Исключение

      Куай наконец решился на секс с проникновением, приурочив это событие к дате присоединения Томаша к клану. Видел ли он в этом элемент торжественности или обычный символизм, не ясно.       Однако он заранее планирует задержаться в душевой, растягивает себя осторожно, стараясь не причинить слишком много травм в этот и без того полный на испытания вечер. Он знает точно — будет если не больно, то как минимум очень неприятно, и потому надоедливо долго водит тремя пальцами туда-сюда, мысленно взвешивая каждое ощущение. Куай уже почти жалеет о том, что решился на эту сомнительную авантюру. Воды отчаянно не хватало для комфортного скольжения, хотя это всё ещё было в разы лучше идеи попытаться взять масло со столовой, и заняться подготовкой в условиях на порядок безопаснее общих душевых. После недавнего разговора с грандмастером, Куай словно затылком ощущал бдительный надзор за всем, что он делал. Брат всегда чересчур предвзято относился к Томашу. Разрываться на них двоих было той ещё задачкой, и Куай до последнего старался убедить себя, что у него получается.       От одних только пальцев задница проболит ещё несколько дней, и Куаю немного боязно думать, каково это, быть оттраханным, но каждая мысль о предстоящей ночи томно отзывается где-то между пальцами и кончиком напряжённого члена, когда колени неожиданно подгибаются, заставляя упереться одним локтем в стену.       Шипение то ли от болезненности, то ли от сладости чувств вырывается сквозь сжатые зубы, привлекая внимание ещё одного лин куэй. Он так и знал, что Куай что-то задумал. Едва ли не чувствовал, если это можно назвать интуицией.       Скорпион несколько дней даже не смотрел на Томаша, и это сначала напрягло его. Немного погодя, он узнал, что именно было у Куая на уме — и он не понимает, нарочно ли тот подбросил медицинское пособие на заглавии с весьма однозначным намёком, или Томашу просто посчастливилось не вовремя зайти к нему в комнату?       И конечно же, он абсолютно не ожидал подметить чуть больше изношенности на странице, повествующей о практике массажа простаты. Тогда он смутился, представив как Куай делает это у него на глазах, прямо как сейчас, только на кровати. Пришлось очень долго успокаивать встревоженную плоть и мысли, а по приходу в недавно выделенную ему комнату выдоил себя досуха, представляя образ Куая, что сидел бы на его бёдрах, плавно опускаясь на член.       Но вместо этого он молчал. Томаш разглядывал напряжённую спину Куая издалека, не понимая, почему он избегал его все эти дни. В конце концов решил серьёзно с ним поговорить, но не смог дождаться, когда Скорпион выйдет из душа, всерьёз забеспокоившись о его самочувствии. Теперь же, воочию наблюдая причину его задержки, Смоук следит за каждым движением пальцев, пропадающих внутри раскрасневшегося анала, и из последних сил держится чтобы не выйти на свет. Он испытывал стыд, подглядывая за таким личным занятием, но ноги словно пригвоздило к кафельному полу душевых, не давая сдвинуться ни на шаг.       — Томаш... — разносится совсем тихое бормотание, ласкающе задевая слух.       Куай не видит, но зовёт его, едва не теряя равновесие от вожделения. Сил наблюдать за тем, как он изводит своё тело удовольствием, больше нет. Ещё несколько секунд, и Смоук бесшумно исчезает, оставляя Куая наедине. Ведомый предчувствием, тот оборачивается посмотреть, не слышал ли кто-то его резкого выдоха. На том месте, где недавно стоял Томаш, нет ни следа его присутствия, и Куай облегчённо расслабляется под струями горячей воды.       Они оба знают, что встретятся совсем скоро.