Умри, любовью окружённый

Только вдалеке стал виднеться дом, постоянное моё место жительства последние годы, как мгновенно предо мною всё потемнело. Колющие ощущения распространились по всей грудной клетке, казалось, за считанные секунды. Где-то со спины послышался мужской голос — Девушка, вам плохо? — на это я ничего ответить не смогла. Сколько бы времени не прошло, я поднялась на ноги, не без чужой помощи. Что это было? Ранее обмороки меня не касались, всегда это было что-то около-происходящее, я видела, знала, но не чувствовала. Антон даже рассказывал что людей, упавших в обморок, нельзя поднимать и ставить горизонтально, ноги желательно поднять, и вызвать скорую, если в течении 5 минут человек не приходит в сознание. Меня же неизвестный поднял почти моментально. Не успела я сказать и «спасибо», как, оглянувшись, поняла что стою одна пред подъездом собственного дома. «Больше надо спать» — слова, сказанные Тоней после моей не первой бессонной ночи, прозвучали эхом в моей голове. Возможно и вправду не стоит ждать его до ночи-утра, жертвовать сном, упускать из виду произошедшее было бы неправильно. Знаки свыше я не воспринимаю всерьёз, считаю, что такого не бывает, вся наша жизнь — совпадения и действия, в сумме дающие единый путь, что каждый человек проживает по-своему. В этот раз думаю иначе. Словно интуиция так и кричала — подумай! *** Молча устремив взгляд на часы, тяжело вздохнула. Второй час ночи. Съёмки очередного ролика окончены. Монтажом занималась не я, поэтому материал пересылала, для работы иного человека, после каждой записи видео. Труд окончен. На ужин сил не было, не приготовить, не поесть. Единственным желанием и гудящей мыслью было лечь спать. Вне зависимости от желания, от ситуации и надобности — принять горизонтальное положение, как минимум, погрузиться в сон раньше чем вернётся любимый Антон, как максимум. Навязчивые идея преследовали меня всю мою осознанную жизнь. От покраски и стрижки волос до переезда. Масштаб идей мог быть как мизерным, влияющим на минимальное количество вещей, как и кардинально меняющими бо́льшие аспекты моей жизни. Это может крайне мешать, в таких случаях приходится банально потакать сие желаниям, дабы не погрязнуть в тревожности до смены фиксации на иную. *** Что-то явно произошло. Звон будильника, но подозрительно холодно около меня. Не уж то не вернулся? Или же я где-то ошиблась? Миллионы вариаций проскакивали, но не одна не задерживалась. Пусто было и во всей квартире, не только на кровати, лишь печальная папка лежала в прихожей на полу, около портмоне. Я приняла решение. — Алло, ты где, люби… Тоня? — заикнулась, но продолжила — Ты обещал что приедешь к утру. — Ты спала, будить не хотел, ушёл на работу — Сегодня выходной, какая работа? — Вызвали на замену, коллега заболел. Он выручил меня, тебе позвонил.как минимум должен был — слегка неуверенно добавил он — Ладно, жду к вечеру — Ко дню. И приготовь что-нибудь съестное, пожалуйста. Желательно без отравы — шутки такого характера имели смысл, единая моя оговорка про переправы стала локальным приколом нашей…нашим. Нашим приколом. Общего у нас и без того крайне много. Общая квартира, общие вкусы в еде, общее увлечение видеоблогингом, общие чувства мысли. Мы не могли друг без друга. Созависимость медленно поедала личность нас обоих. — Ничего не могу обещать — усмешка невольно сорвалась сама собой. Ожидание чего-то всегда будто замедляло время, создавая иллюзию растягивания времени до бесконечности. Скоротать его помогало увлечение чем-либо интересным, в моём случае этим являлось приготовление «не отравы». *** Бесконечность в миг оборвалась, накрывая меня эйфорией. И как только ему удалось столь бесшумно подкрасться? Мою талию обвили его руки, прижимая к себе, дыхание ополяло шею. — Скучала, да? Я тоже, маленькая моя — несущественная разница в возрасте была объектом шуток, но позже переросла в это «маленькая», что он произносил столь мягко, вне зависимости от контекста — Я рада слышать тебя вновь, очень, мне так тебя не хватало, так устала! Так скучала. Не давая продолжить тираду про нескончаемые эмоции и чувства он развернул меня к себе лицом и, безмолвно, позволил уткнуться в него, обвить руками в ответ, выплакаться, заглушить пробел в душе, сумевший образоваться за столь краткий период. Неторопливо поглаживая мою макушку, он шептал невнятные слова один за одним, о смысле я не задумывалась. Главное — он рядом, он мой и никуда не денется. А если не будет его — меня будто и существовать не будет вовсе. Ведь Тоня и есть, столь крупная, занимающая огромную площадь, часть меня. Разлука является самым суровым наказанием, что он ни то осознанно, ни то интуитивно и не специально, использует в мою сторону. Боль, что нарастала последние дни, стихла в миг, страх ушёл на второй план, приготовление съестного в том числе. Облегчение наступило, по всей видимости, у Тоши тоже. Дыхание было крайне равномерным, голос не напряжённым. Приподняв над полом, он покрутил меня несколько раз поодаль от кухонных столешниц, заглядывая в самые очи, без лишних слов прикоснулся своими губами к моим, воедино их соединив, блаженно вздохнул. — Не отвлёк от созерцания крышке кастрюли? — Ни сколько Слева от нас послышался писк плиты