Please, don't bite

      В данный момент Роди снилось, как его рубят и режут на кубики, превращая в стейк. Он ворочался в своей постели, пытаясь вырваться, несмотря на то что ему некуда было деться, кроме как проснуться. И надо же было такому случиться, что он вынырнул из кошмара, почувствовав, как холодный утренний воздух обволакивает его. К сожалению, вместо этого он заскулил от потери тепла и открыл глаза, пытаясь найти источник столь грубого пробуждения. — Вставай, — хозяин стоял над ним, накрыв его скрещенными руками и устремив снисходительный взгляд вниз. Одна из его ног ритмично постукивала по половицам, пока он ждал выполнения приказа. — Ты опоздаешь.       Корчась на кровати, мужчина только и мог, что имитировать отнятое у него тепло, прижимая к груди одну из подушек. — Какого хера! — он перекатился на бок, повернувшись спиной к собеседнику, и попытался проигнорировать устремленный на него взгляд. — Это просто тренировка... Ещё пять минут....       Если бы не испытываемое им терпение, Шарбонно нашел бы вид другого человека почти забавным. Но всё, на чем он мог сосредоточиться и ему потребовалась вся его сила воли, чтобы не перейти к насилию. Он подумал, не то же ли самое он чувствовал, когда впервые нанимал официанта. — Ты не должен спать в любом случае. — рассудил он, тоном, граничащим с раздражением, и выдернул подушку из загорелых рук. — Ты волен гнить где-нибудь в другом месте, но если ты живешь в моём доме, то живи по моим правилам.       Больше обниматься было не с чем, и мужчина наконец поднялся, сев в кровати. Он потёр свои очи и не заметил, как полуслепые глаза проследили за его обнаженной верхней половиной, вглядываясь в каждый шрам и родинку на его коже. Для всех, кто не был им, это было произведением искусства.       Только когда шеф заметил, что его спутник снова открыл глаза, он отвёл взгляд. — Иди прими душ и встреть меня на кухне. — Повернувшись спиной, он направился к выходу из спальни, бросив ещё один снисходительный взгляд через плечо. — И, пожалуйста, пользуйся мылом. От тебя воняет.       Роди так и сделал.       Ему потребовалось немного времени, чтобы заставить своё тело дойти до ванной, и ещё больше, чтобы заставить себя раздеться, но ощущение горячей воды стоило затраченных усилий. Приятно было расслабиться после сна в настоящей постели. Как бы ему ни было неприятно это признавать, но вся эта история с "жизнью с врагом" действительно приносила свои плоды.       «Его утренний голос глубже, чем обычно», – заметил он, натираясь мочалкой и втирая её, чтобы не пахнуть. Он слегка наклонил голову, размышляя, и, закрыв глаза, чтобы лучше соображать, позволил воде вылиться на себя. «Как он мог опуститься так низко?». Чем дольше он думал о другом человеке, тем любопытнее ему становилось, пока он не обнаружил, что задаётся вопросом о чем-то очень личном, но не может отвлечься от этой темы.       «Как далеко простираются шрамы?»       Он видел, что шрамы спускаются по шее и немного по ключицам, но одежда не позволяла заглянуть дальше. Можно было предположить, что шрамы распространяются только на верхнюю половину тела, захватывая плечи и, возможно, верхние части рук. Это был вполне реалистичный сценарий.       Но без предупреждения, мысленный образ того, что они зашли гораздо глубже, заставил его покраснеть. В голову полезли мысли о том, что метки могут быть нанесены на кожу груди и талии. Чем больше он пытался его подавить, тем хуже ему становилось, и в конце концов они зашли всё дальше и дальше, пока...       Резкий стук в дверь ванной вывел Роди из состояния атаки на его достоинство, и он повернул голову на шум, едва не выронив кусок мыла из рук. С другой стороны раздался измученный голос его соседа. — Как долго ты собираешься там сидеть?       Вот чёрт, насколько много времени он занял? — И-извини! — одна из его рук быстро повернула ручку. Ему было немного грустно от того, что на него больше не льётся тёплая вода, но он старался не показывать этого, пока говорил. — Просто сушусь!       По ту сторону двери что-то пробормотали, но даже его слух не смог уловить звук, и мужчина подождал, пока шаги стихнут, прежде чем выйти из душа. Он постарался быстро одеться, не до конца высохнув, но с тем, что его рубашка была слегка прозрачной, он смирится позже. Когда он вышел из ванной, его волосы всё ещё были мокрыми.       Сев за кухонный столик, он поставил тарелку с едой, и при виде еды его озарило, но это чувство быстро угасло, как только он увидел то, что, по его мнению, было ветчиной, но не совсем ею являлось. — Что это? — на странное на вид мясо он посмотрел и скривился от того, как оно выглядело, но не почувствовал исходящего от него запаха вареной свинины. — Поддельное мясо. — Получив растерянный взгляд, Винсент закатил глаза и объяснил без особого интереса. Несмотря на свой тон, он краем глаза наблюдал за тем, как тот осматривает блюдо, с оттенком веселья. — Оно сделано из овощей. Оно только выглядит как настоящее.       К официанту вернулось доверие, и он больше не чувствовал себя плохо, глядя на свой завтрак, а улыбка подергивала уголки его рта. — О! Я слышал об этой штуке. Очень вкусно. — Он наколол немного на вилку и откусил. Он был разочарован, обнаружив, что она всё ещё горькая, как и вся остальная еда, приготовленная его боссом, но промолчал, пока ел. — По какому поводу? — Повод?       Сглотнув, он попытался объяснить вопрос. — Я имею в виду, что, должно быть, на приготовление ушло много времени... — Ему казалось, что он ходит по стеклу и в любой момент осколок может пронзить его ногу.       