***
Вторник, 5 октября 1971 г. Сириус продолжал ждать, украдкой оглядываясь по сторонам каждое утро, когда приходила почта, в надежде получить ответ от Рега. Но ничего не приходило. Его ночные совещания с Джеймсом стали более регулярными. Даже несмотря на то, что Сириус не всегда знал, как объяснить, и на то, что Джеймс не всегда знал, что сказать, он был хорошим слушателем. Разговоры помогали Сириусу чувствовать себя менее одиноко, и иногда он мог целый день не думать о Реге, слишком поглощённый планированием шалостей с Джеймсом или лихорадочным выполнением домашнего задания. Конечно, Сириус всегда испытывал чувство вины, как только осознавал, как надолго он забылся, даже не задумываясь, всё ли в порядке с его младшим братом, особенно учитывая его обещание поддерживать связь. (Ближе к концу сентября он отправил ещё одно письмо, но когда Регулус не ответил, он сдался). Это привело лишь к возобновлению попыток занять себя, заполняя каждое мгновение бодрствования деятельностью, так что у него не оставалось времени думать о своей семье. Или о том, как он избегал думать о своей семье. К счастью, в Хогвартсе не было конца развлечениям. Профессора были располагающими к себе, магия завораживала, и Джеймс всегда был рядом, готовый пошутить. Даже Питер стал менее раздражающим, занимая Сириуса партиями в шахматы или взрывающиеся карты. Но одним из лучших отвлекающих факторов, несомненно, был Римус Люпин. Хоть он и проводил с ними больше времени, мальчик оставался загадкой. Он был мучительно замкнутым, делясь очень немногими подробностями о своей жизни среди маглов — даже когда Сириус набирался смелости задать несколько простых вопросов, Римус отвечал односложно или просто безмолвно пожимал плечами. Он продолжал периодически исчезать в замке по таинственным делам, часто возвращаясь в общую комнату за считанные минуты до отбоя. Сириус внимательно наблюдал за ним, пытаясь понять, что на уме у этого тихого мальчика, но у него не получалось. На уроках его было ещё более невыносимо трудно поймать. Он никогда не заглядывал в свои учебники и никогда не выполнял домашнее задание. К концу первого месяца у него на счету было больше отработок, чем у любого другого гриффиндорца, даже у близнецов Пруэттов. И всё же, он был удручающе хорош в магии — как и в случае с заклинанием «Обфускейт», Римус, казалось, обладал талантом к чарам. Он часто преуспевал раньше любого из своих одноклассников, когда дело доходило до их практической работы по чарам; ему хватало один раз посмотреть, как профессор Флитвик выполняет заклинание, и он почти сразу же мог повторить за ним. Сириус внимательно изучал своего друга, пытаясь разгадать его секрет, но Римус Люпин был загадкой, которая не хотела быть разгаданной. Он очень ясно дал понять этот факт в октябре, когда — в ночь на понедельник — он бесследно исчез, так и не вернувшись в их комнату. Сириус и Джеймс не спали до поздней ночи, перешёптываясь. Джеймс терпеливо выслушал все теории Сириуса о том, куда мог подеваться Римус, но тот словно сквозь землю провалился. Они больше не видели его до следующего утра, когда он появился в классе трансфигурации. Он выглядел усталым, под глазами залегли тёмные круги, но в остальном был нормальным. Сириус, Джеймс и Питер провели весь урок, пытаясь привлечь внимание своего друга, но он упорно игнорировал их. Сириус отметил, что Макгонагалл не наказала Римуса за то, что он забыл домашнее задание, что было необычно, и это заставило его задуматься, знала ли профессор о том, что произошло. Но он, конечно же, не собирался спрашивать её об этом — он не хотел выдавать Римуса, если вдруг тот всю ночь проказничал. В коридорах по пути на