Судьба продажна и низка И презирает бедняка.
У. Шекспир
В восемнадцать лет Сэмюэль Беллами прибыл в Кейп-Код в поисках своих дальних родственников. Он уже два года как являлся полноправным служащим Британского военного флота и надеялся провести время своего отпуска на золотых пляжах залива. Местные пейзажи были приятной сменой кровавых битв, в которых ему уже посчастливилось принять участие. К сожалению, никаких родственников он там не нашел. Зато нашел ее. Марию. До этого момента, сердце Сэмюэля было девственно чистым от любовных мук. Он мечтал о даме сердце, которой он сможет посвящать свои победы в битвах, и чьи письма он будет хранить под худым матрасом своей койки, как это делали другие матросы. Но он также был тверд в своем убеждении, что ни за что не променяет море на брак с милой барышней на суше. Однако вскоре после прибытия на полуостров все его принципы были снесены волной чувств, захлестнувших Сэма во время встречи с Марией. Прекрасная девушка, сама того не ведая, пленила его мысли, связала душу и украла сердце. Гордый Сэмюэль моргнуть не успел, как оказался на коленях перед нею, бормоча признания в прижатую в благоговении к губам ручку. Попытавшись выразить все глубину своей любви простыми и совсем неглубокими словами, юноша, не поднимая глаз, ждал, как ему казалось, вынесения приговора самого важного суда. Но прекрасная Мария, насколько бы прекрасной она ни была, не являлась ни судьей, ни присяжными. Она была просто обычной девушкой. Поэтому в ответ на объяснения Сэмми Мария поступила так, как поступила бы любая юная особа, подобная ей, окажись перед ней на коленях привлекательный молодой человек в расстроенных чувствах — она взяла его лицо в ладони и склонилась к губам. Стоит ли говорить, что наш герой был безмерно счастлив? В этом поцелуе он увидел все, чего желало его сердце: признание собственной достойности и надежду на будущее в компании этой прекрасной девушки, любви всей его жизни. Через две недели, пять совместных прогулок и три вечера чтения любовной лирики Сэм имел четкое представление о том, как будет выглядеть его будущее. Он написал увольнительную из флота, чтобы ему не пришлось покидать Кейп-Код, и был полон уверенности, что сможет найти другое занятие, которое не будет требовать затяжных командировок. Возвращаясь с почты, Сэмюэль решил зайти в дом родителей Марии, чтобы как можно скорее обрадовать ее новостью о том, что теперь им не придется разлучаться. Но когда он подошел к простенькой лачуге, вид которой для него был милее любого дворца, ему навстречу вышел сын местного торговца вместе со своим отцом. Спустя пять дней все на полуострове обсуждали прекрасную партию, которую составила местная красавица. Как объяснила Мария, хотя Сэм был «милым и очень красивым мальчиком», он также был «матросом без корабля» и просто не мог соперничать с наследником купца, торгующего даже за рубежом. И да, они провели несколько ночей, наполненных сладким томлением и поцелуями, но согласиться на уже сейчас выгодный брак было намного более практичным решением, чем ждать, пока Сэмюэль встанет на ноги. Так что Мария, как любая юная особа, подобная ей, приняла предложение руки, сердца и безбедной жизни. Эти слова были как ведром холодной воды, вылитой на голову Сэма. Как же это произошло? Он был так уверен, что твердой рукой держит штурвал корабля своей жизни, а теперь казалось, будто он сидит на плоту, уносимого течением в неизвестном направлении. За один короткий разговор (после объяснения Марии Сэмюэль, не сказав ни слова, немедленно покинул ее дом) он из романтического героя превратился в безработного и никому не нужного дурака. Сэм тут же возненавидел неверную деву со всей горячностью юности. Но еще сильнее он возненавидел ощущение потерянности и разочарования в самом себе. И теперь, спустя двадцать лет постоянного контроля и перестраховок, Беллами снова чувствовал себя так же, как тот неудачник из Кейп-Кода. Что ж, в этот раз Сэмюэль хотя бы обладал парочкой умений, да и бедняком он уже давно не был. Так что по-хорошему, он должен был быстро выбраться из ситуации, в которой оказался и которая вызвала у него такие неприятные чувства. На деле же Беллами не имел абсолютно никакого представления, что же делать дальше. И проблема заключалась не в отсутствии вариантов, а в том, что думать