Гость

То, что Ра-Шин — особенный гость, было понятно с первого же дня. А к концу третьей недели Лиарса честно признался себе, что масштаб бедствия недооценил и он, и Ясный-как-Ночь. К нему неотвратимо тянуло. На татуировках взгляд залипал намертво, — а Ра-Шин, как оказалось, любил ходить в одних штанах. Особенно невыносимо он выглядел по вечерам, после купания: на влажной коже блестели капельки воды, узоры мерцали, сияли алые глаза. Лиарса готов был поклясться, что Ра-Шин знал, какое впечатление производит сочетание тёмной кожи и холодного, чуть голубоватого свечения магических татуировок, и специально красовался перед ними. Точнее, перед ним. Ясному-как-Ночь доставалось максимум внимания. После того, как Ра-Шина впервые ткнули лицом в стол за прикосновение без позволения, руки тянуть он перестал, зато принялся активно вовлекать Ясного в разнообразные дела по дому и не менее активно вовлекался сам. Разобрать от барахла пристройку у дома, которая уже несколько лет использовалась как большая кладовка для всего подряд, и превратить её в мастерскую? Кому это только могло прийти в голову… Лиарса никогда не любил разбирать всяческий хлам, зато смотреть на то, как этим занимаются другие, оказалось настолько интересно, что он торчал у распахнутой настежь двери уже минут двадцать. Щурился, когда лучи закатного солнца падали на лицо, и смотрел, как они беззлобно спорили над каждой высохшей веточкой, вытащенной из громоздкого кованого сундука. — Васильки надо продать. — Арса варит из них зелья. Для тебя, между прочим. — Да мне столько и за десять лет не выпить! Давай оставим вот эту кучку. Во-он в тот маленький сундучок сложим, там все для алхимии. А остальное — на продажу. — Звон монет успокаивает, верно, Ра? — Ещё как. Они переглянулись и тепло улыбнулись друг другу. Ра-Шин никогда не улыбался так Лиарсе — открыто и светло. Сердце отчего-то сжалось на миг. — А на тех стеллажах что лежит? — Старые доспехи. Дымка плаща теней чуть искажала картинку перед глазами, но без неё наблюдать было не так интересно. При нём Ра-Шин всегда был замкнут и собран, как будто ждал худшего, хотя Лиарса демонстрировал только искренний интерес, доброжелательность и радушие. — Там можно ремесленные станки поставить. И мне удобно, не надо будет бегать лишний раз в Вивек, и вам — я смогу чинить ваши доспехи. Ра-Шин умел быть убедительным. Несмотря на то, что он разговаривал с Ясным-как-Ночь и убеждал его, явно не подозревая о лишней паре глаз, Лиарса поймал себя на том, что мысленно кивает: конечно, доспехи чинить удобнее дома, чем в общественной мастерской Вивека. — Давай расчистим место. Вот тут, у этой стены, поставим кузнечный станок… Наедине с Ясным-как-Ночь не подозревающий о слежке Ра-Шин будто преображался. Жесткое лицо расслаблялось, куда-то уходило напряжение, огонь в глазах горел так жарко, зовуще. Лиарса хотел бы видеть его таким всегда. — А ведь всё это добро можно разобрать. Ра, ты ведь сможешь сковать такие же доспехи, если что? Ясный-как-Ночь поднялся с пола, подошёл к стеллажу и скептически посмотрел на груду старого железа. Лиарса перебрал изрядно доспехов прежде, чем нашёл идеально сидящую броню, подходящую под все его запросы. Выбрасывать не пригодившееся всегда было жаль, таскать кучу металла в гильдию ремесленников и возиться с деталями всегда было лень, а места на складе всегда хватало. — Я сделаю для тебя что угодно. Ра-Шин тоже подошел к стеллажам и уже было поднял руку, чтобы опустить на плечо Ясного, но опомнился и притворился, что у него зачесался нос. Лиарса неслышно вздохнул. Наблюдать за Ра-Шином было интересно. Наблюдать, как Ра-Шин и Ясный-как-Ночь неуклонно сближались, было не менее интересно, хоть и слегка отдавало мазохизмом. С каждым днем их пальцы все чаще соприкасались, взгляды все чаще скрещивались и замирали в ожидании. А их совместные тренировки все