Без проблем, кидай адрес, я перешлю туда.
Джисон тихо надеется, что Минхо вообще никогда в свой второй электронный ящик не зайдет и не прочитает весь тот позор, который Хан туда строчил. leeknow1025@naver.com Это не срочно, но был бы благодарен, если бы получилось быстрее. Джисон в пару незамысловатых кликов пересылает первое письмо по новому адресу. Ну, этот email хотя бы не настолько банальный. Хотя 1025 это явно день рождения Минхо, что опять же до боли очевидно. Но хорошо бы запомнить, конец октября, в принципе, уже относительно скоро. О первой части адреса электронной почты Джисон старается не думать. Что там такого Минхо может знать? Как Джисон провел это лето? Наполовину в любви, наполовину в слезах. Минхо на самом деле-то и знает как раз – старший у него песню про это самое лето бессовестно украл. А Минхо еще знает, что Джисон в него влюблен. Отвратительно. Воскресенье проходит не только непродуктивно, но еще и откровенно противно. Джисон мается, будучи не в состоянии нормально уснуть, но при этом не ощущая достаточно сил, чтобы функционировать, и по итогу решает просто залипнуть в телефон, бесцельно листая тиктоки. К вечеру тело привычно начинает просыпаться, и Джисон уже почти решает встать все-таки с кровати, чтобы приготовить себе поесть, когда внезапно приходит сообщение от Минхо. Джисон открывает чат до смущения быстро. Спасибо, ты проделал невероятную работу. Я тебе чем-нибудь отплачу, но чуть позже, извини. И по поводу зонта тоже позже напишу. Джисон пишет незамысловатое «не за что» в ответ и, подумав, все же следующим сообщением добавляет, что Минхо и так за песню уже заплатил. Не за персональную редактуру, конечно, но все же Джисон сам предложил. То, что Минхо богатый, не значит, что нужно сдирать с него деньги за жест искренней помощи. Так карма не почистится. Минхо сообщение читает, но оставляет без ответа. Джисона это не напрягает. Отвечать там правда не на что. Джисона не напрягает и то, что Минхо ничего не пишет за весь понедельник. Чан тоже чем-то занят, а Чанбин и вовсе уехал с командой на выездную игру, и Джисон воспринимает это как знак, что пора немного углубиться в собственную работу. Во вторник Чан объявляется, зовет его в студию в среду ближе к вечеру и обещает, что Чанбин тоже подойдет. Джисон радостно соглашается, и еще раз проверив оговоренное время, чтобы ничего не перепутать, выходит из диалога. Чат с Минхо сверху только потому, что Джисон его закрепил. С вечера воскресенья там тишина. Теперь это уже начинает немного напрягать. Эй, – Джисон не уверен, нужно ли ему здороваться или можно просто вести нормальную переписку сразу, – посоветуй хорошее аниме про зомбаков. Джисон не уверен, любит ли Минхо подобный жанр, – Джисон вот не любит совсем, – но старший вроде очень внимательно тот хоррор в прошлый раз смотрел. Черт, Джисон даже на самом деле готов заценить то, что Минхо посоветует. Любопытства ради. Даже если это что-то совсем страшное. Пусть только Минхо ответит. Но Минхо ничего не отвечает, – вообще не читает, – и Джисон даже ложится спать на ночь, чтобы не проверять свой телефон каждую относительно свободную минуту. Отсутствие ответа и на утро начинает напрягать уже капитально. Джисон даже на секунду вспоминает слова старшего про то, что все добротой Джисона будут пользоваться. И что сам Минхо уже начал. Осадок от таких размышлений горький. Джисон снова мается. Немного злится, и ко времени встречи с Чаном и Чанбином уже почти убеждает себя в том, что пошел бы этот Минхо к черту. Зонтик только пусть вернет, а то Джисон все еще второй не купил. – О, ты тут сделал перестановку, – Чанбин кричит еще от двери, и Джисон, слишком погруженный в свои мысли за рабочим ноутбуком в студии, вздрагивает. – Клево, что теперь все в одном месте. Не тяжело таскать было? Чан снимает наушники и поворачивается на крутящем стуле. Джисон следует его примеру, в душе даже слегка смущаясь, что сам ничего по поводу нового расположения оборудования не сказал, и отрывисто Чанбину машет. – Не знаю, я только командовал, – Чан улыбается даже почти виновато. – Это все Минхо носил, пришлось его позвать. Он бы мне мозги выел, если бы узнал, что я сам тут все делал. Чанбин мычит как-то слишком понимающе, а Джисон цепляется за знакомое имя как-то слишком отчаянно. – Минхо бывает тут? Получается чересчур требовательно, и Джисон поспешно прикусывает язык, ловя на себе два удивленных взгляда. – Не то чтобы часто, – Чан слегка наклоняет голову к плечу, и у Джисона очередные дежавю приходы. – Если надо чем-то помочь. Но раньше приходил чаще и даже что-то из нашей музыки слушал. Чанбин грузно падает на последний свободный стул и откровенно забавляется, косясь на Чана странным взглядом. Джисон причины хоть убей не понимает. – И не только нашей, да, хен? – Чанбин тянет сладко и все еще косится на старшего слишком многозначительно. – А вообще у Чана просто с его молодых спортивных времен плечо больное, и тяжелое поднимать нельзя. Вот Минхо и приходится устраивать дом престарелых на выезде. Чан закатывает глаза, корчит слишком усталую от всего и вся рожицу и уже почти отворачивается обратно к своему ноутбуку, когда до Джисона вдруг доходит. – А ты тоже спортсмен? – Чан смотрит в ответ удивленно, и Джисон чувствует себя совсем идиотом. – Ну, я думал, что ты просто хорошо катаешься. Ну да, и в общежитии для спортсменов просто так живет. Джисон мысленно рисует себе на лбу идиот. Таким красивым каллиграфическим почерком. – Уже нет, – улыбка Чана хоть и касается глаз, но все равно слегка вымученная. – Я бывший парник. Ну, парное катание, знаешь? Где и с девушкой, и с прыжками. Но я повредил плечо, и девушку пришлось отпустить в свободное плаванье. Джисон правда старается ответить что-то адекватное. Поддерживающее. Возможно, даже сочувственное. Но зачем-то влезает Чанбин, перетягивая внимание на себя. – У него партнерша такая секси японочка была, – Со улыбается почти хитро и смотрит подозрительно