о чем-то, кроме горящего корабля и людей, для которых он стал последним пристанищем, не представлялось возможным. Каждый раз, когда Сэм пытался вспомнить, где сейчас находилась его галера, он видел, как они с Полом с легкостью и грацией захватывают судно и восторженно носятся по его просторным холлам. Когда он мысленно представлял расположение своего флота на водах Карибского моря, зияющая дыра на месте «Возмездия Королевы Анны» притягивала внимание Сэмюэля как северный полюс стрелку компаса. А размышление о собственном нахождении на корабле капитана Боннета неизменно вызывало образ молодого матроса, фаната Джентельмена-пирата, и то, с каким удовольствием он бы слушал рассказ Беллами о своем кумире. Если бы с морского дна можно было что-то услышать. Последние полчаса, следующие за пробуждением, Сэмюэль провел, смотря в потолок и пытаясь выгнать из головы непрошенные мысли, вызывающие еще более непрошенные эмоции. Весь предыдущий опыт научил Сэма, что успешный корсар — это корсар с холодной головой. Так что не преуспев в избавлении от переживаний, он решил попробовать другую тактику. Не можешь убить — приручи. Твою мать, а Пол был прав, когда сказал, что Сэм любитель пафосных фраз. О’кей, он снова думал о своем мертвом друге. Не лучшая идея, когда пытаешься сконцентрироваться на составлении плана. Но, как он там решил? Надо попробовать приручить переживание? Ну и как же он собирался приручать труп своего интенданта? Сэмюэль лежал на спине со сложенными на животе руками, пока левая нога нервно дергалась из стороны в сторону под ритм легкой качки палубы. Из-за стены периодически звучал шепот оброненной фразы и чье-то тихое похрапывание. Лучи солнца, уже немного наклонившегося к востоку, проникали в каюту, своим ярким светом подчеркивая одновременно глубину и пустоту воздушного пространства. Но взгляд единственного постояльца каюты не замечал света, пока его ум бродил во тьме. Допустим, можно попробовать представить, что бы Вильямс предложил в качестве следующего шага. Наверное, он бы сказал, что стопроцентный вариант — это прихлопнуть Боннета, выгнать несогласных и присвоить корабль себе. Обрести средство передвижения и обеспечить замену «Возмездия Королевы Анны». В действительности это была довольно неплохая идея. Судно, хотя и небольшое, оказалось довольно быстрым и не требовало многочисленного экипажа. Да Сэм наверняка мог бы и один с ним управиться. Но было что-то неприятное в мысли о том, что придется убить капитана ради того, чтобы самому занять его место. Конечно, он был пиратом и это то, что они делают: находят решения для своей проблемы (будь это деньги или корабль), ворую это, и, если необходимо, убивают владельца. Просто и эффективно. Только обычно этими владельцами оказываются зажиточные работорговцы, владельцы акров плодородной земли или просто богатеи, которые не делают ничего, кроме как тратят сумасшедшие деньги на всякую хуйню. Поэтому, в глазах своей команды Беллами представал этаким Робин Гудом, отбирающим деньги у богатых и отдающий им — бедным. Так что он был уверен: экипаж почившего «Возмездия Королевы Анны» не возразит, конечно, но точно не одобрит план призрачного Вильямса. Ведь тогда получится, что Сэм убьет другого Робин Гуда. И хотя раньше Боннет был одним из тех, чьи карманы они бы обчистили при первой же возможности, сейчас Стид был одним из них. Тем более, еще существовал Иззи, мать его, Хэндс, который остался под его капитанством, несмотря на то, что, Сэм был уверен, не так давно предпочел бы отрезать собственный палец службе кому-то, кроме Эдварда Тича. Беллами не хотел испытывать судьбу на предмет того, как Израэль отреагирует на смерть Боннета. Кроме того, что он предпочел бы не драться с человеком, с которым они вместе пережили Хорниголда. Так что да, Беллами хотел отложить вариант с убийством насколько это было возможно. К сожалению, воображаемый Вильямс ничего другого предложить не мог. Хотя в данной ситуации это не у него не было идей, а у самого Сэма, даже будучи живым тот скорее всего тоже не смог бы ничего придумать. Он прекрасно умел проследить за исполнением, выполняя львиную волю труда лично, но сами планы никогда не были его сильной стороной. Это была стихия Сэмюэля, несмотря на то, что жизнь любила поиграть с его задумками. Поэтому факт того, что он все