меньше походили на дружескую борьбу и все больше на любовную прелюдию. Между тем Ра-Шин внимательно осмотрел доспехи и сказал: — Да, они уже никуда не годятся. Но можно переплавить в рубедитовые слитки… — И продать, — алчно закончил Ясный-как-Ночь. Их глаза встретились и вновь засияли. В едином порыве Ра-Шин и Ясный-как-Ночь принялись споро перетаскивать вещи со стеллажа в отдельный мешок. — Продадим слитки и можно будет сделать Арсе подарок. Он как раз хотел красивый светильник в виде жука. Лиарса невольно улыбнулся. Ясный-как-Ночь помнил даже такую мелочь. Ра-Шин же недовольно скривился, но ничего не сказал. Некоторое время они работали молча. Тишина была такой густой, что ее можно было черпать ложкой. Лиарса уже даже хотел оставить их в покое и уйти: сундучок с алхимическими реагентами и травами можно было и в дом унести, на нижней полке в шкафу у самых дверей вроде бы место пустовало, стоило проверить… — Ну вот и всё. Только, боюсь, за раз мы это отсюда не вытащим. — Ерунда. Я вызову своего грозового атронаха, он отлично таскает тяжести. — Хорошо быть магом. А вот Арса почти не умеет колдовать. Лиарса услышал, как Ра-Шин громко скрипнул зубами, заметил, как сжались его кулаки. — Ты мог бы хоть сейчас, когда мы вдвоём, пореже вспоминать своего дружка? — выплюнул он зло. Ясный-как-Ночь посмотрел в ответ удивлённо и обескураженно. — Почему? — Любой наш разговор сводится к твоему Арсе! Мне кажется, что он и сейчас здесь. Смотрит на нас своими мерзкими холодными гляделками! От смешка Лиарса удержался с трудом. Это было не первое проявление незаслуженной неприязни, но язвительные выпады больше смешили, чем задевали. Всегда хотелось подразнить его ещё немного, ответить в таком же тоне, поддеть, а то и вовсе ребячески показать язык. Ясный-как-Ночь медленно обвел взглядом склад. Его глаза на миг задержались на Лиарсе. Дрогнули носовые щели. Учуял или нет? У него был очень чуткий нос, но и разнообразных запахов на складе хватало — сухих трав, пыли, ржавчины, кожаных частей ненужных доспехов… — Знаешь, Ра, если бы Арса был здесь, он не смог бы так долго молчать и ни во что не вмешиваться, — сказал наконец Ясный-как-Ночь. — Да уж, — хмыкнул Ра-Шин. — Я не могу не думать о нем. Пойми, он как воздух. Ты смог бы перестать дышать? — Если бы ты попросил, то да. — Ра-Шин помрачнел еще больше. — Значит, он для тебя воздух. А кто я? — Ты будто костер в холодную ночь. Рыжий и горячий. Ясный-как-Ночь протянул руку и неожиданно потрепал Ра-Шина по волосам. Тот потянулся навстречу прикосновению, но потом, опомнившись, замер. — Ты обещал сломать мне что-нибудь, если я дотронусь. Это в силе? — Рискни. С замиранием сердца Лиарса смотрел, как Ра-Шин протянул руку. Так непривычно робко, хотя самоуверенности в нём было — как блох у никс-гончей. Так осторожно, хотя его огненный темперамент никак с осторожностью не сочетался, Лиарса бы, скорее, предположил, что он обеими руками вцепится в Ясного-как-Ночь, едва возможность представится. Широкая ладонь погладила мягкие перья. Несмело, бережно и невыносимо нежно. Лиарса забыл, как дышать. Ясный-как-Ночь зажмурился от удовольствия. Чуть двинул головой, подставляясь под лёгкую ласку, а потом его глаза азартно вспыхнули, он шагнул ближе, разрывая дистанцию, легко сделал подножку, роняя Ра-Шина на пол… Вечер мгновенно перестал быть томным. Лиарса оторопело уставился на страстный клубок из тёмной кожи, чешуи, когтей, зубов и молний, в который они сплелись. Он так удивился, что потерял концентрацию и плащ теней развеялся. — Кхм, — неизвестно, заметили его в горячке эти двое или нет, но восстанавливать маскировку Лиарса не стал. — Вы склад с тренировочной площадкой не перепутали? Клубок распался. Ясный-как-Ночь опомнился первый. Откатился, тряхнул головой, окончательно приходя в себя, и сел на полу. Ра-Шин обжёг бессильной злостью взгляда, но