О принцах и драконах

В последнее время Кирю преследует крайне странное чувство. Чувство, что вся его жизнь превратилась в один сплошной рейд по увеселительным заведениям. Он к такому не привык. Несмотря на тот инцидент в баре, Бешеному Псу, очевидно, все не сиделось на месте. Иначе объяснить, почему он с таким упорством тащит его на вечеринки со всей своей семьёй, Кирю не мог. Учитывая, черт побери, что это был даже не его праздник. Что-то насчёт какой-то круглой даты в его строительном бизнесе - Казума особо не вникал. Не исключено, что этой круглой датой было обнародование знаменитого рекламного слогана "Majima construction: мы строим хуйню!". Так что Кирю не знает. Это только предположение. Откровенно говоря, он вообще слабо разобрал лаянье Мадзимы по телефону, кроме последних (красноречивых) слов. "Если ты, бля, не придёшь, я спихну тебя под колёса бетономешалки! Ты мне должен, Кирю-чан!.. За всё те случаи, когда я спасал твою жизнь. Так что утешь друга, заскочи на огонёк. Иначе я решу, что, раз я столько времени вытаскивал тебя из дерьма, то вполне имею право туда же тебя и загнать... ДО ВСТРЕЧИ, КИР-Р-Р-РЮ-ЧАН!!!" Последнюю фразу ему проорали буквально в ухо. Не исключено, что вплотную к динамику телефона. Длинно. Импульсивно. Но доходчиво. В принципе, другого Кирю и не ожидал. Казума пытался сказать при личной встрече о том, что у него дела и ему не до посиделок в кабаре - но на него тогда посмотрели таким душераздирающим, жалостливым взглядом, что все слова мигом вылетели из головы. Просто поразительно, устало думает Кирю, как с одним-единственным глазом можно вытворять такие вещи. Бешеный Пёс Шимано - чёртов манипулятор. Это неправильно. Собаки не должны быть манипуляторами, Кирю в этом совершенно точно уверен. Это больше по части кошек. Тем не менее... Он тут. Сидит в "Shine" вместе с членами семьи Мадзима и пытается унять головную боль, тугим кольцом опоясывающую затылок. Его снова обвели вокруг пальца. Что ж. По крайней мере, тут хороший алкоголь. И относительно тихий уголок, вдали от шумных членов семьи и их буйного патриарха. Уединение, долгожданное и оттого невообразимо приятное. Для него самого, во всяком случае. Нарушал это уединение лишь Нисида, компактным клубком устроившись рядышком на диване. Не самая плохая компания, по мнению Казумы: капитан Бешеного Пса был хотя бы тихим. К тому же, положа руку на сердце, небольшой отдых ему действительно не помешает. Нисида же в это время скромно откашливается - приметив, вероятно, что Кирю не против его присутствия. В конце концов, наблюдательность была там самым качеством, благодаря которому он еще жив... С Мадзимой, правда, никогда не знаешь, надолго ли. Поэтому спустя пару минут Нисида решается-таки подать голос: —Рад, что вы всё-таки решили нас навестить, Четвёртый председатель. Несмотря на всё, временами на стройке бывает довольно скучно. Никогда не думал, что скажу это, — капитан семьи Мадзима издаёт тихий смешок. Кирю вскидывает брови. —Мне казалось, тебе это больше по вкусу, чем клановые разборки. Чуть-чуть расслабившись, Казума делится своими мыслями с наиболее адекватным человеком в помещении. Кажется, Нисида очень ценил такое о себе мнение. Потупившись скромно, он отвечает после небольшой паузы: —По правде говоря, Кирю-сан, работа в "Majima Constitution" не сильно отличается от нашей обычной деятельности. Только бумажной волокиты больше. Но босс все равно обычно сваливает её на меня... Не то, чтобы я жалуюсь, ниисан! Ни в коем случае. Я доволен своим положением, — он поспешно добавляет - оглядываясь, будто каждую минуту ожидая увидеть за спиной безумного Бешеного Пса. —Хм. Неопределённое мычание - всё, что может дать Казума в такой ситуации. Из него никогда не был хороший собеседник. Нисиду, впрочем, это ни капли не смущает. Отчасти он даже рад такой немногословности: Кирю его понимает. Проводя