прищуренными глазами. – И от Минхо вообще не отлипала. Люди не всегда с первого раза верили, что ее партнер на самом деле так-то Чан. Джисон сам не замечает, как хмурится. В голове что-то начинает со скрипом работать. – Это потому что он по-японски хоть как-то говорил, а ей корейский тяжело давался, – Чан все же поворачивается к ноутбуку и натягивает наушники. – Да и по-английски она весьма средне говорила. Но девочка очень талантливая, я рад, что она в Японии нашла себе нового партнера и продолжила карьеру. Чан возвращается к работе, Чанбин присоединяется тоже, а Джисон, чисто для виду развернувшись к своему ноутбуку, отчаянно пытается поймать за хвост что-то, все время ускользающее из рук. Партнерша Чана. Из Японии. Которая близко общалась с Минхо. Настолько близко, что люди даже считали, что она катается с Минхо в паре. А может и не только катается. А потом она уехала. К себе в Японию. И Минхо же тоже был в Японии, да? Хенджин что-то такое говорил. Так вот, они оба были в Японии. Минхо и эта девушка. Девушка, у которой теперь уже новый партнер. О. Черт. Джисон кликает мышкой слишком сильно и случайно выделяет весь трек, сбив уже было настроенный тайминг. Эта девушка и есть безответная любовь Минхо.⛸️⛸️⛸️
Джисон чувствует себя гребаным больным извращенцем, когда, вернувшись домой, сразу ищет на ютубе выступления Чана. На старшего даже и не смотрит, разглядывая со всех возможных ракурсов его партнершу. Маленькую, аккуратную и прелестно сложенную японку. У Минхо определенно есть вкус. Она еще и послушная, наверное, вон что разрешает Чану с собой творить. Хотя, если честно, у Бана такие надежные вайбы, что Джисон и сам бы позволил Чану с собой делать все, что угодно. Но Минхо, наверное, нравятся такие. Которые не спорят и слушаются с первого раза. И по неделе ответа на сообщение ждут. Джисон с каждым днем все ближе к нужной лиге. Минхо продолжает его игнорировать, и когда телефон мелодично пиликает в четверг ближе к обеду, Джисон даже и не думает, что это может быть Минхо. Но все равно нехотя встает с кровати, куда только улегся после ночи без сна, и плетется к оставленному на столе телефону. Где ты живешь? Ну вот, это всего лишь пранк какой-то. И не лень же кому-то таким заниматься. Джисон тащит мобильный с собой в кровать и скипает сообщение, даже незнакомый номер не заблокировав. Обычно игнора хватает. Адрес скинь. Видимо, в этот раз нет. Последнее сообщение успевает прийти как раз в тот момент, когда Джисон добавляет номер в черный список. Ускорься немного, пожалуйста, я не собираюсь потратить на тебя весь свой заслуженный полувыходной. Джисон даже такой фамильярности мошенников удивляется. Снова зарывается в одеяло, утыкается носом в подушку и правда старается уснуть. Старается настолько, что первые секунд десять звонящий под ухом телефон успешно игнорирует. Потом приходит понимание, что это, наверное, кто-то из заказчиков, и что обеденное время в четверг все еще по каким-то странным понятиям считается рабочим, и Джисон заставляет себя трубку все-таки поднять. – Хан Джисон, я слушаю, – голос слишком низкий, и Джисон пытается как можно незаметнее прокашляться. Не успевает, почти от спазма в горле задохнувшись, когда в ответ слышит слишком знакомый голос. – Ты зачем меня заблокировал? – Хенджин шипит настолько драматично, что даже немного страшно. – Ты тупой совсем? У меня нет времени этим заниматься, скинь мне чертов адрес сейчас же. На тот номер. И разблокируй его, я с собой Йеджи ради телефона таскать не буду. Джисон несколько раз удивленно моргает, пытаясь переварить сказанное. Не особо помогает. – А это кто? – вопрос тупой, но убедиться в собственной адекватности просто необходимо. – И откуда мой номер? В трубке слышится страдальческий стон, шорохи и какой-то стук. Джисон не знает, как на это реагировать. – Это Хенджин, – голос у Хвана настолько ровный и холодный, что по нему можно кататься на коньках. – Минхо дал мне твой номер. И я должен к тебе заехать. Я тоже не хочу, но выбора ни у тебя, ни у меня нет, так что прекрати упрямиться и не трать мое время. Я не люблю впустую тратить время. Джисон с трудом сдерживает непрошеный смешок. Какие все эти спортсмены помешанные на тайменджменте. – Зачем тебе ко мне домой? У Джисона вопросов много, но он задает только самый очевидный. На это Хван хотя бы возможно ответит. На вопрос, почему Минхо общается со всеми, кроме Джисона, ответа явно можно не ждать. И почему так легко личной информацией позволяет себе распоряжаться тоже. – Адрес, – Хенджин тянет так высоко, что у Джисона фонит в уставших от ночи за работой ушах. – Не бойся, не покусаю. И быстро уйду. Это вообще не ответ на вопрос зачем. Это просто требование пустить непонятно кого в свою квартиру. Какого-то левого человека, которого Джисон видел пару раз в своей жизни и то мельком. От которого веет определенно неприятной аурой. И которого Джисон недолюбливает явно взаимно. Минхо бы не понравилось, что Джисон доверяет малознакомым людям настолько, чтобы запираться с ними наедине в своей квартире. Кто там знает, правду ли Хенджин говорит о том, что это Ли его попросил зайти. Минхо бы Джисона определенно за такую беспечность отругал. И был бы очень недоволен, что к его наставлениям не прислушиваются. Перед глазами всплывает все еще непрочитанное сообщение. А не пойти бы Минхо с его невероятными советами к черту? – Окей, я скину тебе геолокацию в какао. Восьмой этаж, третья квартира слева.⛸️⛸️⛸️