тоже отвернулся и поднялся на ноги. Поправил одежду. — Действительно, — хрипло сказал он. — Ясный, давай продолжим на мягком тренировочном ковре? Я буду ждать. С гордо поднятой головой Ра-Шин вышел, едва разминувшись с Лиарсой в дверях. Глубокая царапина на щеке его ничуть не смущала, он ушёл в дом, не оглядываясь. Лиарса перевёл взгляд на Ясного-как-Ночь, всё ещё сидящего на полу. Подошёл ближе, протянул руку, предлагая подняться, и чешуйчатая ладонь покладисто сомкнулась вокруг его собственной. — Продолжишь? — тихо спросил Лиарса, заглядывая в задумчивые зелёные глаза. — Только если ты будешь рядом, — так же тихо ответил Ясный-как-Ночь. — Ты знаешь, что я буду. И, надеюсь, ты всё же не сломаешь Ра-Шину руку. Склад ещё разгребать и разгребать. Ясный-как-Ночь фыркнул. Прижался на мгновение сильным горячим телом, лизнул в щёку — и тоже ушёл в дом. Несмотря на обещание быть рядом, следовать за ним Лиарса не торопился. Педантично запер склад на замок, постоял немного на площадке у дверей в дом. Солнце почти закатилось, прохладный ветер приятно остужал горящее лицо. Перед глазами всё ещё стоял клубок из накрепко сцепившихся тел. Воображение упрямо подсовывало продолжение. Это был вовсе не поединок и Лиарса тщательно искал в себе отголоски ревности или злости, но нашёл только разгорающееся возбуждение и желание поучаствовать в этом хоть как-нибудь. Хотя бы невидимым зрителем. Кое-как приведя мысли в порядок, он вспомнил, что забыл на складе сундучок с алхимическими реагентами, и вернулся, забрал. А зайдя в дом — пожалел о том, что потерял столько времени зря. Стоны Ясного-как-Ночь было слышно уже с порога. Бросив сундучок на кухонной стойке, Лиарса почти бегом поднялся по лестнице на второй этаж, забыв про маскировку, но они всего лишь дрались. Выглядело это, конечно, совершенно не тренировочным поединком: Ясный-как-Ночь лежал на полу, одной рукой вцепившись в густой ворс ковра, другой — в Ра-Шина, который удобно устроился на его бёдрах и медленно вёл рукой над широкой чешуйчатой грудью. Он не касался кожи, но кончики пальцев искрились. Сверкнули крошечные молнии, Ясный-как-Ночь снова застонал, громко и сладостно, и ладонь остановилась у его подбородка. Молнии погасли, Ра-Шин наклонился ниже. — Можно? Голос у него был низкий и хриплый. Ясный-как-Ночь облизнулся, заторможенно кивнул, и Лиарсе тоже захотелось облизнуть пересохшие губы, но Ра-Шин будто почувствовал, что они уже не одни, и поднял голову. На мгновение в горящих алых глазах промелькнула жажда жестокого убийства с расчленёнкой, но он быстро взял себя в руки. Наклонился ещё ниже, шепнул в чешую что-то тихое, неслышное за тяжёлым громким дыханием, и поднялся. Отряхнулся, подтянул повыше смятый ворот — на шее Лиарса заметил новую царапину — и ушёл. Ясный-как-Ночь приподнялся на локте, пытаясь отдышаться, проводил Ра-Шина слегка затуманенным взглядом, и Лиарса подошёл ближе. Скинул мягкие домашние туфли, ступил на ковёр, но протягивать руку, чтобы помочь подняться, не стал, сел рядом. — Я уж было подумал, что вы прямо тут… — Нет, — Ясный-как-Ночь выдохнул и растянулся на ковре. Повозился, принимая удобное положение, уткнулся лбом Лиарсе в бедро и затих. Пальцы сами потянулись погладить мягкие чёрные перья на гребне. — Это всё молнии, — пожаловался Ясный-как-Ночь пару минут спустя. — Он делает такие штуки… Крошечные молнии на кончиках пальцев. Они взрываются прямо у меня в мозгу. Голову отшибает напрочь. Я не могу себя контролировать… Он вроде бы успел успокоиться, но голос всё равно чуть дрогнул, дыхание опять сбилось. — Продолжай, — жадно выдохнул Лиарса. — Арса?.. Ты, эм… Не должен меня остановить? — Сложно быть ханжой после того, как мы в четыре руки отдрочили ему в купальне. И перед этим ещё, в кургане, помнишь? — Тогда мы были вдвоём, — возразил Ясный-как-Ночь. — А сейчас предполагается, что развлекаться