She's a witch, but not a killer

В воскресенье был ужасно сильный дождь, сопровождаемый ледяным ветром. Вот оно — настоящее начало октября. На асфальте образовывались глубокие лужи, а небо яростно рассекала молния, из-за чего казалось, что оно терпит боль. На улицах нельзя было заметить ни одного человека, а проезжающие машины можно было пересчитать по пальцам. Лишь одна Альбина скиталась по пустым улицам. Не помня, как оказалась там, она слонялась без дела. Голова неимоверно болела, наверное, сотрясение. Губа разбита, бровь рассечена, большой синяк на скуле. И это лишь лицо. Остальное тело было в похожих ранах и кровоподтёках. В горле пересохло. Ну нет, в этот ад она еще долго не вернется. Единственная мысль, которая впервые задолго пришла в затуманенный рассудок — это посетить кладбище. Оно было единственным местом, где Аля чувствовала себя более менее спокойно. Она даже не помнила, как добралась до него. Из-за туч было довольно темно, да и время близилось к вечеру. Ермаковой не было страшно. Она плакала на могиле отца, обняв памятник с его фотографией, и рассказывала о своей жизни. О том, как ей тяжело и плохо без него, ведь именно отец был человеком, который всегда выслушивал и поддерживал Альбину. Но, к сожалению, двадцать четвертого июня тысяча девятьсот семьдесят девятого года Николай Савельевич Лакрицин погиб, достойно отдав жизнь за освобождение Афганистана. Он наверняка был бы расстроен, если бы узнал, что войну они проиграли и все жертвы были напрасны. С другой стороны, хорошо, что папа не знает этого. Девушка поднялась с могилы только тогда, когда уже стемнело. Она не знала который час, но был уже явно вечер. Альбина шла, еле перебирая ногами. Все тело до сих пор ныло, а домой совершенно не хотелось, Но куда еще можно пойти? Если бы не было дождя, она могла бы снова просто гулять. *Pov: Лёва* Лёва уже, наверное, целых полтора часа караулил свой сектор, за которым должен был следить. Валентин Сергеевич распорядился и решил, что Альбину поймать нужно именно сегодня. Но, поскольку никто не знал её местонахождения, он разделил всех и поставил в разные места, где она могла появиться. Хлопов еще ни разу не видел её и не понимал, что это за девочка такая. Что из себя представляет. Но то, что Ермакова являлась Стратилатом, он не сомневался. Лёве хотелось отомстить любой ценой за всех близких, что когда-то подвергались влиянию главного вампира. Чего бы ему это не стоило. Тяжело вздохнув от усталости, парень протер глаза. Хотелось попить и полежать на чем-то мягком. Хлопов уже собирался вылезти из своего укрытия в виде кустов сирени, но не тут-то было. Он заметил странную фигуру, медленно приближающуюся из темноты парка. Когда фигуру осветил слабый свет уличного фонаря, Лёва понял, что это была девушка. Одежда её сырая из-за дождя, а лицо в синяках. Он не был уверен, что именно эта девушка является Алей Ермаковой, но сомнения отпали, когда она подошла к своему дому, присела на лавку возле подъезда и заплакала. Парень решил понаблюдать за ней некоторое время, чтобы точно убедиться. Из-за такого обилия воды русые волосы стали отдавать в рыжину и блестеть, что было очень красиво. Она уронила голову на колени и подперла руками, послышался редкий плач. Прошло, наверное, минут пятнадцать, и Лёва совсем позабыл о том, что вообще следил за ней. Все это время он просто любовался Альбиной, лицо которой, кстати, разглядеть из-за расстояния было невозможно. Но вот, кажется, школьница поняла, что засиделась, из-за чего пришлось подняться с лавочки. Тут Хлопов понял, что сейчас может упустить единственного подозреваемого и подскочил следом за ней. Пока Альбина медленно плелась до подъезда, он подлетел сзади и приложил к её носу тряпочку с каким-то раствором, который был неизвестен им обоим, потому что его дал доктор, после чего Ермакова моментально потеряла сознание. Дотащить её до гаража не составило трудностей, так как Альбина не была тяжелой, а Хлопов хиляком. *The end pov Лёва*

***

Неохотно разлепив веки, первым, что увидела школьница была висящая на потолке лампочка. Точнее, её размытый свет. Голова всё также болела, тело ломило, но плюсом ко всему была еще тошнота. Аля хотела ощупать голову, дабы проверить на наличие повреждений, но только сейчас заметила, что не может двигать руками. Кисти были закованы в цепи и пристегнуты к стене. Паника нарастала. Школьница начала дергать головой, пытаться освободиться, но снова потерпела неудачу. Шея тоже была закована. В какой-то момент Ермакова почувствовала себя собакой. — Ты быстро очнулась, — послышалось где-то рядом. Девушке этот голос был незнаком. — Эй, кто здесь? Отпустите меня! — Не могу. Мы слишком долго бегали за тобой, а ты была совсем