Хенджин, конечно, и этаж, и квартиру забывает, поэтому Джисону приходится спускаться вниз и вести Хвана к себе лично. Хенджин выглядит так, будто не понимает, что тут забыл, и Джисон впервые с недовольным лицом Хвана солидарен. – Так, – Хенджин проходит вглубь квартиры даже не дождавшись приглашения. – Слушай меня внимательно, так мы справимся быстрее. Ты же тоже не хочешь меня тут видеть, верно? Джисон мнется в дверях гостиной, не зная, как лучше ответить. Это какая-то проверка? Он должен соврать, чтобы выглядеть гостеприимным. Наверное, стоило бы. Но врет он все равно ужасно. – Не особо, – Джисон внимательно следит за выражением лица Хенджина и почти радуется, когда видит в ответ на свою честность явное облегчение. – Так что да, давай быстро, что бы тебе от меня ни было нужно. Хенджин быстро кивает. Юркает мимо Джисона в коридор и притаскивает оставленную на входе спортивную сумку. Огромную, черную и чем-то забитую. Джисон такую видел у Чанбина в дни, когда у Со была тренировка. – Сначала это, – Хенджин открывает молнию и поднимает на Джисона вопросительный взгляд. – Куда их положить? Джисон слишком долго непонимающе смотрит в ответ, прежде чем отмереть и все же внутрь сумки заглянуть. Там коты. Самые разные. Игрушки в основном, еще брелоки, статуэтки в виде котов, вроде бы шапка с котячьими ушками и что-то похожее на чайный сервиз с ручками-хвостиками. Джисон что-то явно упустил в своей жизни. Надо бы освежить память и понять, каким образом он в этой точке во времени и пространстве оказался. – Это что? – Хенджин смотрит на него так раздраженно, что Джисон на секунду сомневается, нет ли у него второй личности, которая днем, пока первая спит, назаказывала это все на Таобао. – Зачем мне это? Хенджин только закатывает глаза и опять же без какого-либо разрешения начинает раскладывать игрушки на кресле. – Минхо сказал, что ты собираешь всякий хлам, – рука Хенджин методично вытаскивает одну кошку за другой, рассаживая игрушки на небольшом кресле вплотную друг к другу. – А у него места нет. И у меня места тоже скоро не будет, поэтому я сказал, что выброшу это все, если Минхо не заберет. А он сказал, чтобы я отдал это все тебе. Потому что ты спец в собирании хлама. Джисон уже успел заметить, что Хенджин в целом довольно разговорчивый и доступно доносящий мысль. Но что-то все равно не складывается, пусть говорит Хван вроде бы и связные предложения. – Хотя так-то это не хлам, – Хенджин достает последнего кота, – пластмассовую фигурку, – и тычет пальцем в другую игрушку, больше похожую на рысь. – Эту я вообще ему с юношеских Олимпийских игр привез, от сердца оторвал, а он мои подарки хламом называет. Хенджин выхватывает рысенка и пихает Джисону в руки в таких сердцах, что Хан прижимает бедное животное к себе чисто на автомате. И замирает, непонимающе хмурясь. – Это что, все вещи Минхо? – Джисон тычет в груду разномастных котиков непривычно неуверенным жестом. – И он хочет, чтобы я подержал их у себя? Хенджин кивает головой так активно, что Джисон пугается за сохранность шеи Хвана. – Да, это котики Минхо, – Хенджин выуживает из кучи игрушек фарфоровую фигурку белого кота с поднятой верх лапой. – Я привожу ему по котику с каждого соревнования. Вот эта из Японии, с последнего Чемпионата мира, она удачу приносит. Хенджин выглядит почти самодовольно, котик смотрит блеклыми глазами в самую душу, а Джисон снова не догоняет. Какие котики? Какие соревнования? Какая удача? Впрочем, как раз удача бы Джисону пригодилась. Как и крепкие нервы и, видимо, здоровый сон, чтобы все же суть происходящего уловить. – А я тут при чем? – отлично, из всего бардака в голове удалось выловить хоть один связный вопрос. – Почему все эти прекрасные сувениры оказались у меня? Хенджин в искусстве закатывания глаз явно не так хорош, как Минхо, но все же Джисон почти впечатлен. – Я же тебе уже говорил, ты что, совсем тупой? – Джисон готов согласиться, потому что логику происходящего уловить, как бы он не старался, не получается. – У Минхо в общежитии нет места. А мне это все дома хранить тоже влом. А у тебя правда куча пространства впустую пропадает. Это звучит откровенно странно. И нагло. И бредово. Но Джисон почему-то просто согласно мычит в ответ. Ну а что, у него и правда большая как для него одного квартира. Он даже одно время думал соседа подыскать. Да и от осознания того, что Минхо доверил ему свои вещи, – пусть старший и считает их, видимо, мусором, – на душе подозрительно тепло. – Ладно, пусть лежат, мне они не мешают. Джисон аккуратно кладет рысь в общую кучу, краем глаза наблюдая за тем, как Хенджин располагает приносящую удачу кошечку на кофейном столике. – А теперь второе, – Джисон уже было расслабляется, когда чувствует на себе слишком цепкий взгляд прищуренных глаз. – Не грусти, Хан Джисон. Не нервничай по пустякам. Смотри в будущее с улыбкой. Я понимаю твои чувства. Вот возьми визиточку, сходи к врачу, может, он тебе таблеточки выпишет. А еще лучше и Минхо туда за компанию притащи, ему бы тоже не помешало. Улыбнись, развеселись, не вешай нос. Все, моя миссия выполнена, я пошел. Хенджин заканчивает явно заготовленную и произнесенную чуть ли не на одном вдохе речь и на самом деле пихает ему в руки какой-то бумажный прямоугольник. Джисон почти завороженно читает на нем короткое, но емкое «психологическая помощь». Бред какой-то. – Что это такое? – Хенджин завязывает шнурки на ботинках с такой скоростью, что почти отдавливает себе пальцы, а Джисон слишком активно тычет ему визиткой в лицо. – Зачем мне это? У меня все хорошо. Хван поднимает на него усталый взгляд, выдыхает соответствующе и слегка ведет плечами. – Послушай, – голос у Хенджина настолько серьезный, что Джисон даже внезапно начинает переживать. – У Минхо много тараканов, но он не плохой человек. Правда. Ему показалось, что у тебя не все в порядке. Я не хочу судить, прав он или нет, это не мое дело. Но Минхо попросил меня с тобой поговорить, и я поговорил. Иначе он бы от меня все равно не отстал. Поэтому давай культурно сделаем вид, что я провел с тобой глубокую поддерживающую беседу, и просто разойдемся? Хенджин вроде бы говорит связные предложения. Не лишенные логики и имеющие смысл и посыл. Джисон на самом деле помнит, что Минхо и правда отмечал его тревожность и грустный внешний вид. Потому помнит, что подобная забота со стороны старшего была почти приятной. И заставляла чувствовать себя тепло даже на морозном катке. Раньше