All the Young Dudes – Sirius's perspective

Суббота, 23 октября 1971 г. В течение следующей недели Римус не избегал его — точнее, не так, как раньше. Однако он позаботился о том, чтобы Сириус никогда не оставался с ним наедине — всегда старался находиться в присутствии своих товарищей-мародёров или же предпочитал проводить время в переполненной общей комнате. Конечно, он также продолжал убегать сам по себе. И, хотя Сириус несколько раз пытался поймать его на выходе, Люпин был слишком изворотливым. Так что только на следующих выходных Сириус, наконец, застал его одного в их комнате. Он листал один из журналов Джеймса по квиддичу, что было странно, поскольку Римус уже ясно дал понять, что у него нет никакого интереса к спорту, как бы другие мальчики ни пытались объяснить ему, что это одна из величайших радостей в жизни. Сириус обнаружил, что прямые вопросы, похоже, лучше всего работают с Римусом, поэтому, подбежав к кровати, он напрямую поинтересовался: — Тебя что, просто никогда не учили? Римус подождал мгновение, прежде чем ответить, демонстративно перевернув страницу и сделав вид, что полностью поглощён статьёй о новейших моделях этого месяца. — Меня учили. Сириус продолжал упрямо стоять в изножье кровати. В любом случае, статья была устаревшей и не очень интересной, даже если ты умеешь читать. Наконец, Римус смиренно вздохнул и закрыл журнал. — Меня учили, — повторил он. — Просто я не учился должным образом. Когда я смотрю на слова, мне кажется, я не вижу того, что видят все остальные. В этом нет никакого смысла; все буквы постоянно прыгают и меняются. Учителя говорили, что я просто тупой. Сириус моргнул, изучая его. Он никогда не думал, что два человека могут просто… посмотреть на что-то и увидеть две совершенно разные вещи. Он пристально посмотрел Римусу в глаза, задаваясь вопросом, что же в них такого, что устроено по-разному. — Но как ты тогда это делаешь? — не отставал он, с нетерпением ожидая ответа. Конечно, Сириус подозревал в течение нескольких недель… Но, честно говоря, подтверждение того, что Римус не умел читать, всё равно было шоком. Он был по-настоящему хорош в осваивании заклинаний. Сириус даже думал, что тот просто слишком большой бунтарь, чтобы утруждать себя домашней работой. Римус, кажется, был сбит с толку вопросом. — Делаю что?! — Ну… всё! Вся твоя учёба здесь, в Хогвартсе. Теперь Римус смотрел на него, как на идиота: — Сириус, я ничего не делаю. Если ты вдруг не заметил, я каждый вечер хожу на отработки. Мерлин, он НЕВЫНОСИМ. — Ну, да, это я знаю, — Сириус пренебрежительно махнул рукой. — Но на днях, на зельеварении, я видел тебя — ты не делал никаких заметок, даже не смотрел в книгу, или на доску, и всё равно идеально приготовил все ингредиенты для лекарства от фурункулов. Слизнорт дал тебе пять баллов! Римус покраснел и покачал головой: — О, это было легко. Слиззи рассказывал нам, как это делается на предыдущем уроке, я просто вспомнил. — Чёрт возьми, тогда у тебя, должно быть, феноменальная память. Римус лишь пожал плечами, выглядя так, словно не понимал, что такого впечатляющего в идеальном приготовлении зелья без какой-либо практики до этого, после того, как целую неделю назад ему один раз рассказали, как это делается. — Если бы ты умел читать, то был бы так же хорош, как я и Джеймс. Наверное, даже лучше, — задумчиво произнёс Сириус. Римус фыркнул: — Ты сама скромность, Блэк. — Но ты был бы! — рассеянно повторил Сириус. — Твоя работа с палочкой гораздо естественнее, и если твоя память так хороша, как ты говоришь… — он на мгновение погрузился в размышления. — Держу пари, для этого есть заклинание. Римус усмехнулся, как будто идея была абсурдной. — Ты собираешься вылечить меня заклинанием? — А почему бы и нет? Сириус выпятил губу, раздражённый и слегка оскорблённый недоверием в тоне Римуса. Но другой мальчик просто сказал: — Магия не может исправить такие вещи. Почему тогда Джеймс носит очки? — Я думаю, что заклинания для зрения существуют, — возразил Сириус. — Может быть, это просто того не стоит, или слишком опасно, или сложно, или что-то в этом роде. — Дело не только в