"Зря ты не впустил меня, Алан Брист" Френсис Моузес.

Я был в замешательстве. Еле открыл глаза, начиная смотреть по сторонам. Вдруг я увидел Френсиса, сидящего на диване напротив меня. Я окончательно проснулся, и очень испугался. Я был подвешан на наручниках к верху, сидя на своем же столе. Компьютер и клавиатура были отодвинуты в разные стороны, смешиваясь с разными форматами бумажек. Так же мой рот был связан каким то обрывком ткани, было уже плевать. Я начал дергатся, как пиявка. Но вдруг раздался резкий бархатистый голос. "ну и что же мы будем с тобой делать, Алан?" Он как будто дразнил меня за то, что я грубил ему. Я наполнился страхом с ног до головы, был готов умереть. Френсис резко встал с дивана, ставя руки на пояс, начиная ходить по охранной будке взад - вперед в раздумьях. Каждое его действие вызывало у меня тревогу. Вдруг я увидел, что он немного смутился, покраснел, видимо. Так же он что то бормотал себе под нос спиной ко мне, я так и не услышал. Мои щеки были уже красными, от резких движений, стало жарко от своего же страха. Меня с детства мучали проблемы с кожей, она была очень чувсвительной. При молейшей физ нагрузке или холоде, мои щеки становились красными, это кстати было серьезной проблемой для меня в те года. Мои глаза уж было начали смачиватся от потока слез, я жмурил глаза, все также не перестовая елозить по столу. Вдруг мои глаза широко раскрылись. Френсис стоял передо мной. Можно было разглядеть, как он немного щурит глаза, приопуская брови. Он взглянул в сторону и прошептал "ладно, живем один раз" От этих слов у меня началась паника. Что, что он хочет со мной сделать? Вдруг он осторожно притянул руки к моей шее. Что ты хочешь сделать, придушить меня!? - копался в раздумьях я. Но вместо того чтобы душить, он начал растегивать пуговицу одну за другой, спускаясь вниз. Я покраснел еще сильнее, но только уже не из-за жары, а от смущения. Начавши дёргаться в разные стороны, а пнул Френсиса в бок, сам того не замечая. "блять" - подумал я, щас точно задушит. Он резко дал мне пощечину, и не слабую, так то. Милкмэн приблизился к моему лицу, нависая надо мной. - "если продолжишь себя так вести, висеть тут будет уже твое тело, только без головы. - угрожающим тоном заговорил он. Меня немного взбудоражил его зловещий голос, странное чувство. Мои глаза наполнились страхом, а я судорожно задрожал. Моузес продолжал растегивать поговицы, а я боялся даже шевелится. Он распахнул мою рабочую рубашку, отводя ее концы в стороны. Френсис востиг такую картину: перед его напором было нетронутое тело, не единой царапины, ни единого повреждения. Равномерный тон кожи давал привлекательности, а часть ребер с боку вызывали похоть. Так и хотелось быстрее что нибудь уже сделать с ним, с Аланом. По моим красным щекам уж было текли слезы, смягчая тряпку, что была у меня во рту. Вдруг он осторожно положил руки на бока, а я дернулся. "да он же холодный, как труп" подумал я, когда тот уже окончательно прислонил свои руки к моему телу. Он резко наклонился, укусив меня за шею. Я взвизгнул через полотно во рту. Френсис не желал останавливаться, делая засосы и болючие, красные укусы. На моей шее уже не было живого места, как он переключился чуть пониже. Френсис средним и указательным пальцем, вдруг сжал грудь около соска. Наклонившись, укусив и его. Я громко выл, мычал через тряпку. Моузес начал оставлять засосы и на моей груди. Он кусал везде - мои бока, талию, затрагивал ребра. Вдруг я оцепенел. Я краем глаза увидел, как начал наростать бугорок на моем пахе. Был готов кричать от ужаса. Неужели, мне это начало нравится!? И вправду, Алан начал получать некую дозу приятных ощущений, каждый раз когда френсис касался его. Моузес провел своими ледяными руками от ребер до талии, оценивая свою работу, и в то же время заставляя холодок бегать по телу Алана. Я мычал и стонал как сука. То ли от наслаждения, то ли от своей же слабости, извиваясь под телом молочника. Френсис начал растегивать мою ширинку. Тут я уже не на шутку испугался. Дрожал. Он стянул с меня темные классические брюки, оставляя только черные боксеры. Милкмэн