Но этого, к счастью, не произошло, и вместо этого высокий мужчина лишь насмешливо хмыкнул, а затем вернулся к своему занятию. — Это не заняло так много времени. — В его словах прозвучала легкомысленная нотка. — Сомневаешься в моих навыках?       Вопрос должен был быть риторическим, но Роди не уловил в нем юмора и поспешил ответить. — Нет! Я просто... — Он проглотил последнюю порцию "мяса", опустив взгляд, и перешёл к тому, что осталось на его тарелке. — Неважно, извини, что спросил. — Ты очень сильно похудел, даже если это произошло за год. — сполоснув посуду, в которой готовился завтрак, Винсент продолжил объяснения. Он чувствовал, как пара любопытных глаз сверлит дыры в задней части его черепа, и игнорировал это, чтобы не заикаться. — Как и положено мясу, оно обладает той же питательной ценностью, — он отключил кран, посчитав всё чистым, и перенес посуду сушиться на стеллаж. — Это поможет тебе вернуться к прежнему образу жизни.       Сзади мужчины его официант не удержался от легкого хихиканья. — Ух ты, откормить меня перед подачей... — он закатил глаза и помахал вилкой в воздухе, изображая лесть. — Очень скромно, босс. — Не забывай, кто для тебя готовит. — не удержался от шутки шеф-повар, не обращая внимания на использование слова "босс" для них обоих. В его тоне прозвучала угроза, когда он убирал со стола, и он бросил суровый взгляд через плечо. — Я не против того, чтобы правда накормить тебя мясом.       В отличие от предыдущего раза, рыжий не проявил особого страха перед угрозой и только кивнул. — Ммм... Да, ты говорил это в прошлый раз.       Если такая реакция и порадовала шефа, то он никак не попытался это выразить. — Считай, что я вернул тебя в идеальные условия для работы.       Да, условия работы. Именно поэтому он приложил усилия, чтобы проснуться до рассвета и приготовить блюдо, которое, как он даже не подозревал, понравится другому. Пусть будет так.       При упоминании о ближайшем будущем его собеседник произнес. — Кстати, если ты не против, я знаю нескольких человек, которые захотят работать у тебя, когда откроется заведение. — он думал об этом прошлой ночью, не мог уснуть, пока не решил, что можно об этом рассказать, и немного гордился тем, что ему хватило смелости сказать это. — Ох?       Восприняв это как знак к продолжению, Роди объяснил. — Я меняю работу с тех пор, как... Ну, ты знаешь. — конечно, он знал, но всё равно было как-то неправильно говорить об этом вслух. Он задался вопросом, насколько это беспокоит другого, и покачал головой, чтобы избавиться от этой мысли. — В общем, я знаю нескольких парней, которым нужна работа. Я не хочу снова остаться единственным официантом, и я сомневаюсь, что ты планируешь взять больше одного.       Честно говоря, быть единственным официантом при футбольной команде поваров было утомительно, и он сомневался, что кто-то ещё захочет это испытать. И как бы ему ни не нравились некоторые из его прошлых коллег, это было лучше, чем иметь дело с богатыми людьми, расстроенными из-за того, что им не досталось нужного вина.       Шарбонно замолчал и начал опасаться, что предложение слишком смелое. И только когда он вздохнул и порылся в одном из кухонных ящиков, чтобы достать блокнот, эти опасения были развеяны. — Запиши их имена и номера. — лёгкий стук последовал за приказом, и ручка была положена рядом с предметом. — Я проверю их за месяц до открытия и посмотрю, подходит ли кто-нибудь.       Следующие несколько минут кухня была наполнена лишь звуками яростно царапающей по бумаге ручки. К тому времени, когда он закончил, в списке было уже более дюжины имён с соответствующими номерами. Это заставляет задуматься о том, как долго этот человек менял работу.       Рука со шрамом потянулась к бумаге, и Винсент одобрительно хмыкнул, прочитав её до конца. Он положил её на край стола, а затем открыл рот и перешёл на другую тему. — Я сегодня иду на рынок, а ты пойдешь со мной, когда придёшь с работы. — Ладно.       Бровь была приподнята. — Не жалуешься?       Роди покачал головой. Он не знал, почему не жалуется (а должен был бы, учитывая обстоятельства), но решил не зацикливаться на этом. — Не совсем, — он молча искал оправдание и, найдя его, напустил на себя дразнящий вид. — Ты достаточно смягчился, чтобы быть терпимым.       Шеф-повар раздраженно вздохнул, но больше ничего не сказал в ответ на это заявление. — Не мог просто сказать, что привык ко мне? — несмотря на его манеру поведения, на его лице появился подобие улыбки, которую он тут же подавил. — И это тоже.       Взглянув на подвесные часы, ворон прищурил глаза. — Ты опоздаешь. — он подождал, пока другой мужчина двинется к выходу, и с пустым выражением лица наблюдал за тем, как он с трудом стягивает с головы полотенце и бросает его на пол. Отлично, ещё больше беспорядка, который ему придётся убирать. — Помни, рынок. Сразу после работы. — его взгляд заострился. — Ни минуты опоздания.       Его официант как раз натягивал ботинки, когда услышал напоминание, и просто закатил глаза. — Понял, понял... — как бы ни беспокоило его это напоминание, оно больше всего успокаивало. Оставалось надеяться, что это дружелюбие, а не странный пафос. Он встал, завязав шнурки, положил руку на ручку и помахал своему соседу. — Увидимся позже!       В ответ раздалось лишь хмыканье, и он воспринял это как молчаливое "до встречи", уходя. Пара глаз уставилась на то место, где он когда-то стоял, и оторвалась только тогда, когда услышала, как в другой комнате сработал таймер. Два человека жили в одном доме, но не могли пересечься, если только речь не шла о совершенных ошибках. Травматическая связь в её лучшем проявлении.

