Я не хотел... ничего.

Майк Афтон отказывался верить. Этого просто не могло быть. Чтобы его братец-плакса Кэссэди так изменился после одного случайного падения. Казалось, что все попытки унизить его или напугать тот переворачивал против Майка. Многие фокусы просто перестали на него работать. Когда теперь после прыжка из-за угла и из под кровати в голову самому парню что-то прилетает. Как что-то оказывается в голове Кэссэди непонятно. Сначала щётка, потом книга или другой предмет. В последний раз тот нёс молоток - отец что-то ремонтировал, так этот самый инструмент невзначай упал на ногу парня, прямо по большому пальцу ноги. И пока Майк прыгал на одной ноге, тот спокойно ушёл. Просто поднял инструмент с пола и пошёл, отнёс его отцу. В следующий раз, чтобы отделаться от своего брата Кэссэди наступил ему на ногу, на этот самый палец, явно чётко понимая, что будет больно. А уж про шкафы и двери вспоминать не стоит. Тогда Майк сказал, что его жалеть не будет. Однако вопреки ожиданиям ужаса и страха... тот спросил "зачем". Но Майк не стал его слушать, показав язык. Так ему в этот язык прилетела какая-то острая смесь из баллончика. - Нечего добрым людям язык показывать. - сказал тогда Кэссэди. И чтобы избежать побоев от собственного старшего брата - зарядил этой смесью ему в глаза. К счастью это был баллончик с какой-то пищевой смесью или добавкой, хоть и очень острой. Относительно легко отделался. Но глаза всё равно болели. Похоже младший братец решил отвечать ему той же монетой, которой ему всё время отвечал сам Майк. И просто не получалось его приструнить или вынудить проливать слёзы. Словно тот знал наперёд о засаде его дружков. Сначала с ним прибыл отец, буквально выдавив из Майка признание и наказав его. Во второй раз всё было ещё хуже. Там оказался другой мальчик, просто похожий внешне на Кэссэди и в такой же одежде. А потом рядом очень... невзначай оказался отец малыша, который был совместительству соседом Афтонов и офицером полиции. Парня могли привлечь за хулиганство, и отец так благосклонен, как раньше не был. В общем всыпали и Майку, и его компании по первое число. А ведь Кэссэди извинялся, предлагал ему поговорить. По большей части это началось после того, как отец начал водить его к психологу. Но Майк не хотел ни слушать, ни принимать. Его собственные ненависть и зависть просто не позволяли ему взглянуть на ситуацию трезво и осознать, что он сам таким путём губит и себя, и свою семью, и своё будущее. Он хотел отыграться, когда Кэссэди пойдёт в школу и отец наверняка захочет отпраздновать это в его пиццерии. Для Уильяма же тоже это вызвало неподдельное удивление и интерес. Заметив перемены в характере своего младшего сына, он начал водить его к психологу. Детский психолог отметил поведение, связанное отчасти с параноей на фоне отношения с братом. Отцу семейства было известно о том, какие между ними отношения, но он не мог вмешиваться из-за своей работы. А младший нуждался в помощи больше всех из-за травмы, связанной с гибелью матери. Вот только все попытки вбить Майку хоть немного толка к успеху не приводили - он продолжал упрямо стоять на своём. Но сейчас некогда всё время боявшийся сказать малыш высказал психологу и отцу всё, что брат делал и к чему это приводит. Было бы разумно ограничить их общение друг с другом. Помимо всего прочего произошли изменения. Сын по-прежнему любил его маскоты. Но сейчас это кажется был не детский восторг к определённому персонажу, а интерес к самим аниматроникам. Как у самого Уильяма ранее - когда он был ещё относительно юн. Ещё больше подлила масла в огонь ситуация с Майком. Казалось из тихого затворника Кэссэди становился более общительным - он стал общаться чаще с ровесниками. Проявился интерес к отцовской библиотеке... Да, отец семейства Афтонов нередко замечал, что отсутствует одна или две книги. Пускай Кэссэди умел читать, но всё же большую часть он просто бы не понял. А вот энциклопедии о животных и чем-то относительно понятном, Уильям ему давал безо всяких проблем. И вскоре помимо книжек - на столе его сына появлялись рисунки с некоторыми животными, которые он "копировал" из книги. Дети его возраста нередко увлекаются подобным. Но всё же в этих рисунках было чуть больше старания и внимания. Попытка сделать набросок более идентичным оригиналу. Да и не только из книг брались идеи для рисунков. Интерес к подобному в столь раннем возрасте мог позволить получить ему место и работу. Но всё же странно это выглядело последствие падения. Ещё больше чашу терпения переполнила ситуация с Майком. Если раньше его попытки влиять на Кэссэди выглядели относительно невинно... То когда к Уильяму пришёл его сосед, рассказав о том, что произошло.... То, что его ребёнка приняли за Кэссэди и подвергли травле, которая могла перерасти в психическую или даже физическую травму... Ситуация оказалась чересчур щекотливой. Тем более