Кто тут гопник, киса?

Предложение Чонгука сходить в ночной клуб казалось Чимину довольно-таки неплохой идеей ровно до того момента, пока он не оказался зажатым на небольшом диванчике между кирпичной стеной и Мин (вселенная его явно за что-то наказывает) Юнги, собственной персоной. — Ну Хëн! Я еле уломал Грымзу отпустить меня сегодня к тебе, — Чонгук заламывает брови, завалившись к нему на кровать прямо в уличной одежде, — пришлось напиздеть, что у тебя температура под сорок, и ты тут без меня подыхаешь. — Спекулируешь моим здоровьем, козлина? — Ну а чë ещë я должен был ей сказать? Ты же знаешь, как нас ебут в этом клоповнике, — он зло бъëт кулаком по матрасу, — Вы должны соблюдать режим! Жрите ту парашу, которую вам дают! Домой только по выходным, или получите пизды! — Гук пищит, передразнивая голос ненавистной директрисы, — заебало всё, сил моих больше нет! — Ну а кто в этом виноват? — Чимин перекатывается на бок, подминая под себя свободный край одеяла, — если бы ты не страдал хернëй, то не пришлось бы переезжать в интернат. Мы с отцом тебя предупреждали! — Да знаю я! — Чон устало вздыхает, — Ну пойдём в клубешник, а? Я Тэ пообещал, да и хëны уже стол забили. — Да пойдём, не ной. Дай только собраться. Музыка, танцы, дерьмовый алкоголь, мокрые от пота тела и зажимающиеся по углам парочки — вот та самая атмосфера непринужденности с лёгким налётом аморальности, за которой люди и ходят в подобные места. Чимин с наслаждением пьëт уже третий бокал пива, блаженно откинувшись на спинку кожаного дивана. Чонгук с Тэхëном сидят напротив, и он украдкой наблюдает, как эти двое незаметно, как им кажется, лапают друг друга под столом. Пак всё ещё искренне удивляется, каким вообще образом такой милый и воспитанный мальчишка, как Ким, умудрился вляпаться в распиздяя Чонгука по самое небалуй. — Где там твои Биба и Боба? — Обращается он к Гуку, закидывая в рот горстку орешков, — мы тут уже час торчим, а их всё ещё нет. Но не успел младший и рта раскрыть, чтобы ответить, как к их столику подошли вышеупомянутые Юнги и Намджун. — Всем салют, кого не видел, — Джун плюхается на единственный стул, водружая на стол несколько банок пива и бутылку виски. А Чимин в который раз подвисает, уже почти не стесняясь разглядывая Юнги. На нём сегодня узкие рваные джинсы, мятного цвета футболка, под стать волосам, и чёрная косуха нараспашку — образ, абсолютно отличный от того, в котором он привык его видеть в повседневной жизни. Тот плюхается рядом и широко расставляет ноги, из-за чего Паку приходится подвинуться, буквально вжавшись в подлокотник узенького диванчика. — Слышь, ты чë такой широкий? — И тебе привет, киса. — На этих словах мужчина делает самую неожиданную вещь, которая заставляет Чимина в буквальном смысле замереть, покрывшись предательскими мурашками, — он кладёт руку на его бедро, в опасной близости к паху, и несильно сжимает его, выглядя при этом абсолютно невозмутимо. — Потанцевать не хочешь? — Чë? — Хëн, да какие танцы, мы вас час тут ждали! — Возмущается Чонгук, который даже ничего не заметил из-за разделяющего их стола, — сначала выпьем за встречу, а потом уже пиздуйте куда хотите. В целом, вечер протекает отлично, не считая того факта, что Пак витает где-то в прострации, не имея возможности сконцентрироваться хоть на ком-нибудь другом, буквально через одежду ощущая жар чужого тела рядом с собой. А Юнги, по всей видимости, это абсолютно не напрягает, особенно с учётом того, как он, будто бы случайно, периодически кладёт свою ладонь ему на бедро. — Мне надо отлить. Чимин стоически держит на