чтении, — настаивал Римус. — Ещё у меня дерьмовый почерк; я слишком медленный, и всё получается неаккуратно. — Для этого уж точно есть заклинания, — заверил его Сириус. — Ты можешь заколдовать своё перо, я видел, как мой отец делал это на официальных документах. Обычно у него действительно корявый почерк. Римус уставился на него, как на сумасшедшего. — Почему это вообще тебя так волнует? Сириус демонстративно проигнорировал самый тёмный уголок своего сознания, ту часть, где он подавлял всё, о чём старался не думать, и вместо этого сосредоточился на мальчике перед ним. — Ты же мой товарищ-мародёр, в конце концов! Мы не можем позволить тебе торчать на отработках каждый день. Что, если слизеринцы нанесут ответный удар? Нам понадобится твой злой ум для розыгрышей, — это натолкнуло его на идею, и он продолжил. — Кстати, я полагаю, ты ещё не сделал домашнее задание по истории? — Не-а. — Что ж, тогда начнём, — Сириус спрыгнул с кровати и начал рыться в своём чемодане. Римус немедленно запротестовал, поднимаясь и скрещивая руки на груди, нахмурившись: — Нет. Ты не будешь делать за меня домашку. — Чертовски верно, я не буду, — Сириус удержался от того, чтобы закатить глаза, когда вытащил «Историю магии». — Мне просто захотелось освежить свою память, вот и всё. Итак, я собираюсь сесть здесь и читать вслух… просто потому что это помогает мне учиться. И если ты вдруг случайно сохранишь что-то из этого в своём огромном мозгу, то это не мои проблемы. Римус нахмурился ещё сильнее и угрюмо сказал: — У тебя разве нет дел поважнее? Кстати, где Джеймс? — Наблюдает за тренировкой Гриффиндора по квиддичу, — парировал Сириус, устраиваясь на кровати и открывая книгу. — Рассчитывает попасть в команду в следующем году, поэтому хочет получить несколько советов. Питер, очевидно, пошёл с ним. А теперь, пожалуйста, помолчи, я пытаюсь учиться, — он прочистил горло. — «История магии», Батильда Бэгшот. Глава первая — «Древний Египет»; «Обряды и Ритуалы Имхотепа»… Несколько мгновений Римус мешкался посреди комнаты, всё ещё скрестив руки на груди. Он выглядел так, словно пытался решить, уходить ему или нет, но в конце концов сдался, подошёл к кровати и сел с угрюмым видом. Прошло ещё немного времени, и угрюмый вид исчез. Он расслабился, откинувшись на руки, настороженность исчезла с его лица, когда он слушал. Удивительно, но он на самом деле казался весьма заинтересованным — Сириус подумал, что текст был несколько суховат, но, с другой стороны, большая его часть касалась вещей, которые он уже выучил под присмотром своих родителей в детстве. Наверняка для Люпина всё это было в новинку. В конце концов, Римус откинулся на спину, закинул руки за голову и закрыл глаза. Когда Сириус взглянул на него, на его лице была лёгкая, неосознанная улыбка. Сириус вернулся к книге и понял, что тоже улыбается. Он дочитал до середины пятой главы («Тиберий и Достижения Римской Боевой Магии»), прежде чем его голос начал полностью сдавать, и ему пришлось закрыть книгу. Наступил вечер, окрашивая небо снаружи в тёмно-синие и оранжевые тона, и комната вокруг них, казалось, была залита сиянием заходящего солнца. — Не думаю, что больше смогу сегодня заниматься, — прохрипел Сириус. Глаза Римуса резко открылись, и он быстро сел, моргая. — Ничего страшного, — тихо сказал он. — Сейчас будет ужин, я умираю с голоду. Они встали, потянулись и начали спускаться вниз. За гриффиндорским столом Джеймс и Питер уже ждали на своих обычных местах. Сириус осушил бокал тыквенного сока, который смягчил першение в горле, прежде чем спросить: — Как прошла тренировка? — Потрясающе, — с энтузиазмом сказал Джеймс, сияя и накалывая на вилку сосиску. — Почему ты не пришёл? — Домашка, — бросил Сириус, поймав взгляд Римуса и улыбнувшись маленькой, личной улыбкой. Джеймс занимал их на протяжении всего ужина подробным рассказом о тренировках по квиддичу, включая имена каждого участника, их позиции, их приёмы, их слабости — даже некоторые дни рождения. Питер время от времени вставлял свои пять копеек, просто чтобы напомнить всем, что он согласен со словами Джеймса. Но Сириус был в таком