втянул в это дело ещё троих... Майка посадили под арест и поставили на учёт. К Уильму тоже в процессе могли прийти ребята из органов опеки. Но всё же удалось немного спустить ситуацию. Вот только осознание, что на месте этого малыша мог быть Кэссэди... пробуждала гнев и желание чуть ли не лично избить старшего за подобный финт. Тем временем гг. - Эх, брат, никак ты... б**** не научишься! - вслух выдавать я такое не стал. Просто я пытался, честно пытался с ним поговорить и терпел его выходки, но это его только раззадорило. Даже то, что я его дважды от отца отмазал и пытался дать отцу намёк, чтобы он поговорил. Старался выйти из ситуации мирно и без лишних потерь или травм. Но Майк сломал все надежды и планы. - Мне твои подачки ни к чему - буквально выплюнул он тогда. - Хорошо. - подумал я. - Но и я терпеть тебя больше не буду. И с того дня понеслось. Я просто не хотел давать такому человек над собой изголяться. Хватит! Итак во время третьей мировой проморгали момент, что Земли не стало. Да и у самого такой опыт с парнями, что меня задирали, был и остаётся. Неприятный, но жизненный... На этот раз я попытаюсь его переиграть. Я не хотел сам отыгрывать фактически дьявола. Но момент был упущен. Майк не хотел и не собирался останавливаться или как-то менять свою точку зрения. По его мнению я виноват в том, что отец уделяет внимание мне больше, чем ему и умерла моя мать. Он вошёл во вкус и останавливаться бы явно не стал, пока не довёл жертву до суицида или сам неосознанно не убил. А там не факт, что остановится... Благодаря магии, а также самому Брану и Манне я узнавал о его планах и засадах, используя их против него. Все эти мелкие ситуации, следами которых становились шрамы или шишки, как и иные повреждения у Майка помогли хоть немного отгородить его от моего личного пространства. Но тот начал придумывать более изощрённые планы и втягивать в это дело своих друзей-отморозков. Я совершил самый мерзкий поступок - втянул в это дело детей. У детворы мои рисунки пользовались популярностью, подкреплял это фокусами. Раньше по телевизору крутили программы по типу "Копилка Фокусов" или "Школа Волшебства". Там показывали относительно простые и понятные фокусы. Все не вспомню, но вот некоторые приглянулись как детям, так и их родителям. Но будем честны, фактически это был подкуп... Только не связанный с деньгами. Мне не хотелось втягивать другого. Но взвесив факты, пришлось. Если бы я не пришёл - пострадали бы другие. Майк и его "друзья" не успокоились. А если бы пришёл - ничем бы хорошим это также не окончилось. Он решил бы, что снова имеет надо мной власть. Я поставил большинство перед меньшинством. Достал одежду, поставил защитные чары и ментальный блок (для защиты психики и тела). Втянул знакомого отцу и чужого для меня человека, аргументируя, что к "таким дядям учат обращаться все программы для детей". И ведь не подкопаешься, в какой-то степени... Это было мерзко. В прошлой жизни я проливал кровь, а сейчас я строил свою судьбу, попутно пытаясь удержать одни и едва не сломав другие. Я не видел ни в своих, ни в воспоминаниях Кэссэди отца в таком гневе - он едва не убил Майка на месте. Кажется я только расжёг пожар ещё больше. - Вы не виноваты, отец. - обратилась Манна. - Она права. - добавил Бран, пока мы играли с ним в шахматы. - Он сам выбрал свою судьбу. Тем более есть момент... со смертью... - Что мой отец рискует превратить меня отчасти в нежить? - уточнил я. - Не совсем. Дело в том, что даже если вы умрёте. Вы проснётесь в случайном месте, времени или реальности. - Ох, уж эта хаотичность. - выдал я. - Я думаю нам пора расширить наш круг. А кто вообще может из богов лучше манипулировать душами? - Тут либо бог мёртвых и смерти, либо магии, либо ангел или демон. Но последние два больше с кармой связаны. - ответил Бран. Но всё же опять же решает рандом. - Очищение и осквернение души. Наша партия закончилась, когда раздались шаги. А ведь я в этот момент хотел призвать ещё кого-нибудь. Мы резко убрали все фигуры и убрали сложенную коробку-доску в тайник. После чего достал книжку с определённым заглавием и тематикой. В дверь постучали, в помещение вошёл Уильям Афтон. - Не помешал? - уточнил он. - ... - я помотал головой, убрав книгу. Он сел рядом со мной. - Сынок, я понимаю... через что тебе пришлось пройти. Я понимаю, что Майк и Я... - Я не виню вас, отец. - сказал я, приобняв его. - Но Майк... он позволил себе опуститься до подобного. У тебя скоро начнётся поступление в школу. - ответил он. - Я предлагаю тебе отпраздновать его в пиццерии Фрэдбера. Ты не против? Будет выступать твой любимый Спринги... Но есть решение... - ... - это чего он там решил? - Твой брат уже успел выпить крови и мне, и тебе. Поэтому я решил, что он покинет семью Афтонов. - после этого было ощущение, что разбилось стекло. Только не хватает, чтобы Майк стал Лукасом Бейкером версия 2.0.