Проклятье

— Ты попросил кого-то из старших? — Нет, сэр! — Точно? — Да, сэр! — Есть тут один ученик… — начал Луар Нит, — который смог обойти это заклинание. Насколько я помню, ему шестнадцать только через месяц. Друг этого китайца. — Я японец! — перебил Орэцу. — И про какого именно друга ты говоришь? У меня их много. — Атир. Знаешь такого? — Я всегда держал его на виду, так что не мог он подложить имя Поттера. К тому же, слишком уж сильно он удивился, когда прозвучало имя мальчишки. Да я сильнее верю в то, что это сделал один из преподавателей, чем Атэйр. На том спор и закончился. — «Рэцу, у нас хоть один год будет спокойным?» — скучающим тоном спросил Атир, лёжа на ногах друга — Тот, в котором не будет Поттера. А мы тогда уже выпустимся. Хорошо, что в этом году СОВ отменили… — «Ну да…» Очередной бумажный самолётик улетел в камин — Тебе не жарко? — «Жарко. Но терпимо» Хоть на альбиносе и были только топ с шортами, но он сильно нагрелся. — Может, потушим огонь? — «Ты замерзнешь.» — Не замёрзну. А иначе ты перегреешься. Общая гостиная была огромной. Именно по этому там был не один камин, а штук шесть. — «Первый год спокойный, второй — тролли и сам-знаешь-кто, третий — василиск, четвёртый — дементоры, сейчас — турнир. Что дальше? Вторая война?» — Не шути так… Я тоже заметил, что с ним что-то не так. Гарри, будто, притягивает все неприятности, связанные с сам-знаешь-кем. Едва Орэцу коснулся голого плеча друга, как ощутил обжигающий холод, будто это был не человек, а лёд. Однако он убрал руку, едва увидел струйку дыма. На бледной коже образовался небольшой ожог. — «Горячо… У тебя руки очень горячие. Как огонь.» — А ты, будто, изо льда сделан — «Интересно… А если я сделаю то, о чем думать, то будет больно?» — Попробуй. — «Рано» И ещё один самолётик улетел в огонь. — Ты когда в последний раз болел? — «Не помню… Вроде, до Хогвартса. И то, это была простуда» — Ясно… Кстати, не хочешь на каникулы ко мне в гости? — «Был бы не против.» — Хорошо. Блондин вздохнул и душ на спину. Альбинос же, перекатившись, оказался у него на животе. — В ад перед тобой… В рай после тебя… Вместе с тобой что можно, вместо тебя все то, что нельзя… В рай только после тебя… В ад только перед тобой… Но пока рано, дорогой, нам на покой… Атэйр, ты знаешь эту песню? — «угу… Моя любовь, сегодня нам придётся умереть… А смерть придёт и будет в пламени глаза смотреть… И будет гром, кислотный ливень, ядовитый мрак… Когда в тебя влюблялся было все примерно так… Мне небо давит на ладони в невесомости… И, если упадёшь, я буду на руках нести… Ты, мальчик мой, дракон, красивый, как последний выстрел… Прошу, не бойся, ведь от пули умирают быстро…» — Там, разве, так было? — «Нет. Мне, просто, так больше нравится.» — Мистер Долгой! Мистер Долгой! Вы готовы? — «Да… Вот только, навещу друга, и превращусь.» — «Рэцу, ты готов?» — Мне… Страшно… А вдруг я провалю? — «Самое главное — не бей в шею. Иначе он тебя убьёт.» — Кто он? — «дракон…» Пожалуйста, выживи… — Хорошо. Атир зашёл в палатку. Там уже была Рита Скитер, но она не сильно мешала. Сзади его обняли сильные руки прижимая к груди и давая слышать чужой пульс. Орэцу положил голову на плечо Атира. — Мне… Страшно… Среди всех участников, кроме Гарри Поттера, Орэцу был самым младшим, но не менее способным. Настал черёд вытягивать жребий. Едва Орэцу опустил ладонь, как её обдало диким холодом, в пальцы вцепились бритвенно-острые когти, а в тыльную сторону врезалась что-то мягкое и пушистое — Якутский ледяной. А вам, мистер Сагаки, везёт на лёд.