лице маску невозмутимости, пока протискивается между столом и Юнги, который даже не удосужился встать, чтобы выпустить его. В туалете воняет травкой, в перемешку с кисловатым запахом хлорки, но при этом довольно свежо из-за приоткрытого окна, сквозь которое видно кусочек тёмного неба с первыми проступившими на нём звëздами. Чимин умывает лицо прохладной водой, привычно зачесав назад волосы пятернëй, а после выходит за дверь, тут же натыкаясь на хищный лисий взгляд. — Блять! Напугал! — Он рефлекторно отшатывается, крепко вцепившись в ручку двери, — Ты ëбу дал? — Не кипишуй, киса, — Юнги поднимает руки в примирительном жесте, — я перетереть кое-чë хотел. — А подождать не мог? — Так я и ждал. — За столиком, тупица! — Парень обходит его, двигаясь в сторону выхода на улицу. Нужно срочно покурить. — Да стой ты, — Юнги ловит его за руку, разворачивая к себе лицом, — я ж не кусаюсь. — Что ты от меня хочешь? — Спрашивает в лоб, скрещивая руки на груди. — Тебе честно, или напиздеть? — Ой, да иди ты нахуй… — Да ну стой ты, киса! — Мужчина больше не церемонится, обхватывает его поперёк талии, сразу же вжимая своим телом в бетонную стену. — Заебал убегать от меня! — Ты либо говори что хотел, либо отъебись, — Чимин руками упирается ему в грудь, пытаясь сохранить жалкие остатки самообладания, а сам в этот момент тонет, не в силах отвести взгляд от чужих глаз, которые буквально прожигают его насквозь. — Ну? Чë ты хочешь? — Тебя. — Подрочи, может пройдёт. — Да блять, ты… — Хëн!! Неожиданно, к ним подбегает запыхавшийся зарëванный Тэхëн в порванной куртке и с разбитой губой, из которой сочится капелька крови. — Там Гук~и избивают! Помогите!!! — Убъю, сука! — Рычит Юнги и первый срывается, вылетая на улицу. — Зови Намджуна! Чимин бежит следом, на ходу снимая с себя куртку, и сразу слышит крики, мат и характерный звук борьбы. Он забегает за угол, тут же зверея, когда видит как какой-то уëбок бьёт Чонгука в лицо и, заломив ему руки, пытается уложить на землю. Рядом Юнги дерётся ещё с двумя, но Паку сейчас не до него. Мин сильный, он справится. Чимин не глядя швыряет куртку куда-то к стене и с лету бьëт ногой аккурат в солнечное сплетение ублюдку, собирающегося ударить Чона лицом об водосточную трубу. Тот, не ожидавший такого расклада, охает, отлетая к мусорным бакам. Парень накидывается на него с кулаками, превращая чужое лицо в кровавое месиво, но успевает пропустить пару ударов в челюсть и грудную клетку. На периферии он слышат очередной крик и громкий плач — значит Намджун с Тэхëном тоже тут. Резкий удар со всей силы чем-то длинным прилетает в спину, и Чимин вскрикивает, заваливаясь на асфальт. Но то, что он слышит в следующую секунду, заставляет его сердце ухнуть в пятки, а кровь в жилах застыть от ужаса: глухой звук удара металлической трубы обо что-то твёрдое и последовавшие за ним истошные вопли. — ЮНГИ!!! — ХËН!! Чимин поднимается, опираясь об один из баков, успев заметить четыре убегающие прочь фигуры, и сразу же бросается к лежащему на земле Юнги, из головы у которого обильно сочится кровь. — Блядь, Джун, звони в скорую! Эти уëбки ему голову пробили! — Он стягивает с себя футболку, прижав её к кровоточащей ране, — Воды, бегом! — Командует заикающемуся от истерики Тэхëну, бережно облокотив старшего на себя, — потерпи, сейчас-сейчас… — Замëрзнешь ведь, киса… — Хрипит Юнги, сплëвывая кровь на асфальт. — Лучше не дëргайся, — Пак смачивает футболку принесëнной водой, кивая перепуганному до чёртиков Киму, и, отшвырнув в сторону пустую бутылку, аккуратно обтирает чужое лицо, в попытке смыть