тепло. Сейчас же только грустно и почему-то даже немного обижено. Минхо показалось, что Джисон не совсем в себе? Это поэтому он резко стал мягче? Потому что Джисона слегка потряхивало из-за простой легкой тревожности, а у Минхо синдром спасателя? Судя по всему, так оно и есть. То есть все то внимание, все те улыбки и редкие прикосновения, которые Минхо дарил ему в последнее время, были чисто из жалости. Для моральной поддержки. Из-за страха, что у Джисона с головой не все хорошо, и можно как-то ненароком навредить. А не потому, что Джисон чем-то Минхо зацепил. Ну конечно нет, куда там Джисону до милых, маленьких и юрких японок? Минхо просто местным бойскаутом подрабатывает. Чану помогает вещи носить, Джисону нервы лечить, а Хенджина, видимо, развлекает постоянно, раз так при Хване смеется. Ну круто, что уж тут. А игрушки это, видимо, для моральной поддержки. Чан, наверное, его Минхо сдал, сказав, что Джисону коты нравятся, вот Ли и поделился завалявшимися. Как в детские дома старые ненужные вещи относят. И почему Сынмин так не вовремя свалил к семье? – Хочешь выпить? – вопрос вырывается раньше, чем Джисон осознает, кому он его адресует. Хенджин даже отрывается от запихивания слишком длинных шнуров за язычок ботинка. – Что, прости? – у Хвана на лице такая смесь эмоций, что Джисон не понимает, удивлен Хенджин, обрадован или глубоко оскорблен. – Ты совсем того? У меня режим и диета – я не пью. Джисон только понимающе мычит. Грустно, наверно, этим спортсменам живется. Впрочем, если так подумать, Хенджин вроде бы не согласился именно на алкоголь, а не на предложение в целом. – У меня есть противные сладости без сахара, – Джисон и сам не понимает, зачем давит, но блеск в глазах Хвана развязывает язык окончательно. – И снеки какие-то вроде не вредные. И кофе, чай, вода там обычная. Ты можешь поесть, а я рядом пива выпью, хочешь? Глаза Хенджина сужаются до таких узких щелочек, что почти утопают в щеках. Джисон себя чувствует откровенно гадко, низко и ничтожно. Почти жалко. Хван противный, странный и раздражающий, но даже его компания внезапно кажется предпочтительнее давящего одиночества. Джисону психолог не нужен, потому что он уже давно со своим состояние справляться научился. И поэтому четко понимает, что оставаться сейчас одному идея мега плохая. Потому что не пройдет и часа, как он себя изнутри сгрызет. Лучше он вместо этого даст Хенджину сгрызть пару печенек, а сам поучится терпению. – Только ты никому не скажешь, – Хенджин так резко наклоняется к обуви, чтобы снова ее расшнуровать, что Джисон в который раз пугается за сохранность его тела. – Ни тренеру Ким, ни Минхо, ни уж тем более Йеджи. Я тебя прибью, если расскажешь. Джисон чувствует себя почти лишним в собственной квартире, когда Хенджин, все-таки стянув многострадальные ботинки, абсолютно бесцеремонно идет сразу на кухню. – Ну так тащи свои сладости, у меня все еще мало времени, – Джисон отмирает только тогда, когда слышит слегка приглушенный голос Хвана. – И кофе с молоком. А лучше со сливками. У тебя есть сливки? Или, может, мороженое? Или виноградная газировка? Если есть виноградная газировка, то лучше ее, а не кофе. Внезапная наглость Хенджина раздражает не так сильно, как должна бы, и Джисон, слегка в им же самим спровоцированной ситуации потерявшись, на кухню все же заходит. Поспешно выкладывает на стол все непонятные сладости, изначально предназначающиеся Минхо, достает из морозильной камеры ведерко с клубничным мороженым и делает растворимый кофе, заливая его молоком. Ни виноградной газировки, ни сливок у него нет, но Хенджин все равно смотрит на забросанную едой столешницу так, будто к нему спустился ангел с небес, чтобы поведать смысл жизни. Кажется, единственный для Джисона способ завести новые знакомства – еда. Он уже прикормил Сынмина пиццей, теперь вот еще и Хенджина на крючок сладким поймал. Жаль, что у Минхо с соблюдением диеты, видимо, все куда лучше. А то того и гляди старший бы хорошо покушал, проникся бы гостеприимством Джисона и наконец перестал бы строить из себя не пойми что. Вон даже до этого вроде бы агрессивно настроенный Хенджин сейчас выглядит откровенно мило и почти плюшево. А это всего лишь рандомные сладости из магазина. Для Минхо Джисон бы, возможно, даже расщедрился на нормальную доставку. – А ты чего не ешь? – Джисон почти улыбается в банку с пивом, настолько по-детски довольным выглядит Хенджин с ложкой мороженого во рту. – Хотя бы батончик возьми. Хенджин дергает головой в сторону вскрытой коробки с мюслевыми батончиками, – их Хван уже тоже штуки три прикончить успел, – и Джисон не в силах сдержать гримасы легкого отвращения. – Они пиздец гадкие, – вопросительный взгляд Хенджина слишком красноречивый, и Джисон поспешно добавляет. – Я их купил, когда пытался перейти на ПП, но как-то не вышло. Хенджин что-то понимающе бормочет, но что именно Джисон разобрать не в силах, потому что у Хвана рот забит очередной порцией мороженого. На самом деле Джисону на удивление спокойно. То ли пиво так хорошо расслабило после бессонной ночи, то ли Хенджин оказался внезапно приятной компанией. Второе предположение даже слегка бесит, поэтому Джисон легкую атмосферу ломает со всем осознанием своих действий. – А вы с Минхо давно знакомы? – Джисон знает, что это скользкая дорожка, но любопытство все же берет верх. – Ну, вы вроде хорошо общаетесь. Хенджин облизывает ложку и смотрит на оставшееся в ведерке мороженое с таким выражением лица, будто решает математическую задачу. – Мы всегда на одном катке катались, а несколько лет даже в одной группе, – складка на лбу Хвана разглаживается, и он снова лезет ложкой в ведерко. – Пока я в танцы не перешел. Джисон непонимающе моргает. Он эту их фигурнокатательную иерархию так и не понял. Хенджин мог бы и попроще изъясняться. Для непосвященных, так сказать. Джисон так-то Хенджина кормит своей едой, в своем доме и от своего чистого сердца, но все равно нормального ответа, видимо, не