***

      Обучение прошло на удивление хорошо. Задача была невелика: приветствовать всех, кто входит в дверь, следить за тем, чтобы все файлы и прочее были упорядочены, и помнить, что люди, которые приходят сюда, не всегда находятся в правильном психическом состоянии. Всё это закончилось всего за несколько часов, и он остался "наедине с коллегой" (слова Мэри, не его).       Скривив нос от дыма, исходящего от сигареты его спутницы, мужчина постарался не обращать внимания на то, как запах обжигает его чувства, и вместо этого сосредоточился на стрелках накладных часов, ожидая, когда они дойдут до назначенного времени, и он сможет вернуться домой. — Что ж, — прервала молчание Вэл и, дождавшись, пока собеседник обратит на неё внимание, продолжила. Она листала журнал мод, не жалея сил, чтобы поднять глаза, пока говорила. — Как у тебя дела с твоим парнем?       Её коллега поперхнулся воздухом и зашипел, пытаясь понять, о чём его только что спросили. Его лицо покраснело, и ему потребовалась минута кашля, чтобы успокоиться. — Пар- Чего?!       Она подняла бровь, наблюдая за реакцией собеседника, и наконец-то оторвалась от чтения. — Вы ведь вместе, не так ли? — Нет! — официант практически выкрикнул это отрицание, его голос эхом отразился от пустых стен, и он захлопнул рот рукой. Несколько секунд он смотрел на двери офиса, ожидая, не выйдет ли Мэри, чтобы проверить, в чём дело. Он облегченно вздохнул, когда этого не произошло, и постарался ответить на вопрос более спокойно. — Нет, не вместе. Мне не нравятся мужчины.       Женщина насмешливо улыбнулась и вернула взгляд к журналу. — Шутишь. — прежде чем её успели спросить, что она имеет в виду, она продолжила, монотонным тоном, лишенным всякого интереса. — Но как бы то ни было, ты и месье Шарбонно, похоже, близки. Как давно? — Мы познакомились во время моего первого визита сюда.       Вэл издала гулкий звук из глубины горла, испугав своего собеседника. — Неправильно. — она подняла взгляд и посмотрела на него с ожиданием, сурово произнеся следующие слова. — Говори правду. — Откуда ты знаешь, что это не так?       Пожав плечами, рыжая не стала тратить много сил на объяснения. — У вас двоих такие вайбы. К тому же люди, которые едва знакомы, не бросают понимающих взглядов, когда думают, что другие не смотрят. — она заметила, как они посмотрели друг на друга, когда Винсент спросил, как он его нашел, и это только укрепило её теорию.       К счастью, эту информацию не пришлось использовать для подтверждения своих слов, так как Роди застонал, отстраняясь. — Это... сложно. — Мне нравятся сложные вещи. — Я имею в виду, что это длинная история. — И длинные истории мне нравятся, — огрызнулась Вэл, не собираясь отступать. Она подняла голову, чтобы бросить на него вызывающий взгляд, на случай, если придется ещё раз оправдываться. — Я могу продолжать заниматься этим весь день, Ламори. Твой ход. — Я.. — боже, неужели этот парень действительно собирался выдать себя? Нет, полуправда. Точно так же, как он говорил в кабинете. Он сглотнул комок, образовавшийся в горле, прежде чем заговорить, прочистил горло и облокотился на край стола. — Я работал на него год назад.       Серые глаза расширились, а журнал в руках женщины опустился, поскольку её охватил вновь обретенный интерес. — Год назад? — если она правильно помнила, именно тогда Винсент был сожжён. Эти два происшествия как-то связаны между собой?       Продолжая объяснять, Ламори едва замечал, как внимательно слушают каждое его слово. — Между нами кое-что произошло, и мы не говорили об этом. — он подавил желание упомянуть, что, по его мнению, тот человек вообще не жив. Нет, это была слишком подробная информация. Он уже начал испытывать беспокойство и зашаркал ногами, нервы были в полной боевой готовности. — Послушай, я не думаю, что мне удобно говорить об эт...       Мужчина вскрикнул, когда секретарша схватила его за запястье. Сигарета, которую она так бережно держала, без раздумий упала в пепельницу. Что с ней происходит? — Что случилось? — это прозвучало скорее как приказ, чем как вопрос, с какой силой она выплюнула слова. — Вэл, я–       Красные ногти больно впились в загорелую кожу, едва не прорвав её, и заставили жертву скорчиться. — Что... — вопрос был повторен с большей силой, и она подняла голову, широко раскрыв глаза. Это было ужасно – она была ужасна. — случилось?       Прежде чем прозвучали дальнейшие протесты, дверь из глубины комнаты со звуком распахнулась, и обе пары глаз устремились в направлении звука.       