Верю: здесь всё иначе.

—Эй, Бад, ты же пойдёшь с нами сегодня? Я уставился на Джейкоба, одного из художников. Того самого, что больше всего подшучивал над всем отделом. Того, что носил разные шляпы и цветные галстуки с носками в цвет. Прошла неделя, как я тут работаю. Даже меньше. Сегодня пятница. Наверняка "они" идут в какой-то паб. Но звать туда меня? Я бы удивился меньше, если бы меня позвала Дот, которая спасла меня от уборки чернил в кабинете Сэмми, где лопнула труба, и показала макет парка, над которыми работают главы студии, но чтобы меня звал кто-то, кто общался со мной, по сути, только по делу... —Куда пойду? —Ну, отметить окончание недели. Мы собираемся каждую пятницу. И ты, как часть художников, обязан пойти с нами. —Ну... У меня нет денег... —Ай, ерунда. Я плачу. И зачем я это ляпнул? Нужно было просто отказаться. Теперь я буду ему должен. —И не вздумай думать, что ты должник. Я сегодня добрый. Будет подарком. —А ещё мне нет восемнадцати, так что я... —Как совпало-то! Сегодня мы и не идём в паб. Сегодня Генри идёт с нами, а он не выносит пьяных людей и алкоголь в целом, так что сегодняшний поход будет в кафешку напротив. Ты, наверное, успел её приметить. —Вы... Вы будете отмечать что-то с мистером Штейном? А он разве не наш босс? —Босс. Но такой он душевный мужик, ты бы знал! —А мисс Ламбер? Она тоже идёт? —Злая и ужасная Эбби с нами никогда не ходит. Особенно когда в нашей компании Генри. Они друг друга не выносят. Ну, ты, наверное, заметил. —А кто тогда будет? —Ну, наша художка, кроме Эбби и Дэйва, и пару ребят из сценарного. Сценарный отдел? —А Дот будет? Джейкоб усмехнулся. —У своей девушки ты мог бы сам это узнать. Я почувствовал, как заполыхали мои щеки. Это было абсолютно не смешно. Хотя Джейкоб явно думал иначе. —Никакая она мне не девушка. Мы так... Общаемся. Иногда. —Ну да, ну да... Верю. Очень верю. Многих я знаю, кто временами общается. В восемь на выходе. Обеденный перерыв подходил к концу. Вечером мы нашей небольшой группой людей направились в кафе. Дот, к слову, была в их числе, чему я был более чем рад. Мне было комфортнее, когда в компании взрослых мужчин оказалась хотя бы одна моя ровесница. Даже если она была на пару лет старше меня... —Вливаешься в коллектив, Бадди? —По мере возможности. —Это правильно. В твоём положении выгодно сближаться с начальством. Дот метнула взгляд на мистера Штейна, который о чём-то смеялся на пару с Ричи. —Не думаю, что подобные сходки позволят мне быстрее сесть за рисование... —Если ты так хочешь приняться за работу, то тебе нужно действовать. Нарисуй что-нибудь и покажи мистеру Штейну или мисс Ламберт. —Ты тоже действовала? —Я... Дот запнулась. —Скажем так: я не действовала тогда, когда было нужно. Это и стало моей ошибкой. —В каком смысле: "когда было нужно"? —Ну. В общем, у них кончились идеи. А у меня они были. Но я побоялась. Мол, меня же никто не просил о помощи. Вот я и... Осталась при своей изначальной должности. Выжидая следующего шанса. —Изначальная должность? Разве ты не одна из писательниц. —Я — часть писательского отдела. Но я не пишу. Я... Нас прервала официантка, подошедшая к столику, за которым мы разместились. Я, Дот, мистер Штейн, Ричи, Джейкоб и Карлос, вроде, так звали этого высокого мужчину с бакенбардами из писательского. Я заказал самое дешёвое, что увидел в меню. Картофель фри без соуса. И стакан колы. Конечно, заказы моих коллег были помасштабнее. —Мисс Роннетт, и в дополнение к моему заказу... — мистер Штейн улыбнулся, глядя на официантку. — Я каждый день бываю в вашем кафе. Могу ли я, как постоянный клиент, получить особое блюдо: ваш номер телефона? —Мистер Штейн, вы каждый день являетесь причиной, по которой мне нужно приходить в кафе раньше и уходить из него позже, продлевая свой рабочий день. Вы не устали слышать о том, что моё кафе не предоставляет особых блюд? —Мисс Роннетт, я заплачу любую сумму, только скажите. —Мистер Штейн, при всём уважении, я не продаюсь. —Ни за что и никогда? —Ни за что и никогда. Но продолжайте приходить. Я думаю, возможно, однажды вы получите своё блюдо. Женщина улыбнулась, черканув что-то в блокноте, и ушла в сторону кухни. Странная она какая-то, как мне показалось. Но у меня не хватило времени как следует обдумать ситуацию: мне на плечо приземлилась тяжёлая рука Джейкоба. —Ну что, Бад, как тебе работка? Не тяжело бегать с этажа на этаж каждую секунду, а? —Ну... Не сильно. Скорее, неудобно то, что я не знаю студию. Но я привыкаю. Я раньше работал курьером, так что мне не в новинку. В разговор вмешался Ричи: —Эй, а как тебе твоя начальница? Злая Эбби? Они все смотрели на меня, ожидая, что я скажу что-то плохое. На самом деле, мисс Ламберт не показалась мне плохой. Она хотела дисциплины в своём отделе. И хотела делать свою работу. Она была начальницей художественного отдела, причём именно начальницей. А мистер Штейн — художник. По сути, он её подчинённый. Но так же является её боссом. И почти всегда выполняет её дела вместо неё. А когда она отдаёт какие-то поручения ему, напротив, не выполняет. В какой-то степени, мне было за неё обидно. Я представляю, насколько женщине тяжело получить какую-то оплачиваемую работу в наше время. И вроде она начальница... Но вроде нет. Просто... Девочка на побегушках. И ей явно обидно. Помимо всего прочего, весь отдел её ненавидит. И за его пределами, видно, тоже. Мистер Штейн тоже ждал моего ответа. Всё же, я хотел произвести на него впечатление. У меня было странное ощущение. Будто мы с ним похожи. Очень похожи. И я хотел, чтобы он думал также. —Д-да, она дьявол во плоти... Я сказал это неуверенно. Мои слова явно не внушали доверия. —Этой женщине следует знать своё место. Ребята одобрительно загоготали и заулюлюкали: —Точняк! —Верно! —Вот это ты чётко сказал! Я посмотрел на Дот. Она опустила глаза в пол. Она же... Она же не разочаровалась во мне? Я ж... Ничего личного! —Дот, я не... Я не это имел ввиду... —Всё нормально. Я понимаю, Бадди. Просто шутка. Ничего личного. Дот улыбнулась. Эта улыбка была натянутой. Я безнадёжно испортил первое впечатление. Тогда я ещё не думал, что Дот действительно понимала. Ты, Дот, читала людей как открытую книгу. Меня в особенности: я даже не пытался закрыться. Писатели всегда понимают, где правда, а где ложь. И они всегда понимают, что люди чувствуют на самом деле. Любой другой бы обиделся. Но не ты, Дот. Возможно, это действительно была судьба.