заслужил. И должен сам допытываться. Ну и ладно, с него не убудет. – А ты танцуешь по итогу? Не фигурист? Логика тут уже явно давно сказала пока. Потому что, оказывается, Чан, вечно носящийся по администраторским делам, – спортсмен, а Хенджин, болтающий с Минхо про тренировки и носящий фирменную куртку сборной, – нет. И как Джисон сам сразу не догадался? Все же очевидно как дважды два четыре. – Я профессиональный фигурист, – Хенджин поднимает голову и смотрит так, что Джисон убеждается, что вопрос получился еще тупее, чем казался изначально. – Выступаю просто в танцах на льду. Стоит, наверное, к такому взгляду Хенджина привыкнуть, потому что поток идиотских вопросов пока иссякать явно не собирается. – То есть, ты танцор на льду, а не спортсмен? Джисон понимает, что это все звучит так, будто он над Хенджином просто издевается. Да и выглядит со стороны соответствующе. И пусть лучше Хван так и думает, чем осознает, что Джисон настолько тупой, что не догоняет искренне. – Да пошли вы все к черту, – Хенджин так забавно дуется, что даже до Джисона доходит, что Хван это не всерьез. – Спорт это. Тебя Минхо так научил дразниться? Ого, Минхо, оказывается, еще и дразниться умеет, а не только истерить на пустом месте, читать тупые нотации и игнорить без признаков наличия хоть капли совести. Невероятно. Хотя это, неверное, у Хенджина какая-то аура особенная, раз с ним Минхо смеется как не в себе, дразнится и добровольно валяется на льду. Ну или все гораздо проще. – Минхо мудак, – Джисон и сам не знает, как это вырвалось вслух, но отступать уже поздно. – И это ему лечиться нужно, а не мне, у него явно не все так радужно, как он думает. Хенджин меняется в лице слишком резко, и Джисон понимает, что сболтнул откровенно лишнего. – А мне на секунду даже показалось, что ты нормальный, – Хенджин смотрит так тяжело, что Джисон чувствует себя придавленным массивным ботинком жуком. – Пусть Минхо к тебе на удивление расположен, потому что ты музыку для него переделал, и Чана с Чанбином тебе удалось очаровать как нечего делать, со мной такое не работает. Я тебя насквозь видел с первой встречи. Хенджин откровенно злится, но Джисону все равно почти смешно. Его что, только что обвинили в слишком успешном установлении социальных контактов? Надо позвонить маме похвастаться. Джисону бы это все как-то в шутку свести что ли. Ну или уж так и быть извиниться. Сделать вид, что его не так поняли, и что имел он в виду вообще другое. Но на языке слишком настойчиво крутится вообще не к месту пришедший вопрос. – А хорошо вышло? – на лице у Хенджина явное замешательство, и Джисон почти считает это позитивной реакцией. – Музыка. Она теперь ложится лучше? На самом деле Джисон бы хотел посмотреть сам. И даже почти написал Минхо сообщение с просьбой позвать на очередную вечернюю мини-тренировку. К счастью не успел, потому что старший внезапно ушел в игнор, а еще более жалким прилипалой в глазах Минхо становиться не хотелось. Так-то Джисон одно время даже беспокоился, что с Минхо что-то случилось, – заболел там, сильно упал, или еще чего, – но Чан молчал и вел себя так же расслабленно, как и обычно, и это с конспирологическими теориями не совмещалось. И чем дольше Минхо молчал, тем меньше Джисон переживал, заменяя волнения раздражением. Но про песню все равно узнать интересно. Не зря ведь от души оторвал и ночь просидел. – А тебе есть до этого дело? – в голосе Хенджина насмешка, но какая-то горькая. – Или на похвалу напрашиваешься? От меня не получишь, иди за этим к Минхо, у него к твоему репертуару нездоровая привязанность. Вообще Джисон во всем этом диалоге начинает что-то улавливать. Горькое такое. С кислинкой. И противным послевкусием. Очень Джисону знакомое со времен, когда ему еще казалось удачной идеей позвать одновременно в гости своего парня и лучшего друга. А потом сидеть и смотреть на их взаимные улыбочки и слушать вообще непонятные шутки. Ревность. Слишком очевидная и до боли Джисону понятная. Но со стороны Хенджина тупая до ужаса. Минхо может нравиться творчество Джисона, может умилять неумение Джисона кататься на коньках или вызывать благодарность предложение одолжить зонт. Но сам Джисон, увы, существует в отрыве от всего этого. – А я картины Гитлера люблю, – Хенджин смотрит на него совсем ошалевши, но уже плевать. – Но это ничего не меняет. Минхо общается со мной только по делу. Да уже так-то и по делу тоже не общается. Зонтик, видимо, канул в лету. Хенджин смотрит в ответ как-то странно, а хмурится почти задумчиво. Джисона такой взгляд Хвана почему-то начинает нервировать. – У нас с Минхо из общего одна работа, – возможно, если получится сейчас убедить Хенджина, то и себя самого позже тоже выйдет. – Мы ничего друг о друге не знаем. И Минхо со мной если и разговаривает, то никогда ничего приятного не говорит. Вся эта беседа выходит из-под контроля окончательно, голос предательски взлетает вверх, а Хенджин откровенно пялится. Но Джисон, внезапно почувствовав слишком острую необходимость пожаловаться хоть кому-то, остановиться уже не в состоянии. Ему просто жизненно необходимо с кем-то поговорить. К Чану с этим идти нельзя, потому что у него с Минхо явно близкие отношения, Чанбин как-то слишком противно улыбается каждый раз, когда Джисон Минхо даже мельком упоминает, Сынмин выест весь мозг, стоит Джисону только заикнуться о фигуристе-красавчике. Ну, Хенджину просто не повезло оказаться не в то время не в том месте. Переживет. Да и более того еще и сплетни пособирает, чтобы потом с этим самым Минхо в раздевалке хихикать. – Знаешь, – Хван смотрит слишком серьезно, и у Джисона почему-то пересыхает в горле. – У меня никогда не получались прыжки. Я ужасно выступал, все время плелся в конце и почти после каждого проката закатывал истерику. И все вокруг твердили мне, что у меня все получится, надо только постараться и попробовать еще раз. И только Минхо повторял, что спорт это просто не мое, и нужно перестать мучать