Выйдя из кабинета, Мэри наклонила голову в сторону своих сотрудников. К сожалению, она не успела заметить руку, впивающуюся в кожу мужчины, как та метнулась в сторону своего владельца. Зато она успела заметить, как её новый работник задерживается позже положенного. — О, Роди, ты всё ещё здесь? Твоя смена закончилась несколько минут назад. — она подняла руку к часам, указывая на то, что стрелки прошли положенное время. — Я не ожидала, что ты останешься сверхурочно.       В ответе Ламори прозвучала нерешительность. Он перевёл взгляд на свою коллегу, внутренне негодуя от того, как спокойно она выглядела, несмотря на то что оставила на его коже следы полумесяца. — ...Я как раз уходил. — брось. Сейчас было не время для конфликтов. Он заставил себя улыбнуться боссу, пытаясь отразить то, как определённый человек в его жизни скрывал свои эмоции. — Ещё раз благодарю тебя за эту должность, мисс Вандервуд.       Почему у него язык отяжелел при этих словах? Казалось, что его вкусовые рецепторы лишились чувств.       Его терапевт лишь хихикнула в ответ на благодарность и махнула рукой, чтобы он отмахнулся. — Роди, пожалуйста, зови меня Мэри. Со мной тебе не нужно использовать формальности. — её щёки окрасились в лёгкий розовый цвет от смущения. В подтверждение своей просьбы она с ухмылкой указала на единственную женщину в комнате. — Возьмём, к примеру, Вэл! Она редко вообще называет меня боссом!       Пара глаз на мгновение оторвалась от журнала и не обратила внимания на слова психотерапевта, а лишь пристально посмотрела на мужчину. — Тебе пора идти, Ламори. — подняв упавшую сигарету и сделав затяжку, рыжая опустила взгляд. — Не хочу заставлять мистера ждать.       По лицу Роди пробежала волна жара, но он не стал спорить. Кивнув напоследок своему боссу, он направился к выходу, оставив двух женщин наблюдать за тем, как за ним открывается и закрывается дверь.       Динь-динь-динь! — Вэл, что ты сделала? — Ничего, — пожала плечами секретарша, затушив сигарету в стоящей рядом пепельнице. Её, казалось, не беспокоил гневный взгляд, направленный в её сторону, и она говорила без особого интереса. — Я просто задала ему несколько вопросов.       Мэри ущипнула себя за переносицу. — Ты не можешь продолжать нарушать границы... Мы уже говорили об этом. — несмотря на то что её тон был очень милым, он только усилил горечь в её партнёре. Рука потянулась к ней в попытке утешить. — Это непрофессионально.       В глазах Вэл мелькнула искра раздражения, и она нахмурилась, отталкивая прикосновения собеседницы. Она старалась не подавать виду, пряча лицо за бумагой, но её настроение было заметно любому, кто смотрел на неё. — Мэри, как бы я тебя ни любила, всё это не профессионально. — в её словах прозвучал намек на нерешительность, а голос упал почти до шёпота. — В этих двоих что-то есть... — так и было; так и должно было быть. Она просто знала это. И это что-то могло представлять потенциальную угрозу, если бы они не были осторожны. — Если бы ты мне поверила, я бы могла...       Брюнетка прервала мольбы, топнув ногой и уперев руки в бока. — Хватит! — её крик отразился от стен. Ей потребовалось время, чтобы успокоиться, сделать несколько глубоких вдохов, и она заговорила только тогда, когда смогла вернуться к себе прежней. — Пока ты не начнёшь доверять нашим клиентам и относиться к ним с уважением, я не хочу слушать твои безумные теории...       На лице секретарши появилось страдальческое выражение, она открыла рот, но из него не вырвалось ни звука. Она была похожа на рыбу в воде, когда её рот то открывался, то закрывался. И только когда она проглотила свой шок, ей удалось почти прохрипеть. — Мэри, я...       Босс прикусила губу, отвернулась и быстрыми шагами отошла от стола. — Я буду в своём кабинете, если будут желающие. — открыв дверь в свою личную комнату, она бросила предупреждающий взгляд через плечо. Он резко контрастировал с обычной мягкостью её глаз. По крайней мере, сейчас это было очевидно: с ней покончено. — Не беспокой меня, если это что-то другое.       Хлоп.       После этого в помещении ожидания надолго воцарилась тишина. Её нарушил разочарованный крик, вырвавшийся у Вэл. Она швыряла в стену всё, что попадалось под руку.       Ей потребовалось время, чтобы успокоиться, и она свернулась в клубок в одном из углов комнаты. Рыдания заглушались рукавами и позволяли ей сохранять остатки достоинства.