хорошем настроении, что сегодня вечером это его почти не раздражало. Десерт оказался разочарованием — песочным печеньем «миллионер», которое ни ему, ни Джеймсу не понравилось. Римус и Питер оба вели себя как сумасшедшие, поедая всё подряд. На самом деле, когда Римус увидел, что Питер уже съел из тарелок обоих других мальчиков, он бросил на него неприязненный взгляд. — У меня есть немного сладостей, — нервно сказал Питер, как будто осознавая ошибку, которую он совершил, встав между Римусом и едой. Он порылся в карманах своей мантии и вытащил набитый коричневый пакет. — Мама прислала их, угощайтесь. — Спасибо, Пит! — радостно воскликнул Джеймс, и остальные, не теряя времени, набросились на удивительно широкий выбор конфет. Они не сбавляли темпа, пока не уничтожили примерно половину пакета, и их начало подташнивать. — Какую домашку ты делал? — спросил Джеймс, рассеянно почёсывая подбородок. — Я думал, мы уже всё сделали на эту неделю. При виде того, как Джеймс почёсывается, у Сириуса самого по коже побежали мурашки, и у него зачесалась ключица, когда он сказал: — Да, эм… я отстал по истории. Пришлось вернуться и кое-что повторить. Римус рядом с ним тоже начал чесаться. Сириус не придал этому значения, больше сосредоточившись на Джеймсе, который спросил: — О, правда? Значит, мы что-то пропустили? Сириус понял, что это был недостаток в том, чтобы делать всё вместе — если он хотел сохранить секрет Римуса, ему нужно было придумывать какие-нибудь оправдания получше. Или просто перестать делать всю домашнюю работу с Джеймсом. Внезапно Римус вскочил со своего места. Сириус резко обернулся, чтобы посмотреть на него — его глаза были расширены от шока, а лицо побелело. Он уставился на свои руки. — Ты в порядке, Люпин? — вздрогнул Джеймс. Римус посмотрел на них, тяжело дыша, с неприкрытым ужасом на лице. Сириус заметил, что на тыльной стороне ладони Римуса, там, где он чесался, растут тёмные волосы. Вот дерьмо… Сириус опустил взгляд на свою ключицу — конечно же, там росли те же тёмные волосы. На его лице, ладонях, предплечьях — они росли на каждом открытом участке кожи. — Чёрт возьми… — сидевший напротив него Джеймс столкнулся с той же проблемой. — Что происходит?! «Разве это не очевидно?» — подумал Сириус, глядя на пакет со сладостями, который всё ещё невинно лежал на столе. — Питер, — рявкнул он, уже зная ответ на свой вопрос, — ты уверен, что это твоя мама прислала те конфеты? Единственным из них, кто не съел ни одной конфеты был Питер. Он покраснел и пропищал: — Ну, как бы… Я думал, что они от неё… Они появились сегодня утром… — Питер! — прорычал Джеймс. Люди оборачивались, чтобы посмотреть на них, перешёптываясь и смеясь. Довольно скоро весь зал вытягивал шеи, чтобы посмотреть на трёх мохнатых первокурсников. Самый громкий смех доносился со слизеринского стола, где Северус Снейп выглядел близким к истерике. — Пошлите, — Сириус встал, расправляя плечи и пытаясь сохранить хоть каплю достоинства, — нам нужно в больничное крыло. Мы можем спланировать нашу месть позже. Хотя он, конечно, мог увидеть юмор в этом розыгрыше, он ненавидел самодовольную ухмылку, которой Северус одарил его, когда они уходили. Он ненавидел то, что позволил слизеринцу подшутить над собой. Сидевшие через стол от Снейпа Беллатриса и Нарцисса презрительно смотрели на Сириуса, отчего ему захотелось провалиться сквозь землю. Он был уверен, что его родители узнают об этом, так или иначе — хотя он сомневался, что его кузины так уж стремились поделиться новостями о случае с чешущимися мальчиками на их собственном факультете в Хогвартсе. Когда они вышли в коридор, Сириус мрачно пробормотал: — Я же говорил вам, что они нанесут ответный удар, — он подумал о своих кузинах, ухмыляющихся в своих зелёных мантиях, и стиснул зубы, решив отплатить тем же. Не только Снейпу, но и каждому слизеринцу, который считал себя лучше него. Хотя он пытался смеяться и шутить с Джеймсом, чьим ответом на большинство жизненных проблем было хорошее чувство юмора, жгучий укол позора скручивался в животе Сириуса ещё долго после того, как мадам Помфри привела их всех в норму.