Человек Ноября

Дело о нападении на инкассаторов затянулось почти на три недели, и Виталий Кречетов поймал себя на мысли, что слишком много времени он проводит с Гоцманом. Все эти бесконечные допросы, погони, поездки на места преступления. И с каждым днём он все больше понимал, как трудно ему будет выполнить приказ Брауна. — Господи, зачем я на все это подписался? — думал он. — Нужно придумать, как выкручиваться из этой ситуации без потерь. Должен же быть способ избавиться от метки и аннулировать сделку. Но стоило ему только подумать об этом, метка на руке воспалилась и стала жечь, будто свежий ожог. В этот момент в кабинет вошёл Гоцман и увидел перед собой Кречетова, которому явно нездоровилось. — Здравствуй. — поздоровался он. — Ты помнишь то дело 3467? Появились новые факты. — Здравствуй, что там? — Я дело при… — не успел он договорить, как увидел, что Кречетов побледнел. — Ты в порядке? — обеспокоено спросил Давид. В этот момент он почувствовал тревогу за кого то впервые в жизни. — Все хорошо наверное просроченное что то съел. — Начал выкручиваться Кречетов. Не мог же он сказать, что на самом деле с ним происходит, что виной всему эта дурацкая сделка. — Я дело привёз, давай посмотрим. — взволнованно сказал Давид и сел с ним рядом. — Это какое то странное дело. — переглянулись они. — Думаю нужно подключить спецотдел. — прервал молчание Гоцман. — Возможно к нападению на инкассаторов причастен немецкий диверсант «Академик» — Нужно объединять дела. — решительно сказал Кречетов. За изучением новых обстоятельств дела они не заметили как опять засиделись допоздна. — Думаю на сегодня достаточно. Поздно уже, пора по домам. Они вышли из кабинета, Виталий закрыл дверь. — Тебя подвести?