***

      Как и было обещано, Винсент уже ждал своего соседа у входа на рынок. Чудо, что в их районе был только один, что исключало любые недоразумения типа "куда мне идти" или "я заблудился". Тем не менее он приподнял бровь, когда наконец увидел, что его спутник подходит к нему. — Почему ты так долго? — его глаза стали ожидать, какое оправдание он получит.       «Моя коллега.» — но вместо того, чтобы настучать на рыжую, он решил просто солгать, выдавив из себя улыбку. — Извини, потерял счёт времени.       Послышался смешок, после чего Шарбонно начал пробираться в сторону рынка. — Что ж, пусть это больше не повторится, — он сделал небольшую паузу, чтобы дать своему собеседнику возможность догнать его. — Моё время стоит недешево.       После этого они замолчали и молча пошли к месту назначения. Как только они добрались до рынка, зелёный глаз, прищурившись, посмотрел на вывеску перед входом. По какой-то странной причине в ней чувствовалась знакомость. Как ни старался он определить причину этого, ничего не получалось.       Динь!       Звон колокольчика возвестил о том, что в магазин кто-то вошёл, и старик повернул голову, чтобы увидеть того, кто это был. Его лицо озарилось, как только он увидел повара, и он подошёл к нему, чтобы поприветствовать. — Шарбонно! Давно не виделись! — теперь, когда он подошёл ближе, он смог разглядеть фигуру другого человека, не столь заметную, но, похоже, ему не терпелось оказаться здесь. — О? Кто ваш друг?       Шеф натянул свою блестящую улыбку, пытаясь отвлечь внимание от них. Сейчас у него не хватало терпения и социальной батареи, чтобы справиться даже со своим соседом, не говоря уже о незнакомце. — Он просто пришел помочь мне с покупками. — он уже собирался сделать шаг, чтобы извинить их обоих, но был застигнут врасплох, когда мужчина протиснулся мимо него и с распростёртыми объятиями направился к его спутнику. — Ламори, это ты? — мужчина медленно кивнул, и из него вырвался смешок, когда он обхватил собеседника за плечи. — Месяц тебя не видел! Как дела? Всё ещё не спишь?       Нервное выражение лица оробело, и он смог только рассмеяться, когда его хлопнули по плечу. — Привет, Дэн... Да, всё ещё есть некоторые проблемы, но уже лучше. — ему не понравилось, что всё внимание внезапно переключилось на него, и он поспешил отразить настроение собеседника, надеясь, что сможет перевести разговор в другое русло. — Как ты?       Эта неожиданная беседа заняла, должно быть, не менее получаса. К тому времени, когда она закончилась, у обоих соседей болели ноги от долгого стояния, и они почти испустили вздох облегчения, когда говорить больше было не о чем.       Похлопав в последний раз по руке младшего, старик наконец отступил. — Рад тебя видеть, — он бросил взгляд на корзину, которую схватил более высокий из них. — Кстати, берите, что хотите! Это за счёт заведения. — О нет, я не могу- — Но вы будете. — возразил хозяин магазина и заглушил все протесты. Заметив растерянное выражение лица третьего мужчины от неожиданного предложения, он постарался объяснить. — Этот парень помогал мне убирать полки, когда я порвал мышцу. Ему даже не заплатили ни цента! Всё время говорил, что это пустяки.       Роди зашаркал ногами, бормоча. — Потому что так и было... — несмотря на то что описание его прошлых поступков было очень добрым, оно вызвало у него лишь чувство вины. По какой-то странной причине эти вещи никогда не вызывали у него хорошего отношения к себе.       К сожалению, хозяин не обратил внимания на эту реакцию, а лишь усмехнулся и сделал жест в его сторону, как бы говоря: "Вот о чем я говорю". — Понимаете, о чём я? — звук открывающейся входной двери прервал все остальные похвалы, которые он собирался произнести, и он со вздохом повернул голову, чтобы посмотреть, как в заведение входит пара с детьми. — Похоже, я нужен в другом месте.       Обменявшись любезностями в последний раз и дождавшись, пока мужчина уйдет, Винсент быстро повернул голову в сторону другого мужчины. — Какого чёрта это было? — в его тоне не было ни капли яда, скорее он был искренне озадачен тем, что только что произошло, но постарался придать словам суровый вид.       Неловкая улыбка растянулась на его губах, и он постарался ответить на вопрос как можно лучше (без паники). — Как я уже говорил, я часто менял работу. У него были проблемы как физические, так и финансовые, поэтому я посчитал морально неправильным брать у него деньги. — приподнятая бровь вызвала лишь вялый стон. Он снова посмотрел на товарища, нахмурив брови. — Ему скоро семьдесят, Винс. Он заслуживает передышки после всего, что сделал. — ... — Шеф не стал возражать и лишь сунул корзину в руки своему собеседнику, не говоря ни слова. Это действие вызвало недоуменный взгляд, но он проигнорировал его, отвернувшись и направившись к секции продуктов. — Неси её и иди за мной. Никаких перекусов, даже не у меня на глазах.       Обойдя вокруг, они остановились перед лимонами, и официант окинул взглядом груду, а второй мужчина наблюдал, прищурив глаза. «Ах да, плохое зрение...». Желая быть полезным, он схватил первый попавшийся, даже не заметив странных пятен на кожуре, и отправился класть его в корзину.       Винсент шлёпнул его по руке, прежде чем тот успел присоединиться к остальным предметам, и заставил его бросить их обратно к остальным цитрусовым. На него бросили растерянный взгляд, который он проигнорировал, снова обыскивая корзину. — Не этот. Он не свежий. — выбрав ещё один лимон, он внимательно осмотрел его и, одобрительно хмыкнув, положил его к остальным продуктам. — Этот хороший.       Подняв бровь, Ламори не удержался от насмешки. — Откуда ты знаешь? Ты едва взглянул на него. — он хотел добавить "ты не можешь на него взглянуть", но решил, что сейчас не самое подходящее время для того, чтобы спровоцировать возможную смерть.       Вместо того чтобы огрызнуться, в тоне Шарбонно прозвучали дразнящие нотки. — Есть и другие способы определить свежесть, кроме дегустации. — он едва успел ответить, как начал переходить к следующей части магазина.       «И хорошо, что не стали...»       ...       