Конец пляжного сезона

— Он сбежал. — повторила в какой-то момент Ване мать, пока тот медленно ковырял в чаше то, что она подала на ужин. — Сбежал и оставил нас, даже на звонки не отвечает, лишь сбрасывает. — женщина расхаживала по кухне, сжав в руке сотовый, от экрана которого не отрывала взгляда с того самого момента, как подала сыну ужин. Ване даже показалось, что она выглядит куда более нервной чем тогда, когда пришла поделиться новостями о исчезновении отца.       Ваня не мог понять, насколько сильно столь внезапный поворот в семейной жизни родителей спустя столько лет совместной жизни ударил по матери — видел внешние признаки того, что та раздавлена поступком отца, но, продолжая храбриться, старается показывать как можно меньше эмоций перед сыном, что у неё не очень-то и хорошо получается. Ване казалось, что мать, опасаясь, что стоит только дать слабину, как тут же потеряет весь авторитет, которого так упорно добивалась на протяжении многих лет.       Это утро очень многое изменило в отношениях Вани и матери в следующие годы. До этого и без того достаточно тягостные, те только всё больше ухудшались с каждым днём. Мать раз за разом стремилась напомнить Ване, что это всё его вина, что это из-за него отец ушёл, не выдержав настолько глупый поступок сына, который, как она любила повторять из раза в раз, стал последней каплей; что это из-за Вани их брак развалился в один момент, и она даже не знает, есть ли ещё хоть единая возможность того, что всё придёт снова в норму, будет так, как раньше, а сын будто и не испытывает никакого раскаяния, продолжая делать такой вид, что ничего плохого не случилось.       — Это он из-за тебя ушёл… — произнесла вдруг мать Вани, остановившись, перестав расхаживать по кухне и уставившись на ребёнка — мальчик почувствовал себя крайне неуютно под этим взглядом, таким ненавидящим, прожигающим.       Ваня подумал, что не хочет находиться сейчас с ней рядом в одном доме, что хочет сбежать. В какой-то степени мальчик даже понимал, почему отец так поступил, оправдывал для себя того внутри, сочтя его поступок очень даже разумным и закономерным, но матери об этом в тот день, как и во все последующие, так и не решился сказать — знал, что в ответ столкнётся с гневом и агрессией, и не хотел, боясь увидеть подобную её реакцию.       Встав из-за стола, так и не доев и ничего не объяснив матери, которая, всё также стола в стороне, направился к выходу. Мать же, заметив, что сын собирается уйти, тут же переключилась, несколько обеспокоилась и спросила, чего это он не доел, ведь она старалась. Ваня лишь ответил, что наелся и уже не голоден, а также что хочет пойти, прогуляться.       — После шести? — спросила мать, глянув на часы на кухонном ящике возле плиты. — Поздновато.       — Я к Паше. — бросил Ваня, остановившись. Знал, что мать сразу же одобрит после этого — всегда доверяла, когда сын говорил, что отправляется к другу. — Мы договорились, что я переночую сегодня у него.       — Хорошо. — кивнула женщина. — Передавай ему привет от меня.       Ваня кивнул.       Выбравшись из дома, мальчик направился к Паше, которого до сих пор не видел с их небольшой перепалки на пляже. Ване хотелось поделиться всеми переживаниями с другом, выплеснуть обиду на отца и мать, а также беспокойство из-за того, что это всё может быть по его вине. Что он сам тогда, поступив очень необдуманно, не предполагая даже, чем всё может в итоге обернуться, всё разрушил.