рядом, — парень, говоривший это, наконец появился в поле зрения. — Кто «вы»? Кто вы такие и что хотите от меня? — Скоро узнаешь, — Альбина сфокусировала зрение и пригляделась к нему. Это был парень примерно её возраста: темноволосый, сероглазый, высокий. В общем, симпатичный. Девушка, наверное, с минуту молча разглядывала собеседника. Ей было страшно. Страшно и непонятно от происходящего. Кто он такой? Что ему нужно? От безысходности Ермакова начала дергаться в попытках ослабить цепи, хоть и понимала, что это невозможно. Цепь на шее очень душила. В связи с последними событиями девушка находилась на грани истерики. Почему её никогда не принимают? Аля ведь такой же обычный подросток, как и все. Она тоже заслуживает любви родителей, второй половинки, хороших друзей, поддержки. Но что получает? Очередное гонение в никуда. А теперь её прессует шайка отбросов. — Лучше не двигайся, а то хуже будет, — напористо произнес Лёва, но девушка намеренно проигнорировала его слова. — Я не буду повторять дважды. — Да кто вы такие? Отпусти меня немедленно! — завопила Альбина. — Помогите! Помогите мне! — Да заткнись ты, никто не придет на помощь, — Хлопов взял в руки арбалет и направил на нее. Ермакова сглотнула вязкую слюну. — Ты можешь хотя бы объяснить, что тут происходит?! На каком основании меня похитили? — Лёва уж было хотел ответить, но услышал приближающиеся голоса друзей. — Она здесь, я её поймал! — прокричал он, высунувшись на улицу. Через секунду в гараж вошли Валера Лагунов, Рита Шарова, какой-то парень и мужик с кнутом. Альбина знала двух, но легче от этого не было. — Так значит, это она Стратилат? — неуверенно проговорил Игорь. — Да. Игорь, дай святую воду. Надо проверить, — ответил Валера, не сводя глаз с одноклассницы. — Мне кто-то может быть объяснит, что у вас здесь происходит? Вы сектанты? — паника нарастала, и русоволосая с силой закусила щеку изнутри, чтобы не расплакаться. — Я не животное, чтобы сидеть на цени, в конце концов! — Поговори мне тут еще, — Валентин Сергеевич достал кнут и демонстративно ударил им по стене. — Валер, давай резче. Не желая медлить, одноклассник подошел к Альбине и окатил водой из бутылки. Она и пискнуть не успела. Не получив должной реакции, они все лишь недоуменно переглянулись. — Какого хрена?! — Корзухин выхватил бутылку и еще раз облил Алю. — Прекратите! Вы совсем сумасшедшие? Валера, Рита, что происходит?! — едва ли не срывая голос, кричала Ермакова. — Может быть, с водой что-то не так? — вслух подумал Лагунов, совершенно не реагируя на вопросы «пленницы». — Нужна сеть с серебряными пулями. — Возьми, — Лёва протянул ему сеть. Валера молча принял предмет и кинул на Альбину. Снова ничего. — Да что за херня?! — доктор, который часто бранил Хлопова за нецензурную брань, промолчал. — Снимите это! Снимите! — вопила девушка, брыкаясь. — Что вы себе вообще позволяете?! — Похоже, мы снова ошиблись, — спокойно подытожил Носатов, хотя его спокойствие было лишь внешним. Внутри у него разливалась кипучая лава злости и безысходности. — Нет! Ну не может такого быть, — Лагунов стал в прямом смысле впечатывать серебряные пули прямо в лицо Али. — Она точно Стратилат! — Валера, прекрати! Никакой я не Страри… Стратилат! — Да? А почему тогда ты появилась здесь словно из ниоткуда? А почему у тебя такая, мягко говоря, необычная семья? Кем была твоя бабка? Хочешь сказать, не вампиром? — Валера сорвался на крик и сейчас выплевывал эти слова в лицо ничего не понимающей Альбины. Она зажмурилась. — Она умерла, потому что передала тебе силу Стратилата! Ты — и есть он! Вы –семейка вампиров и я вас уничтожу! — в голубых глазах блеснули слезы, но юноша моментально их смахнул. Венки на лбу вздулись, а кожа приобрела красноватый оттенок. Он явно очень разозлился… — Ты рехнулся? Я не вампир, чокнутый! — на таком же повышенном тоне ответила Ермакова. — Я не знаю, с чего ты все это взял, но моя бабушка умерла, потому что ее загрызли вампиры! — присутствующие переглянулись. А вот это уже интересно. — Ч-что? — не веря, переспросил Лагунов, и шмыгнул носом. — Что слышал! — Аля и сама явно уже пожалела о сказанном. Эти сумасшедшие чудилы теперь точно примут её за свою… — Нет, что-то не сходится, — влез в диалог Игорь. — Твоя бабушка умерла от инфаркта. Разве не она сама, передав силу, попросила покоя? — Да Господи, вы просто… а-а-а! Я не понимаю ничего, отпустите меня, я никому ничего не скажу. — Нет, давайте разбираться, — подключился доктор. — Откуда у тебя книга про вампиров? Зачем она тебе? — он потряс перед её лицом книгой, которая когда-то лежала в кармане её джинсовки, но, видимо, этот пацан обчистил её карманы. — Я изучаю происхождение вампиров и хочу понять их сущность, — честно