круглые сутки за общением с Мадзимой, он бы тоже рад был отдохнуть от непрерывной болтовни. Желая, видимо, заполнить чем-то неловкую тишину, Нисида интересуется к него: —Ояджи ведь рассказывал вам о том, как я стал на него работать? Кирю отпивает из своего стакана. —Нет. Не помню такого. Он не лукавил: если бы Мадзима рассказывал, он точно бы это запомнил. По правде говоря, этот вопрос интересовал его очень и очень давно. С того самого момента, как Казума в принципе увидел невыразительного человечка подле кричащего, вечно гиперактивного урагана в лице Бешеного Пса. Никогда в своей жизни Кирю не был любопытным человеком... Но ради некоторых вещей был готов сделать исключение из правил. Потому что ему действительно было сильно любопытна подноготная таких вот отношений. Как так вышло, что из всех людей правой рукой Мадзимы стал застенчивый, ничем не приметный Нисида - больше похожий на госслужащего, но никак не на якудза? И уж точно не походивший на любого из семьи Мадзима, с их разношерстным и аляпистым коллективом. Поэтому сейчас он весь обращается в слух. Чтобы выяснить наконец, что же такого особенного было в человеке напротив, что он удостоился чести быть аж доверенным лицом своего патриарха... Особенно, если этим патриархом был не кто-нибудь, а Бешеный Пёс Шимано. —Что ж, на самом деле, это не такая уж примечательная история, — Нисида улыбается, словно прочитав его мысли, — Просто не очень весёлая. Он молчит немного, поскрёбывая ногтем столешницу, прежде чем продолжить. —Когда что-то угрожает жизни близкого человека, это всегда немного затуманивает разум. Когда-то давно моя мать была сильно больна. Очень... Очень сильно. Стакан в ладони чуть подрагивает - но капитан быстро берёт себя в руки. Когда он вновь открывает рот, его голос поразительно размерен: —Я тогда работал не покладая рук, брал ночные смены, подработку, любую, за какую мог ухватиться... Но этого было мало. Мне пришлось влезть в долги, чтобы расплатиться за лечение. Сами понимаете, человеку в подобной ситуации безразлично, у кого и сколько занимать. Я не стал исключением. Не сразу понял, что те люди были из преступной семьи - и не чьей-нибудь, а самого Шимано... А когда понял, было уже поздно, — секундная пауза, — Мне дали неделю, чтобы расплатиться. —Ты не успел, — скорее утверждение, чем вопрос. Казума предполагает, что знает, что было дальше. Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы догадаться о том, что Шимано не прощает должников. Однако то, что он слышит дальше, превосходит все его домыслы. Спокойный, отрешённый голос резко контрастирует со смыслом тихо произнесенных слов. —Меня должны были бросить в Дыру. —Что?! Кирю думает, что ослышался. Вглядывается в чужое лицо, но не видит и намёка на глуповатый юмор. Нисида лишь пожимает плечами, усталым каким-то взглядом уставившись вдаль комнаты: —Мне до сих пор сложно в это поверить. Я слишком поздно узнал, что это такое. И... Что там делают с такими, как я. По правде говоря, Кирю-сан, я узнал это уже после того, как ояджи отбил у семьи мою жизнь в самый последний момент. Ради этого ему пришлось солгать Шимано-сану, что я его лейтенант... Один из лучших. Такой, которого жалко пускать в расход. Как вы, возможно, догадались, тогда я видел его в первые в жизни. Кирю молчит, шокированный. А его собеседник поднимает глаза: —Все, кого вы видите в семье Мадзима, пришли в нее схожим образом. Тишина. И голос Казумы, стареющегося звучать не слишком хрипло: —Я не знал. —Мадзима-сан не любит, когда кто-то думает, что он действительно заботится о своих подчиненных, — капитан позволяет себе коротко фыркнуть, прежде чем вновь серьёзнеет, — Что-то про то, что это вредит его имиджу и репутации. И я очень надеюсь, что всё сказанное останется только между нами, четвёртый председатель. Если он узнает, что я вам тут наговорил, боюсь, меня ждут