буду я один. — Я бы пригласил Ра-Шина в нашу постель, — Лиарса вздохнул, почувствовав, как в штанах напрягся полувозбуждённый член от одной мысли о горячем крепком теле между ним и Ясным. — Но он же не пойдёт. — Он пока сам не знает, что ему нужно. — Почему ты так думаешь? Может ему просто не нравлюсь я, так бывает. — Потому что я тоже не знал, — Ясный-как-Ночь потёрся лбом о его бедро. — А потом появился ты. — Вот как. А теперь ты знаешь? Чего бы ты хотел, Ясь? — Его, — выдохнул Ясный-как-Ночь, поднимая голову, зелёные глаза ярко блестели. — Ра предложил зайти к нему ночью. Обещал, что я не пожалею, и я бы проверил. — Я буду смотреть, — предупредил Лиарса, подозревая, что его глаза блестят точно так же ярко и жадно. — Я с тобой. Несколько ударов сердца они смотрели друг на друга, разгорячённые и возбуждённые, а потом Ясный-как-Ночь с нечеловеческой грацией двинулся вперёд и вверх и лизнул Лиарсу в губы. — Сполоснусь, — сказал он, поднимаясь с ковра. — И зайду за тобой. Надеюсь, твоя маскировка не спадёт в самый ответственный момент. Его лёгкие шаги быстро растворились в тишине. Отведённое время Лиарса собирался потратить с пользой — пристроить, наконец-то, сундучок, брошенный на первом этаже, успокоиться, может быть, выпить чаю, но Ясный-как-Ночь, одетый в одно полотенце, нашёл его всё так же сидящим на ковре. И понятливо улыбнулся, протягивая руку. Будто у него тоже в голове ничего не осталось, кроме всполохов магических татуировок на тёмной коже и щекочущего нервы острого предвкушения. Дверь в гостевую комнату была не заперта, открылась легко. Лиарса бесшумно скользнул через порог следом за Ясным-как-Ночь и едва не врезался в его спину, увидев постель и абсолютно обнажённого Ра-Шина на ней. Ярко горели свечи и татуировки. Он полулежал на боку, опираясь на локоть и запрокинув голову, тёмно-рыжие волосы растрепались. Широкая ладонь уверенно обхватывала напряжённый член, и Лиарса отчётливо вспомнил, как ощущалась горячая шелковистая кожа под пальцами в тот единственный раз, когда довелось подержать его в руках. — Я успел подумать, что ты всё же не придёшь, — Ра-Шин с видимым усилием разжал пальцы и положил руку на бедро. — И начал без тебя. Ясный-как-Ночь молча шагнул к постели. Одновременно Лиарса шагнул в сторону — чтобы лучше видеть происходящее, — и осторожно привалился плечом к стене. Сложил на груди руки. Когда он не двигался, то дымка плаща теней почти не мешала. Ра-Шин не пошевелился, даже когда Ясный-как-Ночь подошёл к постели вплотную, но смотрел на него не моргая. Лиарса даже иронично подумал, что можно было и без маскировки зайти, он бы всё равно ничего не заметил. Для него не существовало никого и ничего, кроме Ясного-как-Ночь. На суровом лице неожиданно легко читались эмоции: неверие, восторг и даже не желание, а какая-то запредельная жажда. Играть в гляделки Ясный не собирался. Он уронил полотенце на пол, забрался на постель, наклонился и положил ладонь прямо в центр светящейся татуировки на груди. Лёгкое движение сработало будто спусковой крючок: Ра-Шин вздрогнул, ухватил его за широкое запястье и дёрнул на себя. В следующее мгновение они превратились в одно целое, крепко вцепившись друг в друга. На этот раз Лиарса угадал. Ра-Шин был горяч и неистов. Большими ладонями жадно гладил чешуйчатую кожу, впиваясь пальцами так крепко, что костяшки белели. Покрывал кусачими поцелуями жилистую шею и широкие плечи. Прижимался вовсе не с нежностью, — с голодом. Завоёвывал и подчинял, хотя Ясный-как-Ночь не сопротивлялся, просто обвивался вокруг него, стараясь прижаться плотнее и потереться всем телом… Лиарса присмотрелся и удивлённо поднял бровь. Он, конечно, знал об этой аргонианской поведенческой привычке, глубоко инстинктивной, но если в постели с ним Ясный как-то держал себя в руках, боясь потревожить чувствительный шрам на груди или оцарапать, то