еще ничего не решил, было тревожащим звоночком. И не сказать, что у него была куча времени лежать и плевать в потолок. Потому что этот самый потолок был над его головой только по милости жалостливого пирата, который в любой момент мог выкинуть Сэма, как абсолютно ненужный предмет мебели. Сэмюэль чувствовал как по венам бежит кровь, как каждая клеточка его тела зудит в потребности действовать как можно скорее: бежать, плыть, делать что угодно, лишь бы делать, лишь бы не быть в чужой власти. Но в то же время, несмотря на внутренний переполох, апатия придавливала его к месту, как вытянутая на берег сеть удерживает рыбу от возвращения в родные глубины. Сэм поднялся и сел на кровати. Он не имел представления, что делать с вялостью, но точно знал, что должно быть что-то, что поможет заглушить этот рой, очевидно, совершенно бесполезных мыслей. Хотя бы на пару минут просто побыть в тишине, а не страдать от необходимости, но невозможности предпринять что-либо. Неожиданно, взгляд Беллами выхватил блик, который не мог принадлежать тканям или деревянным поверхностям. Подойдя к странно поблескивающему ящику, он обнаружил несколько бутылок рома внутри. Казалось, будто они сами нашли его. Несмотря на привытствующую ему осторожность в отношении алкоголя — Сэм достаточно раз видел, как быстро люди превращаются в свиней из-за него — он достал бутылку, уселся обратно на койку и, вытащив пробку зубами и выплюнув ее на пол, сделал приличный глоток. Ром обжег горло, да так сильно, что на его длинных ресницах появились слезы. Но, твою мать, как же классно было почувствовать что-то кроме этого тупого зуда. Поэтому у Сэмюэля оставался единственный вариант — продолжать. Спустя треть бутылки, Сэм заметил, что мысли стали проноситься в голове не так быстро, как до этого. После того как половина жидкости была выпита, жизнь уже не казалась такой беспросветной. Закончив бутылку, Сэмюэль осознал, насколько же он хорош. Богат, красив, обаятелен. И такой человек будет переживать из-за какой-то потонувшей посудины? Бред. Промелькнула мысль, что стоило бы сворачивать эту вечеринку на одного. Но Сэм кроме всего прочего был еще и пиратским капитаном, и мог позволить себе напиться, когда ему захочется. Поэтому спустя минуту у него была новая бутылка в руках, а на полу валялись уже две пробки. После еще одной пинты рома Беллами вспомнил, что не танцевал целую вечность. Не то, чтобы он не хотел, но, видимо, перестали делать такую музыку, как раньше. Современная молодежь уже и не знала, что такое хороший вкус. Две трети бутылки были опустошены и комната начала плыть перед глазами. Еще начали звучать чьи-то голоса, но ему наверняка показалось. Прикончив вторую флягу, Сэм снова начал видеть перед глазами лица Пола и команды. Только теперь вместо реальных воспоминаний ему воображалось, что они стоят вокруг него, как много лет стоял он сам, Иззи, Тич и остальной экипаж «Возмездия Королевы Анны» вокруг Хорниголда. Беллами потянулся за следующей бутылкой. Еще три огромных глотка, и он в слезах валяется на полу. Какое-то время и употребление алкоголя спустя Сэм перестал чувствовать собственное тело, которое неудобно скрючилось у изножья кушетки. Остались только беспомощность и бессилие. Откуда-то раздался периодический стук о деревянный пол. Здесь кто-то танцует чечетку? Может корабль и не так плох, как он думал. Потом прозвучал хриплый голос, разговаривающий с кем-то, кого зовут Сэмми. Это что еще за идиотское имя? Голос замолчал и снова раздался этот звук: тук, тук, тук… Ха, прямо как корабли вчера: бах, бах, бах… Следующее, что смог воспринять мозг Сэмюэля, это как кто-то попытался забрать у него ром. Этот факт вызвал бурю эмоций: какой-то олух решил, что может что-то забрать у самого Принца пиратов! Но бутылка вдруг исчезла и в попытке ее отыскать он понял, что ничего, кроме огромного зеленого пятна перед собой не видит. Что ж, ему бы уже стоило привыкнуть к потерям. Далее произошла какая-то ведьминская хуйня. Иначе как объяснить, что в один момент Сэм был на полу, а в другой — лежал в кровати еще и накрытый какой-то тряпкой? Тут точно была замешана ведьма. Вот она и наговор какой-то шепчет: «Давайте-давайте, капитан Беллами. Засыпайте». Ну и так как это однозначно была настоящая колдунья, уже через минуту сознание Сэмюэля погрузилось во тьму.