не прекращающую течь кровь, — ты только не отключайся, слышишь меня? Юнги?! — Слышу… киса… — Он подтягивается из последних сил, утыкаясь носом в мокрую от пота шею, — пиздец как ты охуенно пахнешь, рыжик… — Блять, только не отключайся! Намджун, ну что там?! — Подступающая истерика сдавливает горло. — Едут. Через пару минут должны быть, — Джун морщится, оперевшись о стену, и хватается за пострадавшие рёбра. Кажется, без перелома не обошлось. — Хëн, — шепчет бледный как полотно Чонгук, крепко прижимая к себе такого же бледного Тэхëна, — он же не умрëт? — Не умрëт! — В глазах собираются предательские слëзы, но в голосе слышна сталь, — Тебе по голове не попало? — Нет… — Рëбра? Ничего не сломано? — Нет. Да я и огрести толком не успел, вы подлетели вовремя… — Тогда вот, — Чимин тянется к валяющейся неподалёку куртке, достав из неё ключи, и кидает их младшему, — хватай Тэ и быстро уматывайте отсюда! Дома никому дверь не открывать. Спать ляжете в моей комнате. Там, если что, выход на пожарную лестницу. Ты меня услышал? — Я не уед… — Чонгук, блять! — Пак начинает злиться, — Я сказал делай как велено! Копы приедут и чë? Вы — двое малолеток, трëтесь ночью у клуба, где куча нариков! Пьяные, избитые, ещё и перемазанные в крови с ног до головы. Хочешь к мамаше своей полоумной опять вернуться? Про интернат и свободную жизнь сразу можешь забыть. Или тебя в детдом отправят, и я тебя хуй оттуда вытащу после такого. Будешь там оставшиеся до совершеннолетия полгода, яйца отсиживать! На себя насрать, так хоть о Тэхëне подумай. Нужны ему проблемы с полицией? — Блять-блять-блять… Чимин, обещай, что всё будет в поряде… — Обещаю. А теперь бегом отсюда! Младшие срываются с места как раз в тот момент, когда вдалеке раздаётся вой сирены. — Потерпи ещё чуть-чуть, — Шепчет, машинально начав раскачиваться из стороны в сторону, — не отключайся только, Хëн… — Киса… — Юнги хрипит, не в силах уже даже открыть глаза, — на свиданку со мной пойдёшь? — Пойду, чëрт с тобой. Ты только держись, ладно? Юнги? Юнги!!! --------- Характерный больничный запах забивается в ноздри, вызывая приступ лëгкой тошноты. Чимин нервно дёргает ногой, ожидая, когда из палаты наконец выйдет врач, чтобы сказать, что с Юнги всё будет хорошо. Да-да, именно так, и никак иначе. Намджун сидит рядом, приложив лёд к разбитому носу, и что-то печатает в телефоне, изредка поглядывая на Пака. — Всё будет в порядке, — произносит он тихо, словно ни к кому конкретно не обращаясь. — Я знаю. Телефон в кармане вибрирует, и Чимин тут же отвечает на звонок. — Ну как там? — Голос у Чонгука хрипит, словно он простужен. — Пока тишина. Ты сам как? Как Тэхëн? — Я нормально, Тэ только что уснул. — Хорошо, давай тоже ложись. — Ты когда домой? — Без понятия, — Чимин машинально бросает взгляд на дверь палаты, где лежит Мин, — дождёмся новостей от Юнги, потом поедем в полицию. — Блять… — Не кипишуй. Охранник сказал, что там нигде нет камер, так что никто не докажет, что вы были с нами. — Отлично. — Чонгук? — М? — Ложись спать. Я позвоню тебе, если… В общем, я позвоню. — Ок. Чимин не успевает убрать телефон, как из палаты наконец выходит врач. Они с Джуном синхронно подскакивают со своих мест, с замиранием сердца ожидая, что им сейчас скажут. — Как он? — Угрозы для жизни нет, — Мужчина подходит ближе, устало потирая глаза, — рану на голове мы зашили, но состояние всё ещё стабильно тяжёлое. У него сильное сотрясение, так что мы будем пока за ним наблюдать. — Спасибо… — Чимин выдыхает с облегчением, только сейчас почувствовав как же сильно он устал.

Кому: Бро

он жив