раздвинул мои ноги руками, и надвиснул надо мной. -"если сомкнешь ноги, будешь ходить уже без них, понял?" стал угрожать Френсис еще сильнее. Тут мне стало страшно. Мне нравился его голос, но в тоже время немного пугал. я уже принял то, что я возбуждался от каждого действия Моузеса, как страшный факт. Вдруг Молочник взял в свои ладони мои ноги, он взял их с обратной стороны колен, немного давя на меня. Наклонился. Френсис начал целовать мои ляжки, с внутреней сороны. Он так же кусал, и остовлял свежие засосы, а после чего нежно целовал места, где делал это, спускаясь ниже, и ниже. Каждый раз, когда он прикасался своими, немного пухлыми губами к моему телу, я хотел было выпрыгнуть из своего тела от возбуждения, я дергался, только уже от оргазма. Признаюсь, я был готов отдать все, что бы милкмэн не переставал этого делать. "Зацелуй меня до сметри, не оставь не единого живого места, заставь меня плакать" это единственное, что было у меня в голове тогда. Сам факт пугал меня, но я уже принял его. Иногда я краснел от того, как нежно и осторожно он это делает, хотя на клона Френсиса это было не похоже. Обычно он злился, скалил зубы когда я не пропускал его, и убивал тонны работников D. D. D. засавляя его молочный костюм окрасится в ярко бордовый цвет. Или же пугал меня своей улыбкой и скривившимися глазами, поверив что я нахожусь в хорроре. Френсис отстранился. Он отошел подальше, и я увидел, как он отодвигает тяжелую пряжку ремня, высвободив другой конец. Я не на шутку испугался, когда молочник подошел поближе, складывая ремень вдвое. Он резко шлепнул меня по внутреней строне бедра, я застонал как шлюха. -"ну что, будем тебя наказывать?)" я хотел уже кончить от его голоса, хотелось слушать его вечно. Френсис начал наносить мне увечья, заставляя кожу краснеть, и оставляя красные полосы. Я стонал и кричал через тряпку. Френсиса заводило это еще больше, он хотел шлепать меня сильнее, что бы узреть мои сладощавые стоны. Меня же заводило и в то же время пугало то, что я не мог сделать ничего, не мог даже сомкнуть ноги, или дернуться. Каждый раз когда он руками с начала до конца проводил по своему ремню, запуская как рагатку новый красный след, я стонал и мычал. По щекам катились слезы, а все тело горело, как и снаружи, так и внутри. Моузес ударил ремнем по паху. Тут я издал, кажется самый громкий звук, который издавал в жизни. Отложив ремень, он начал стягивать с меня боксеры, оставляя их болтаться на левой ноге. Мой член уже сочился, я готов был кончить прямо на глазах у молочника. Тут Френсис схватил мою левую ногу уже всей своей рукой, задействовав внутреннюю часть локтя. А другой рукой вставил указательный палец. Я был готов кончить только от пальцев, только бы побыстрее. В Алане было очень мягко, он был полностью раслаблен из-за оргазма, что Френсис не стал возится и запихнул второй палец. Он толкал руку, задействовав свое тело. Толкал руку своим тазом, вгоняя все глубже и глубже. Вдруг я вскрикнул, из-за того, что он нащел мое уязвимое место. Точку в прямой кишке. Моузес почувствовал это и стал щупать именно там. Самое главное было в том, что милкмэн вводил пальцы не резко, а плавно и медленно, заставив почувствовать каждый бугорок, каждое рельефное место во мне. Я уже не мог сдерживаться. Подкосив ноги под себя, я сжал меж собой молочника, обхватывая его ногами и толкая, что бы он залез в мои самые, самые приятные места. "он очень горячий, в каждых местах где мы соприкасаемся, его тело горит" подумал Френсис, но не успев додумать, Алан в его руках кончил, выливая сперму себе на тело, покрытое красными кружочками и следами укусов. Молочник вытащил пальцы из Бриста. Он наклонился ближе к лицу его" жертвы" и стянул повязку ниже, на подбородок, схватив его нежные, сочившиеся губы он стал целовать его, целовал не только губы, но и щеки, места у ушей. Алан отдышивался горячим, тяжким паром, пророняя сладкие стоны, которые так и манили Френсиса. Милкмэн отстранился. Смазав двумя пальцами сперму Бриста с его тела он подтянул руку ко рту, слизывая ее свои длинным языком, заставляя Алана смотреть на все это.