с Ра-Шином ничуть не сдерживался. Острые когти оставляли на тёмной коже царапины, местами действительно глубокие, до крови. Ясный-как-Ночь был гибким и вёртким, помогал себе хвостом, поэтому то и дело оказывался сверху, и тоже кусался — прихватил клыками кончик острого уха. Ра-Шин сдавленно застонал, обхватил его руками, вжимая ладони в чешуйчатую кожу — и крошечные искры снова вспыхнули на кончиках пальцев. Теперь застонал и Ясный-как-Ночь, и Лиарса прикусил губу, чувствуя, как тело отзывается возбуждением на его голос. Магия оказалась неоспоримым преимуществом перед ловкостью и природной силой. Ра-Шин оказался сверху, прижал к постели Ясного-как-Ночь и потянулся за неприметным флаконом на тумбочке у постели, чем Лиарсу слегка разочаровал. Конечно, от простого наёмника было бы странно ожидать изысканных прелюдий и ласк, но Ясный-как-Ночь заслуживал не только страсти на грани грубости. Ясный-как-Ночь застонал ещё громче и нетерпеливо притянул Ра-Шина к себе ещё ближе. — Давай уже… "Он ведь тоже в прошлом наёмник, — вспомнил Лиарса, вслушиваясь в его стоны, полные искреннего наслаждения. — У него есть своя тёмная сторона, которой я ничего не могу дать. Зато может Ра-Шин." Ра-Шин определённо мог. Лиарса не замечал, как впивается пальцами в собственные локти. Как понемногу учащается и тяжелеет дыхание, и в голове становится легко и пусто. Ничего лишнего — только желание подойти ближе, коснуться тёмной кожи, покрытой светящимися узорами, провести пальцами по позвоночнику от загривка до поясницы. Вплести ладонь в жёсткие рыжие волосы, потянуть, заставляя запрокинуть голову — и поцеловать приоткрытые губы. А потом взять его — прямо сейчас, когда он толкается в тесную клоаку, чтобы он сам двигался между двумя источниками удовольствия и стонал. Ра-Шин двинул бёдрами особенно сильно, раз, другой, застонал хрипло, Ясный-как-Ночь вскрикнул, дёрнулся под ним, и наступила тишина, которую нарушало только их сбившееся тяжёлое дыхание. Лиарса осторожно вдохнул и выдохнул. Ему бы тоже не помешало отдышаться. А ещё присесть, хотя лучше прилечь. И прикоснуться к себе. Сейчас Ясь поднимется… Ясный-как-Ночь шевельнулся, и Ра-Шин приподнялся на локтях, заглядывая в зелёные глаза с вертикальным зрачком. Столько неописуемого счастья на его грубоватом лице Лиарса себе даже вообразить не мог. — Хочешь ещё? — А ты можешь? Ра-Шин не пошевелился, но Ясный-как-Ночь замер, будто прислушиваясь к себе. — О, — сказал он. — Ого. Хочу. Ра-Шин был выносливым, вот так запросто два раза подряд сам Лиарса обычно не мог. "Как раз хватит на нас двоих". Ра-Шин поставил Ясного-как-Ночь на колени, не спрашивая, нравится ли бывшему рабу такая поза, но на возмущение у Лиарсы уже не было сил. Да и сам Ясный-как-Ночь не возражал, и даже наоборот, извернулся всем телом, приподнимаясь, и лизнул Ра-Шина в лицо. В ответ тяжёлая рука пихнула его обратно на подушки, снова вспыхнули молнии, и Ясный-как-Ночь вскрикнул, принимая Ра-Шина в себя… Лиарса осознал, что его рука существует отдельно от тела и тянется к паху. Ласкать себя под плащом теней было откровенно глупо, не факт, что удастся кончить и удержать на себе маскировку, но хотелось до одури. Он подумал, что можно же и не запускать ладонь в штаны. Просто коснуться напряжённого члена через ткань кончиками пальцев, не доводя до разрядки… Не отводя взгляда от Ра-Шина и Ясного-как-Ночь, Лиарса потрогал себя, едва удерживаясь от стона. Провёл пальцами по внушительной выпуклости, вздрагивая от острого удовольствия, потом ещё раз. Потом накрыл член ладонью, чуть сжал. Ясный-как-Ночь выгнулся, закричал, содрогаясь всем телом, и внезапный оргазм накрыл душной горячей волной, расплескался под черепом. Лиарса успел только зажмуриться и уткнуться лицом в собственное плечо, чтобы не выдать ничем своё присутствие. Поэтому дальше он не смотрел, только слушал, пытаясь