Они закончили свой поход по магазинам раньше, чем ожидали. В какой-то момент они подумали о том, чтобы подойти к прилавку и расплатиться, но хозяин послал им предупреждающий взгляд, в котором говорилось, что он не примет никаких денег. С некоторым трудом они вышли за дверь с продуктами. На рынке было оживлённо: гибрид известных магазинов и более мелких предприятий, таких как продуктовые киоски или музыканты, играющие за мелочь.       Краем глаза официант заметил киоск с мороженым, куда уже стекались дети и уставшие родители. Он даже не заметил, как остановился, чтобы поглазеть на него, и как заурчал его желудок.       Заметив, что его спутник отстаёт, Шарбонно повернул голову и проследил за его взглядом. Он не смог сдержать вздоха, вырвавшегося из его губ, и потянулся рукой к переносице. — Нет. — Я не ел с самого утра... — ... — Отбросив всё, во что он верил, шеф без единого слова подошёл к стойке и сделал заказ. Стараясь не обращать внимания на недоуменные взгляды, сверлящие его затылок, он терпеливо ждал, пока хозяин ларька закончит и потребует оплаты, прежде чем отдать его мужчине. — Ты заболеешь, если будешь продолжать есть всю эту дрянь.       Несмотря на предупреждение, он всё же заплатил за лакомство и передал его другому мужчине.       Мороженое показалось Роди тяжёлым, хотя ещё несколько минут назад он жаждал его. — Это ты его купил, а не я. — он лизнул мороженое с легкой нерешительностью, боясь, что в любой момент у него его отберут, и ждал знака, что можно наслаждаться. — Слышать ежеминутное урчание желудка куда неприятнее, чем смотреть, как ты запихиваешь сахар в горло.       Пара гуляла по улицам, не делая ничего, кроме как наслаждаясь пейзажами и время от времени переговариваясь. Прохожие бросали на них странные взгляды, но те не обращали внимания. Впервые за долгое время общение не казалось вынужденным, разговоры ни о чем шли естественно, и только когда тёмная масса устремилась к тому, что осталось от сладкого угощения Роди, их общение прервалось. — Что за...?       На ванильный рожок набросилась большая собака, пушистая и вся в тёмном меху. Она не обращала внимания на человека, у которого украла рожок, и повернула голову только тогда, когда рука взъерошила шерсть на её макушке, резко обернувшись и оскалив клыки. — Ух ты! — Ламори поднял руки в знак сдачи и встал на колени, чтобы быть на уровне глаз. Он заработал несколько рыков, но постарался не показать страха и сдержал улыбку. — Я здесь не для того, чтобы причинить тебе вред. — протянув руку, он подождал, пока животное обнюхает его, и усмехнулся, когда оно поняло, что он пришёл с миром. — Видишь?       Сзади Винсент наблюдал за ним со странным выражением лица. Он заметил, как несколько глаз посмотрели на мужчину и собаку, и почувствовал себя более незащищенным, чем ему хотелось бы. Но ради своего здравомыслия он решил, что лучше не обращать внимания и позволить своему собеседнику развлекаться. — Кто хороший мальчик? Кто хороший мальчик? — на повторный вопрос "хороший мальчик" гавкнул, перевернувшись на спину, и мужчина воспринял это как знак погладить его по животу. Погладив подшерсток, он ухмыльнулся и засмеялся, глядя, как хвост животного бьётся о его ногу. — Так и есть! Да, ты!       Рядом с ним появилась знакомая рука, и он с удивлением увидел, что его товарищ стоит на коленях рядом с ним. Костлявые пальцы пробежались по тёмному меху, хвост животного обильно вилял, а на покрытой шрамами коже заиграла призрачная улыбка. Странно было видеть, что его босс выражает что-то иное, кроме незаинтересованности или насмешки, и Ламори напомнил себе, что нужно запечатлеть это зрелище в памяти, пока оно не исчезло во времени. — Роди, в сумке есть несколько кусочков бекона. — Шарбонно не поднимал глаз, пока говорил, слишком сосредоточившись на том, что он делал в данный момент. — Ты сможешь достать несколько и дать мне?       Кивнув, официант потратил минуту на то, чтобы найти нужное мясо, и ещё одну - на то, чтобы заставить себя взять кусок. Сглотнув нарастающую тошноту, он вложил кусок в руку собеседника и чуть не уронил его на пол от того, как сильно дрожала его рука. Он быстро вытер руку о рубашку, пытаясь избавиться от ощущения сырости на коже.       Шавка замерла, увидев лакомство, перекатилась на ноги и подскочила, пытаясь его сожрать. К её неудовольствию, повар не позволил ей так просто взять лакомство и держал его на расстоянии вытянутой руки. Из его пасти вырвалось хныканье, и он махнул лапой, умоляя.       Он, слегка ухмыляясь, наблюдал за мольбами, не собираясь сдаваться. — Ты можешь взять его, если сможешь делать то, что тебе говорят, — суровым тоном изложил он правила, но слушатель лишь смущенно наклонил голову. — А теперь сядь.       Зелёные глаза закатились в ответ на приказ. «Это бродяга», – прокомментировал он, с забавным выражением наблюдая за всем происходящим. «Он никак не может знать коман... О-боже-мой».       Преодолев все препятствия, собака села и протянула лапу для пожатия, что с радостью сделал её командир. Он одобрительно кивнул и подбросил лакомство в воздух. В воздухе виднелось лишь пятно темного меха, а зубы щелкали, пока собака поглощала лакомство. — Умничка.       Роди подумал, что комплимент был адресован бродяге, поэтому можно с уверенностью сказать, что он удивился, почувствовав, как рука взъерошила его макушку. Подняв голову, он увидел, что другой мужчина начинает вставать, и еще несколько секунд провел пальцами по его волосам, прежде чем отстраниться. В местах прикосновения было тепло, и он даже не заметил, как его щёки приобрели легкий оттенок красноты. — Нам пора идти, — оглянувшись через плечо, высокий мужчина бросил ожидающий взгляд и приостановил шаг, чтобы дать своему спутнику возможность догнать его. — Не сиди просто так. Вставай.       Так и случилось, и Ламори побежал за ним, виляя хвостом.       Из тени переулка показалась шавка, наклонившая голову, высунувшая язык и скривившая губы в издевательской улыбке. Возможно, он был рад, что один из его сородичей нашёл дом вдали от улиц; или, что более вероятно, он знал, как недолговечна бывает радость, и надеялся, что смерть не будет слишком болезненной.