себя и других. Звучало тоже не очень приятно. Джисону, конечно, Хвана жаль, но к чему тут эти слезливые истории не понятно совсем. Хотя, возможно, все эти оды Минхо со стороны Хенджина были просто проверкой для вступления в клуб «бро, я тоже считаю, что Ли Минхо мудак и выскочка, го в его фото дротики покидаем». Было бы забавно, Джисон бы даже еще раз Хенджина на мороженое позвал после такого финта. – Я это к тому, что Минхо может и плохо выражает свои мысли словами и даже иногда кажется грубым и злым, но на самом деле он пытается помочь. Просто своим способом. Как умеет. А нет, отбой, тут все еще любовь и обожание, просто приправленные щепоткой абьюзивных наклонностей. Хенджин просто из тех, кому нравится, когда их принижают красивые молодые парни. А так по виду то и не скажешь. – Ну, мне помогать не нужно никаким способом, можешь так Минхо и передать, – Джисон ведет плечами, пытаясь избавиться от липкого ощущения накатившей нервозности. Хенджин только хмурится и, положив уже поплывшее мороженное на стол, медленно поднимается на ноги. – Я тоже так говорил, хорошо, что Минхо меня не слушал, – Джисону не нравится этот взгляд. – Если ты от Минхо помощь принимать не хочешь, то хоть его не нервируй, пожалуйста, постоянно мелькая перед глазами. У него и так проблем по горло, а тут еще и подростковые флешбэки на ножках. Не ходи к нему на тренировки. Джисон хочет поспорить. Сказать, что никакую помощь Минхо толком и не предлагал. Что старший вообще неразговорчивый, закрытый и максимально непонятный. И что Джисон и рад бы вести себя с Минхо нормально, но как-то не получается. Но Хенджин все еще не вызывает доверия, и Хан язык от греха подальше прикусывает. – Без проблем, – Джисон всеми силами убеждает себя, что это правда, наблюдая, как Хван в который раз за день обувается. – Мне общество Минхо вообще не особо приятно. Хенджин хмыкает как-то слишком громко. Джисону это не нравится. – Но ты ведь все равно к невероятному совету Минхо не прислушался, – надо хоть как-то сместить фокус этой беседы с себя. – Ты остался в спорте. Хенджин только криво улыбается в ответ и выглядит даже уже не так уж и зло. Вместо этого смотрит на Джисона почти снисходительно. – Это шутка такая. Что танцы на льду – не спорт. Минхо первый предложил мне перейти, убедил в этом моих родителей и тренера, и только благодаря этому я еще катаюсь. Поэтому да, я прислушался. И тебе советую сделать то же. Джисон закусывает щеку, совсем не уверенный в том, что собирается произнести. Почему-то ощущает себя так, будто рассказывает чужие секреты. Но все равно говорит со слишком показательным вызовом в голосе: – Он говорит мне никому не доверять, разве это нормально? Хенджин в ответ смотрит как-то почти тоскливо, улыбается тускло и пожимает плечами зажато. – В ситуации Минхо – да. Хенджин уходит, а у Джисона такое ощущение, будто в груди надутый шарик, по которому с противным скрипом водят пальцем.⛸️⛸️⛸️
Тревожность на Джисона и правда накатывает. Причем вроде бы абсолютно беспочвенная. Он бесцельно ходит туда-сюда по комнате, пытаясь придумать, чем заняться, дергает пальцами края футболки, втыкая в телефон, и стучит тапочкой о пол, пока ужинает. Начинает казаться, что Минхо не так уж и неправ. Скользкая дорожка. Поспать не самый плохой вариант, хотя несделанной работы куча. Но дедлайны еще не горят, и можно немного побездельничать. Для успокоения совести даже можно с ноткой чего-то полезного. Например, какое-нибудь видео про животных на ютубе посмотреть. Джисона это всегда успокаивало почему-то. Надо бы, кстати, Чана расспросить про австралийских животных. Джисон уже что-то подобное пытался провернуть с Феликсом, почти всю свою жизнь в Австралии прожившем, но у Енбока все еще был слишком слабый корейский, чтобы общаться на сложные темы, а английский у Джисона тоже оказался от академического далеким. Пальцы замирают над виртуальной клавиатурой, – Джисон со всей серьезностью подходит к выбору контента, – когда на глаза вдруг попадается видео со слишком светлой заставкой. Глаз цепляется сам по себе, вины Джисона тут просто ноль целых ноль десятых, правда. Как различать прыжки в фигурном катании: быстрый гайд для новичков. Джисон правда пытается сопротивляться. Убеждает себя, что дизайн заставки будто из нулевых, так что и видео, наверное, соответствующего качества. Да даже если и нет, то информация из него Джисону все равно не нужна. Потому что никакое фигурное катание он никогда не смотрел и не будет. Максимум на тренировках. И то если Чан с Чанбином позовут потусоваться, ни в каком другом случае. Но с другой стороны даже при таких вводных хорошо бы просто знать какие-то общие моменты. Ради Чана. Джисон вот сегодня видео с хеном смотрел, но в полной мере заценить просто не мог. А тут того гляди скажут, на каких прыжках аплодировать надо. Чану уже, конечно, в реальном времени не похлопаешь, – Джисон ни разу не видел, чтобы Бан прямо серьезно тренировался, – но можно зато сделать более осознанный комплимент его прошлым заслугам. Да, отличный план. Джисону просто нужно посмотреть это видео из чистого и безграничного уважения к спортивному пути Чана. Видео оказывается скучным до ужаса. Даже унылым. Чем-то напоминает школьные уроки. Диктор монотонно рассказывает про какие-то ребра, зубцы, заходы, отрывы, обороты, толчковые ноги, дуги, петли и прочие вообще далекие от Джисона вещи. Все эти прыжки выглядят одинаково, называются слишком заумно и вылетают из памяти сразу, стоит ролику подойти к концу. Джисон откладывает телефон и тихо стонет в ладони. Он безнадежен, серьезно. Когда прыгал Минхо, Джисону временами даже казалось, что он что-то понимает. Слишком оптимистично и самоуверенно с его стороны. Автоматически включается следующее видео, и Джисон убирает руки от глаз, чтобы узнать, что ж ему сегодня предложит посмотреть ютуб. Тихо надеется на какое-то хотя бы относительно адекватное видео про животных. Чтобы просто оставить его и забить. Но