чары им, наконец, удалось выловить Римуса. Сириус заговорил первым, выпалив: — Ну? И где ты был?! — Нигде, — угрюмо сказал Римус. — Ой, да ладно тебе, — Джеймс подошёл к нему с другой стороны. — Расскажи нам! Это было то же самое место, куда ты ходил в прошлом месяце? — Возможно. — Ты опять был на отработке? — спросил Питер, немного отставая от остальных. — Не-а. — Тогда где… — Смотри, куда идёшь, полукровка! Никто из них не смотрел, куда они идут, и Римус только что столкнулся со Снейпом, который выходил из-за угла. Он ощетинился, расправил плечи и грубо протиснулся мимо, сказав: — Сам смотри, Нюниус. Снейп не дал ему пройти, вместо этого толкнув его. Из-за угла появился Мальсибер, угрожающе нависая над мальчиками. Сириус почувствовал, как его захлёстывает адреналин вместе с нервами. Но Римус не выглядел испуганным. — Я знаю, что это вы вломились в наше общежитие той ночью, — прошипел Снейп. — Все вы. — Да что ты? Докажи, — Джеймс ухмыльнулся, скрестив руки на груди. Снейп злобно усмехнулся: — Пока что не могу. Но я это сделаю. Я вам отомщу, обещаю. — Ой, мы все аж дрожим от страха, — вмешался Сириус, прислоняясь спиной к стене и надеясь, что выглядит таким же храбрым, как Римус и Джеймс. — А теперь, будь так любезен, уйди с дороги. — Это была твоя идея, Блэк? — протянул Снейп. — Или твоя, Поттер? Должно быть, это был кто-то из вас. У Петтигрю кишка тонка, а у вашего драгоценного Люпина явно не хватило бы на это мозгов… Сириус наблюдал, как лицо Римуса побелело от ярости, и кулаки немедленно сжались. Такое же выражение было у него в тот день, когда он перелетел через парту на зельеварении и чуть не сломал Снейпу нос. — Расходимся, джентльмены. — резкий голос прервал перепалку, эхом отдавшись в коридоре. Профессор Флитвик вышел из своего класса и одарил их всех неодобрительным взглядом. — Северус, вы заграждаете проход, а вы четверо должны быть в моём классе. Пойдёмте. Адреналин не покидал Сириуса до конца чар — когда слова Снейпа эхом отозвались в его голове, он почувствовал прилив гнева. Однако его гнев был ничем по сравнению с Римусом, выражение лица которого оставалось бушующим, как шторм. Когда они вернулись в комнату, он начал швырять свои подушки, как ракеты, с такой силой, что Сириус забеспокоился, не разобьёт ли он окно. Остаток дня мальчик был угрюм и замкнут. Когда они легли спать, он быстро задёрнул занавески, прежде чем кто-либо из них успел с ним заговорить. Сириус посмотрел на Джеймса, приподняв бровь: «Как думаешь, что с ним на этот раз?» Джеймс лишь пожал плечами, распахнув ладони в беспомощном жесте: «Я знаю столько же, сколько и ты.»***
Четверг, 7 октября 1971 г. Сириус продолжал наблюдать за Римусом в течение следующих нескольких дней. Он был почти уверен, что тот начал понимать — иногда он поднимал глаза и ловил на себе пристальный взгляд Сириуса. Но всё, что Сириусу нужно было сделать — это дружелюбно улыбнуться, — и Римус неуверенно улыбался в ответ, так что он не думал, что у того были какие-то обиды. Он не мог перестать думать о том, что сказал Снейп — комментарий о мозгах, вот что действительно расстроило Римуса. Он явно переживал из-за этого. А ссора на зельеварении произошла из-за того, что Снейп предположил, что он не умеет читать… Он никогда не открывал свои книги и практически ничего не записывал, он даже не делал заметок на уроках. В голове Сириуса вертелся вопрос: «Может ли это быть правдой?» Ему ужасно хотелось обсудить это с Джеймсом, но он решил не делать этого — ему казалось неправильным говорить за спиной Римуса о чём-то подобном. Особенно когда это явно была больная тема для него. Итак, Сириус продолжил своё пристальное наблюдение, чтобы