и треск в конце коридора. Цезарь за считанные секунды достал пистолет, но входная дверь квартиры Ли Вона опередила его и медленно открылась. Чьи-то длинные пальцы с инструментами между ними, по-видимому, ответственны за внезапное и неожиданное вторжение. Будучи обладателем упомянутых талантливых рук в слесарном искусстве, это был никто иной, как Владимир, который с открытым ртом и широко расширенными зрачками глядел на пару, не веря в то, что видит: выдающийся округлый живот, защищаемый сладким и нежным прикосновением грубой руки деспотичного мужчины, который смотрит на него с яростью. — Ли Вон?