на экране опять чертов лед, и Джисон устало выдыхает, поражаюсь засилью фигурного катания в своей ленте. Уже собирается из приложения выйти, когда вдруг понимает, что именно включилось. Выступление Минхо. Палец сам по себе отодвигается от кнопки выхода в главное меню. Видео, должно быть, старое – Минхо совсем подросток. Он щуплый, с еще не до конца ушедшим детским жирком на лице и с забавной челкой. Джисон откровенно залипает. Минхо выглядит сосредоточено, катает под классическую музыку очень собрано, но плавно и тягуче, а прыгает на вид безошибочно. Пусть все прыжки и продолжают быть одинаковыми. Минхо довольно улыбается, кланяется и уезжает с центра льда, подбирая на ходу игрушку. Опять счастливо обнимается с тренером и надевает чехлы, что-то сбивчиво рассказывая. У Джисона неприятные вспышки дежавю. Однако в этот раз все не плохо. Комментаторы нахваливают Минхо, пророчат ему успешную карьеру и хвалят за два чистых выступления после перерыва. – Все на плюс, на пересмотр пошел только четверной флип, – голос у комментатора слишком веселый. – Да, отметили ребро. Джисон делает себе мысленную пометку. У Минхо достойный пересмотра флип, в котором отдельно отметили ребро. Чем бы это все ни было. Надо просто это запомнить, и можно перед старшим выделываться крутыми комплиментами. Джисон почти записывает замысловатую фразу в заметки, когда до него вдруг доходит, что он, вообще-то, никакие комплименты Минхо говорить в принципе не хочет. Но даже при всей новоприобретенной нелюбви к старшему в целом и его роду деятельности в частности, Джисону приходится признать, что спорт-то симпатичный. Он смотрит одно подсовываемое ютубом выступления за другим, – Минхо больше не попадается, – даже попадает на эти самые танцы, наконец поняв, что имел в виду Хенджин, и внезапно начинает чувствовать прилив странного желания подвигаться самостоятельно. Спорт, на самом деле, хорошая штука, чтобы бороться со стрессом. Как и свежий воздух. Возможно, стоит попробовать выйти разок на полуночную пробежку? Ну хотя бы попытаться. Джисон знает, что это просто очередное импульсивное желание, которое не оправдает себя по итогу, но все равно встает с кровати. Переодевается в относительно удобные вещи и лезет в шкаф за давно куда-то заброшенными кроссовками для бега. Они все такие же яркие. И чистые. И даже не распакованные. Потому что Джисон бросил спортзал раньше, чем они успели прийти с не самого расторопного интернет магазина. Ну, ничего, зато теперь их время пришло. Джисон открывает коробку, планируя прямо в комнате обувь и натянуть, – все равно ж чистая, – когда вдруг видит сверху флаер. И замирает. Второй раз за вечер вселенная насильно пихает ему в жизнь Минхо. Теперь вот в качестве, видимо, модели. Чем он так провинился перед провидением? На рекламе дерзко смотрящий в камеру Минхо, уже чуть повзрослевший по сравнению с подростковым собой с видео, но все равно не дотягивающий до сегодняшнего. Премиальная одежда для фигурного катания. Будь чемпионом как Ли Минхо. Лимитированная коллекция. Всякое желание куда-то идти бегать пропадает окончательно. Все равно все это барахтанье ни к чему не приведет. Только силы потратит, новую обувь испачкает, – а кроссовки вообще-то продать можно, раз они вообще новые, – и опозорится перед соседями. Не нужен Джисону этот спорт. Ни в каком виде. Да и куда там Джисону до таких великих чемпионов, как Минхо. Старший, видимо, еще и гений, миллиардер, плейбой и филантроп заодно. Ну как минимум модель уж точно. Пусть и не мирового, но очень крупного корейского бренда. Со специальной коллекцией. Джисону эти самые обычные кроссовки очень кусачими по цене показались, куда уж ему именные линейки. Не его лига. Но полюбопытствовать-то все равно можно. Чисто интереса ради. Джисон берет флаер и ложится обратно на кровать, абсолютно не заботясь о том, что он вообще-то в уличном. Внимательно переписывает название бренда и добавляет в конце поискового запроса «Ли Минхо фигурист». Планирует просто полистать фоточки. Чисто ради общего развития. От нечего делать. Оценить работу стилистов. Но вместо кучи фотографий получает почему-то сплошные новостные статьи. Вообще новости Джисон читает редко. Да и в принципе читает тоже. Он аудиал, ему слушать больше нравится. Но сейчас делать все равно нечего, так что можно и ерундой помаяться. Джисон свапает вниз, увеличивая новостной раздел. Известный бренд спортивной одежды разорвал контракт с корейским фигуристом Ли Минхо. Ха, так это он удачно зашел, оказывается. Ну вот, Минхо, богатые тоже плачут. И их тоже увольняют. Не один Джисон такой, которого выгнали из кофейни, куда он пытался устроится бариста, на третий день стажировки, обматерив так, что он больше даже за кофе туда ни разу не ходил. Даже у идеального Ли Минхо бывают проблемы. Двукратный чемпион мира среди юниоров Ли Минхо появился на пресс-конференции с заклеенными спонсорскими эмблемами. Конец сотрудничеству? Эта новость уже должного прилива злорадства не вызывает. Джисон даже немного куксится. Для Минхо пресс-конференции собирают. Наверное, еще и личный секретарь в наличии, не иначе. Как же легко живется красивым людям, ну серьезно. Японская фирма, производящая спортивное питание, присоединилась к компаниям, разорвавшим спонсорский контракт с Ли Минхо. Боже, сколько всего этот Минхо рекламировал. И где так проебался, что его турнули с кучи мест разом? Странно это все как-то. Джисон быстро возвращается к первой ссылке, открывает статью и листает вниз, чтобы прикинуть, насколько она длинная, и довольно мычит, поняв, что читать тут почти нечего. Уже хочет вернуться к началу, когда взгляд вдруг цепляется за слишком знакомое имя в названии другой новости. Джисон нажимает быстрее, чем успевает подумать. Слишком довольное лицо Хвана грузится мгновенно и занимает почти весь немаленький экран телефона. Джисон пролистывает вниз, предпочитая смотреть на буквы. Спустя четыре месяца после допингового скандала с участием Ли Минхо, спонсоры возвращаются в корейское фигурное катание. Новым лицом популярного бренда спортивной одежды был выбран Хван Хенджин, корейский фигурист, выступающий в танцах на льду… Джисон останавливается и делает глубокий вдох. Сглатывает откуда-то взявшуюся во рту горечь. Пару раз моргает и читает еще раз. И еще. На третий раз осознает. Выходит обратно к строке поиска и дрожащими пальцами печатает. Ли Минхо допинг.⛸️⛸️⛸️