понять, сможет ли он с этим разобраться. По счастливой случайности, такая возможность представилась в тот четверг. Они все работали над домашним заданием в общей комнате — Джеймс писал эссе для Римуса. Было нелегко заставить угрюмого мальчика согласиться на помощь, но после того, как Джеймс попросил, чтобы Римус взамен научил его заклинанию «Обфускейт», тот, наконец, согласился. «Упрямый, — подумал Сириус. — И гордый». Ему явно нравилось всё делать самому — даже в случае с домашним заданием, когда это означало вообще ничего не делать. Сириус не понимал, почему он продолжает держаться на таком расстоянии, и отвлёкся, размышляя над этим, хотя должен был заканчивать своё собственное эссе. Они сделали что-то, что обидело Римуса? Рядом с ними Питер пытался левитировать яблоко в мусорку в нескольких футах от него. Они работали над левитацией на чарах, и это было так до смешного просто, что Сириус не был уверен, почему Питер всё ещё не мог её освоить. Его яблоко продолжало шататься и со стуком падать обратно на пол. Это начинало действовать Сириусу на нервы. «У Блэков нет времени на некомпетентность!» — произнёс пронзительный, злобный голос в его голове. Джеймс был гораздо терпеливее. — У тебя получится, Пит, не переживай, — сказал он, не отрывая взгляда от эссе Римуса. — Продолжай в том же духе. — Я пытаюсь, — простонал Питер. — Я думаю, что неправильно делаю движение… В книге сказано использовать «плавное, змеевидное движение», но я не уверен… — он покрутил палочкой в воздухе. Римус, наблюдавший за происходящим, недовольно вздохнул. — Не так, — прямо сказал он. — Это больше похоже на перевёрнутую букву S. Смотри, — он взмахнул своей собственной палочкой, без усилий продемонстрировав заклинание и аккуратно отправив яблоко прямиком в корзину. — В форме буквы S, ты уверен? — нахмурился Питер. Сириусу захотелось закатить глаза. Римус только что показал заклинание, не так ли? — Вингардиум Левиоса! — произнёс Питер, копируя движение, которое показал ему Люпин, и направляя свою палочку на лист бумаги. Сириус наблюдал, как бумага поднялась в воздух (всё ещё немного шатаясь) и с гораздо меньшей грацией полетела в мусорное ведро, упав рядом с яблоком. Это до сих пор было неаккуратно, но Питер выглядел воодушевлённым. — Я сделал это! — ахнул он. — Буква S… Почему они просто не написали так в книге?! — Молодец, Пит, — Джеймс оторвался от работы, подняв глаза и улыбнувшись. — Из тебя бы вышел хороший учитель, Римус. Люпин фыркнул, как будто эта идея была абсурдной, и опустил взгляд в пол. Сириус мог поклясться, что тот покраснел. — Я почти закончил, осталось только кое-что проверить, — продолжил Джеймс. — Можешь передать мне «Теорию магии»? Авторства Уоффлинга. Остальные были заняты — Джеймс просматривал свою работу, а Питер левитировал новые бумажки, будучи довольным собой. Поэтому, только Сириус увидел выражение неприкрытой паники, промелькнувшее на лице Римуса. Он уставился на книги, быстро перебегая глазами с обложки на обложку. Он беспомощно взглянул на Джеймса, затем снова опустил взгляд на книги. Сириус слегка кашлянул, наклонившись к столу, чтобы постучать указательным пальцем по обложке «Теории магии». Он не смотрел на Римуса, пытаясь сделать вид, что просто тянется за листом бумаги. Краем глаза он увидел, как Римус поднял том и передал его Джеймсу. — Спасибо, приятель, — машинально сказал Джеймс, не обращая внимания на то, что только что произошло. Дискомфорт сидевшего рядом с ним Римуса был почти осязаемым, но Сириус продолжал работать, делая вид, как будто ничего не произошло. Однако на самом деле, у него в голове завертелись шестерёнки, и кусочек пазла встал на своё место.