***

      Пара решила, что не голодна, и решила просто расслабиться на ночь. У них был насыщенный день: у Роди – с подготовкой к работе, а у другого... На самом деле шеф почти ничего не делал, но притворялся, что делает что-то, чтобы оправдать сегодняшнее пьянство. Его беспокоило то, что он пил почти каждый вечер. Это не могло быть полезно для его здоровья, и его печень, должно быть, просила чего-то, кроме вина.       Но, несмотря на это, ничто не могло помешать наполнять бокал за бокалом малиновым нектаром.       Ламори наблюдал за тем, как его товарищ потягивает, как он заметил, уже третий бокал алкоголя. Он слегка покачивался на своём месте и ковырялся в кончиках пальцев, пытаясь найти в себе силы, чтобы заговорить. — Эй, тебе не кажется, что ты перебрал?       Винсент бросил взгляд на собеседника через край своей чашки и сделал большой глоток. — Хм? — они сидели бок о бок с небольшим промежутком между ними, чтобы не мешать друг другу. В его взгляде была резкость, словно он бросал вызов своему собеседнику, чтобы тот продолжал говорить. — И на что ты намекаешь? — Ни на что. — поспешил опровергнуть предположения официант. В данный момент ему меньше всего нужны были неприятности. Рука погладила его по затылку, когда он попытался объясниться, голос слегка дрогнул. — Я... просто беспокоюсь о тебе. Вот и всё.       Услышав от другого человека, что он беспокоится о его самочувствии, сердце шеф-повара не должно было учащённо забиться, и уж точно не должно было заставить его попытаться заверить, что с ним всё в порядке, но это произошло. — Не стоит. Я в порядке. Я прекрасно справляюсь со своим алкоголем. — это была ложь, если это вообще возможно.       Бровь приподнялась в молчаливом неодобрении. «Разве ты не легковес?». Однако это суждение не вышло у Роди из головы, и он решил промолчать.       Даже в пьяном состоянии Шарбонно мог уловить, как неловко чувствует себя другой. Это, как ни странно, причиняло ему боль, и он колебался, продолжая наслаждаться своим напитком. Отпив очередной глоток, он уставился на своё лицо, отражавшееся в бокале, и перевел взгляд на собеседника. — ... — Послышался звук чего-то, поставленного на кофейный столик. — Думаю, на сегодня я закончил. — шеф откинулся в кресле и облокотился на спинку дивана. Он изо всех сил заставлял себя не смотреть на наполовину наполненный бокал, игнорируя желание допить его до конца.       На лице Роди появилось удивление. — Правда? — Угу.       Несмотря на подтверждение, в груди мужчины зародилось тревожное чувство. Он не знал, почему чувствует себя таким виноватым за то, что заставил соседа остановиться, но чувство вины не покидало его, и это привело к тому, что он начал стрелять нервными извинениями. — Прости, если я тебя расстроил. Я не хотел... — Ты не имеешь к этому никакого отношения. — солгал Винсент. Он не знал, почему так поступил; в том, чтобы сказать правду, не было ничего плохого, но, увидев испуганное лицо собеседника, он не успел додумать свою мысль. — Я просто закончил, вот и всё. — чтобы заставить его поверить в то, что он говорит правду, он жестом указал на то, что осталось от алкоголя. — Поставь бутылку, ладно?       Если бы у Ламори был хвост, он бы яростно завилял, как быстро осветилось его лицо при этой просьбе. — В деле! — с радостью выполнив приказ, он двинулся за вином, но в тот момент, когда он встал и сделал первый шаг, ни с того ни с сего издал удивленный вопль. — ..!       Роди споткнулся о собственную ногу и опрокинулся на диван, панически потянувшись рукой за чем-нибудь, чтобы остановить себя, и в итоге схватился за воротник другого мужчины. К счастью, он не ударился о мебель, но не без того, чтобы случайно не прижать к себе своего собеседника.       Пара уставилась друг на друга широко раскрытыми глазами, оба ждали, когда один из них сделает шаг к разрыву или скажет что-нибудь. Загорелые пальцы впились в подушки по обе стороны покрытого шрамами лица, руки тряслись, но то ли от усилия, необходимого для поддержки тела, с которым они были связаны, то ли от нервов, оставалось только догадываться.       Без предупреждения Винсент придвинул своё лицо ближе и захватил другого в поцелуй, отчего тот напрягся, но не сделал ни малейшего движения, чтобы отстраниться. Он воспринял это как знак того, что всё в порядке, путаясь одной рукой в каштановых волосах и притянул обе ближе, чтобы углубить поцелуй. Официант пытался контролировать потребление кислорода, глубоко вдыхая носом, чтобы успокоить прилив крови к голове. Он не понимал, что происходит; это была ложь, конечно, понимал, но ему было трудно в это поверить. Он действительно сейчас целуется со своим бывшим боссом? С другим мужчиной? Погубившим Манон?       Рука обхватила его за талию и мягко потянула вниз. Ощущение пальцев, впившихся в спину, вернуло его к реальности, и он уставился вниз широко раскрытыми глазами, разрывая связь. Словно в зеркальном отражении, чужие пальцы прошлись по его торсу и заставили его переместить колени в более удобное положение, не зная, как справиться с оказанным вниманием. — Винс?       