призналась она. — Зачем? Для чего тебе это? — Я же сказала, они загрызли мою бабушку три года назад. Мне бы хотелось… им отомстить, — они, должно быть, не верят. Конечно, не верят. Они думают, что Аля врет. Она опустила голову в пол. — А это чё за херня? — Лёва достал её блокнот с рисунками. — Посмотрите, что она рисует. Пентаграммы, демонов, черепа. Что за… — Лёва, если я один раз закрыл глаза на твои выражения, не значит, что я буду молчать всегда, — Валентин Сергеевич одарил подопечного строгим взглядом. — Простите, Валентин Сергеевич, — кивнул парень. — И все же, что это такое? — Просто рисунки. Я имею право рисовать что хочу. В чем проблема? — Давайте дадим ей возможность высказаться. Мы должны понять, где ошиблись, — предложила Рита. Товарищи согласно кивнули. Игорь вкратце рассказал откуда они знают столько о ее семье. Внимательно слушая монолог, Альбина снова и снова пребывала в шок. Когда он закончил, девушка еще некоторое время молчала. Затем положила голову на колени и устало простонала. — Боже, что за бред сумасшедшего… — Хочешь сказать, это все выдумки? — усмехнулся Лёва. — Нет. Вернее, не совсем. Женская линия моей семьи — ведьмы. Прабабушка вместе с бабушкой занимались черной магией, да, они её практиковали. Но также они делали много полезного. Например, про офицеров из города, которые погибли в лесу. Да, это правда. Но местные вряд-ли вам сказали, что это как раз и были вампиры, — подняла на них взгляд голубых глаз, а затем продолжила. — конечно, не сказали. Бабушка с прабабушкой заговорили черту, отделяющую деревню от леса, чтобы вампиры ее не чувствовали и не могли подобраться. Они варили специальный отвар и поливали им границу, а потом закладывали раскаленными углями. Тогда бабушка навела порчу, чтобы они не дошли до деревни, так и случилось. На протяжении долгих лет, пока мама жила в той деревне, бабушка защищала её. Но с каждым годом она старела и это становилось делать сложнее. Я жила с бабушкой всю жизнь, потому что родители постоянно были на заработках в городе, и, поверьте, это было очень страшно. Спать ночью и бояться, что в любой момент вампиры могут пересечь черту и загрызть нас всех нахрен, — все, за исключением Риты, были знакомы с этим чувством. Особенно Лагунов. Было видно, что слова давались Альбине с трудом, но она продолжала. — И… один раз я ночевала у родителей в городе. Именно в ту ночь это и случилось. Я не знаю как, но жители деревни, те самые старпёры, которые рассказали ту легенду, наверное, были под влиянием вампиров. Они выманили бабушку на крыльцо, а после кто-то загрыз ее. У нас там, знаете, между деревней и лесом заброшенное кладбище есть. Прадед говорил моей бабушке, когда та еще была ребенком, что вампиры с того кладбища ходили по ночам. Там, типа, немцы после войны были похоронены, а вампирами стали, потому что после смерти свой истинный облик приняли. Кровопийц. Не знаю, насколько это правда. Это просто легенда, — закончила Ермакова. Собеседники с минуту молчали. Валера сосредоточенно смотрел в её голубые глаза, намереваясь поймать на лжи, но мимика Али её не выдавала. Потому что она не врала. — То есть выходит, что жители деревни – тушки? — спросил Корзухин. — Видимо, да. — А инфаркт? Это просто официальная версия смерти бабки? — Конечно. Никто ведь не напишет «умерла, потому что была съедена вампирами», — съязвила Альбина. — Значит их больше, чем мы думали, — добавил Валера. — эта деревня находится не так далеко от города, так что любой вампир, посланный Стратилатом, вполне мог покусать её жителей. Только зачем… — Но почему тебе тогда нельзя находиться под солнцем? Обычно свет не любят вампиры, — Шарова вскинула бровь. — У меня болезнь. Фотодерматоз. — Чего? — Ермакова закатила глаза. — Проше говоря, при этой болезни воспаляется кожный покров, потому что обусловлен высокой чувствительностью к УФ-лучам. Начинается зуд и все такое. — Давно ты этим болеешь? — не особо веря, спросил доктор. — Это хроническое заболевание, приобретенное с детства. Оно обычно беспокоит меня только весной и летом. — Ты сказала, что женская линия семья была ведьмами, — вспомнил Корзухин. — ты тоже? — их взгляды встретились. Альбина сглотнула. — Нет. Точнее, не знаю, пока мои «способности» не проявлялись, — соврала она. Повисло недлительное молчание. Девушка начала нервничать. — Нам надо еще проверить ее слова, — заявил Валентин Сергеевич и грубо пнул стул, стоящий рядом. Он тоже негодовал. — Сегодня снова ночуем все вместе? — спросил Лёва. — Да. — А с ней что делаем? — кивнул на Альбину. — Оставим до утра. На всякий случай. — Эй! Куда вы все? А мне кто-то, может быть, что-то удосужится объяснить? Вы все-таки сектанты? — Нет. Мы охотники на вампиров, — ответил Лёва.