одновременно отдышаться и не уронить плащ теней. — Давай уедем в Акавир, и там нас никто никогда не найдёт, — голос Ра-Шина был каким-то новым, почти незнакомым. Наверное, потому, что столько расслабленной неги Лиарса в нём никогда не слышал. — У меня есть кое-какие сбережения, найму корабль… — Арса в Акавир не поедет. — А я его и не зову. Дался он тебе. Он же данмер, Ясный, данмерам нельзя доверять. Он использует нас, выжмет досуха и выбросит. "Ну-ну", — подумал Лиарса, выпрямляясь и морщась от того, как неприятно липнет к яйцам влажное бельё. — Ра, ты ведь тоже данмер. — Я не такой. — Да, — Ясный-как-Ночь улыбнулся. — Ты совсем не такой. И решительно поднялся с постели. — Ты уходишь… к нему? — потрясённо спросил Ра-Шин. — Тебе не хватило? Я могу ласкать тебя до рассвета! Ясный-как-Ночь поднял с пола полотенце, затянул на бёдрах и шагнул к двери. — Как ты можешь уйти, ты же теперь мой! — Я свой собственный. Лиарса кое-как отлепился от стены — чтобы незаметно выйти из комнаты, нужно ступать след в след, а его всё ещё слегка вело. Хорошо, что Ясный-как-Ночь всегда поддержит и поможет. Он уже даже протянул руку, чтобы коснуться узкой чешуйчатой спины, когда донеслось горькое, почти безнадёжное: — Ты придёшь ещё раз? И руку Лиарса опустил. Отвечать на этот вопрос Ясь должен был не оглядываясь на его присутствие. Ясный-как-Ночь помолчал немного, потом дипломатично сказал: — Посмотрим. И вышел из комнаты, заботливо придержав дверь, чтобы Лиарса мог уйти незамеченным.

***

Позднее утро почти перетекло в полдень, но поспать Лиарса всегда любил. Это Ясный-как-Ночь — жаворонок, хотя сегодня и он заспался, встал гораздо позже обычного, когда солнце уже поднялось и начало припекать. Лиарса ухмыльнулся, когда вспомнил причину внезапного приступа сонливости, плеснул в чёрный кофе укрепляющей настойки из ягод асаи — возиться с чем-то посложнее было откровенно лень, — отрезал ломоть ещё тёплого дынного хлеба и от души намазал на него толстый слой виноградного желе с корицей. Дверь тихонько скрипнула, и Лиарса улыбнулся ещё шире. Полуголый Ра-Шин, сияя, будто начищенный септим, зашёл на кухню и направился к шкафчикам. Двигался он удивительно легко для своих габаритов, половицы едва поскрипывали под босыми ногами. Взяв кружку, он повернулся к Лиарсе и его лицо озарило настоящее торжество. — Ясный-как-Ночь теперь мой, — кружка со стуком приземлилась на стол, а сам Ра-Шин за стол, на скамью, и выпрямился во весь рост, развернул широченные плечи. — Мы провели вместе незабываемую ночь, я взял его три раза. Он только мой. "Два". Лиарса едва не ляпнул это вслух, но сумел удержать язык за зубами. — Его чешуя так красиво блестит под моими руками. Признай поражение и… — Здорово, — совершенно искренне перебил его Лиарса. — А можно подробнее? — Э-э-э... в смысле? Торжествующая ухмылка на лице Ра-Шина несколько поблёкла и потеряла в ширине. Он, наверное, ждал ревности, скандала, взрыва эмоций… — Пожалуйста, — попросил Лиарса, придвигаясь поближе и не отводя взгляд от его лица. — Расскажи мне всё. — Ну, было очень хорошо. Очень. — Он такой разный, верно? — Лиарса подвинулся ещё ближе. — Жесткий и колкий снаружи, гладкий и нежный внутри. У Ра-Шина было очень выразительное лицо. Эмоции на нём читались без труда: торжество вытеснила растерянность, и он отвёл глаза, уставившись в свою кружку. — Эмм. Да. — Он пахнет травами и на вкус — как море, — искушение было слишком велико, и Лиарса не удержался, протянул под столом руку и положил ладонь на его твёрдое горячее колено. — Раз попробовав, невозможно отказаться. — Слушай, это, — растерянность на лице Ра-Шина сменилась паникой. — Мне пора, заказы ждут! Из кухни он почти убежал. Дверь осталась открытой, и Лиарса улыбался, смотрел ему в спину, расчерченную татуировками, пока Ра-Шин не скрылся в гостиной, а потом спохватился. Кофе почти остыл.