Шрамы на губах снова прижались к мягким губам, и на этот раз мужчина ответил на поцелуй. Он не проявлял той настойчивости, которую демонстрировал его партнёр, будучи более мягким. Только когда он почувствовал язык, проникающий за губы, он понял, что дело зашло слишком далеко, и отстранился, вызвав раздраженный звук снизу. — Винс, ты пьян. — несмотря на попытки образумить его, Роди не смог сдержать едва не вырвавшегося у него хныканья, когда почувствовал, как горячие поцелуи прошлись по его шее, разгорячив щёки. Рука упёрлась в грудь другого мужчины в слабой попытке остановить нападение. — Нам нужно отвести тебя в постель. — Присоединишься ко мне?       Не обращая внимания на то, как заколотилось его сердце при этом вопросе, он покачал головой. — Мы оба парни. — это было слабое оправдание, но единственное, которое он смог придумать. Он сглотнул комок, образовавшийся в горле, и попытался прогнать руку, всё ещё сжимавшую его талию. — Это... Это неправильно.       Тёмные волосы падали на покрытую шрамами кожу, когда мужчина наклонил голову и странно посмотрел на него. — Тогда почему ты поцеловал меня в ответ? — это прозвучало скорее как попытка указать на недостатки высказывания, чем как искреннее недоумение по поводу того, что ему сказали. — ...       Даже если он и хотел ответить, он не мог точно сформулировать свои доводы и сам был в замешательстве. Это было неправильно, но его это не останавливало; более того, он сделал прямо противоположное и приветствовал это чувство с распростёртыми объятиями (и открытым ртом, но это мы опустим).       Оттолкнувшись от своего спутника, официант поднялся на ноги. — Я помогу тебе дойти до твоей комнаты. — он не смотрел вниз, пока говорил, и только протянул руку, чтобы её взяли.       Когда шефу помогли подняться с дивана, он не выразил ни малейшего протеста. Лишь смутное разочарованное выражение лица свидетельствовало о том, что он чувствовал, пока его вели обратно в спальню, опираясь на другого мужчину для поддержки.       Как только они добрались до места назначения, он с приглушенным стоном опустился на кровать, голова начала болеть от обильного питья и нарастающего разочарования в глубине души. — Прости меня. — он сожалел, действительно сожалел. Но это прозвучало роботизированно и пусто, несмотря на то, что он так хотел сказать. — Всё нормально, — пробормотал официант, натягивая на себя одеяло. Он старался не поднимать взгляд, чтобы не видеть, как ему казалось, жалкого лица. — Я знаю, что ты не хотел этого.       Винсент нахмурился, но не стал выражать своё отрицание вслух. Однако он утверждал, что хотел бы, чтобы прикосновение другого оставалось таким же долгим, как и его прикосновение. Он проследил за тем, как его сосед по комнате отошёл от кровати и направился к выходу, выключив свет и позволив комнате погрузиться в темноту. «Почему ты не видишь этого? Всё, что я делал до этого момента, было ради тебя». — Ночи, Винс.       В ответ раздалось лишь приглушенное ворчание, и Шарбонно перевернулся спиной к двери, чтобы не видеть, как его оставляют, и стал ждать щелчка. Миллион мыслей проносились в его голове, отменяя друг друга и заставляя размышлять о том, плохо ли то, что он сделал.       Был страх, что он перешел границу; но ведь Роди поцеловал его в ответ, не так ли? Его губы все еще покалывало в месте их соприкосновения, и рука потянулась к ним, чтобы провести по ним пальцем и убедиться, что это не сон. Боже, он чувствовал себя как школьница во время первой романтической встречи.       И всё же его сердце болезненно сжалось при напоминании о том, что сказал ему другой мужчина в качестве предлога для того, чтобы все прекратить.       «Это неправильно».       С тумбочки ему улыбнулась мать из своей стеклянной тюрьмы. Несмотря на безмятежность её лица, казалось, что её глаза оценивают, осуждают мужчину за то, что он проявил слабость и сломался из-за чего-то заурядного.       Её сын страдал из-за кого-то другого – Другого мужчины из всех на планете.       Он знал, что его влечение никогда не было направлено на женщин, и даже немного экспериментировал в колледже, но в остальном старался держать всё в себе и подавлял это чувство, постоянно работая. И всё же чувство стыда возникало каждый раз, когда он обнаруживал, что его взгляд устремлён на представителей того же пола, или чувствовал, как сердце учащённо забилось, когда он приблизился к кому-то, кто показался ему красивым.       Почему это должно быть неправильно? Почему многие считают любовь к кому-то грехом?       Если мужчина и женщина могут делить постель без всяких последствий, то что делает мужчину и мужчину или женщину и женщину кощунством?       Шеф-повар не был религиозным человеком; он даже не слишком верил в Бога, и любые идеологии, которых он придерживался, были укоренившимися с детства. Рай, ад, грехи... Эти вещи были так глубоко укоренены в его моральном компасе, что даже если бы он нашёл в себе силы отделиться от всего этого, они всё равно нашли бы способ преследовать его.       Если бы он только знал, что у его соседа в его собственной каюте такая же внутренняя дилемма.       Может быть, тогда они смогли бы разделить бремя предательства правил, которые должны были диктовать их жизнь.