незабываемые ощущения... У меня еще прошлое сотрясение не до конца прошло. Нисида морщится, потирая свою строительную каску. Которая, видимо, в некоторых ситуациях не так чтобы и полезна. Кирю не покидает резкое чувство дежавю, когда его снова просят поклясться в чем-то, что касается недопущения чутких ушей Мадзимы. Некоторые вещи действительно никогда не меняются. Он изгибает уголок губ, слегка повеселевший: —Я могила, Нисида. Не переживай. —Спасибо вам, — облегчение во вздохе слышно за километр. Капитан тоже резко веселеет - а потом вдруг улыбается, о чём-то вспомнив: —Откровенно говоря, я не единственный, кому повезло избежать не самой приятной участи. Вы встречали Минами-аники? —Это тот, который без рубашки, в пирсинге и пытается дышать огнём через зажигалку? — хмыкает Кирю, кивнув в сторону танцпола, — Знаком со слов Саэдзимы. Он тогда... Был сильно удивлён. Нисида кивает со смешком: —Да-да, он самый. Вы удивитесь, но это бывший уличный панк, которому не повезло перейти дорогу якудза. Понятия не имею, зачем он тогда ляпнул, будто знает Мадзиму-сана... Из страха, наверное. Босса тяжело не заметить на улицах, даже если не знаешь, кто это. —Что было потом? — Кирю заинтересован. —Ну... Скажем так, та семья не думала, что ояджи явится за ним собственной персоной. Но он явился. Они слегка недооценили его непредсказуемость... В общем, потом, по рассказам Минами ("сильно приукрашенным", предполагает Кирю), он с открытым ртом смотрел, как босс устраивает... Кхм... Фаер-шоу без техники безопасности. Вполне возможно, Нисида сгладил окончание истории, но Кирю предполагает, ненамного. Зная Мадзиму, он бы не удивился, если бы тот действительно поджёг здание, где держали его будущего лейтенанта. Просто потому, что ему захотелось. И потому, что он может, усмехается Казума. Он до сих пор не может забыть несчастный банный салон, которому не повезло испытать на себе всю мощь сумасшествия Бешеного Пса - когда тот протаранил стену на грузовике. На полном, чёрт побери, ходу. Кирю до сих пор не может в это поверить. Это было по-настоящему круто, несётся мимо ностальгическая (совершенно странная, впрочем) мысль. Встрепенувшись от непрошенных воспоминаний, Кирю моргает. Уточняет у Нисиды, надеясь, что тот не заметил мечтательно-блуждающего взгляда: —Кхм. Значит, он избавился от людей, намеревавшихся его убить. А затем принял в семью. Так же, как и тебя. Отрицательное мотание головой. —Не совсем. Аники тогда присягнул ему на верность, но ему в лицо только посмеялись. Ояджи сказал, что "ему хватает идиотов и без тупой шпаны" - но он откуда-то выведал адрес нашего офиса. Стоял и в дождь, и в зной, пытаясь дать отпор боссу, когда тот использовал его вместо боксерской груши. Прежде чем Мадзиме-сану это наскучило, и он-таки принял его к нам, — Нисида прячет скромную улыбку. Кирю кажется, или он гордится выдержкой приятеля? Ему всегда казалось, что они друг друга недолюбливали. Что ж... Противоположности, определенно, притягиваются. Если у Нисиды когда-нибудь появился собственная семья, Кирю догадывается, кто станет её капитаном. Мадзима действительно подготовил себе неплохую смену. Казума почти может представить, как всё было на самом деле. С небольшими огрехами - но он уверен, что не такими уж далёкими от реальности. "Ну же. Беги домой к мамочке, придурок. Большие страшные дяди ушли, нечё надеяться на что-то большее... Или решил, что я тут тебе еще и денег отсыплю за то, что оторвал меня от чудеснейшего, сука, онсэна?! Проваливай!" Небрежный взмах стальным носком ботинка по рёбрам: не столько больно, сколько обидно. Люди вокруг (подчинённые, догадывается Минами) подвывают какафонии лающих звуков. Но он смотрит на на них. Хриплым от долгого крика голосом он отвечает: "Если только вы прикажете, босс." Резкий удар. Человек перед высокой фигурой офицера сгибается пополам, но взгляда не отводит, хоть