Все оказывается не так критично. Вообще не интересно. Не драматично и не слезовыжимательно. У Джисона ощущение, что его по-идиотски забайтили. Минхо обвиняли в допинге, но это оказалась ошибка лаборатории, и его относительно быстро оправдали. Ну и все тут. Ни экшена, ни драмы. А Джисон даже успел распереживаться. И даже уже почти начал внутреннюю дискуссию, надо ли старшего пожалеть или наоборот пристыдить. А оно все ни о чем по итогу. Даже жаль потраченного времени. Джисон откидывает телефон, огромным усилием воли переодевается в домашнее и падает на кровать, уговаривая себя все-таки поспать. Получается не особо успешно, сон не идет, в голову безостановочно лезет куча бессвязного бреда, и Джисону удается хоть как-то задремать аж ближе к утру. Днем спать привычно и правильно, тело расслабляется куда охотнее, и Джисон всего раз мимолетно просыпается для того, чтобы задернуть шторы. В следующий раз он просыпается уже куда основательней. Телефон гудит под ухом так требовательно, что Джисон почти пугается, что про какой-то дедлайн все же забыл. Резко вскидывает голову и отвечает на вызов нервным «да?», даже не посмотрев на имя контакта. Почти давится воздухом от слишком мелодичного голоса из динамика. – Ты что, заболел? – Минхо звучит не особо заинтересовано в ответе. – Чего такой сиплый? Джисон медленно моргает, отрывает телефон от лица и, вытянув руку, смотрит на имя контакта. И правда Минхо. Бред какой-то. – Я сплю, – звучит логично как в контексте низкого голоса, так и в качестве оправдания всего этого сумасшествия. Минхо в ответ только недовольно цокает. – В четыре часа дня, серьезно? – Джисон слышит на фоне какой-то шум и слишком громкие шорохи. – Я даже не уверен, спишь ли ты еще или уже. Джисон нить беседы вроде бы и улавливает, – не то чтобы разговор особенно содержательный, – но ощущение, что он пропустил какой-то таймскип не отпускает все равно. Минхо ему позвонил, а теперь рассказывает какую-то чушь. После почти недели игнора. Таким тоном, будто они закадычные подружки. Нет, неуютно себя тут чувствовать должен точно не Джисон. – У тебя что, биполярка? – шорохи в динамике внезапно прекращаются. – Ты знаешь, что ненормально просто динамить человека неделю, а потом ни с того ни с сего ему звонить и заводить светскую беседу? Молчание в ответ какой-то слишком красноречивое. Джисон почти начинает думать, что у Минхо правда с головой не все в порядке. – Но я же говорил, что напишу позже, – в голосе у Минхо настолько искреннее недоумение, что почти хочется посочувствовать. Джисон пусть и влюбленный дурак, но на настолько наглую провокацию все же не поведется. – Напишу позже значит после ужина, а не когда тебе вдруг станет настолько скучно, что даже моя компания покажется ничего такой. До Джисона пусть и медленно, но все же доходит. Он знает расписание Минхо, – и даже пару раз серьезно думал о том, чтобы подкараулить старшего после одной из тренировок и потребовать объяснить, что между ними такого случилось, – знает, что у Ли пятница наполовину свободна. А еще общается с Чаном и поэтому знает, что старший сейчас в Пусане встречается со своей прилетевшей ненадолго в Корею семьей. Чертов Пусан. Джисон ненавидит Пусан. Более того Джисон знает, что Чанбин сейчас весь в тренировках. Его команда вышла в какой-то плей-офф, и всю эту неделю Со тренируется дополнительно на другом катке. И поэтому времени тусоваться у него почти и нет. Только про Хенджина Джисон ничего не знает, но Хван просто вечно где-то пропадает, не впервой. Поэтому Джисон прекрасно понимает, что Минхо тупо скучно сидеть в одиночестве. Иначе черта с два Джисон бы его звонка дождался. – Я был занят, – Джисон почти видит, как Минхо недовольно хмурится. – Я думал, что Чан тебе сказал. – То есть ты считаешь, что мы с Чаном часто говорим о тебе? – Я не… Минхо так забавно давится словами, что Джисон даже доволен собой. Заставить Минхо поумерить самооценку вряд ли получится, но попытаться все равно стоит. Тем более Джисон и правда с Чаном про Минхо не говорит. Потому что все это как-то слишком палевно выглядеть может. – Я тебя обидел? – Минхо говорит как-то совсем неуверенно, и Джисон поражается тому, насколько Ли, оказывается, хороший актер. – Я не знал, что ты так ждешь ответа. Ты ведь писал просто про аниме. А, ну так он читал, оказывается. Круто, это еще лучше, чем тонны не отвеченных электронных писем в начале. В то, что Минхо их на самом деле не видел, верится все меньше. Конечно он, блять, ждал ответа. И Минхо это прекрасно знает, так же как и то, что Джисон в него влюблен. И внаглую этим пользуется. Да еще и издевается. Нет, Джисон никому наслаждаться своим ничтожеством не даст. – Я не обиделся, мне плевать на твои ответы, я просто голодный, – оправдание на миллион. – Так что я пойду закажу себе что-то. Пока. Больше слушать Минхо нет ни сил, ни желания. – Хочешь, я угощу тебя ужином в качестве извинения? – ну ладно, может, желание все же и есть, чисто на удовлетворении базовых потребностей основанное. – Когда тебе бы было удобно? Минхо определенно мудак. У него манер никаких, и понимания людей тоже. Он пытается купить расположение деньгами, манипулирует самыми светлыми чувствами и ведет себя так, будто в нем несколько личностей одна хуже другой. Джисону определенно не стоит никуда с ним идти. А уж тем более на ужин. За счет Минхо. Слишком похожий на свиданку. Его менталка такому сочетанию явно не порадуется. – Мне удобно сейчас. Ну, пусть порадуется хотя бы желудок. И кошелек заодно.