и харкает кровью из разбитого носа. Мадзима усмехается: до первой разорванной селезёнки все жутко смелые. "Не смей меня так называть," — удар, — "Я не твой босс, кусок ты говна. Думаешь, мне нужны ёбаные нытики?", — еще удар, — "Ску-у-у-у-ка. Вы и шагу не можете сделать без того, чтобы не обосраться. Вали, пока я вытащил тебе позвоночник через жопу." Бешеный Пёс зевает, пасть скаля. Почти как настоящая собака, ужасается Минами. Он шмыгает носом, горячую кровь глотая. Сплёвывает сгустки этой самой крови и соплей на землю - под издевательский, насмешливый взгляд свысока. Глаза слезятся. Но он так просто не сдастся. Неимоверным усилием он выпрямляет спину. И смотрит. Повязка со змеиной нашивкой оказывается на уровне его лица, и Минами смаргивает дурацкие слёзы. Так, чтобы видеть плотоядный, суженный до крохотной точки зрачок единственного глаза. "Думаешь, самый крутой? Чё, у нас тут до пизды дерзкий рестлер нарисовался? Ой-ой, парни, гляньте!" Пронзительный смех, диковатый и сумасшедший, как вопль гиены, разрывает барабанные перепонки. Он смолкает также внезапно, как и начался. Теперь пугающий патриарх якудза звучит уже сипло: "Ты, блядь, представить себе не можешь, на что подписываешься." "Я знаю. Мне всё равно, босс." Мадзима кривится. Сплёвывает на землю. Отворачиваясь, машет рукой паре подчинённых - молчаливый приказ продолжать экзекуцию. До тех пор, очевидно, пока он не уйдёт. А Минами лишь сжимает крепко-крепко челюсти. Поднимает высоко вверх голову, успев углядеть только спину в змеином пиджаке. И ждёт. Казума делает глубокий вдох. Избавляясь от наваждения, моргает быстро-быстро. Смотрит украдкой на капитана, полагая, что тот догадывается, о чем он все это время думал. Хитро прищуренный взгляд это только подтверждает. —Нетрудно догадаться, что Минами боготворит ояджи. Как-то на одной из совместных посиделок он заявил, что сделает всё, чтобы стать таким же, как босс, — Нисида весело фыркает, — Мадзима-сан после этого сломал ему два ребра. А после... После велел ему молиться богам, чтобы никогда не стать таким же, как он. Несмотря на шутливый тон, в комнате повисает тяжелое молчание. Кирю прикрывает глаза: гадая, через сколько же пришлось пройти Мадзиме, чтобы превратить себя в то, чем он являлся сейчас. И сколько из этого он никому и никогда не рассказывал. Казума не хочет знать. У Казумы дурное предчувствие, что слишком много. Больше, чем он может себе представить. Чтобы как-то отвлечься от мрачных мыслей, он уточняет у Нисиды - подчёркнуто серьёзно. Совсем неуловимо только приподняв уголок губ: —Я так понимаю, даже после этого твой аники не перестал им восхищаться? —Напротив. Теперь он обожествляет его еще больше, — его полуулыбку копируют. В помещении снова стоит тишина - на этот раз вполне комфортная. Такая, какой и должна быть, по мнению Кирю. Вот только тяжелые, мрачные мысли по-прежнему давят где-то в груди. Неподъемным грузом тянут вниз то, что еще осталось от его относительного спокойствия. Отвлекает его от этого только негромкий, непривычно жёсткий для такого человека голос. —Босс может быть... Трудным, — Нисида внимательно разглядывает аккуратно остриженные полумесяцем ногти, — Но поверьте, Кирю-сан: любой из этих людей без колебаний встанет за него под пулю. И не только под неё. С этими словами капитан семьи Мадзима вдруг поднимает голову - и по непривычно уверенному взгляду Кирю догадывается, что первым это сделает именно он. Именно поэтому Казума верит. Смотрит через плечо на людей Мадзимы: пьяных и весёлых, приветствующих своего патриарха высоко поднятыми бутылками. Хохочущих, прижимающихся друг к другу голыми спинами в татуировках. Опытных и совсем юнцов, дерзких и диковатых... Верных, как стая собак под покровительством сильнейшего вожака. Кирю глядит на них отстранённо, отпивая из своего стакана с лёгкой задумчивостью на лице. И верит.